Фриман Виллс КрофтсСамое запутанное дело инспектора Френча
Анонс
Самый первый роман с инспектором Джозефом Френчом. Несмотря на достаточно претенциозное название критики сразу отметили, что автору в дальнейшем удавалось создать куда более запутанные сюжеты. И хотя преступлению в Хэттон-гарден нельзя отказать в хитроумии, «Самое запутанное дело» так и не попало в списки лучших книг об инспекторе Френче.
Замысел преступления не совсем соответствует поджанру полицейского романа, в котором подозреваемые, сменяя друг друга, уходят со страниц навсегда, а инспектор делится своими версиями по ходу их появления. Возникает впечатление, что Джон Роуд, Эдмунд Клерихью Бентли или Филип МакДоналд воплотили бы эту идею куда как в более выигрышной форме.
Ранний полицейский роман, в отличие от книг поздних классиков вроде англичанина Колина Декстера или американца Эда МакБейна, отличался упрощенным психологизмом и часто создавал впечатление весьма небрежного ведения следствия по сравнению с методами сыщиков-любителей (недаром в серии с участием мисс Силвер инспектор Лэм неоднократно указывает на преимущества, которыми она обладает по сравнению с официальными представителями закона). Так, инспектор Френч совсем не расспрашивает Вандеркемпа о его племяннике и прекращает наводить справки о ключе от сейфа. Он не проверяет сразу несколько возможных версий, предпочитая следовать одной линии расследования. И уж, разумеется, здесь, как и во всех романах 20-х годов, напрочь отсутствует социальный подтекст.
Можно предположить, что, подобно Эркюлю Пуаро и мисс Марпл, инспектор Френч в то время не призван был стать сквозным персонажем ряда произведений. Автор практически не дает описания его внешности, а данное ему в романе прозвище «Галантный Джо» не упоминается впоследствии, так же как и привычка обсуждать текущие дела с женой. В шестой главе он по совершенно непонятным причинам именуется «домоседом», лишь изредка выезжавшим в другие города Англии, хотя мы знаем, что чуть ли не в каждом третьем романе Френч выезжает за границу, и иногда надолго. Другими словами, инспектор производит впечатление намеренно обезличенной фигуры, обобщенного образа молодцов из Скотленд-Ярда. Периодически работающий с ним сержант Картер также представляется как бы между прочим
Наверное, единственной традиционной чертой всех романов оказывается обязательный комментарийпусть поверхностныйпо поводу природы и мест, в которых приходится бывать инспектору. Любовь к путешествиям (явный подарок от автора) служит причиной того, что Френч практически всю работу по делу проводит сам. Он даже берется самостоятельно расшифровывать таинственную записку, словно в Скотленд-Ярде нет специалиста по шифрам!
Удивившись наравне с читателями своему открытиючем он снова продемонстрировал разницу между собой и другими популярными частными сыщиками, инспектор тем не менее остается постоянным членом детективной «Валгаллы» и участником нескольких знаменитых приключений 30-х годов.
Роман вышел в Англии в 1925 году.
Перевод выполнен М. Николаевой специально для настоящего издания и публикуется впервые.
Глава 1Убийство!
Дальние улочки, за Хэттон-гарден в лондонском Сити даже в самый лучезарный день не производят отрадного впечатления. Узкие, убогие, с выстроившимися вдоль них уродливыми, мрачного вида зданиями; дома, потускневшие от вечного городского смога и тумана, давно нуждаются в покраске и неизменно внушают уныние всякому приверженцу прогресса в нашем цивилизованном обществе двадцатого века.
Но если и в ясный солнечный день вид этих улиц столь печален, то в один темный ноябрьский вечер, в десять часов, они казались куда более угрюмыми. Бледная луна смутно виднелась сквозь завесу влажного тумана и еле освещала невзрачные фасады закрывшихся контор. Было холодно и сыро, тротуары отливали черным после недавнего дождя. На улице было почти безлюдно, ибо все, кто имел на то возможность, уже разошлись по домам.
По одной из самых узких и непривлекательных улиц, Хакли-стрит, и вовсе шел один-единственный человек. Хотя благородные блюстители закона в обычной жизни ведут себя ненавязчиво, это совсем не означает, что их не существует вовсе. Человек, шедший по Хакли-стрит, как раз представлял Закон и Порядок, иными словами, это был постовой полицейский.
