Куда забрать? испугался царь. Я стражу крикну.
Нет у вас более стражи, да и государства особо тоже, одно название осталось. Пойдемте, ваше величество, будем исправлять все, что случилось. Да и про бога вашего узнать надобно. Вы-то поболее нас о нем знаете.
Бога? Какого бога? и вдруг осекся, напряженно думая о чем-то. Потом поднял глаза на Дарея. Спасите меня, прошептал он.
Далее Радмир уже слушать не стал, легко подняв некогда могучего царя на руки. Они уже тронулись к двери, и чародей взялся за камень, висящий на его шее, когда в спину им ударил яркий свет и раздался вкрадчивый голос.
И куда же вы нашего самодержца понесли?
Заговорщики обернулись и зажмурились. Слепящий белый свет ударил по глазам, вскрикнула Гремила и кто-то подошел к ним. Сияние начало опадать, оставив лишь легкий ореол за спинами двух человек. Когда они смогли наконец проморгаться, на них смотрел мужчина с необычайно светлым мерцающим взором и невероятной красоты девушка с испуганными зелеными глазами.
А я чувствую, что кто-то чары мои нарушает, дай, думаю, погляжу, он с любопытством рассматривал незваных гостей.
Белава, вскрикнул Радмир, сделав шаг к ней, но она отчаянно замотала головой, отступая назад.
Так вот он твой ненаглядный, насмешливо произнес мужчина. Забудь о ней, витязь, сказал он воину. Она моя.
Идем, Белавушка, не слушая мужчину, Радмир глядел на девушку, которая не спешила приблизиться к нему. Не бойся, лебедушка, я никому тебя не отдам. Пойдем.
Нет, наконец ответила она. Я не пойду. потом подошла к своему спутнику и с мольбой посмотрела на него. Отпусти их, Благомил, отпусти. Я сделаю все, что захочешь, только не трогай их.
Все-все сделаешь? Благомил тихо рассмеялся. И полюбишь? И своим мужчиной признаешь?
И свои м признаю, и пить вино с тобой начну, и даже не буду пытаться тебя придушить или зарезать, отозвалась она и бросила быстрый взгляд на воина.
Тот стоял, держа на руках испуганного Краснослава, и не сводил глаз с Белавы. Она еле заметно покачала головой, показывая, чтобы не вмешивался. Потом перевела взгляд на учителя, но тот смотрел на ее спутника, сузив глаза.
Благомил, прошипел Дарей. Ты! Так вот он новый бог.
Да, Дарей, старый враг, усмехнулся Благомил. А теперь положите царя на место, он мне еще нужен. Невеста моя просит вас отпустить, возможно я и сделаю ей такой подарок к свадьбе, если будете вести себя правильно.
Царя мы забираем, спокойно ответил чародей. И ученицу мою тоже хотели бы забрать.
Так ты у него обучалась, драгоценная моя? Благомил посмотрел на бледную девушку. Не лучший выбор. Впрочем, у него дар просто оказываться рядом с женщинами вашего рода. потом вернулся к чародею, плотно сжавшему губы. Забудьте о ней. И лучше усвоить это прямо сейчас. Положите царя и уходите. Не только из дворца, но и из Полянии.
Не выдавайте, взмолился Краснослав. Погибну я здесь. Озолочу, чародеев в силу верну, только не оставьте!
Не выдадим, государь, ответила Гремила, забирая у воина своего царя. Тебе руки нужней, сказала она и двинулась с самодержцем к дверям.
Радмир, все еще смотревший на девушку, благодарно кивнул и вытащил короткий меч. Дарей бросил на него быстрый взгляд и потянулся к своей сумке, пересекавшей широким ремнем грудь. Благомил недобро усмехнулся и задвинул девушку себе за спину. Он смотрел на воина, и тот вдруг развернул меч острием к себе, направляя в собственную грудь. Дарей выудил из сумы очередной пузырек, открыл крышку и поднес к губам.
Не надо! закричала Белава, выглядывавшая из-за спины Благомила, и схватила его за руку.
Что тут у вас? раздался голос за их спинами.
Лихой сориентировался мгновен но, одним прыжком пересекая пространство от двери. Выбил пузырек из рук чародея, вывернул руку воину, вынуждая выронить меч и только после этого уставился на неизвестных мужчину и девушку.
Ух, ты какая-а, восхищенно протянул он. Кто ты, красавица?
Благомил не оценил ни восхищения Белавой, ни помехе в расправе над чародеем и его спутником. Он поднял руку, и кончики пальцев засветились. Как случилось последующее, никто так и не успел понять. Гремила, уже стоявшая практически в дверях с государем на руках, вдруг оказалась между атаманом и самопровозглашенным богом, закрыв Лихого собой. Причем, Краснослав был аккуратно посажен ею на пол там же у стены. С кончиков пальцев "бога" сорвался луч белого пламени, в один момент охвативший женщину. Она страшно закричала и рухнула, будто подкошенная под ноги окаменевшему атаману. А пламя продолжало выливаться из руки Благомила. И тогда Белава сделала самое неожиданное и нелогичное, что можно было только представить в этот момент. Она выскочила из-за спины "бога" и впилась ему в губы отчаянным поцелуем.
Пламя стало ослабевать и вскоре совсем затухло. Рука Благомила обвилась вокруг талии девушки, вторая нырнула ей в волосы, и опочивальню огласил тяжкий стон Радмира. Это вывело из ступора чародея. Он схватила товарища за руку, быстро шепнув:
Бери царя. затем метнулся к Лихому, который все еще ошарашено смотрел на мертвую Гремилу. Ей уже не поможешь, быстро за мной.
Я не пойду, одновременно ответили воин и разбойник.
Дарей толкнул атамана, потом зло зашипел товарищу:
Чем она еще должна с ним заняться, чтобы спасти тебя? и тоже толкнул.
Подхватил царя, открывая одновременно "дверь" в пространство и утягивая за собой своих спутников. Порыв ветра взметнул волосы чародейки, и она с облегчением поняла, что они уходят. Вслед им поднялась рука Благомила и вновь озарила потоком белого пламени опочивальню, но лишь опалил стену на месте исчезнувшего прохода. Благомил оторвался от девушки, посмотрев на нее. На губах Белавы блуждала улыбка.
Спасла? насмешливо спросил "бог". Ну пойдем теперь поговорим об этом.
Он подхватил на руки бледнеющую девушку и шагнул в блеснувшее ослепительное сияние.
Глава 31
Чародей открыл проход через улицу от своего дома. Он тяжело дышал, такого стремительного и затратного перехода у него еще не было ни разу за почти двести лет жизни. Мощный выплеск истощил его, и теперь Дарей стоял, опираясь на закрытую лавку торговца сластями. Царь Краснослав сидела у его ног, откинувшись спиной и прикрыв глаза. Чародей взглянул на двух молодых мужчин. Радмир стоял, нахмурив брови, Лихой же отвернулся от них, и его плечи вздрагивали.
Что встали, как пни, сердито сказал Дарей, превозмогая усталость. Берите самодержца и пошли. Надо забрать остальных и уходить. Благомил нас скоро найдет.
Воин молча поднял Краснослава и встал, ожидая, когда остальные присоединяться к нему.
Теперь у меня к этому богу свой личный счет, зло бросил разбойник, утерев глаза. Я его зубами рвать буду.
Пошли, вздохнул чародей, уже не пряча свою слабость и оперся на плечо атамана.
Они добрались до чародеева дома без приключений, вошли в ворота и услышали тихую возню. Лихой оставил чародея, который занимался пополнением силы и прокрался к дому, осторожно заглянув в окно. Несколько мгновений смотрел, а потом кинулся к небольшой конюшне. Вскоре он показался, восседая на недовольной Злате и вел в поводу чародеева Яхонта, успев оседлать их. Дымка выскочил сам и бесшумно подбежал к воину, который уткнулся лицом в шелковистую шею верного жеребца.
Что стоите? зашипел разбойник. Быстро на коней и ходу. Там уже нет живых.
Вдруг подал голос меч-змейка, так и оставшийся в ножнах, притороченных к седлу. Атаман подпрыгнул от неожиданности и уставился на горящие глаза-изумруды.
Нежить, коротко сказал Дарей и запрыгнул в седло.
Радмир перекинул царя через Дымка и запрыгнул на неоседланного коня. Под седло альвийский скакун давался только воину. Ворота вновь открылись, и всадники понеслись прочь от дома. Чародей уже на ходу сжал бермятин оберег, и, выскочившие следом за ними из ворот огромные волки-оборотни, потеряли их след.
Что это было? подал испуганный голос Краснослав.
Это слуги нового правителя Полянии, мрачно ответил Радмир и усадил царя перед собой.
Я в окно заглянул, а они уже моих ребят дожирают, глухо сказал Лихой. Я потерял здесь всех Поганый божок.
Да какой там божок, отозвался Дарей. Но как же сила его выросла
Ты ведь знаешь его, повернулся к товарищу воин. Что он там говорил про женщин из рода Святомира?
Потом, отмахнулся чародей, подстегивая Яхонта.
А что за девица была с ним? снова заговорил атаман.
Ученица моя, ответил чародей. Белава.
Так вон она какая, присвистнул разбойник и вдруг посмотрел в спину скачущего впереди Радмира. А чего она не сбежала с нами? Зачем так сладко целовалась с этим?
Воин обернулся и мрачно посмотрел на разбойника.
Лихой, ты совсем дурак или шутишь так плохо? обозлился Дарей. Нас она берегла, как всегда. Видать уже знала, на что способен. А с поцелуем вышло неожиданно, но верно. Он же одиноким волком уже столько времени живет. Она его и ошеломила.
По другому-то не могла? подал раздраженный голос Радмир.
Не могла. Он озлобленный, ни мольбы, ни драка бы не сбили. А поцелуй он не ожидал. И вообще не жалуйся, ты сам ее у жениха уводишь, огрызнулся злой и все еще усталый чародей.
А девица-то еще та, усмехнулся разбойник, и чуть не свалился из седла из-за резко остановившегося воина.
Никогда, Лихой, слышишь, никогда не смей даже думать о ней плохо, угрожающе тихо произнес странник.
Хватит, неожиданно грозно рявкнул полянский самодержец. Сейчас не лучшее время для ваших ссор. Потом будете кулаками трясти, а сейчас вывозите мое величество.
Верно, отозвался чародей и разом успокоился. Нам еще из Полянска надо выбраться, а там из Полянии. К чародейской дружине поедем. Теперь нам есть, что обсудить и решить, как этого змея из богов свергнуть.
Лихой хлопнул по плечу воина.
Прости, друже. Гремилку жалко до слез и ребят моих, не хотел я тебя обидеть. Не в себе просто. Вызволим мы твою красавицу.
И ты меня прости, ответил Радмир.
Все, утерли сопли и вперед, скомандовал Краснослав.
Всадники вновь погнал коней к выезду из города, стремясь затеряться в лесах. До городских ворот они домчались так никем и не обнаруженные. А ворота открыл Краснослав, крикнув: "Хозяин едет".
Они на царскую кровь зачарованы, как и печать царская. пояснил самодержец. Мы, конечно, гоняли чародеев, но на волшбе у нас многое держится.
Дарей недобро глянул на него, но смолчал. Не до сведения счетов сейчас было. Да и наказан был уже за все полянский государь. Погоня появилась, когда они уже почти доскакали до спасительного леса. Оберег на шее чародея окутался черным дымом, зашипел и рассыпался. Дарей зло сплюнул.
Разобрал-таки и бермятино колдовство. Теперь уйти сложней будет, сказал он глядя на стаю оборотней и десять всадников, спешащих за ними. Ты вот что, Радмир, скачите к границе не оглядываясь. Твой Дымка вас туда к полудню домчит, а то и раньше. А мы с Лихим отвлекать их будем.
Разомнемся, осклабился разбойник. Уж я с ними посчитаюсь за моих ребят.
Вы не справитесь, крикнул Радмир, понимая, что задумка товарища приведет их к гибели.
Скачи, дурак, заорал на него Дарей. Расскажи обо всем чародеям и воинам.
Вместе прорвемся, упрямо крикнул воин.
Не для того тебя Белавка два раза к жизни возвращала, чтобы потерять. Умрешь, стержень из нее вырвешь. Тогда этот змей ее без труда получит. Пока верит, что ты жив, бороться будет. Скачи!
Радмир глухо зарычал и сорвался в настоящий галоп, в какой мог войти только альвийский скакун.
Вынеси, друг, крикнул он Дымку, и тот понесся так, что ветер слезы вышиб из глаз, а Краснослава припечатало к воину-страннику.
А мы в лес, спокойно сказал Дарей, и они нырнули в темноту, подсвечиваемую маленьким светлячком, запущенным чародеем.
Скачи за мной, бросил ему разбойник. Я этот лес за год изучил как родной. Сейчас попробуем оторваться.
И атаман ушел резко влево, указывая направление. Дарей усмехнулся и направился за ним. Всадники и несколько оборотней шли по их следу. Оставшаяся часть стаи осталась преследовать Радмира. Лихой петлял как заяц, резко меняя направление, но всегда выбирая удобную для лошадей дорогу. Он вел чародея по какому-то известному лишь ему маршруту. Когда змейка начинала шипеть, атаман уже понимал, что погоня близко и снова закладывал крутой вираж. Дарей следовал за ним, как ниточка за иголочкой.
Еще полверсты, крикнул разбойник. Скоро у нас буде защита.
Куда мы? спросил чародей.
Увидишь, усмехнулся атаман без ватаги. И они продолжили скачку.
Дымка несся, казалось, быстрей ветра, но оборотни не так уж сильно от него и отставали. Радмир периодически оглядывался, потом нехорошо ругался на чародея, который прогнал его, используя главную, да практически единственную, слабость воина и теперь он был зол. Царь жался к страннику, как малое дитя. Он периодически горестно вздыхал и спрашивал:
Уйдем? Не догонят?
Когда-то семиреченские оборотни, самые обычные оборотни, не эти, бежали на ровне с альвийскими конями. Но Дымка сумел обогнать всех. Уйдем.
А что с этими не то? снова спрашивал царь.
Рост. Они больше обычных в два раза. Видать ваш божок постарался. Заменил людей перевертышами, оборотней увеличил. И кто знает, чем он их еще наградил. Может тоже перевертыши.
Значит вся моя стража
Все воины, твое величество. Все, кто может держать в руках оружие.
Великие Духи потрясенно шептал царь и закрывал глаза. Но как так случилось?
Об этом тебя надо спрашивать, царь-батюшка. Как ты змея к себе подпустил, да связан им оказался?
Он сказал, что сделает Полянию первейшим государством. Поднимет и восславит, виновато ответил царь. И я подумал, что могу иметь свое го личного чародея в тайне. Ведь для пользы государства все должно было быть. И я как овца за ним пошел, любому слову послушный. Сначала сам приказывал убирать всех недовольных и ропчущих. Следил, чтобы чародея моего никто не смел ни в чем заподозрить. А однажды он пришел и сказал: "Помнишь, я обещал, что сделаю твое государство самым сильным?" Я кивнул и с тех пор ничего вспомнить не могу. Ощущение, что в черной пустоте плавал.
Да лучше б ты забыл всю ту ерунду, что несли твои предки. Не серчай, государь. Да заполнил всю Полянию чародеями да колдунами, глядишь, и не сунулся бы к тебе Благомил этот. В Семиречье такого ведь не учудил, хоть и пришел оттуда.
Полянский самодержец промолчал, только вздохнул тяжко. Радмир тоже не продолжал разговор, отдаваясь своим мыслям и тревогам. Дымка еще прибавил ходу, и оборотни были уже еле видны сзади, но погони не оставили.
Лихой в очередной раз свернул, и Яхонт чародея чуть не влетел в Злату. Та недовольно захрапела и попыталась цапнуть за ногу разбойника. Тот лишь беззлобно выругался и потрепал кобылку по шее. Перед всадниками выросли развалины. Лихой спешился и повел Злату внутрь, открыв ворота.
Что это? спросил Дарей, идя вслед за разбойником.
Это, друже, легендарный Афир, и разбойник гордо посмотрел на ошеломленного спутника.
Но ведь Афир исчез две тысячи лет назад, чародей жадно оглядывался вокруг.
Исчез. не стал спорить Лихой. Остались только развалины сторожевой башни "Сумеречного кольца". Мы случайно наткнулись, потом долго лазали, изучали, насколько нам это может быть полезно. А однажды нашли маленькую металлическую дверь за зеленой порослью, а там начертана крепость и подписано на альвийском- Афир. По этому рисунку сообразил, что это остатки одной из пяти сторожевых башен. А потом взял, дурак, в руки и рисунок рассыпался прахом. Мы стали тут награбленной складывать. Так что у нас с тобой есть пять мечей, несколько луков со стрелами, горшок со смолой это еще видать с тех времен. Мы ее не приносили, это точно, уже здесь нашли. Забраться сюда эти твари не смогут, а вот мы их можем смело обстреливать сверху. Кстати, кольчуга и еще кой-чего защитного тоже имеется.
Смола- это самое лучшее, о чем ты мне сказал, возликовал Дарей. Тряпья тоже наверняка натащили. Готовь смолу, стрелы, факелы и огонь. У нас есть, чем от них отбиться, и он захохотал. Афир! С ума сойти, Сумеречное кольцо! Если нам повезет, то магия древних альвов еще не оставила это место, и сможет распознать, что мы на стороне света.