Дж Джолин!
Голос задрожал, и ноги Джоэла едва не подкосились, когда под столом, все в крови и слезах, показалось лицо Джолин. Той, которую он уже считал безвременно погибшей. Он хотел бы пробовать на губах сладкий мед ее имени, петь его, словно древний гимн. Но сейчас вышел бы лишь хрип.
Он был здесь! Он охотился за мной! прошептала она одними губами, протягивая руки к Джоэлу. Она озиралась по сторонам, как загнанный зверек, и сперва не желала вылезать из-под стола, словно уверовала, что там самое безопасное место на свете.
Как это произошло? спросила деловито Энн. Из всех она пережила наименьшее потрясение.
Он ворвался сюда, мужественно ответила Джолин, но вздрогнула, едва не теряя сознание.
Все хорошо, убеждал ее Джоэл. Мы рядом. Я рядом.
Она без стыда и смятения прижалась к нему, как утопающий к спасительному берегу. Джоэл не пытался вытащить ее из-под стола, из этой чудесной норки, спасшей ей жизнь. Они нелепо сидели вдвоем на полу среди осколков. И он гладил ее по перепачканным чужой кровью волосам, шептал что-то на ухо, страшась отпустить. Джоэл и сам не заметил, когда и почему Джолин сделалась ему настолько дорога, что выделило ее среди остальных жителей Вермело. Но ведь также произошло и с Ли. Что-то неуловимое. Не похожие ли кошмары? Джоэл всегда испытывал потребность заботиться о ком-то, защищать кого-то, в том числе, от самого себя. И если уж Ли пока не грозила опасность, внимание Джоэла всецело переключилось на Джолин. От истерического срыва ее отделял один шаг, если не меньше.
Ворвался на телеграфную станцию? Миновав все Ловцы Снов? недоверчиво протянула Энн, переглядываясь с Батлером.
Д-да Он их словно не замечает, с жаром закивала Джолин. А потом замерла, вытянулась, как прутик, и снова зарыдала. Ли наклонился и накинул на нее плащ, раз уж Джоэл своего лишился.
Почему вы считаете, что он охотился именно за вами? продолжала сухо и размеренно Энн. В такой ситуации только строгость и спокойный тон сдерживали бессвязные восклицания и стенания. Джоэл все понимал, но у него голос застревал в горле. Он просто согревал ледяные руки Джолин, робко качая ее, точно ребенка.
И как вам удалось выжить? спросил уже Ли то ли недоверчиво, то ли восхищенно.
Я не знаю! Ничего не знаю! воскликнула она и с силой оттолкнула Джоэла, выползая из-под стола и тут же падая ничком. Она снова заплакала навзрыд, рискуя пораниться об осколки стекла.
Все, Ли, ничего больше у нее не спрашивай, сказал решительно Джоэл, поднимая Джолин и усаживая на то, что осталось от аккуратной деревянной скамьи.
Я молчу, отозвался Ли и начал копаться в ящиках стола. Так, где-то здесь телеграфист прятал бренди. Ему он больше не понадобится. Надеюсь, бренди поможет вам обоим.
Вскоре Ли отыскал старую бутылку, по которой ползла трещина. Попробовал сначала сам, затем передал Джоэлу. Он не принял, а вот трясущаяся Джолин кое-как сделала пару глотков, механически, тяжело, как будто проталкивала внутрь камни. Она закашлялась, из глаз ее потекли новые слезы, но крики и стоны иссякли. Джоэла испугала эта перемена. Посреди развороченной телеграфной станции воцарилась мертвенная тишина. Джолин застыла неподвижной хрупкой статуэткой, слегка наклонившись вперед. Смутное осознание накрыло ее и больше не позволяло приникать к Джоэлу в поисках защиты. Она обратила к нему неподвижное лицо и сдавленно спросила:
Вы поместите меня в «карантин»? После того, что я видела.
Джоэл опешил, его обжег горький стыд, не от слов Джолин, а за всех, кого он без колебаний многие годы провожал в казематы для дознаний и прохождения «карантина». Он не ведал, сколько жертв, уцелевших после нападений сомнов, выходило из цитадели после работы «врачей». Неизменным фантомом за ним следовал образ обратившейся женщины с медными кудрями. Джоэл не хотел такой судьбы для Джолин, ни за что и никогда. Хватит с него устава! В городе завелся настоящий монстр, а они занимались тем, что сводили обычных людей с ума, точно правы были паникеры и революционеры. В Вермело творилось что-то отвратительное и фатальное. Он не желал вовлекать во всю эту грязную историю Джолин, поэтому уверенно ответил:
Нет. Мне уже хватило одной невинной жертвы.