Констебль Джеймс Алкорн шел медленно, привычно обводя наметанным глазом зашторенные витрины магазинов и закрытые двери контор и торговых центров. Как и большинство констеблей, он не отличался богатым воображением, а то бунтовал бы куда яростнее против скуки и монотонности своей службы. А так он просто подумал, остановившись на перекрестке: «Это ночное патрулирование в Ситинастоящая собачья жизнь! Тоска смертная! Никаких происшествий! И как же в такой дыре бедному констеблю отличиться? Днем еще ничего: по улицам хоть люди идут, да и своих нет-нет увидишь, а то и словом перекинешься. А ночью никого не видно, не за кем следить; только и жди до бесконечности, не подвернется ли этот неуловимый шанс проявить себя, неблагодарная доля. Как она осточертела!»
А шанс не замедлил представиться. Ни о чем не подозревая, констебль Алкорн прошел по Чарлз-стрит и свернул в Хэттон-гарден, как вдруг в доме совсем неподалеку распахнулась дверь и оттуда в темноту стремглав выбежал молодой человек.
Прямо над дверью висел уличный фонарь, и Алкорн увидел, что на лице юноши застыли ужас и тревога. На миг он потоптался в растерянности, а потом, заметив констебля, помчался к нему.
Полиция! закричал он. Скорее сюда! Тут беда!
Уныние Алкорна тотчас исчезло, и он поспешил навстречу молодому человеку.
В чем дело? спросил констебль. Что случилось?
Убийство, ей-богу, убийство! прокричал напуганный юноша. Там, наверху, в конторе. Пойдемте, посмотрите.
Они быстро вошли в распахнутую дверь. На лестнице горел свет. Молодой человек взбежал наверх и прошел в комнату на втором этаже. Алкорн поднялся следом и оказался в конторе. В первой комнате стояло три или четыре письменных стола. Дверь, ведшая во внутреннюю комнату, была открыта. Молодой человек указал на нее.
Там, сказал он, в кабинете директора.
В кабинете тоже горел свет, и Алкорн сразу же увидел: здесь действительно произошла трагедия. Он на минуту остановился и окинул помещение внимательным взглядом.
Кабинет был небольшой, но уютный. У окна стояло шведское старомодное бюро. Рядом размещалось обитое кожей кресло для посетителей, а за нимкнижный шкаф. В камине все еще краснели догорающие угли. Заваленный книгами и бумагами стол и большой сейф известной фирмы завершали убранство комнаты. Дверца сейфа была открыта.
Эти подробности Алкорн отметил машинально, но не на этом прежде всего сосредоточилось его внимание. Перед сейфом лежало тело мужчины: лицом вниз, неловко согнутое, словно человек упал, когда наклонился к сейфу, желая что-то оттуда достать. Лица видно не было, но поза не оставляла сомнений: человек был мертв. Столь же очевидна была и причина смерти. На затылке, прямо над жиденьким венчиком седых волос темнела страшная рана, нанесенная сзади по-видимому, чем-то тупым и тяжелым.
Алкорн, тихо вздохнув, подошел к телу и прикоснулся к щеке убитого.
Щека холодная! удивился констебль. Его, похоже, убили довольно давно. Когда вы его нашли?
Только что, ответил молодой человек. Я зашел за книгой и увидел, что он здесь лежит. Я сразу же бросился звать на помощь.
Констебль кивнул.
Врача в любом случае надо поскорее вызвать, решил он, взял трубку телефона, стоявшего на столе, и позвонил в свое отделение с просьбой прислать офицера полиции и судебного медика. Затем он повернулся к молодому человеку.
Так, сэр, а теперь скажите, как все случилось? Кто вы и как здесь оказались?
Хотя молодой человек был очень потрясен и взволнован, отвечал он довольно четко.
Меня зовут Очард, Уильям Очард, я служу в этой фирме торговцев алмазами, «Дьюк и Пибоди». Как я только что сказал, я зашел за забытой книгой и обнаружил то, что вы видите.
И что вы сделали?
Сделал? То, что сделал бы любой при таких обстоятельствах. Посмотрел, мертв ли мистер Гетинг, и, убедившись в этом, тела не тронул, а бросился звать на помощь. Первым я увидел вас.
Мистер Гетинг? строго переспросил констебль. То есть вы знаете убитого?
Да. Это мистер Гетинг, наш главный секретарь директора.
