Сведения о краже были просты: дворецкий помогал Хартигану и Левше внутри дома, в то время как снаружи дежурил четвертый человек. Но то, что произошло в дальнейшем, значительно осложнило ситуацию.
Например, револьвер Хартигана, из которого была выпущена одна пуля. Сам Хартиган твердил, что у него не было револьвера. Но у него нашли оружие, хотя заявление грабителя подтверждал рассказ горничной об услышанном разговоре между дворецким и Левшой. Они говорили о том, носил ли Хартиган пистолет, и дворецкий заверял, что обыскал его и был уверен в его безоружности.
В итоге, из явленных в начале героев драмы трое были очищены от подозрений, а у четвертого уйма улик, отводящих подозрение. И вопрос: «Кто же на самом деле убил Гамильтона?», выглядел еще сложнее, чем через полчаса после преступления.
И в тот момент, когда дело, казалось, зашло в тупик, нетерпеливо зазвонил телефон. Кэролл поднялся, чтобы ответить. Раскачивавшийся на стуле Роллинс остановился.
Алло, алло! Да, это мистер Кэролл. О, Дональдсон, это вы?
Роллинс захлопал глазами. Холл и Денсон вскочили и замерли на своих местах. Дональдсон! Дворецкий! Хочет поговорить с Кэроллом! И Кэролл, по-видимому, не удивлен. Он все так же спокойно продолжал говорить в трубку:
Хорошо!Это прекрасноДа, в доме ГамильтонаПриходитеДаДо свидания?
Он аккуратно повесил трубку и, улыбаясь, обернулся к компании, недоумевающие лица и глаза которой выдавали удивление. Лицо Роллинса покрылось румянцем, он сердился, как если бы его обманули.
Мистер Кэролл, кто это звонил? спросил он.
Всего лишь Дональдсон. Я ждал его звонка.
Роллинс напряженно подался вперед.
Так вы ждали, когда позвонит Дональдсон?
Да! А что здесь не так?
Роллинс вынул большой платок и протер лоб.
Какого черта все это значит? выпалил он. До меня не доходит.
И до меня, вторил ему Денсон.
Как и до меня, добавил Холл. Кэролл, что это было?
Все очень просто. Дональдсон один из моих лучших детективов!
В комнате стало очень тихо. Роллинс встал и прошел к окну.
Вы нам не говорили, сказал с упреком Денсон. Холл кивнул.
Не-ет, протянул Кэролл. В этом не было прока. Понимаете, я знал о том, кто таков Дональдсон, и меня не заботила его причастность к делу. И теперь, когда мы удовлетворены
Роллинс обернулся и набросился на Кэролла с прежней воинственностью:
А вот и нет! яростно выпалил он. Может, вы и ведете это дело, но разве это дает вам право дурачить меня? Уф-ф! А?
Кэролл прекрасно владел собой, возможно, слишком хорошо.
Тихо, тихо! Что за эмоции, Роллинс?
Понятные эмоции. Вы что, думаете, что я школяр? Из заочной школы детективов? Я вас спрашиваю? И если хотите знать, что я думаю, то я думаю, что вы вместе со своей толпой можете катиться к черту! Ясно?
Роллинс, подождите минутку, только минутку! Вы слишком кипятитесь.
Это не ваше дело. Заставляете меня бегать за вами, словно я обезьянка на веревочке. Вы сказали мне не больше, чем другим. Усадили меня здесь и дурачили, хотя все это время знали, кто такой Дональдсон. С меня хватит! Мистер Холл, можете принять мою отставку и поставить главой полиции этого пай-мальчика. Вздор!
Но Кэролл не вышел из себя. Напротив, в его голосе появились мягкие нотки, и он положил руку на плечо Роллинса.
Спокойно, спокойно, старина! вкрадчиво сказал он. Не стоит терять голову. А если я и держал вас в неведении насчет Дональдсона, то разве не ясно, что я делал так только для того, чтобы сохранить собственное лицо на случай провала? Допустим, я рассказал бы о Дональдсоне, а тот обманул бы меня и на самом деле улизнул. Роллинс, я стал бы посмешищем. Разве не ясно? Конечно, вам ясно вы сами поступили бы так же. Готов поспорить, вы сами знаете об этом деле что-то такое, чего не знаю я. Ну?
Роллинс внезапно успокоился, очевидно, смягчившись.
О чем это вы? угрюмо буркнул он. Знаю что-то об этом деле?
Нет ли у вас маленькой улики или чего-то, что вы припрятали для себя? Какой-нибудь вещицы, которую вы пытаетесь приберечь для себя?
Роллинс явно не понимал, о чем это говорит Кэролл.
Ну, разве это не так? продолжал коротышка.
Роллинс злобно взглянул в глаза Кэролла.
К чему это вы клоните? рявкнул он. Снова пытаетесь выставить меня этакой обезьянкой? Потому что вы
Нет, в самом деле. Роллинс, поверьте я ничего такого не задумал. Если я поступил несправедливо, то извиняюсь. И, пожалуйста, давайте не будем больше препираться. Это ничего не дает никому из нас, и временами вы заходите слишком далеко.
Я не
Стойте! Роллинс, осторожно. Нет смысла доводить все до предела. Давайте будем рассудительны.
Роллинс успокоился так же внезапно, как только что вспыхнул. Он сел обратно на стул и небрежно развалился на нем.
Если так, то, положим, вы расскажете, как так получилось, что Дональдсон является вашим детективом.
Ну-у, боюсь не смогу.
То есть не хотите!
Пожалуйста, не подгоняйте мои слова к вашим домыслам. Я сказал, что не могу, и это значит, что я не могу! То дело, которое привело Дональдсона к месту дворецкого в этом доме, не имеет никакого отношения к убийству. И я не хочу обсуждать дела человека, заплатившего мне гонорар. Вот и все.
В глазах Кэролла промелькнуло что-то подозрительное, и он добавил:
Это вопрос этики.
Роллинс покачал головой.
Как по мне, звучит глупо. И если вы собираетесь придерживать всю информацию при себе, то я не понимаю, зачем я вам тут, Роллинс начал подниматься, но Кэролл остановил его.
Нет, я бы предпочел, чтобы вы остались. Как я уже говорил этим джентльменам, всегда есть вероятность того, что я пойду по неправильному пути и совершу ошибку. Две головы, лучше, чем одна, а четыре лучше, чем три.
Особенно, когда одна из них твердолоба, как бильярдный шар, оборвал его Роллинс.
Кэролл лишь улыбнулся.
Да, особенно когда одна из них тверда, как бильярдный шар.
Раздался двойной звонок в дверь, а затем одиночный. Кэролл направился в холл.
Дональдсон, бросил он. Я уверен, что это он.
Он исчез в холле и через три минуты вернулся вместе с Дональдсоном, лицо которого говорило о бессонной ночи, а одежда запятнана грязью. И Дональдсон был не один. На правой руке бывшего дворецкого был наручник, второй браслет которого был защелкнут на запястье тощего мужчины с бегающими глазками.
Незнакомец также был растрепан. Очевидно, его задержание не прошло без сопротивления. Он с опаской осмотрелся, и, наконец, его взгляд упал на Баррета Роллинса. Узник вздохнул и нервно закусил губу.
Дональдсон, кто это с вами? поинтересовался Кэролл.
Экс-дворецкий улыбнулся и взмахнул свободной рукой, указав на пленника.
Это Левша Скаммон, он же Ловкач, также известный под полудюжиной других кличек.
И почему вы задержали его?
Дональдсон триумфально улыбнулся. Это был его день.
Левша Скаммон, провозгласил он, это человек, убивший мистера Гамильтона!
Глава XV
Быстрое развитие событий привело к тому, что за четырнадцать часов комиссар полиции Холл потерял способность удивляться. Теперь он считал, что его не смутит никакое новое заявление по делу об убийстве Гамильтона.
Весть о том, что пропавший дворецкий на самом деле был сотрудником Кэролла, всего лишь нарушила его самодовольство. Но спокойствие Дональдсона и триумфальное обвинение Левши Скаммона в убийстве Гамильтона совсем добили его. Он свалился на стул.
Он удивился не сильнее, чем остальные присутствовавшие, за исключением разве что Кэролла. Но это значило лишь, что Кэролл хорошо владеет собой и умеет сохранять спокойное выражение лица, подумал комиссар.
Роллинс напрягся. Он сверлил глазами нового подозреваемого. Холл перевел взгляд с Роллинса на Левшу и снова насупился.
Ибо Левша Скаммон, вне сомнений, был также удивлен. Около пятнадцати секунд он пытался заговорить, но лишь открывал и закрывал рот, не издавая никаких звуков, кроме невнятного бульканья. Кэролл прошел к двойным дверям на террасу и кивнул Робертсу, который вместе с Хартиганом вошел в комнату. Было бы смешно, если бы не было такого мелодраматического напряжения. Наконец, Скаммон вернул себе способность говорить.
