Алексей устроился на стуле рядом.
Вы задали Шишмареву вопрос о типографии. Что, могут возникнуть проблемы?
В общем-то, нет. Но информация лишней не бывает.
В тот же миг в голове его возник образ одышливого толстяка в круглых очках, протягивающего ему пачку зеленых ассигнаций. Возник и тут же исчез, уступив место серебристой иномарке. Эх, Лубченков, Лубченков! Убогая же твоя голубая мечта! За серебристый автомобиль продался!.. Алексей задал ему еще пару ничего не значивших вопросов и спустился на первый этаж к Георгию.
Засланный казачокначальник пресслужбы. Платит ему кассир из штаба Заурбекова. Это пожилой толстяк в круглых очках. Лубченков копит деньги на серебристый спортивный автомобиль. Чтобы не было подозрений, пусть Юлия устроит проверку на детекторе лжи всех руководителей групп. Пропуск у Лубченкова отбери, чтобы с завтрашнего дня он здесь не появлялся.
Сделаем, коротко ответил Георгий.
Шишмарев пригласил меня на переговоры в штаб Заурбекова.
Я в курсе.
Алексей не сомневался, что Георгий в курсе. Недаром, в кабинете Шишмарева висят бесполезные бра.
Мне ехать или нет? спросил он.
Решайте сами. Встреча с Заурбековым вам не грозит. Он из своего офиса вылазит редко. Даже на встречи с избирателями почти не ездит. А если едет, то с большой охраной и в бронежилете.
Кто руководит его штабом?
Политолог из гайдаровского института, фамилия Самойлов. На подхвате у негопомощник Шурик. Любит, когда его называют Санчсокращенно от «Александр Александрович». Предан Самойлову, как любимая собака. Обате еще пройдохи!..
Когда Алексей вернулся на свое рабочее место, Шишмарев спросил:
Ну, как?
Нормально. Вроде бы все занимаются делом. Хотя, чем конкретно, не знаю.
Не бери в голову, Иван. Их конкретные деламоя забота. Не исчезай, скоро обед. Тут нас на халяву кормят. Обед привозят из кафе. Ты Баскакова давно знаешь?
Служил когда-то у него.
Где, если не секрет?
В Забайкалье.
Ни хрена себеТмутаракань! Сейчас тоже служишь или свалил из армии?
Свалил.
Правильно сделал. Умному человеку на гражданкераздолье. В армии только генералы прилично кормятся. Остальныеголь перекатная.
Дверь без стука распахнулась, и в кабинете объявился «прилично кормящийся» Баскаков.
Я уезжаю, Виктор. Предупреди руководителей групп, чтобы после обеда никуда не отлучались. Они должны пройти проверку на детекторе лжи.
Нас это тоже касается? спросил, изображая неведение, Алексей.
Нет, вывне подозрения, и вышел.
Вот они, армейские порядки! недовольно пробурчал Шишмарев. Слава Богу, хоть мы вне подозрения.
Предвыборный штаб Заурбекова располагался в обнесенном решетчатой металлической оградой двухэтажном особняке недалеко от метро «Кропоткинская». В этом районе много таких старинных особняков. Неохраняемые ворота были распахнуты: входите, въезжайте, у нас секретов нет! На здании красовался большой портрет кандидата в депутаты. На нем красными буквами бросалась в глаза надпись «Всегда с народом!».
Слева от подъезда находилась обнесенная ажурным заборчиком и сверкавшая свежей краской чистенькая курилка. Две скамейки на гнутых ножках стояли по бокам красной урны в виде пингвина. С правой стороны здания была разлинована десятиместная автостоянка с обозначенными белой краской номерами автомобилей. Четыре места были заняты иномарками. Остальные свободны. На трех красовалась надпись: «Гостевая». На одной из них и припарковалась «Шкода», на которой приехали Шишмарев и Алексей.
Охранник в милицейском камуфляже без погон и в кепке с длинным козырьком топтался на подъездных ступенях. Что-то знакомое почудилось Алексею в его облике. И тут же память услужливо нарисовала вихлястого парня с лисьей физиономией, пасшего его вместе с напарником-борцом в вагоне алма-атинского поезда.