Про сейф вы знаете что-нибудь? Оттуда что-нибудь исчезло?
Не знаю, ответил молодой человек. Наверное, там было много алмазов, но сколько точно, не знаю; что там сейчас, я не посмотрел.
А кто мог бы знать об этом?
Думаю, никто, кроме мистера Дьюка, раз теперь мистер Гетинг убит. Мистер Дьюксовладелец фирмы, о втором ничего не могу сказать.
Констебль молчал, быстро прикидывая, о чем еще стоит спросить. Наконец он достал из кармана потрепанный блокнотик и коротеньким тупым карандашом стал записывать выясненные детали происшествия.
Значит, вы сказали, что фамилия убитогоГетинг? Как его имя?
Чарлз.
Чарлз Гетинг, скончавшийся, вслух повторял записываемое констебль. Так. Его адрес?
Фулхэм, Монктон-стрит, двенадцать.
Фулхэм Монктон стрит двенадцать. Хорошо. А вас зовут Уильям Очард?
Рутинный опрос продвигался медленно. Двое мужчин со стороны являли собой яркий контраст. Алкорн уже пыхтел от записывания показаний, но был спокоен, деловит и озабочен лишь тем, чтобы его действия одобрил начальник. Отвечавший же, напротив, дрожал от еле сдерживаемого волнения и не мог забыть о бездыханном человеке на полу. Бедняга Гетинг! Хороший добрый старик, таких поискать. Ужасно, что его тело лежит вот так, неловко согнутое, а разбитая голова даже платочком не накрыта хоть для приличия. Но ничего не поделаешь. У полиции свои правила, и ему, Очарду, лучше не вмешиваться.
За вопросами, ответами и усердной писаниной прошло минут десять. Потом на лестнице послышались шаги и голоса, и в комнату вошли четверо мужчин.
В чем дело? Что случилось, Алкорн? точно так же, как до того спрашивал клерка сам констебль, громко спросил первыйполный, гладковыбритый человек начальственного вида. Он остановился в дверях и теперь пристально осматривал комнату, переводя взгляд с констебля на труп, с открытого сейфаподозрительно на молодого клерка, потом снова на Алкорна.
Констебль застыл под его внимательным взглядом и ответил ровным деловым тоном, словно оглашая официальные улики в суде.
Я был на посту, сэр, и примерно в десять часов пятнадцать минут заворачивал с угла Чарлз-стрит к Хэттон-гарден, когда заметил, как этот молодой человек, он указал рукой на Очарда, выбежал из этого дома. Он закричал мне, что здесь что-то случилось, и я пришел посмотреть и увидел вот это тело. Ничего здесь не тронуто, но кое-какую информацию я для вас записал.
Алкорн показал блокнот. Начальник кивнул и обратился к одному из сопровождавших, высокому мужчине, в котором безошибочно угадывался судебный медик.
Он мертв, доктор, надеюсь, вы не сомневаетесь в этом. Пожалуй, мы пока не будем его трогать. Наверняка за дело возьмется Скотленд-Ярд, а раз так, то оставим его тому, кого они сюда пошлют.
Медик прошел к телу и наклонился над ним.
Да, он мертв, заключил врач, но умер не так давно. Если бы можно было перевернуть труп, я бы мог сказать кое-что более конкретное. Но раз вы не хотите, я трогать его не буду.
Ага, не трогайте пока, ладно? Итак, Алкорн, что еще вам известно?
Констебль в считанные секунды доложил своему начальнику все, о чем успел узнать. Последний обратился к медику:
Здесь не только убийство, доктор Джордан, как видите. Все дело в сейфе. Слава богу, такие случаитолько для Скотленд-Ярда. Сейчас я туда позвоню, и через полчаса они пришлют своего человека. Извините, доктор, но вам придется подождать. Он повернулся к Очарду:Вам, боюсь, тоже придется подождать, молодой человек, но, надеюсь, инспектор из Скотленд-Ярда вас быстро отпустит. Так, а семья у этого бедняги есть? Он женат?
Да, но его жена больна, прикована к постели. У него две дочери. Одна живет с матерью и ведет хозяйство, а другая замужем и живет где-то в Лондоне отдельно.
Надо их известить. Ступай, Карсон, велел начальник одному из двух сопровождавших его констеблей. Старой леди пока ни о чем не говори. Если дочери не будет дома, дождись ее. И предложи ей свои услуги: захочет послать за сестройпоезжай сам. А ты, Джексон, спустись к входной двери и, когда появится человек из Ярда, проводи его сюда. Алкорн, оставайся здесь.
Распорядившись, офицер полиции позвонил в Скотленд-Ярд и изложил суть дела, потом снова обратился к молодому служащему:
Так вы говорите, мистер Очард, будто никто не знает, что именно пропалоесли пропалоиз сейфа, кроме мистера Дьюка, как я понял, единственного действующсго совладельца? Мистера Дьюка нужно срочно пригласить сюда. Его телефон?
Джерард, четырнадцать семнадцать Б, быстро ответил Очард. Его волнение немного улеглось, он с интересом наблюдал за действиями полицейских и восхищался тем, как уверенно и профессионально они взялись за дело.
Офицер полиции еще раз снял трубку телефона и набрал номер:
Мистер Дьюк дома?.. Да, скажите: старший офицер полиции. Последовала пауза, затем он продолжил:Мистер Дьюк?.. Я звоню из вашей конторы на Хэттон-гарден. С прискорбием извещаю вас, сэр: здесь произошла трагедия. Ваш главный секретарь, мистер Гетинг, мертв Да, сэр. Вот он лежит здесь, в вашем кабинете, и все обстоятельства указывают на то, что это убийство. Сейф открыт и Да, сэр, боюсь, что так. О содержимом я, разумеется, ничего сказать не могу Нет, но ничего определенного нельзя пока Мне бы хотелось, чтобы вы срочно подъехали сюда. Я пригласил полицейского из Скотленд-Ярда Очень хорошо, сэр, мы будем вас ждать.
Он положил трубку и обратился к присутствующим:
Мистер Дьюк уже выезжает. Нам нет смысла здесь стоять. Пойдемте в ту комнату и хотя бы сядем.
В общей комнате было холодно, огонь в камине явно погасили уже давно, но они все равно сели и стали ждать. Старший офицер предупредил всех, что мебель в соседнем кабинете должна оставаться на своих местах. Из всех четверых только он один казался спокойным и уверенным в себе. Очард заметно нервничал, пытался изображать задумчивость и беспрестанно ерзал на стуле. Констебль Алкорн, чувствуя себя неловко в такой компании, сидел навытяжку на краешке стула и смотрел прямо перед собой. Доктор же откровенно скучал и очень хотел поскорее вернуться домой. Разговор не клеился, хотя время от времени старший офицер пытался его завязать; поэтому, заслышав шаги по лестнице, все четверо испытали облегчение.
В двоих вошедших угадывались констебли в штатскомс чемоданчиками из черной кожи. Третий был крепкий невысокий мужчина в твидовом костюме с чисто выбритым добродушным лицом и темно-синими глазами, которые, помимо проницательности, таили в себе смешливые искорки. Он держался просто и спокойно; видно было, что такой человек с удовольствием отдаст дань хорошему обеду и последующей беседе за курительной трубкой.
А-а, здравствуйте, капитан! весело заговорил он, протягивая руку. Давно мы не виделись. После того дела в парикмахерской Лайм-хауса. Скверная была история. А теперь у вас, я вижу, нашелся еще повод, чтобы лишить бедного сыщика его заслуженного тяжким трудом отдыха?
Старшему офицеру показалось, что легкомысленное панибратство сейчас неуместно.
Добрый вечер, инспектор, ответил он официально и резко. Позвольте представить доктора Джордана. Вы не знакомы? Доктор Джордан, это инспектор Френч из отдела по криминальным расследованиям. А это, инспектор, мистер Очард, служащий этой конторы, обнаруживший труп и сообщивший о преступлении.
Инспектор Френч приветливо со всеми поздоровался. За обходительность манер в Скотленд-Ярде за глаза его прозвали Галантный Джо.
Ваше имя мне, конечно же, известно, доктор, но вряд ли мы встречались. Рад познакомиться с вами, мистер Очард. Инспектор уселся на стул и продолжил:Быть может, капитан, вы введете меня в курс дела, прежде чем мы двинемся дальше.
Все уже известные факты были вскоре изложены сыщику из Скотленд-Ярда. Инспектор Френч слушал внимательно, а записи в блокноте констебля одобрительно назвал ценным документом.
Ну что ж, улыбнулся он присутствовавшим. Пожалуй, нам лучше осмотреть, что там внутри, до появления здесь мистера Дьюка.