Вот, что я думаю! выдохнул он. Вот что! Ред, они задержали меня за убийство Гамильтона!
Самообладание Хартигана было совершенным. Он лишь пожал плечами.
Это в их стиле, Левша. Меня они взяли за то же самое.
Сухой юмор, прозвучавший в слишком напряженный момент, вызвал непроизвольную улыбку у всех присутствовавших. Мрачный юмор не мог не затронуть их. Роллинс отреагировал как обычно резко:
Чушь! Это сделал Хартиган, и все тут!
Дональдсон обернулся к Кэроллу.
О чем он говорит, шеф? Он, в самом деле, думает, что виновен Хартиган?
Он так говорит, ответил Кэролл. А как думаете вы?
Он ошибается, вежливо ответил Дональдсон. Шеф, понимаете, перед ограблением я обыскал Хартигана, и у него не было никакого ствола.
Вы в этом уверены?
Определенно.
Почему?
Я обыскал его. Понимаете, я участвовал в этом и не хотел допустить, чтобы произошло что-нибудь этакое что, в конце концов, и случилось.
А третий соучастник, кто он?
Грабитель по имени Пэл Коновер, тот еще горлопан. Как только все началось, он удрал, перепугавшись до смерти. У него тоже не было оружия. Оно было лишь у этой пташки, он указал на Левшу Скаммона.
Скаммон обернулся.
Это чертова ложь, Дональдсон, и ты знаешь это. Разве ты нашел на мне оружие?
После того, как я задержал тебя, нет, признал экс-дворецкий. Но его было не так уж трудно выбросить.
Ну, так поищите его! бравировал Скаммон. Вы мою пушку сразу опознаете: на прикладе царапина в форме буквы «L». Но посмотрим, сможете ли вы ее найти. Поищите.
Это значит, что он уверен: здесь ее не найти, вставил Кэролл.
А это не слишком обвинять человека в убийстве только потому, что у него в кармане был пистолет? вмешался Роллинс.
Не-ет, ответил Кэролл. У него был и мотив, и оружие. Что еще нужно?
Доказательство! буркнул Роллинс. Только доказательство, и всего-то. Это единственное, что вы, похоже, не берете в расчет.
Возможно, возможно. Допустим, Кэролл обернулся к Дональдсону, вы расскажите обо всем произошедшем, с начала и до конца.
Все?
Начиная с того момента, когда вы впервые пришли сюда, чтобы начать работу для мистера Гамильтона.
Казалось, что Дональдсон не возражает против того, чтобы находиться в центре внимания. Начал рассказ он нарочито четко.
Около месяца назад шеф (мистер Кэролл) послал за мной; тогда я работал в Чикаго. Он рассказал, что был приглашен Гамильтоном для сбора доказательств в деле о коррупции в полиции. Я работал под видом дворецкого в доме мистера Гамильтона, но последний, конечно, знал, кто я.
Моя работа заключалась в том, чтобы присматривать за сейфом мистера Гамильтона: в нем хранились документы, и нужно было проследить за тем, чтобы никто их не украл. Эти бумаги были не самым приятным чтением для определенных глаз. Похоже, что пташки, угодившие в нашу западню, прознали о том, что доказательства хранятся в этом доме.
Какое-то время все шло как по маслу, а затем я повстречал этого парня, Скаммона. Я сразу же распознал в нем мошенника и понял: у него в рукаве что-то есть, иначе он не крутился бы вокруг и не покупал мне выпивку, когда мы оказывались наедине. Нет нужды подробно описывать, как я подобрал наживку для этой рыбешки на все про все ушло около двух недель, и в итоге он думал, что я тоже отношусь к классу медвежатников.
Затем последовало его предложение. Об антикоррупционном расследовании он не говорил, но заявил, что работает в паре с полицейским под прикрытием, и что они инсценируют ограбление. Конечно, я знал, что будет дальше. Там же были бумаги мистера Гамильтона. Если бы их украли и сожгли, то мистер Гамильтон и его «Лига гражданских реформ» оказались бы в дураках и не смогли бы ничего доказать.
Итак, Скаммон сказал, что грабители работают под патронажем полиции; он, Ред Хартиган и тот визгливый пес, Пэл Коновер, будут работать, а я помогу им изнутри. Скаммон сказал, что я и те два парня можем разделить награбленное, а ему нужны лишь документы из сейфа.
Ну, сэр, тут даже и слепой увидел бы все насквозь. Это было слишком очевидно. Но мистеру Гамильтону я ничего не говорил, ведь был я прав или нет, но так я мог бы сболтнуть лишнего.
Той ночью я остался на хозяйстве один. У Мэгги был выходной, и я думал, что Этель также ушла. Она просила свободный вечер, и я подумал, что она им воспользовалась. Вот я и сказал грабителям прибыть пораньше. Они уже были в доме, когда пришел этот молодой джентльмен.
Все шло прекрасно. Мы с Редом собрали все камушки и серебро, и я провел его в столовую. Затем я вернулся на лестницу и там обнаружил, что Этель, оказывается, никуда не выходила, но Левша справился с ней: связал и сунул ее на чердак. Сейчас понимаю, что после я вовсе позабыл о ней.
Мы нашли ее, успокоил его Кэрролл. С ней все в порядке.
Хорошо! Держу пари, что бедолага ужасно перепугалась. Как бы то ни было, Левша удовлетворился, забрав бумаги из сейфа в спальне мистера Гамильтона (а сам сейф одно из тех чудес китайской мысли, что ставят в тупик опытного медвежатника). Я отправил его вниз, проинструктировав, что уйти лучше через парадную дверь и подождать Хартигана в саду.
Я спустился к Реду, который все еще ждал в столовой. Он сказал, что ему показалось, что он услышал кого-то в гостиной, и я пошел туда. Там было пусто: мистер Гамильтон и мистер Харрельсон находились в библиотеке. Так что я вернулся и сказал Реду, что он может перейти в гостиную и проскользнуть сначала за ширму, а затем улизнуть через полуоткрытое окно. Он сказал, что так и сделает, а я отправился наверх в спальню мистера Гамильтона, чтобы поместить бумаги обратно в сейф.
Что за бумаги? спросил комиссар Холл.
Доказательства мистера Гамильтона.
Но я думал, что вы сказали
А! Про бумаги, которые унес Левша Скаммон? Ну, это было легко! То, что ему досталось это всего лишь копии. А оригиналы остались в целости и сохранности!
О-о-о! Кто-то в комнате громко вздохнул от удивления. Дональдсон тихо хихикнул и продолжил:
На этом моя работа закончилась. У меня была вся информация об участниках кражи, а у них не было ничего, кроме фальшивых документов, которые ничем бы им не помогли. Также у меня было имя человека, стоявшего за всем этим, причем добыть эти сведения оказалось не так уж сложно. Даже жулики становятся слишком болтливы, если подойти к ним с нужной стороны
Дональдсон на секунду остановился.
Но в этот момент что-то пошло не так. В гостиной раздались два выстрела, и погас свет. Я прыгнул к окну и увидел какой-то огонек, спускавшийся по темным ступенькам, а потом кто-то выстрелил еще раз из-за кустов в пятидесяти футах от двери на веранду. Затем я увидел убегавшего человека он был очень быстр. Джентльмены, я могу поклясться, чем угодно: удравший после того выстрела человек здесь, и это мистер Левша Скаммон! В лунном свете мне его было хорошо видно!
Следующие пять секунд все ошеломленно молчали. Тишину нарушил Кэрролл:
А затем?
Ну, сэр, я совсем забыл о том, что Этель связана на чердаке. Я позабыл обо всем, кроме того, что случилось что-то дрянное. Я не знал, в кого и почему стрелял Левша. Через окно библиотеки я выскочил на веранду. Заглянул в гостиную там мисс Юнис и мистер Харрельсон склонились над мистером Гамильтоном. Я знал, что как бы тяжело он ни был ранен, он получит наилучший уход. Так что моя задача была ясна схватить Скаммона, и я поспешил за ним. И поверьте, эта пташка оказалась весьма изворотлива! Когда я его настиг, он оказал сопротивление, невиданное для такого мелкого человека. Но вот он, здесь, и у него Дональдсон ловко вынул пакет из кармана Скаммона, документы, украденные из сейфа!
Кэролл обратился к Левше Скаммону:
Что вы можете сказать в свою защиту?
Ничего.
Вы понимаете, что попали впросак?
Бывал я уже в таком положении.
Левша, не глупите. Обвинение в краже со взломом сильно отличается от обвинения в убийстве. Тут и до петли недалеко.
Левша поднял голову, в его глазах было что-то от взгляда загнанной крысы.
Я говорил вам, что мне нечего сказать! выпалил он. Можете отправляться к чертям вместе со своими методами допроса третьей степени!