Ехать пора, все готово. Сказал мерно следователь, стоя, раскинув ноги шире уровня плеч.
По правую руку от капитана стоял Александр Германович и мерил происходящее дотошным взглядом. Если бы не тень от стола, он бы наверняка заметил большие схождения краски на стене и крошку бетона на полу. Но к счастью для Игоря, подробности его деятельности уплыли от требовательных глаз сотрудников милиции.
Воды принести? Спросил Бельцер, разглядывая пустой стакан, оставленный задержанному на ночь.
Если можно. Ответил ему Петренко.
Психолог ненадолго удалился, пока пришедший вместе со следователем конвоир надевал наручники на и без того опухшие запястья мужчины.
Вернулся Александр Германович с водой и отдал стакан Игорю, затем мужчину вывели из камеры и направили по коридору, потом повели по лестнице вверх. Снаружи изолятора ждали два служебных УАЗика и трое сотрудников милиции, которыми руководил Глебов. Все вместе они разместились в машинах и поехали в сторону злополучного дома.
Всю дорогу Игорь думал об осколке стекла за шиворотом. Наверное он медленно скатывается вниз по его спине и рискует вот-вот выпасть на сиденье автомобиля. Или мужчине так всего лишь казалось. Усложняло ситуацию и то, что машину сильно качало из стороны в сторону, виной чему служили раздолбанные в хлам дороги, обилие перекрестков и бесконечно длинные лужи. Петренко сильно тошнило от таких американских горок и он держался очень неважно.
Взошедшее солнце спешно скрывалось за приплывшими с запада тучами. Город вновь погружался в привычный для себя сумрак, наполненный безликими громоздкими облаками. Они слоились друг на друга и не оставляли ни единого просвета. Поднимался также и сопутствующий ветер. Судя по всему, небо готовилось к дождю.
Петренко сидел в наручниках меж двух габаритных оперативников и все время старался рассмотреть небесный свод, покрывающийся тоннами облаков. Настроение его также становилось пасмурнее, в душе лил дождь, заполняя своей пустотой разум. Мысли о побеге и самоубийстве сливались друг с другом, они образовали странное смешение, в котором мужчина даже получал некое удовлетворение и ощущал себя в относительном комфорте.
Наконец УАЗ заехал во двор того самого дома, в котором нашли распятого мальчика. Игорю приказали выйти из машины и сняли с него наручники. Но никто не спешил расслабляться. Конвойные, сидевшие рядом с ним, взвели автоматы и даже сделали вид, будто сняли их с предохранителя. Любая попытка к бегству в данных условиях виделась самоубийственной. Это понимал и сам подозреваемый.
Дом перед собой он видел впервые. За все годы жизни в Петрозаводске мужчина ни разу не забредал сюда. Друзей или знакомых в этом районе у него не было. Мужчина принял озабоченный и растерянный вид. Видимо ему придется лгать как можно правдоподобнее, иначе ему не поверят. Но как быть, если он вновь расскажет все совсем не так, как хочет от него следователь.
Пойдем! Громко огласил капитан и повел всех присутствующих за дом.
Вместе с ним помимо Бельцера, конвоя и подозреваемого шел Глебов, который записывал все происходящее на камеру. Следом за ними топал черными тяжелыми ботинками Степан Викторович. Он вел протокол происходящего и дежурно фиксировал все формальности. Почти все старались делать по процедуре. Улавливалось желание Крылова подтвердить, зафиксировать свою победу на камеру и в протокол следственного эксперимента. Наверняка таким замысловатым образом он хотел выслужиться и показать питерскому начальству, что его можно и нужно повысить до майора и возможно даже наградить за поимку особо опасного преступника.
Как только вся группа обошла дом, то оказалась на полностью освободившейся от снега грунтовой разбитой дороге. Между панельным зданием и дорогой находился небольшой клочок земли, тоже оттаявшей. Именно по нему, предположительно, подошел к окну убийца.
Капитан встал прямо напротив стекольной рамы и под гул начавшего моросить дождя громко произнес:
Обратите внимание. На этом месте, где я сейчас стою, убийца оставил свою машину. Белую Волгу с номером С282ВУ с номерами десятого региона. Дальше он вышел из автомобиля и по талому снегу пошел к окну жертвы, предварительно взяв с собой конфеты, гвозди с молотком и нож. Товарищ Петренко, покажите, как вы это сделали.
Игорь робкими шагами пошел вперед и, по возможности обходя лужи, приблизился к окну.
Я шел вот так, затем постучал в окно.
Стучите. Сколько постукиваний вы сделали?
Три. Сказал Игорь и трижды потревожил стекло.
Окно открылось и из него высунулся еще один сотрудник милиции. Выглядело это довольно комично, однако понимая серьезность происходящего, никто смеяться не стал.
Продолжайте, что вы сказали детям?
Я сказал им, что дам конфет, если они помогут мне.
Помогут в чем?
Помогут Найти пропавшую собачку.
Это новые показания, вы их раньше не заявляли.
Следователь выглядел очень официозно. По его лицу легко читалось раздражение от достаточно большого количества людей, он их не очень любил. Зато хотел почувствовать свою победу, пропустить ее через себя. Ради этого можно и потерпеть.
Тем временем Петренко потянулся почесать шею, заодно поправив осколок стекла, царапающий его лопатку. Чуть нервничая, он продолжил:
Я вспомнил эту подробность сегодня. Мне был неважен повод, по которому я смогу попросить детей залезть к ним. Мне главное попасть в квартиру либо же выманить их.
В дальнейшем Петренко на ходу добавлял все больше и больше странных, но одновременно очень гнетущих подробностей произошедшего. Иногда действительно казалось, будто он придумывает их на ходу, что, впрочем, совсем недалеко от правды.
Игорь как в бреду рассказывал, как он распял мальчика и нанес ему несколько десятков ударов ножом. Когда Крылов спросил, за что Петренко убил собаку, он на ходу ответил, что та пыталась защитить от него детей и ему пришлось избавиться от нее.
Безусловно, его слова не могли не вызывать сомнений, особенно на контрасте с его речью на вчерашнем допросе после написания признательных показаний. Процесс уже запущен и его не получится повернуть вспять, как бы нельзя пытаться это сделать. Как в бреду, Петренко рассказывал все новые и новые подробности совершенного преступления. На ходу он выдумывал все самые интересные вещи, которые только могло придумать его воображение. Ему больше нечего терять, это понимали все. И в первую очередьКрылов.
После тщательного анализа произошедшего в квартире у Погодиных, группа поехала к гаражу Петренко, дабы выпытать у хозяина подробности истязания маленькой девочки, в финале подвешенной краном.
По дороге к собственному гаражу Игорь уже выглядел так, словно его ведут на смерть. Язык заплетался, не слушался. Его тошнило, хотелось как можно скорее отмучиться и вернуться в относительно уютную и удобную камеру.
Мужчина сразу узнал свой гараж. На месте уже стоял Глебов с камерой, Степан Викторович с листами бумаги и еще несколько сотрудников милиции с автоматами наперевес. Видимо, и здесь совершить побег ему вряд ли удастся.
Выходи. Приказал Игорю конвоир.
У мужчины подкашивались ноги, в глазах темнело. К горлу подкатил ком. Разговаривать стало еще труднее. Он вспоминал, как его задержал Глебов на этом месте. Тогда он просто пришел по требованию сотрудника правоохранительных органов. Заодно как раз хотел зайти за спрятанной в гараже бутылкой водки. Глебов встретил его тогда у самого гаража, представился и попросил открыть ворота с дверью для осмотра. Права проводить обыск у него не было, однако бегло осмотреть машину с гаражом он мог.
Когда оба зашли внутрь, то увидели подвешенное на крюк тело девочки восьми лет. Именно ее и искали правоохранители. Сержант тут же достал пистолет и повалил мужчину на землю, доложив о случившимся начальству.
Петренко вспоминал свое первое впечатление при виде несчастной. Ему захотелось провалиться под землю, утонуть, повеситься. Лишь бы не видеть ужасной картины смерти, которая предстала перед его взором. И ныне он вновь возвращается в этот страшный день. Он видит все ее мучения, совершенные, как он сам полагал, не им.
Гражданин Петренко, это ваша собственность? Спросил Михаил.
Да.
Открывайте. Приказал сыщик.
