- Вы не имеете права допрашивать меня. Это не ваше дело!
- Конечно, я просто хотел предоставить вам возможность дать ответ самому. Арчи?
Пауза была довольно долгой, и поэтому я продиктовал немножко больше трех слов:
- «наследство было поделено на четыре равные части».
Вулф кивнул:
- Абзац. «Из содержания моего разговора с мистером Эрроу вам станет ясно, что Берт сообщил родственникам о намерении посетить свою бывшую квартирную хозяйку; Дэвид вчера подтвердил эти сведения и назвал мне ее имя - миссис Роберт Доббс. В момент, когда я диктовал меморандум секретарю, Пол также подтвердил эти сведения. Я хотел знать, с какой целью Берт разыскивал миссис Доббс, и, поскольку мистер Гудвин был занят другими делами, послал в Покипси Сола Панцера. Дэвид не знал ее адреса, и Солу Панцеру понадобилось почти десять часов, чтобы отыскать дом, в котором проживает миссис Доббс со своей замужней дочерью. Когда он подошел к дверям, они распахнулись и из них вышел мужчина. Заметив Сола Панцера, он остановился и спросил, кого тот разыскивает. Как вам известно, мистер Панцер необыкновенно скрытный человек. Он ответил, что ему нужен Джим Хейтон, который, как я установил в ходе расследования, является зятем миссис Доббс. После этих слов мужчина удалился. Вернувшись с задания, мистер Панцер подробно описал приметы встреченного им незнакомца, Все они до мелочей совпадают с приметами Винсента Таттла». - Вулф слегка развернулся в кресле: - Сол?
- Да, сэр, совершенно верно.
- Вы хотите что-нибудь добавить, мистер Таттл?
- Нет.
- Я бы сказал, что вы поступаете мудро. - Он одарил взглядом меня: - Абзац. «Перед тем как продиктовать следующий абзац, я спросил мистера Таттла, где он провел прошлый вечер, и получил отказ. Прикладываю также копию донесения Сола Панцера о разговоре с миссис Доббс. Должен признать, что он не носит доказательного характера. Она отказалась назвать мужчину, который только что покинул ее дом. Она отказалась говорить о подробностях происшествия двадцатилетней давности. Она отказалась говорить, в связи с чем, ее посетил Бертрам Файф. Однако это не помешает нам сформулировать вполне определенные вопросы. Было ли алиби, которое тогда подтвердил Таттл, ложным, и опасался ли Берт воспользоваться им? Может быть, той ночью дом покидал Таттл, а Берт оставался в комнате, и миссис Доббс знает об этом? Приходил ли Таттл в дом Файфа, подмешивал ли снотворное в кофе Луизы? Он ли открыл окно в комнате больного? Я вовсе не обвиняю его в совершении этих действий, однако вопросы сами подсказывают ответ. Я не ставил перед собой задачу отыскать доказательства вины подозреваемого. Я должен был принять решение, носит ли смерть Берта Файфа криминальный характер и надо ли в связи с этим передавать дело в полицию. Исходя из сказанного выше, я прихожу к положительному заключению. Сегодня утром я звонил вам с просьбой взять под наблюдение дом в Покипси, где проживает миссис Доббс, по тем именно причинам, о которых сообщаю». Абзац.
«В связи со смертью Бертрама Файфа возникает большое количество вопросов. Вот, для примера, один из них: если Винсент Таттл вновь решил использовать воспаление легких для убийства, чтобы воспрепятствовать разоблачению предыдущего преступления, и в этот раз использовал вместо распахнутого окна сухой лед, то почему он оставил в ту ночь бумажный пакет, в котором, скорее всего, все еще находилось мороженое, в холодильнике? Если он откажется давать показания, вам придется самому отвечать на этот вопрос. Я предполагаю, в тот момент он просто не знал, что в сервировочном помещении имеется мусоропровод; обнаружив его в воскресенье после обеда, он решил немедленно, при первой же возможности, избавиться от упаковки. Что касается сухого льда, то он не оставляет абсолютно никаких следов, специалисты могут предоставить вам все необходимые сведения по этому вопросу.
Естественно, он не запихивал куски льда в грелки - просто они послужили прокладкой между телом больного и льдом. Эксперты дадут ответ на вопрос, как долго испаряется твердая углекислота, то это не суть важно, поскольку мистер Таттл провел в номере всю ночь и в любой момент мог удалить неиспарившиеся куски. Этот вопрос, как и все прочее, я передаю на разрешение вам. Моя миссия заканчивается, и я надеюсь, что вы не станете привлекать меня к официальному расследованию. Вся информация, которой я располагаю, содержится в меморандуме и прочих прилагаемых к нему документах», - Вулф оперся ладонями о подлокотники кресла и вновь обратил свое драгоценное внимание на посетителей: - Я закончил. Думаю, нет смысла сейчас входить в подробности и мелкие детали. Мистера Крамера я тоже не стал информировать о всяких пустяках. Есть ко мне вопросы?
Дэвид согнулся в кресле и внимательно изучал пол, На вопрос Вулфа он среагировал, слегка приподняв голову; затем прошелся взглядом по симпатичным родственникам и медленно, через силу выдавил из себя:
- У меня такое чувство, что следовало бы пожалеть Берта, но я не могу. Я всегда считал, что именно Берт убил отца и что Винс солгал, чтобы спасти его. Теперь мне все ясно. Без этого алиби Берта бы приговорили, так что оно спасло его, но, оказывается, оно спасло и Винса. Конечно, Берт знал, что алиби ложное, но: стоило ему заявить о том, что Винс покидал комнату, и спасительное алиби рухнуло бы - он на это не отважился. Конечно же, он не знал, что Винс убил нашего отца. Может, и подозревал, но не мог знать наверняка. Теперь я отчетливо вижу роль миссис Доббс. - Дэвид помрачнел. - Я пытаюсь вспомнить, что именно она показала на суде. Похоже, говорила, что не заметила, чтобы кто-нибудь выходил. Но если бы она показала на суде, что один из них выходил, неважно, кто именно, Берт был бы неминуемо приговорен к электрическому стулу. А она любила Берта и терпеть не могла нашего отца. Впрочем, вряд ли кто в городе испытывал к нему иные чувства. - Он хотел было продолжить, но передумал, встал и повернулся к Полу: - Ты это имел в виду, Пол? Поэтому ты добивался полицейского расследования?
- Нет! - грубо отрезал братец. - Ты чертовски хорошо знаешь, кого именно я подозревал. Если толстяк говорит правду про искусственный лед - Он вскочил со стула и повернулся к Джонни Эрроу. - Почему это не мог сделать он? У него был ключ от номера! А если Пусти меня!
Дэвид держал его за рукав; я провел пару секунд в ожидании, когда же Пол врежет своему старшему братцу, но, похоже, Дэвид знал его куда лучше, чем я. Он ничего не сказал, а только, повиснув на руке брата и используя ее как лодочный руль, провел Пола между стульями и выкинул в холл. Сол поднялся, чтобы выпустить их из дома.
Доктор Буль тоже встал:
- У меня-то уж точно нет никаких вопросов. - Он посмотрел на Таттлов, потом на Вулфа: - Боже, через двадцать лет! Вы использовали выражение «смерть воспользовалась окном» - теперь-то вы его распахнули настежь! - Он вновь посмотрел на супругов: - Луиза, я всю жизнь был вашим врачом. Сейчас я вам не нужен? С вами все в порядке?
- Да, со мной ничего не случилось! - Ее высокий голос выделывал невероятные чудеса. - Я не верю этому. Я не верю ни единому слову!
Буль открыл было рот, потом передумал, повернулся и вышел.
Вулф обратился к аптекарю и его жене:
- Если у вас нет вопросов, то, видимо, будет лучше, если вы тоже уйдете.
Луиза впилась зубами в нижнюю губу и потянула мужа за рукав. Он глубоко вздохнул, встал и помог подняться ей. Бок о бок они направились к дверям, и я позволил Солу проводить их к выходу. Когда они скрылись, Вулф обратился к парочке во втором ряду и резко спросил:
- Ну что, довольны тем, как я все это устроил?
Провалиться мне на этом месте, если они не держались за ручки; мало того, встав и направившись к столу Вулфа, они продолжали держаться друг за друга. Придет время, и они возьмутся таким же манером за ручки перед священником. Энн, похоже, готова была расплакаться в любую минуту или брякнуться в обморок. К счастью, она держалась за левую руку Джонни, потому что относительно правой у него были совсем другие планы. Подойдя вплотную к столу, он протянул ее вперед и заявил:
- Я хочу пожать вам руку!
VIII
Тут еще одно маленькое дельце надо разъяснить. Джонни и Энн в последнем действии вообще не участвовали. Зачем же тогда Вулф пригласил их? Мне даже не пришло в голову спрашивать его об этом, так хорошо я знаю своего патрона. Какая-то тысячная бумажка - вовсе не гонорар за такое торжественное разоблачение убийцы. Но поскольку Джонни Эрроу сам посидел в зрительном зале и полюбовался образцовой работой, в результате которой был разоблачен преступник, убивший его компаньона, он просто не мог не испытать потребности отблагодарить нас посылкой хотя бы маленького кусочка урана. Ничего иного Вулф не держал в голове, смею вас заверить. Еще пару недель он внимательно просматривал утреннюю почту, но конверта с обратным адресом Джонни Эрроу так и не обнаружил. А потом он и вовсе перестал ждать его.
Только совсем недавно, через четыре дня после вынесения приговора Винсенту Таттлу по делу об убийстве отца братьев Файф-полиция решила предъявить ему обвинение только по этому эпизоду, поскольку его легко было доказать, особенно когда миссис Доббс решилась свидетельствовать перед судом присяжных, - только тогда почтальон принес фирменный конверт с клеймом «Горнодобывающая компания Файф - Эрроу» в уголке. Вскрыв его и разглядев сумму на чеке, я недоуменно поднял брови - это был действительно изрядный кусок урана.
Письма в конверте не было, и это понятно. У Джонни Эрроу нет, конечно, времени на письма. Он занят тем, что ежедневно посвящает жену в тонкости геологии и проблемы добычи урановой руды.
Реймонд ЧандлерСВИДЕТЕЛЬ ОБВИНЕНИЯ
I
Был уже пятый час, когда я закончил давать показания перед судом и по боковой лестнице пробрался в кабинет Фенвезера. У окружного прокурора Фенвезера были резкие, суровые черты лица и седые виски, которые так нравятся женщинам.
- Думаю, они поверили, - сказал он, поигрывая лежащей на столе авторучкой. - Вероятно, сегодня к вечеру Мэнни Тиннену будет предъявлено формальное обвинение в убийстве Шеннона. С этой минуты советую вам быть осторожней.
Я вставил в рот сигарету:
- Мне не нужна охрана. Я знаю городские закоулки, а ваши люди все равно не смогли бы держаться от меня настолько близко, чтобы помочь в случае чего.
Фенвезер бросил взгляд в сторону одного из окон.
- Вы хорошо знаете типа по имени Фрэнк Дорр? - спросил он, не глядя на меня.
- Мне известно, что это политикан, комбинатор, с которым вынужден договариваться каждый, кто хочет открыть игорный зал, бордель или подписать с городскими властями контракт на поставки товаров.
- Вы правы, - резко бросил Фенвезер, поворачиваясь ко мне, и добавил слегка приглушенным голосом: - То, что Тиннен попался, было неожиданностью для многих. Если Дорр хотел избавиться от Шеннона, председателя совета, человека, от которого зависела судьба контрактов, заключенных Дорром, он мог рискнуть. Как я слышал, у него были какие-то дела с Тинненом. На вашем месте я был бы осторожен. - Фенвезер встал и протянул мне руку. - Меня не будет в городе два дня. Если Тиннену будет предъявлено обвинение, я уеду сегодня вечером. Если что-нибудь случится, обратитесь к Бэрни Олсу, начальнику следственной службы.
- Обязательно.
Мы обменялись рукопожатием, и я вышел, миновав секретаршу, которая взглянула на меня с сонной улыбкой и поправила спадавшие на шею локоны. Около пяти я добрался до своей конторы.
Приемную я никогда не запирал, чтобы клиенты могли войти, сесть и подождать, - если бы у меня были клиенты, желающие подождать. Миновав приемную, я открыл ключом дверь кабинета, на котором была табличка: «Филип Марло, частный детектив».
На стуле, стоящем у придвинутого к окну стола, сидел Лю Харгер. Его руки в ярко-желтых перчатках покоились на набалдашнике трости, зеленая шляпа с опущенными полями была сдвинута на затылок. Из-под нее виднелись гладкие черные волосы, мягко спадавшие на шею.
- Привет. Я тебя жду, - сказал он с ленивой усмешкой.
- Привет, Лю. Как ты сюда попал?
- Кажется, дверь не была заперта. А может, у меня был подходящий ключ. Ты имеешь что-нибудь против?
Я обошел стол, уселся на вращающееся кресло, положил шляпу на стол, взял трубку и стал набивать ее.
- Что касается меня, я ничего против не имею. Просто думал, у меня хороший замок.
Его пухлые красные губы растянулись в улыбке. Он был очень красивым парнем.
- Ты продолжаешь работать по специальности или собираешься провести ближайший месяц в номере какой-нибудь гостиницы, попивая кофе в компании пары полицейских?
- Я продолжаю работать по специальности, если у тебя есть для меня что-нибудь. - Закурив трубку, я поудобнее устроился в кресле, глядя в его светло-оливковое лицо с прямыми черными бровями.
Он положил трость на стол и слегка выпятил губы.
- Есть кое-что. Ничего особенного, но на мелкие расходы заработать можно. Сегодня вечером я хочу поиграть в «Лас-Олинас», - сказал он. - У Каналеса.
- У этого мулата?
- Ага. Чувствую, что мне повезет, и хочу, чтобы рядом был парень с пушкой.
Я вытащил из верхнего ящика стола пачку сигарет и подтолкнул ее по столу в его сторону. Лю взял ее и стал распечатывать.
Он вытащил сигарету до половины и стал внимательно ее разглядывать. В его поведении было что-то, что меня раздражало.
- Мое заведение вот уже месяц как закрыто. Моих заработков не хватает, чтобы содержать его в этом городе. После отмены сухого закона полицейские стали страшно жадными. Как только вспомнят, что придется жить на одно жалование
- Содержание заведения обходится у нас не дороже, чем где-либо, - сказал я. - Вдобавок здесь ты выплачиваешь все одному человеку. Это уже неплохо.
Харгер резким движением бросил сигарету в рот.
- Да, Фрэнку Дорру. Проклятый жирный кровопийца!
Я уже вышел из того возраста, когда бранят тех, против кого не попрешь. Я внимательно смотрел, как Лю прикуривает от стоящей на столе зажигалки.
- Интересная история, - продолжал он, скрываясь за облаком дыма. - Каналес купил у каких-то жуков из конторы шерифа новую рулетку. Я знаю Пино, главного крупье Каналеса. Это та самая рулетка, что конфисковали у меня. У нее свой характер
- А Каналес этого не знает Это совершенно в его стиле, - обронил я.
- Там собирается неплохая компания, - продолжал Лю, не глядя на меня. - Есть место для танцулек и мексиканский квинтет, чтобы клиенты могли развеяться.
- Ну и каков же твой план? - спросил я.
- Это можно назвать системой, - отвечал он тихо, полуприкрыв глаза длинными ресницами.
Я отвел взгляд и осмотрел комнату: красно-рыжий ковер, пять зеленых ящиков для бумаг, выстроенных в ряд под настенным календарем, старая вешалка в углу, несколько ореховых стульев, сетчатые занавески на окнах. Нижний край занавесок был слегка запачкан. В лучах послеполуденного солнца на моем столе были видны пылинки.
- Итак, дело обстоит следующим образом: по-твоему, ты знаешь, как обойтись с этой рулеткой, и ждешь выигрыша, от которого Каналес придет в бешенство. Тебе нужен ангел-хранитель. И им должен быть я. Все это подозрительно.
- Ничего подозрительного в этом нет, - сказал Лю. - У каждой рулетки свой ритм вращения. А если кто-то хорошо знаком с этой рулеткой - Он с улыбкой пожал плечами.
- Ладно, я в этом не разбираюсь. Я не такой большой специалист по рулеткам. Кажется, ты, как фраер, хочешь влипнуть в свой же номер, хотя я могу ошибаться.
Но дело не в этом.
- А в чем? - неуверенно спросил Лю.
- Мне не очень нравится выступать в роли охранника, но это не самое главное. Я должен знать, что игра чистая. Положим, я прихожу к другому мнению и отваливаю, а ты попадаешь в переделку. Или мне покажется, что все нормально, а Каналес посчитает, что нет, и начнется заваруха.
- Вот поэтому мне и нужен парень с пушкой, - сказал Лю, почти не разжимая губ.
- Даже если меня хватит на это, - продолжал я, в чем нет уверенности, меня беспокоит еще кое-что.
- Ладно, забудем. Я и так расстроился, когда увидел, что ты озабочен.
Улыбаясь все шире, я наблюдал за его руками в желтых перчатках, которые слишком оживленно передвигались по крышке стола.
- Ты последний, кто мог бы заработать на жизнь подобным образом. А я последний, кто подошел бы для твоего прикрытия. Это все.
- Ну ладно, - отозвался Лю, стряхнул пепел на стекло, покрывающее стол, и нагнулся, чтобы сдуть его. Через секунду он продолжил: - Со мной будет мисс Гленн, высокая, красивая, рыжеволосая, в прошлом манекенщица. Она производит хорошее впечатление в любом обществе. Благодаря ей Каналес не будет заглядывать мне через плечо. Мы справимся. Я подумал, что будет лучше, если я расскажу тебе о ней.
- Ты же чертовски хорошо знаешь, - ответил я, чуть помолчав, - я только, что закончил рассказывать присяжным, что именно Мэнни Тиннен высунулся из машины, чтобы разрезать веревку на руках Арта Шеннона, когда его, нашпигованного свинцом, выбрасывали на дорогу.
Лю слегка улыбнулся:
- Это облегчит дело крупным аферистам - тем, кто получает контракты, а не выступает с речами. Говорят, этот Шеннон был честным человеком. Отвратительное убийство.