Я все понял, начальник
Тогда до вечера, Рушат
Серов повернулся и направился к автомашине, которая все еще стояла в дальнем конце двора.
Ребят, огонька не будет? спросил он водителя.
Тот дал ему прикурить от своей сигареты. Поблагодарив его, Александр направился к дороге, ведущей на работу.
***
Серов поднялся к себе в кабинет и, взяв на всякий случай еженедельник, направился в кабинет начальника отдела.
Здравствуй Лариса, Собин у себя?
Да, ответила она и улыбнулась. У него сейчас Горохов.
Давно он там?
Минут сорок, ответила девушка. Я слышала от Евгения Ивановича, что вы вчера написали рапорт на увольнение из органов. Этоправда, Александр Константинович?
Она недоговорила. Дверь кабинета начальника отдела открылась, и в приемную вышел Горохов.
А, Серов? Мы только что с Собиным о тебе говорили. Видел твой рапорт, хвалю за мужество.
Какой рапорт? Я что-то вас не понял, Сергей Иванович?
Как какой? Который ты написал, произнес он и с удивлением посмотрел на Серова.
Только сейчас до Александра дошло, что оставленный им накануне вечером рапорт об увольнении почему-то оказался на столе не у Собина, а Горохова. Сам он его ему не отдавал, выходит, передать мог только Шахов.
Вы знаете, я утром передумал увольняться, произнес Серов, чем вызвал у Горохова еще большее удивление. Взял и передумал, разве с вами подобных вещей не бывает? Я сегодня вышел на след Полищука и мне нужна помощь для его задержания. Собин мне в этом отказал, что скажите вы?
Это какого Полищука? словно не понимая его, переспросил Горохов.
Этоубийца старушек, напомнил ему Александр.
Лицо Горохова расплылось в улыбке.
У тебя, Александр Константинович, определенная паранойя. Ты сам придумал этого человека и пытаешься нам навязать эту идею о его существовании. Что ты конкретно хочешь? Чтобы я все управление бросил в погоню за этим Призраком? Раз он есть, поймай и приведи его сюда.
Хорошо, Сергей Иванович. Я докажу вам существование этого человека.
Вот когда докажешь, тогда и поговорим. Я подписал твой рапорт об увольнении и передал его в кадры. Вот такие, Александр Константинович, дела. Так, наверное, будет лучше для тебя и для нас.
Горохов улыбнулся и вышел из приемной.
Что будете делать, Александр Константинович? спросила его Лариса.
Доказывать, коротко ответил он и, развернувшись, последовал вслед за Сергеем Ивановичем. Надобность в разговоре с Собиным отпала чисто автоматически.
В кабинете сидел Шахов и разговаривал с каким-то мужчиной. Заметив вошедшего Серова, он замолчал.
Валентин, это ты отдал мой рапорт Собину? спросил его Серов.
А, что? Вы, наверное, и оставили его на столе, чтобы я передал его начальству, переходя на «вы», ответил Шахов.
Ты прав, нет никого страшнее дурака с инициативой.
Фильтруй базар, обидевшись на него, ответил Шахов. Нужно было предупреждать, по крайней мере.
Есть одно не написанное правило, не твое, не трогай. Однако тебя, похоже, этому, родители не учили.
Серов открыл свой сейф и достал из него пистолет. Проверив оружие, он сунул его за ремень брюк и вышел из кабинета.
***
Александр подъехал к магазину, около которого продолжала стоять автомашина Рушата и встал недалеко от нее. Из кабины «Вольво» показалось заспанное лицо водителя.
Как дела? Есть что-то новое?
Водитель что-то ответил Серову, но Александр не расслышал. Он показал ему на часы. Оперативник кивнул головой, давая понять, что он понял водителя и через два часа они тронутся. Александр откинулся на спинку сиденья и, надвинув на глаза бейсболку, закрыл глаза. Услышав шум заведенного двигателя, он открыл глаза. Часы показывали начало седьмого вечера. Рефрижератор подался назад, и, ловко лавируя между припаркованными автомобилями, стал выезжать на улицу. Через полчаса машины миновали мост через реку и направились в сторону соседней области.
Александр ехал за рефрижератором на расстоянии метров пятидесяти. Впереди показался контрольно-пропускной пункт. Сотрудник ГАИ поднял жезл и остановил грузовую машину. Из кабины выскочил Рушат и чуть ли не бегом направился к сотруднику дорожной службы. Они говорили минут десять, прежде чем гаишник вернул ему права и документы на груз. Водитель открыл дверь рефрижератора и, достав из машины коробку с какими продуктами, передал ее работнику милиции.
«Крыса, негодованием подумал Серов, признав в нем сотрудника ГАИ, который весной приезжал на ДТП с улетевшим в кювет джипом. На голом месте делают деньги».
Машины снова тронулись.
«Где-то здесь должен ждать Рушата Полищук, подумал Александр. Неужели Рушат обманул меня?»
Дорога круто сворачивала влево. Около поломанной ветром березы Серов увидел Виктора, тот стоял у бровки дороги и махал Рушату рукой. Александр нащупал на пассажирском сиденье пистолет. Холодный металл оружия придал ему уверенность. Рефрижератор стал тормозить, подняв столб серой удушливой пыли. Автомашина оперативника выехала на бровку и замерла в десяти метрах Виктора.
Стоять! закричал Серов, стараясь перекричать шум двигателя грузовика. Стоять или я буду стрелять!
Для оказания психологического воздействия на Полищука, он выстрелил ему под ноги. Пуля, подняв фонтанчик пыли, глубоко зарылась в землю. Преступник, молча, поднял руки. Он явно не хотел сдаваться и, судя по его лицу, искал возможность сбежать. Серов махнул рукой, и рефрижератор медленно двинулся дальше, обдав их едким запахом плохо сгоревшей солярки. Теперь они остались вдвоем на дороге.
Пристегнись, произнес Серов и бросил преступнику наручники.
За что? Я ничего не сделал! оправдываясь, произнес Виктор. Этобеспредел, я буду жаловаться! Вам просто так это не сойдет!
Из-за поворота дороги показалась милицейская автомашина. Неожиданно для Виктора Серов швырнул в него свой пистолет. Это было сталь неожиданно, что тот поднял пистолет с земли. Машина резко затормозила, едва не сбив с ног Серова.
У него пистолет! громко закричал оперативник. Задержите его!
Руки! Подними руки, произнес гаишник и направил на преступника автомат.
Второй сотрудник ГАИ подошел к задержанному ими человеку.
Вот возьмите, произнес Александр и протянул пакет гаишнику. Берите осторожно, чтобы на стволе остались его следы.
Виктор сразу понял всю заранее разработанную Серовым комбинацию.
Это не мой пистолет! закричал он. Это он бросил ствол мне!
Сотрудник ГАИ отломил от куста веточку и, подцепив ей пистолет, сунул его в протянутый Александром пакет. Серов достал из кармана рубашки удостоверение и протянул его гаишнику.
Подполковник милиции Серов. А сейчас давайте отвезем его на контрольно-пропускной пункт, где и составим протокол по изъятию у него оружия.
Машины развернулись и поехали в обратную сторону.
***
Виктор с отрешенным видом сидел напротив Серова. Судя по его внешнему виду, он был напуган и растерян.
И так гражданин, Полищук, может, хватит играть в молчанку? Утром, когда на работу придут эксперты, мне твое чистосердечное признание будет уже ни к чему. Ты, парень умный, говоришь, что учился в школе военных разведчиков, поэтому должен отлично понимать, что не возможно совершить столько убийств и не оставить ни одного следа. Если я тебе докажу хотя бы два или три умышленных убийства ты на всю оставшуюся жизнь уедешь в «Черный дельфин».
По-моему, глупо меня убеждать и склонять к явке с повинной, а тем более пугать меня «Черным дельфином». Первая же проведенная психиатрическая экспертиза докажет вам, что ячеловек больной и не могу быть судим. Психбольница специально типа, этореально, то, что я могу получить.
Ты думаешь, что это лучше?
Я ничего не думаю, произнес он. У меня при задержании в кармане брюк был насвай, вы не вернете его мне?
Насвай? переспросил его Серов и, открыв ящик стола, посмотрел на спичечный коробок с этой дрянью. Нет у меня твоего насвая, Полищук. Его, наверное, сотрудники ГАИ куда-нибудь дели. Давай, поговорим, Виктор. Расскажи мне, почему ты убивал старушек?
Парень усмехнулся.
Мне кажется, вы ошиблись в объекте. Я никогда и никого не убивал. Вы знаете, гражданин подполковник, я вам не верю. Вы просто хотите повесить на меня все эти убийства.
Теперь улыбнулся Серов.
Вот, что Полищук. У нас в морге до сих пор хранится тело одной бабушки, той которую ты задушил. Я хочу свозить тебя туда, хочу показать тебе ее. Ты же знаешь, что глаза человека, словно фотоаппарат, фиксируют то, что этот человек видел в последний раз в своей жизни. Вот ты и посмотришь, что они тебе покажут.
Это был пробный камень, брошенный в преступника, ведь он, похоже, боялся чего-то, закрывая лица убитых им старушек тканью. Виктор вздрогнул.
Я никуда не поеду. Вы не имеете никакого права возить меня в морг.
Здесь я решаю, поедешь ты или нет. Давай, вставай, поехали.
Александр встал из-за стола и направился к двери. Услышав шум падающего на пол тела, он оглянулся. На полу лежал Полищук.
Вставай, хватит дурачится, произнес Серов и наклонился над ним.
Лицо лежавшего на полу парня синело прямо на глазах. Тело его содрогалось от конвульсий.
«Господи, да у него приступ эпилепсии, пронеслось у него в голове. Нужно разжать рот и повернуть его набок».
Он с трудом разжал зубы и положил его на бок. Изо рта парня пошла пена. Наконец он открыл глаза. Похоже, он никак не мог понять, где он и почему лежит на полу. Врач «Скорой помощи», вызванной Серовым, осмотрел Виктора.
У него был приступ эпилепсии, подтвердив догадку Александра, произнес он. Думаю, что в госпитализации необходимости нет. Сейчас я напишу вам справку, о том, что больной может содержаться в условиях ИВС.
Серов проводил врачебную бригаду, и когда за ними закрылась дверь, наклонился к парню.
Если думаешь сорваться от меня, то глубоко ошибаешься.
Не нужно меня пугать. Я на зону не пойду. Да, это я убивал ваших старух, я просто их ненавижу. Когда я вижу еле передвигающую ноги женщину, меня просто клинит. Доволен? И еще, я никогда не подпишусь под этими убийствами. Понял?
А, почему не понять, конечно, понял, ответил Серов и, достав из кармана куртки небольшой импортный диктофон, положил его на стол.
Полищук рванулся к аппарату, но Серов словно предвидел эту попытку. Он ловким ударом ноги подсек ногу преступнику и тот с грохотом полетел на пол.
Рожденный ползать, летать не может.
***
Серов открыл глаза и посмотрел на молоденькую девушку, которая делала ему укол в правую руку. За столом сидел врач, мужчина средних лет, в больших модных очках, которые постоянно сползали с его маленького носа. Он что-то писал на листе бумаги, бросая свой взгляд в сторону Александра. Закончив писать, он поднялся из-за стола и подошел к нему.
Как вы себя чувствуете? Лучше?
Да, доктор. Спасибо вам за помощь
Знаете ли, Серов, вот вам мой совет, вам нельзя жить одному. Здоровье у вас неважное и все может случиться в любой момент.
Все мы, доктор под Богом ходим. Никто из нас не знает, когда она к нему постучится в дверь.
Медсестра уложила все свои принадлежности в саквояж и посмотрела на врача.
И все же я вам советую прислушаться к моим словам.
Спасибо, доктор
Поправляйтесь. Если станет хуже, вызывайте «Скорую помощь», не стесняйтесь
Врач развернулся и направился к двери. Вслед за ним, улыбнувшись на прощание, вышла и медсестра.
.Прошло три месяца, как Серов уволился из органов внутренних дел. Никто из руководства Управления уголовного розыска не поблагодарил его за службу. Ушел он тихо, словно и никогда не работал. Рано утром его вызвал к себе Собин и молча, протянул ему приказ об увольнении.
Документы, оружие сдал? спросил он Серова.
Все сдал, в тон ему ответил Александр и, взяв со стола приказ, вышел из кабинета.
Через три недели, как ему рассказал при встрече Шахов, из Москвы пришел приказ, в котором за проявленную оперативную смекалку при задержании опасного преступника Горохову Сергею Ивановичу было досрочно присвоено звание полковник милиции, а Собин и Миронов были награждены медалью «За отличие в охране общественного порядка». Фамилии Серова в приказе не было. Нет, он не обиделся на решение министра внутренних дел России, в принципе, как ему преподнесли это раскрытие, так он и подписал приказ. Такое в жизни оперативников бывает часто, когда одни раскрывают преступления, а другие за это получают награды. Наверное, было бы справедливо, если бы, вообще, подобного приказа не было бы, ведь все эти награжденные лица не только не участвовали в раскрытии этого преступления, а, наоборот, мешали этому процессу. Вечером, в программе городских «Новостей» была показана церемония награждения. Он видел сияющие улыбки Горохова, Собина, которые, перебивая друг друга, рассказывали журналистам о том, как им удалось выйти на преступника, как они, рискуя своими жизнями, задерживали преступника. Он не стал досматривать этот сюжет и выключил телевизор.
«Молодцы, успели запрыгнуть в последний вагон славы. Кто сейчас им скажет, что это не они раскрыли преступление. Впрочем, сейчас это уже не имеет никакого значения. Главное, что под давлением улик, показаний экспертиз, а особенно данных полиграфа, заставили этого человека признаться в совершенных убийствах» размышлял Серов.
С этой минуты в душе Александра поселился какой-то ему неизвестный червячок, который врачи называют посттравматический синдром. Водка не лечила, а давала лишь временное облегчение. В какой-то момент, он понял, что жить дальше с этим грузом мыслей и боли просто нельзя, и он решился обратиться к врачу, а вернее к психотерапевту. Он долго и подробно рассказывал молодой и красивой женщине о своей проблеме. Задав Александру несколько, как ему показалось не совсем понятных ему вопросов, она сделала вывод, что ему нужно уехать из города и постараться немного отдохнуть.
Знаете, Александр Константинович, вы действительно правильно поступили, что обратились к психотерапевту. Вы больны и эта болезнь называется посттравматический синдром и вызвана большими психологическими нагрузками, которые вы перенесли во время несения службы.
Но я не замечал ранее в себе такого. Старался держать себя в руках, не конфликтовать с руководством.
Все правильно, вы всю жизнь проработали в коллективе, вы много общались с людьми, жили их проблемами и заботами, и вдруг в какой-то момент все это исчезло, вы стали никому не нужны. Этот червь, как вы его называетеваша неудовлетворенность в этой жизни. Одиночество, в котором вы оказались, оказалось намного сильнее вас. Так часто встречается в жизни, вроде, все у человека есть и материальная составляющая, и хорошая и крепкая семья, но в душе он все равно одинок.
Что мне делать, доктор? Дома мне плохо, на улице плохо, водка не лечит
Я вам посоветовала попытаться отвлечься от мыслей. Съездите куда-нибудь, отдохните, может, вам и станет лучше.
Спасибо доктор. Я воспользуюсь вашим советом. Может мне действительно станет лучше.
***
Через неделю Серов уже гулял по набережной Сочи, вдыхая в себя морской воздух. Он чувствовал, что ему действительно стало лучше. Мысли, ранее терзавшие его душу, стали исчезать. Он ходил в кино, на концерты, стараясь как можно больше находиться среди людей. Как-то утром он шел по узенькой улочке, которая вела его к морю.
Серов! Саша, вот так встреча! произнес, идущий ему навстречу мужчина. Не узнаешь? Да, это же я, Богомолов! Мы вместе с тобой учились в Елабужкской школе милиции.
Только после этих слов, он признал в этом располневшем розовощеком мужчине своего старого товарища по школе, Кольку Богомолова.
Колька! Вот здорово, сколько лет мы с тобой не встречались?
Семнадцать годков, погоди-погоди, кажется, вру. Двадцать лет, это точно. Мы же с тобой после окончания школы встречались лишь раз, на курсах по повышению квалификации. Да, сколько времени утекло, Саша, словно подводя черту под сказанным, произнес Богомолов. Ты где сейчас, все оперишь?
Нет, Коля, яна пенсии. Здоровье подкачало, да и с руководством не сработался. Это, как у Грибоедова«Служить бы рад, прислуживаться тошно». Вот приехал сюда поправить здоровье. Нервы шалят, сердце