Двое сотрудников милиции оперли тяжелую дверь гаража. Зажгли лампу. Внутри все озарилось желтоватым едким светом. С тех пор, как здесь нашли тело Зины, помещение показалось прибранным и тщательно отмытым. Не висело здесь и веревки, не торчал портовый крюк. Все выглядело чинно, чисто и умоляюще мирно.
Гражданин Петренко, когда вы привезли сюда девочку, она находилась без сознания?
Да.
Где вы оставили машину?
Игорь снова замялся. Он осмотрел собственный гараж и не узнал его. Все как-то по-другому, все очень чисто и пусто. Никаких следов былого беспорядка. Петренко даже толком не слышал, что говорят ему за спиной. Он все время вглядывался в полки, шкафы, в бетонный пол, на котором, правда, еще оставались высохшие следы крови. Нигде не наблюдалось даже следов обыска. Порядок напрягал и его самого, не то что оперативников.
Капитан тоже смотрел на все с небольшим изумлением, но выказывать своих истинных ощущений он не стал, да и не было в этом необходимости.
Повторяю вопрос. Где вы оставили машину?
Наконец Петренко очнулся и едва понимая, о чем говорит, резво выпалил:
На улице.
Где именно? Нам важно это знать.
За гаражами, там есть место, где небольшая кучка щебня, вы ее увидите, если обойдете.
Что вы делали с жертвой, когда притащили ее сюда? Вы ждали, когда она придет в сознание?
Петренко глубоко вздохнул. Он переставал элементарно понимать, чего от него хотят. Крылов же вел себя спокойно, но настойчиво. Внутри него созревала и крепла мысль о том, что он что-то упустил. Ему казалось, будто убийцу нужно искать в другом месте, а он сейчас тратит время зря. Эта уверенность все время подпитывалась и росла по мере допущения все большего числа ошибок со стороны несчастного. Он путался в своих же показаниях. Выдавал по одному и тому же обстоятельству совершенно разные мнения. Когда признание подписано, а все карты складываются против Петренко, Игорю придется признаться во всем и он в подробностях расскажет о совершенных им злодеяниях. На деле же предполагаемый триумф Михаила Крылова как крутого детектива превращался в бумажную победу, за которую становится стыдно.
Но при этом всем в нем теплилась призрачная надежда на реальность маньяка, находящегося. Убийца настоящий и преступление совершил именно он.
Что вы делали с жертвой, повторяю? С чуть меньшей уверенностью в голосе потребовал ответа следователь.
Я привел ее в чувство и заставил раздеться. Потом привязал ее вон к тому стулу и сталИгорь сглотнул, пытаясь подобрать нужное слово и произнести его. Я стал ее насиловать, закрывать рот, чтобы она не смогла кричать.
Как это происходило? Покажите нам.
Из багажника одной из машин достали манекен девочки и протянули его Петренко. Тот сначала не взял ее в руки, но спустя некоторое время все же подчинился.
Далее он принялся показывать, как именно он насиловал девочку. Опять же, его слова очень сильно расходились с результатами экспертиз. Они показывали, что маньяк совершал действия сексуального характера не только половым органом, но и тяжелыми металлическими предметами, овощами и даже засовывал в девочку леску. Такой изощренности в словах и описаниях мужчины не наблюдалось. Он в очередной раз либо врал, либо вообще не помнил такого.
Подозреваемый, отчего она скончалась? С уже видимой скукой в голосе спросил капитан.
Она умерла от обширных внутренних кровопотерь, насколько я знаю. Спустя примерно двенадцать часов после изнасилования я добил ее ножом.
Как вам удалось подвесить ее на крюк?
Мужчина сморщился и стал покачиваться на месте. Безусловно, он не знал, как технически правильно подвесить девочку на кран. Приходилось выкручиваться.
Я натянул веревку от одной стены до другой, затем подвесил крюк. После смерти ребенка я проделал неглубокие раны на плечах и пользуясь ими, подсадил на крюк девочку.
Петренко импровизированно показал и это действие. Иногда казалось, что его изобретательности мог бы позавидовать самый рукастый инженер. К сожалению, вся энергия этого человека ушла в не совсем полезное русло, отчего становилось вдвойне обидно и страшно.
Почему вы явились в гараж после звонка, хотя знали, что вам звонят из полиции?
Самый простой и резонный вопрос, на который у Игоря не было подходящего под ситуацию ответа. Что ж, если он скажет правду, ему тем более не поверят.
Я просто забыл, что не убрал тело с крюка, напился. Такое иногда со мной бывает. А потом отлучился ненадолго и хотел по приходу прибраться, однако меня опередили.
С неожиданным, но одновременно логичным вопросом выступил Бельцер:
А почему вы не напали на сержанта?
Побоялся, подумал, могут еще и смерть милиционера накинут вдогонку.
Пока мужчина во всех подробностях рассказывал о своих злодеяниях, Крылов ненадолго отлучился и обошел гараж. По предположению мужчины, именно там должна была находится "Волга". Но на месте ничего не оказалось и капитан, обойдя еще несколько близлежащих мест, вернулся обратно. Вопросов к Петренко меньше отнюдь не становилось. Более того, они наслаивались друг на друга и создавали новые путаницы.
Капитан завершил следственный эксперимент с тяжелым камнем на душе. Какое-то странное внутреннее чувство говорило ему о систематических странностях. Этот блеклый и ничем не примечательный мужчина в наручниках на себя намеренно наговаривает. Сваливает вину за чужие грехи под давлением его самогокапитана полиции. Михалу стало противно на душе, он как можно реже старался смотреть на Игоря и еще меньше слушать его. Смутные семена сомнений, зародившиеся в нем еще с самого дня поимки Петренко, сейчас проросли в полноценную убежденность, что человек перед нимне убийца, а жертва.
Подталкивал и подкреплял его уверенность и Бельцер. Он и вовсе с самого начала твердил коллеге, впихивал в него зерна сомнений. И вот наконец, они проросли. Игорь Петренко лишь жертва чье-то злостной подставы, цель которойуйти от ответственности. Изо дня в день их общее с психологом убеждение росло, крепло и в итоге уже по завершению эксперимента оба точно зналиубийца кто-то другой.
Признательные показания, полученные под давлением, не стоили для них теперь ничего. Оба понималиназад ничего не вернешь. К тому же началось производство дела и так как доказательства на лицо, Игорю не отвертеться.
Окончательно уверенность следователей в невиновности Петренко подтвердилась на следующее утро.
***
В маленькое квадратное оконце с большим трудом пробивались лучи вечернего света. Моросящий дождь перешел в сильный ветреный снегопад. Улицы, тротуары, набережную и бульвары занесло тяжелыми, мокрыми сугробами. Весь задний двор изолятора также засыпало снегом. Небо озарилось привычными для здешних вечеров оранжевыми цветами. Свет от прожекторов и тюремных фонарей смотрелся на фоне светлого серого неба лишь жалким подобием освещения.
Игоря привели в камеру примерно в половину восьмого вечера и оставили наедине с самим собой. Выглядел он ужасно. Водная от стаявшего снега голова, полностью промокшая куртка, обрамленные синяками глаза. Продрогшие дряблые ноги. Мужчина походил больше на мученика, нежели на вора-рецидивиста с некогда жестким уличным характером. Все в нем говорило об истощении. Он почти не ел пищу, которую приносили по расписанию, не пил мутную как сама жизнь воду. Игорь лишь с жадностью облизывал все пространство вокруг губ, стремясь собрать как можно больше влаги, скопившейся от дождя и снега.
Как только он сел у стены в попытках согреть себя, его снова захлестнули рассуждения. Мужчина размышлял о том, все ли он в жизни делал правильно. Полчаса или даже больше он неподвижно сидел на одном месте и просто смотрел в стену, пытаясь взглядом просверлить в ней путь к свободе. Мысли о впустую потраченных некогда возможностях смогли среди десятков капель дождя выбить у мужчины пару слезинок. Соленая на вкус вода сразу чувствовалась на языке. Петренко еще давно осознал ничтожность прожитых лет, мужчина очнулся слишком поздно. Настолько поздно, что не сумел уйти от прошлого. Вера, державшая его последние два года, постепенно покидала Игоря и, как и слезы, испарялась в воздухе. Быть может, еще не все потеряно?
К камере снаружи подошли, в замочной скважине зашебуршал ключ. Тяжелый металл, грохоча и скрипя, постепенно отворился, открывая вид на темный серый коридор. На пороге перед Игорем, измотанным и продрогшим, стоял Бельцер и уныло вглядывался ему в глаза.