Тогда Алексей ехал в бывшую столицу Казахстана к дочери. Двухместное купе он делил с финансово-кредитной дамой. Последовавшие за ним пастухи входили в группировку Юсупа. А тот был подручным Заурбекова. Пастухи ухитрились переместить даму в купе к борцу Кериму, а вихлястый парень вселился на свою беду к Алексею. Так ему было сподручнее следить за Утопленником. Кончилось все тем, что Серый, как тот назвал себя, сдал подельника и отправился назад в Москву. Керим обвинил финансовую даму в краже денег и хотел выбросить с поезда. Алексей помешал ему. Дама сама вытолкнула борца из тамбура под откос.
Рад тебя видеть живым, Серый, глядя на охранника в упор, произнес Алексей, когда они с Шишмаревым поднялись на крыльцо.
Тот тоже признал Утопленника, несмотря на то, что гример добросовестно потрудился над внешностью Алексея. Видно, встреча в поезде и исчезновение напарника на веки вечные врезались в скудные извилины. Лисья физиономия вытянулась еще больше, глаза забегали и остановились на пингвиновой урне. Сам же он застыл, словно кролик перед удавом.
Не надо пугаться, Серый.
Тот не отреагировал на доброе пожелание.
Помнишь, о чем договаривались?
П-помню.
Он и попытки не сделал проверить документы. Как стоял мумией, так и остался.
Знакомый? спросил Шишмарев, когда они поднимались по лестнице.
Сын соседки, наспех придумал Алексей.
Вход на второй этаж сторожили два здоровяка из вневедомственной охраны, прапорщик и сержант. Оба решительно преградили им путь. Прапорщик, не скрывая подозрения, спросил:
Кто такие?
Мы от генерала Баскакова, ответил Шишмарев. Прибыли на совещание.
Стражи удивленно переглянулись и потребовали паспорта. Сверились со списком. Удовлетворенно кивнули.
А что, внизу нет охранника? поинтересовался прапорщик.
Стоит какой-то фанфурик, ответил Шишмарёв.
Чего же он не позвонил про вас?
У него спросите.
Вас ждут в головном офисе, и приказал сержанту: Проводи!
У двери с надписью «Приемная» провожатый вежливо сказал: «Вам сюда» и вернулся к своим сторожевым обязанностям. Из-за секретарского стола поднялась жгучая брюнетка:
Господин Самойлов ждет вас, и сама распахнула для важных посетителей дубовую дверь в шикарно обставленные апартаменты.
Самойлова Алексей признал сразу. Это был представительный высоколобый мужчина неопределенного возраста. В прежние времена он часто мелькал на телеэкране, когда озвучивал рейтинг кандидатов в президенты. Пьющий Ельцин у него всегда опережал других соискателей властного титула. Да и теперь политолог изредка выступал с политическими прогнозами и комментариями значимых событий. Рядом с ним сидел его помощник. Модно уложенные светлые локоны и небрежная элегантность в одежде делали его похожим на эстрадного артиста.
Самойлов встретил их улыбкой и цепким неулыбчивым взглядом. Шишмарев представился, как начальник избирательного штаба Баскакова, и назвал себя по фамилии, имени и отчеству. Алексей в его представлении удостоился только имени-отчества с добавкой «подполковник запаса».
Когда уселись за круглый стол, подчеркивающий равенство сторон, хозяин апартаментов спросил:
Кофе? Коньяк?
Лучше сразу к делу, отказался Шишмарев.
Одобряю, согласился политолог. Вот подготовленный текст совместного обращения к избирателям наших кандидатовЗаурбекова и Баскакова, достал из кожаной папки несколько листков. Мы предлагали присоединиться и коммунистам, но они, к сожалению, отказались. Читайте. Если у вас есть замечания, подкорректируем вместе.
Алексей пробежал текст по диагонали. Все было правильно: не убавить, не прибавить. В лозунгах и агитках всегда все правильно. Впрочем, не его это дело. Его задачачитать мысли.
Политолог оказался крепким орешком. Высоколобое чело словно было закрыто свинцовым экраном и сканированию поддавалось с трудом.
Шишмарев вчитывался в каждое слово «обращения», будто отыскивал в тексте скрытую мину. Наконец, недовольно произнес:
Почему фамилия вашего, а не нашего кандидата стоит первой? Следовало поставить в алфавитном порядке.
Дельное замечание, согласился Самойлов, и колючие точки в его глазах обозначились острее. Переставим фамилии.
После замечания Шишмарева одна мысль в голове Самойлова прорисовалась, как на картинке: «Серенький человечек. Пыжится, чтобы показать свою значимость. Его замсерьезнее, хоть и из армейцев. Что-то в нем есть, стоит, пожалуй, к нему присмотреться».