Что ты собираешься делать? удивился Ли. Это не по уставу.
Плевать на устав! Ты тоже давно не по уставу! огрызнулся Джоэл и тут же смягчился: Отведу ее в нашу мансарду. Дальшеразберемся.
Глава 5. Верховный Охотник
Она сидела неподвижная и бледная. Крупные глаза светились на лице, как две светлых луны. Руки ее судорожно сжимали потрепанную корзину с раздавленными булками. Джоэл попытался забрать предмет, но Джолин болезненно застонала, точно отрывали часть ее тела:
Не нужно!
Ладно, хорошо, оставил ее Джоэл. Только не кричите.
Собственный дом выглядел чужим и бесприютным. Джоэл не появлялся в мансарде с тех пор, как их с Ли заперли на карантин. Слой пыли сковывал ровно застеленную узкую кровать, прислоненные к деревянным стенам стулья, низкий комод и пару старинных сундуков. Вещи покорно ждали хозяина, вдыхавшего в них подобие жизни. И среди замершей тишины таким же пыльным призраком сидела Джолин, бледная, растрепанная, в окровавленном платье и с большой корзиной в судорожно сжатых пальцах.
Джолин, вы должны смыть кровь и переодеться. Энн обещала скоро принести новое платье, неуверенно начал Джоэл, всеми силами отвлекая их обоих от впечатлений прошлой ночи.
Ныне Желтый Глаз висел в небе, как бессмысленная желтая лампа, слишком яркая, чтобы скрыть опасные тайны: Джоэл нарушил устав. Ли, Батлер и Энн не воспротивились, а даже наоборотпомогли в этом неверном деле. Но дальнейшие разбирательства не занимали, когда посреди полупустой комнаты сидела Джолин. Четкое следование правилам уже довело однажды несчастную свидетельницу до обращения. И Джоэла все еще грызло чувство вины. Надоело так! Надоело! Если бы и Джолин обратилась в подвалах психушки после не в меру подробного допроса, Ли точно бы с отвращением перестал знаться с Джоэлом. От одиночества осталось бы только самому взвыть монстром на мерцание Красного Глаза.
Джо? донеслось из-за запертой двери. Прибыла Энн с туго свернутым кульком чистой одежды.
Да? неожиданно подняла глаза безучастная Джолин. Похоже, иногда ее тоже звали сокращенным именем. Или когда-то звали, будто не в этой жизни, потому что она тепло улыбнулась, но взгляд оставался отстраненным, а разум, похоже, путешествовал по миру прошлого. Возможно, чтобы уберечь себя от безумия, она устремилась в ранние годы детства. В те времена, когда все вокруг еще выглядит волшебным. Хотя не у каждого, кому-то изначально не везет вкусить горький плод реальности. Потом-то иллюзия раскалывается у всех, умные книжки рассказывают, что последние маги исчезли, построив защитный барьер против Хаоса, и любые чудеса оборачиваются неприятной загадочностью, сулящей опасность. Но Джоэл не торопился возвращать Джолин в жестокую реальность.
Энн, смутился он, впуская сурово хмурившуюся подругу. Поможешь смыть с нее кровь? А то мне как-то неудобно.
Не вопрос, ответила Энн. Только если биться и кричать не станет.
Джоэл кивнул и вытащил из чулана крупную медную лохань. Помнится, еще в прошлые выходные среди пара и теплой воды там нежился Ли, а мочалка в руках Джоэла нежно скользила по плечам возлюбленного, очерчивая мышцы и контуры тела. Теперь втайне хотелось так же стирать грязь с бледной кожи Джолин. Но ситуация выдалась неподходящая. Да и сама девушка выглядела слишком скромной и невинной, поэтому ей занялась Энн.
Джоэл натаскал из колодца во дворе несколько кувшинов воды и поплотнее затворил окна от сквозняков. Деревянные балки мансарды впитывали тепло весенних дней. Но ночью через щели старого дома его похищал ветер, к тому же помещение отдавало неживой сыростью. Похоже, где-то поселилась плесеньнеизменная напасть всех домов Вермело. Зимы стояли сырые, засыпали мокрым снегом, летом не хватало тепла для просушки укромных мест. Многие здания не ремонтировались уже сто лет. Разве что в богатых районах. Но Квартал Охотников к таковым не относился, хотя ночных стражей встречали везде с суеверным почтением.
Они жили не в лачугах, но и далеко не во дворцах. Зато в их дома никто не имел права врываться с обысками. Этим и воспользовался Джоэл, когда привел к себе почти бесчувственную Джолин.
Теперь он стоял на лестнице, глядя, как белый свет тает в мерцании пылинок. Они слетали с балок медленным кружением полузабытых танцев. Говорят, раньше королевский дворец оживал весельем, когда в залах, озаренных сотнями свечей, кружились прекрасные пары.
Джоэл устало прищурил глаза: он почти видел эти далекие времена, представлял своих товарищей. Лицо Энн, обряженной в тонкую кисею, не уродовали шрамы, Батлер выглядел галантным кавалером в черном фраке. Ли почти не изменился, разве только костюм надел по случаю еще более нарядный, с пышным узорным жабо. Смешно.
Потом Джоэл узрел себя, но как будто близнеца, как будто со стороны. Он носил белый фрак. Белый, цвет, столь чуждый ему, белый, цвет, на котором слишком ярко отпечатывается кровь. Но в этой иллюзорной реальности танца пылинок он не сражался и никого не убивал. Здесь он рассыпался в улыбках и ловких комплиментах перед дамами в немыслимых платьях на каркасах. Здесь он был счастлив.
Все они невесомо плыли по наборному паркету. Джоэл не ведал, откуда к нему пришло идиллическое видение, но ярко светившие люстры над головами подозрительно напоминали покоившийся на развалинах имения обугленный остров
Сон наяву не менялся, не покрывался сажей, не вспыхивал языками огня. Танец продолжался, донося смех беззаботной жизни. Джоэл шел через толпу. Он искал ее, Джолин. И, конечно, она царственно застыла на возвышении королевского трона. Роскошное платье на ней искрилось алыми пятнами. Возможно, рубинами. Но нет, стоило присмотретьсяи безошибочно угадывались брызги крови. А в стекленеющих глазах юного создания застыл обезоруживающий ужас.
Да что же это? поразился то ли Джоэл, то ли его двойник. Как вы не замечаете? Ваша королева умирает! Ее убили! Королеву убили! Убили!
Но смех продолжался, пары кружились облачком пыли, сорванным с балок. И то ли мыши скреблись в перекрытиях, то ли легко скрипел наборный паркет в зале, где погибала королева иллюзорного торжества. Джоэлу сделалось душно, толпа смыкалась, напоминая уже не светский прием, а базарную давку. Сладкая дрема стремительно перерождалась в настоящий кошмар. Джоэл усилием воли закричал на себя:
Это нереально! Ничего нет!
И вонзил нож в сердце Джолин, чтобы образ рассеялся. Все кануло, свечи погасли, люстры обрушились, зал обратился в выгоревший скелет дома без крыши. Джолин и друзья рассыпались пеплом. Джоэл застыл посреди пустоты.
Он не задумывался, откуда во сне взялось оружие, но очнулся, выпростав вперед правую руку. На самом деле он стоял, прислонившись плечом к стене. Из-за двери его квартирки доносился мерный плеск воды. Похоже, Энн старательно поливала подопечную из кувшина. Вокруг царило умиротворение светлого утра, когда еще рано помышлять об опасности грядущей ночи, когда еще брезжит слабая надежда, что именно в эту ночь случится чудо и Змей не повернется проклятым глазом. Конечно, чудеса никогда не случались, но теплые белые лучи отогревали сердце. Охотники редко их видели, навек обрученные с тревожным мерцанием Красного Глаза. А люди целый день суетливо кружили по улицам, как слетающая с потолка древесная труха. В своем падении она не ведала, что обречена. Как не ведает сухой лист или сорванная ветром афиша. Как не ведает и человек, которому суждено обратиться следующей ночью.
Джоэл больно укусил себя за большой палец, чтобы снова не заснуть. Хоровод видений преследовал его и подсказывал, что телу после изматывающей ночи необходим отдых.
«Все не по уставу! Я засыпаю стоя. И без единого Ловца Снов поблизости. Проклятье Хаосу!»выругался Джоэл, одергивая себя. Он поискал в карманах плаща завалявшиеся кофейные зерна и решительно разгрыз несколько наиболее крупных. Кофе в Вермело рос плохо, на вкус горчил, как недозрелая редька, но чтобы сражаться со сном подходили любые средства. Слишком много вопросов требовали участия, и переложить их даже на сильные плечи Ли не представлялось возможным. В городе объявился опаснейший монстр, Джоэл твердо намеревался пойти прямиком к Верховному Охотнику, хотя эта встреча не сулила ничего хорошего.
Джо, мы закончили. Можешь заходить, позвала из-за двери Энн, не без гордости предъявляя чистую причесанную Джолин в аккуратном сером платье. Такие носили по особым случаям воспитанницы академии охотников, считая нарядными, потому что по вороту и вдоль рукавов вилась простенькая вышивка. Но Джолин украшало и самое простое одеяние.
Как вы? негромко и неуверенно спросил Джоэл. На задворках сознания все еще мерещился образ окровавленной королевы. Но Джолин выглядела скромно и пригоже, она сидела на колченогом стуле, чинно сложив маленькие руки на коленях. Больше не пугал остекленевший взгляд сломанной куклы, к бледным округлым щекам постепенно возвращался легкий румянец.
Неплохо, хрипло и надтреснуто ответила Джолин. Голос все еще дрожал. И, похоже, смущал ее саму жестоким напоминанием.
М-да, такую воду повторно не использовать, посетовала Энн. Джоэл глянул на лоханку. В Вермело ради экономии обычно купались целыми семьями, не меняя воду, а потом еще и одежду там же стирали. Но ныне белесую мыльную пену перекрывало густое красное марево. Много же крови смыла вода, так много, что сама поменяла цвет.
Также и охотники изменялись душой, внимая каждую ночь чужому горю, чужой беспросветной боли. В конце концов, переполнялась вот такая лоханка. Где-то в душе выходил из берегов колодец и наводнял существо апатичным безразличием к сути своей работы. Через это проходили все новички, это не миновало и Джоэла. Иначе сидеть бы ему сломанным механизмом, каким предстала Джолин. Она еще переживала трагедию на телеграфной станции, снова и снова. Он уже почти забыл, намеренно отпустил образы растерзанных собак и размазанного по стенам старика.
Ты к Верховному Охотнику? деловито, но с тревогой спросила Энн.
Да.
Я побуду с ней.
Энн, ты и так очень помогла. Тебе ведь тоже надо отдыхать. Может быть, тебя лучше сменит Ли? предложил Джоэл, чувствуя себя обязанным верной боевой подруге. Да и девочки в академии наверняка ждут.
Ой, будут эти лентяйки ждать своего «надзирателя»! Насчет них я еще вчера договорилась, беззлобно рассмеялась Энн и погрозила пальцем: Я с Ли молодую девушку ни за что не оставлю
Я уже не ребенок, неожиданно подала голос Джолин и плотно стиснула руки на коленях. Давно не ребенок.
Тело ее словно съежилось, плечи ссутулились, голова опустилась, как от удара. Губы задрожали, а глаза снова застыли, скрывшись в густой тени упавших на лицо прядей. Как показалось Джоэлу, на этот раз она устремилась мыслями не к воспоминаниям прошедшей ночи, а куда-то дальше, в более глубокие и мрачные пределы колодца своей загадочной души. И эта перемена напугала, посеяла сомнения. Но Энн ничего не заметила, не дав Джоэлу обдумать посетившие догадки:
Иди уже к Верховному. Только возвращайся.
Джолин? Как вы? многозначительно спросил Джоэл.
Идите, как ни странно, совершенно спокойно ответила она и даже попыталась учтиво улыбнуться.
Умоляю, только не спите. Не сейчас, попросил Джоэл. Чуть позжеобязательно. Но не сейчас.
На всякий случай он достал из сундука домашние Ловцы Снов и приладил их на крюки, вбитые в потолок. Всего насчитывалось пять крупных сетей, которые Джоэл обычно использовал не для себя, а для Ли. Собственные пепельные кошмары не имели материальной формы. Обратившиеся родители никогда не являлись: слишком много времени минуло с тех пор, слишком много новых потрясений наслоилось на сознание. Образы из головы Ли чаще повреждали капканы. В старых окованных сундуках хранилось немало каркасов и деталей для возможной починки и изготовления новых ловушек.
Я прослежу, чтобы она не спала, решительно кивнула Энн. Она с профессиональной ловкостью помогла управиться с сетями, поэтому Джоэл уже направлялся к двери, когда услышал надтреснутый голос.
Я буду ждать вас! Только возвращайтесь живым! с жаром воскликнула Джолин, неожиданно поднимаясь, и в едином неописуемом порыве обняла замершего Джоэла. Он опешил, застыл каменным идолом. В комнате повисло напряжение: все знали, что визиты к Верховному Охотнику часто заканчиваются заточением просителя в темноту подвальных казематов.