Колючие точки исчезли из глаз политолога.
А вы что скажете по тексту обращения? обратился он к Алексею.
Я согласен с коллегой.
Что ж, вносим правку, и в добрый путь!.. Может быть, все-таки по рюмашке в честь удачного завершения переговоров?
Нет, отрезал Шишмарев.
По губам помощника Самойлова скользнула ироничная улыбка
На выходе из особняка уже стоял другой охранник. Серый с понурым видом сидел в курилке. Алексей помнил его разбитным и вихлястым, будто на шарнирах. Наверное, считал, что это придает ему блатной шарм. Теперь же он лишь перебирал ногамивсе, что осталось от прежней привычки. Видать, и его укатали крутые горки.
Подожди минуту, сказал Алексей Шишмареву и направился к незадачливому знакомцу. При его появлении тот съежился еще больше.
Втык получил? посочувствовал ему Алексей.
Лицо у Серого искривилось, он кивнул и проговорил:
Менты нажаловались, что спал на посту.
Кому нажаловались?
Казбеку.
Кто такой Казбек?
Вместо Юриста теперь.
Он тут?
Нет. В клубе, у Евы. Здесь черные не бывают.
Успокойся, Серый! Выживешь!
Когда Алексей уселся в машину, Шишмарев спросил:
Чего ты с ним нянчишься, Иван? Он же шестеркабез пользы для нас.
Жалко парня. Неприкаянный он.
На всех неприкаянных жалости не хватит, Иван.
В ворота бывшей футбольной федерации они въехали в половине шестого. Еще через пять минут были на месте. По сравнению с заурбековским, их избирательный штаб выглядел, как «запорожец» перед сверкающим лимузином. Но и «запорожец» средство передвижения, а в смысле проходимостидаст фору и лимузину. Особенно, если дорога грязная и вязкая.
Кофеем побалуемся? спросил Шишмарев, доставая из тумбочки кофейник.
Однако побаловаться они не успели. В кабинет ввалился взъерошенный Лубченков. От его вальяжного вида не осталось и следа.
Что происходит, Виктор? растерянно выговорил он.
Ну, и видок у тебя! спокойно отреагировал Шишмарев. Что стряслось?
Пропуск отобрали. Из штаба до твоего приезда не выпускают.
Кто?
Служба безопасности.
Проверку на детекторе лжи прошел?
Прошел.
Ну, и как?
Откуда я знаю! Эта сикушка задавала всякие дурацкие вопросы: про какого-то человека, то ли толстого, то ли худого, про то, какие цвета иномарок мне нравятся, хотя у меня всего лишь «жигули». Зарплатой интересовалась и левыми доходами. А откуда у меня левые доходы? Робот, а не баба: «Результат узнаете после обработки ваших ответов». И ни слова больше!
Не дергайся. Сейчас разберемся.
Он набрал по внутренней вертушке три цифры.
Георгий? Будь другом, загляни ко мне на минутку.
Ромео не заставил себя ждать. Кивнув на Лубченкова, спросил Шишмарева:
Жаловаться на меня прибежал?
Объясни, что произошло.
Обычное дело: конкуренты заслали агента. Вот он, перед тобой.
Какие конкуренты?
Заурбековцы.
Не может быть, Георгий!
Может. Электроника не врет. Он уже успел получить за слитую информацию двадцать тысяч баксов. Мы даже знаем, что платил ему полный одышливый человек, казначей Самойлова.
Лицо Лубченкова пошло пятнами, а сам он стал похож на побитую собаку.
Ты чего натворил, фанфурик? рыкнул Шишмарев на Лубченкова. Я тебя взял, потому что ты все время ныл, что денег не хватает! А ты политологу продался и меня продал, хрен моржовый! Вот они«честные выборы»! Шпионов засылает! Завтра позвоню ему и скажу, что мы опубликуем свое обращение и назовем его «Шпионские игры»!
Звонить не надо, Виктор, перебил его Георгий. На войне, как на войне. Но все, что вы сегодня решили на летучке, надо отменить. Потому что ваш приятель завтра все им выложит. Лучше набей ему морду!
Я рукоприкладством не занимаюсь. Пускай идет на все четыре стороны!
Поступай, как знаешь, с этими словами Георгий вышел.
Шишмарев тяжело вздохнул, вперился в Лубченкова: