Получай, тварь! гаркнул он в окровавленное лицо бандита и только потом обернулся, вспомнив, что его увлеченно избивали двое. Один-то катался возле стойки с торчащей из руки костью. А третий куда-то подевался, хотя должен был атаковать. Джоэл поднял голову и опасливо осмотрелся.
Биф! Но?.. Но Ты? онемел он, увидев, как бесформенный и как будто малосильный старикан стоит над поверженным противником.
Все для тебя! радостно отсалютовал Биф. Бандит, безвольно запрокинув голову, перегнулся спиной через барную стойку.
Два пива, хозяин. Мне и моему другу, хрипло приказал Джоэл, поднимая свой табурет и невозмутимо садясь на прежнее место, словно ничего не случилось.
Господин охотник, вам надо Вы же икнул из угла трактирщик, который все это время прижимал к себе, похоже, особо ценную бутыль. Или просто схватил первую попавшуюся, опасаясь, что в ходе потасовки ему разгромят все заведение. На полу и правда валялось немало осколков. Несколько Джоэл задумчиво вытащил из своих окровавленных ладоней, но даже не придал этому значения. Боль не приходила, или он слишком привык к жизни в тени боли, в дурмане вечного мучения, которое будило только небывалую ярость. Теперь даже правая нога не ныла, зато все тело охватывал жар, не до конца растраченная удаль трактирной битвы.
Что мне надо, я сам знаю, осадил Джоэл. Надеюсь, с этими парнями проблем не возникнет.
Нет, кивнул трактирщик и свистнул местному громиле, который считался вроде охранником. Эй, выкинь их на улицу. И что ты стоял? Еще вышибала называется!
Да я просто смотрел на драку, мы заключили пари с мужиками! оправдывался тот.
Гони мою долю, фыркнул на него Джоэл, и вышибала откатился куда-то в тень, прибирать бесчувственные тела нарушителей. Потом он в прямом смысле вышвырнул их на улицу через заднюю дверь в помои на задворках дурного заведения.
Здорово ты их, восхищался Биф, отирая кровь с лица полой изодранной рубахи.
Ты тоже, ответил Джоэл и распластался на барной стойке, подложив сложенные руки под подбородок. Запал пропадал слишком быстро, и вместе с ним приходила невероятная усталость. В груди наливался огненный шар, раскалялся свинцовым ядром, поджаривая душу и скручивая сердце, сбивая его ритм. Возможно, наставал последний час. Славная смерть, нечего сказать, особенно, после победы над Легендарным Сомном.
«Ну и к Хаосу», подумал Джоэл, и ему стало все равно. По крайней мере, напоследок он снова ощутил себя живым и бесшабашно юным. Даже улыбнулся, опрокидывая в пересохшее горло новую порцию пива. Он проникся той легкостью бессмысленной жизни, которую нес на сутулых плечах Биф. Пьянчуга, не замечая новых ссадин и синяков, радостно уплетал дармовую крысятину, подскребая с тарелки подливу и громко рыгая.
Джоэл же погрузился в подобие сна, по крайней мере, поднять голову с барной стойки сил не оставалось. Воздуха тоже не хватало, он разевал рот, как рыба на суше, и ждал, какой же из вдохов станет наконец последним. Лучше, чтобы его потом сразу выкинули в Хаос. Ли не следовало знать, насколько напарник успел оскотиниться за короткое время. И от этого тоже делалось почему-то смешно. Джоэл молча рассматривал, как уплетает нехитрое угощение пьянчуга Биф. А тому, похоже, не терпелось поделиться своими мыслями.
Знаешь, приятель, ни с того, ни с сего заговорил он. Врет твой святитель Айгрежи.
Насчет чего? Он не врет, он придумывает, слегка заинтересовался Джоэл, все же поднимая голову и с удивлением обнаруживая, что еще не готов отдать концы. Отдышался немного, подремали вроде бы ничего. Не считая рассаженной брови, звона в ушах и новых гематом.
Придумывает, потому что сам не знает, мелькнуло подобие осмысленности и живости в заплывших глазах пьянчуги. Не было там Стражей Вселенной. И не жертвовали они собой. Сначала асур Раат Шаатир сражался с Хаосом. Потом они взаимно уничтожились не до конца. Хаос вон утащил за собой наши миры. А асура Раата закинуло в мирок Бенаам. Там он и нашел приспешников. И покромсал местных.
Какой-то новый пересказ той сказочки.
Но это еще не все! Местные от магии не умерли, зато превратились во что-то этакое. Вроде энергии солнца или Барьера. И создали Стражей Вселенной из таких же людей. Украли божественную мощь, хотели сами богов сделать, чтобы против асуров выставить. Но ничего не получилось, Стражи у них начали сходить с ума от непомерной силищи один за другим. Вот вроде и остался один, последний, которого служитель ждет. Только что этот один против целого Хаоса может?
Биф, тебе-то откуда все это знать? Кто тебе такое рассказал? слабо усмехнулся Джоэл. Его пугало, что так много знакомых так или иначе верили в секту некого Стража. Да еще не давало покоя то видение на грани жизни и смерти. После всех мытарств выздоровления он уже разуверился, что ему приказал выжить некий Страж. Вытащили его с того света, накололи новыми стимуляторами, закачали кровь Умана. Вот и хорошо. А сны оставались снами, реальность похуже самых жутких кошмаров.
Сам все знаю, довольно крякнул Биф, хлопая себя по набитому животу.
Наверное, у секты Стража есть ответвления.
Ну, а что, ему можно придумывать, а мне нельзя? обиделся полоумный старик.
Не придумывай. А то придумаешь сначала, потом напьешься, сам поверишь, увидишь кошмар. Еще превратишься в сомна, хлопнул его по плечу Джоэл.
Не, не превращусь Кто тебе тогда рассказывать будет? рассмеялся Биф и выпил залпом оставшееся пиво.
Занятные сказки нынче в моде, вздохнул Джоэл. Как твое имя-то настоящее? Не Ленц?
Не Никаких Ленцов не знаю, беззаботно пожал плечами собеседник. Бифэто вообще кликуха, значится. Ты меня еще выпивкой угостишь или нет?
С тебя, пожалуй, хватит.
Ага, жадный какой. Все себе решил припрятать. Это я вас таких знаю! Знаю, ага, запротестовал пьянчуга.
Может, и себе. Тошно мне, Биф, признался Джоэл и зябко поежился. Теперь его трясло. Липкий пот пропитал одежду, сочился холодными капельками вдоль позвоночника. Пробегавшие мурашки обостряли восприятие, и, казалось, именно из-за них начинали болеть новые ссадины и старые рубцы.
А мне не тошно? Я тебе про Стражей Вселенной все выложил, а тебе лень на стойку пару монет выложить, продолжал наседать бродяга. С ними всегда так: немного милосердия оборачивается неблагодарной наглостью. Оттого и не хочется беззаветно помогать опустившимся людям.
Да если бы твои сказки кого-то спасли отмахивался от Бифа Джоэл. Конечно, они только недавно вместе славно отделали хулиганов. Но теперь разговор напоминал обмен впечатлениями между двумя безумцами.
Кто его знает, может, помогут еще. Вон, Каменный Ворон летает, сражается все. Страж Вселенной, понимаете. А на деле такой же бродяга, как и я. Только по мирам бродит. Но чем у нас улицы не миры! Вот и я, получается, Страж Вселенной. Он бы, небось, не пожалел за такой рассказ угостить меня выпивкой.
Джоэл больше не слушал. Биф выглушил за счет охотника еще две кружки, а потом с привычной безмятежностью упал мордой прямо в подливу. Обрел свое «законное место» для дневного сна, наплевав на все запреты Вермело. Впрочем, ему-то не светило обратиться. Джоэл отчего-то знал это. И так же необъяснимо верил каждому слову из рассказа об асурах, даже больше, чем морализаторской сказке святителя Гарфа.
Сражение Змея и его противника, некого Раата Шаатира, представало в живых красках, соткавшись под полуприкрытыми веками. Горел не только Вермело, но целые миры, взрывались невероятные звезды, катились в небытие целые галактики, сталкивались планеты. А асуры, пойманные своей жадностью, продолжали поединок, сжирая все больше и больше миров. Или то не асуры? И гул взорванных звездэто лишь гомон в трактире, преломленный шумом в ушах? Из липких пут странного сна вырвал новый скрип двери.
Джоэл вздрогнул и обернулся: на пороге стоял всклокоченный и запыхавшийся Ли. Он недолго шарил взглядом по темному трактиру, щурясь с яркого света, а потом немедленно кинулся к барной стойке.
Джо, так и думал, что найду тебя здесь. Проклятье Хаосу! Ты пьян! Жить надоело? После лекарств выпивку!
Джоэл сгорбился и поднял порванный воротник смятой рубашки, точно надеясь так спрятаться, отгородиться. И если раньше он чувствовал себя виноватым, то теперь понял, каков на вкус настоящий стыд. Не вина за бессилие или проваленную миссию, а стыд за собственную глупость. В его случае стыд отдавал сивухой и кровью. Наверное, тоже полезный опыт. Джоэл не знал, что ответить, как реагировать. Любимый уставился на него с такой радостью, словно уже успел в страшных фантазиях похоронить, а вот обнаружил живым и относительно невредимым.
Ты же сказал, что мы незнакомцы Ты же пробормотал сбивчиво Джоэл, но Ли уже подставлял плечо, стаскивая с табурета.
Не глупи! Вставай и пошли. Пошли, иначе пристукну по дурной башке и потащу.
Да я начал неловко оправдываться Джоэл. На ногах он стоял теперь нетвердо, пошатывался, как пьянчуга Биф, шел вразвалку. И если бы не Ли, то нетрезвое избитое тело заносило бы то в одну, то в другую сторону.
Джо, да ты весь в крови! Что было?! Кто на тебя напал?
В голосе любимого слышалась только неподдельная тревогани следа осуждения или обиды, хотя в последний раз они фактически прокляли друг друга. И в этом всепрощении некая темная часть души и разума Джоэла улавливала всю ту же противную унижающую жалость к немощному калеке. Но одновременно горечью слез нашкодившего мальчишки во рту отзывалось чувство все нараставшего стыда.
Я дрался, спокойно ответил Джоэл, надеясь не рассказывать подробностей.
И?
Победил.
Больше объяснений не требовалось, Ли только хмыкнул и покачал головой. Джоэл же покидал таверну с безотчетной тревогой за оставшегося спать у стойки Бифа. Хозяин наверняка выставил бы бродягу. И никакие небылицы про асуров не помогли бы.
Ну что, рассказал начальству про Батлера? строго спросил Ли, когда они достигли мансарды. Первым делом он усадил на табурет и осмотрел ссадины на лице Джоэла, промыл рану на рассеченной брови, вокруг которой уже налился тяжелый синяк, потом заставил умыться. Все в жутковатом напряженном молчании, от которого сделавшаяся уютной мансарда давила хуже склепа. И вот оно прорвалось вопросом и отразилось эхом ответа:
Нет.
Я так и думал, облегченно вздохнул Ли и тут же ухмыльнулся: Но все-таки ты крыса, раз намеревался.
Если честно, я даже не был в цитадели, развел руками Джоэл, прислоняясь к стене.
На душе делалось все легче. Но вместе с этой легкостью его покидали силы. Клонило в сон, сквозь марево отчетливо просвечивало только светлеющее лицо любимого.
И то хорошо. Значит, сразу пошел накачиваться самогоном? И кто бы мог подумать, что ныне прославленный победитель Вестника Змея будет набираться дешевым пойлом из-за девушки. Из-за меня ты не напивался, между прочим.
Напивался, еще как. Просто ты не видел, опустил глаза Джоэл. Я же напивался, когда мы ссорились. Потом завязал. Потому что мы перестали ссориться.
Ли вздрогнул, смутившись от таких нежданных признаний. За прошедшие годы они и правда часто ругались, обычно из-за противоречивого характера Ли, но в последнее время между ними установилось полное взаимопонимание. Которое едва не рухнуло в эту ночь.
Ладно, то, что ты напилсяэто полбеды. Хуже, что ты чуть не сдал друга.
Да не сдал же, говорю. И в мыслях не было.
Что ж, похоже, мордобой в трактире вправил тебе мозги. И правильно! Но нервов ты мне порядочно угробил, признался Ли. Батлер вон ко мне после дежурства сегодня подошел, расписывал, какой ты верный товарищ, как прекрасно понял его, какие дельные советы дал. А я-то стоял, не знал, куда глаза деть. Все ждал, что сейчас за ним придут караульные. Думал, ты там все выдал уже, а ты, оказывается, в трактирные драки ввязывался. И зачем?
Хотел, чтобы мысли выветрились. Как ты и сказал, мозги на место встали.
Ли помолчал, лицо его вытянулось, сделавшись еще более худым и осунувшимся, чем прежде, на виске пульсировала жилка, губы подрагивали в попытке и нежелании донести очевидный факт. И все же Ли пересилил себя, жестко отрезав:
Смерти ты искал, вот что.
Уже не ищу.
И хорошо.
Они многозначительно замолчали. Потом Ли решительно сдернул и свернул покрывало и помог Джоэлу снять плащ и сапоги.
Ложись, ты еле стоишь. То есть, еле сидишь. Сегодня я буду охранять твой сон, сказал Ли.
Ты не справишься с монстрами из моих кошмаров.
Джоэл считал, что ему непременно явится вся та мерзость, которой он нагляделся в окне пекарни. В тот вечер ему сразу же стала понятна природа кошмаров Джолин, но знание не принесло здравых мыслей, как поступить дальше. Впрочем, затуманенный алкоголем, болью и усталостью рассудок тоже не подкидывал гениальных идей.
Справлюсь. Они не страшнее моих, хмыкнул Ли. Хотя, признаться, я кошмаров больше и не вижу. Наверное, потому что о тебе, дураке, думаю сейчас куда больше, чем о своем прошлом.
Тебе ведь на дежурство
Выходные, Джо, мы дожили до выходных, заверил его Ли, едва ли не за руку доводя до кровати и коротко целуя в висок. Легко и нежно, словно прощая разом за все, снимая любую боль и унося сомнения. В бушующем мире единственным надежным местом оставалась их мансарда. Дальше Джоэл ничего не помнил. Он провалился в короткий, но глубокий сон без видений. Страж не приходил, никто не звал на бой.
Ну как ты? спросил Ли после пробуждения.
Нормально, выдохнул Джоэл, хотя его мутило и пошатывало, будто он не пиво в себя опрокинул, а не меньше бочки чистого спирта. Но что хуже всегоникуда не исчезло повышенное чутье, не отступил чрезмерно острый слух. Хотелось спросить, со всеми ли охотниками произошли похожие изменения, но все не находилось случая и верных слов. Или просто все существо отрицало очевидный факт, который разрушил бы всякое доверие к цитадели. Поэтому он молчал.
Выходной тянулся медленно. Джоэл понял, что они впервые по-настоящему живут в мансарде как пара: разбирают вещи, готовят еду, убираются. До этого не успели привыкнуть, осмыслить до конца. Теперь же ощущали неловкость. Джоэл задумчиво чистил картошку на общей кухне, Ли хлопотал наверху. Где-то пробегал Мио. Из его комнаты утром, воровато озираясь, выпорхнула совершенно безмятежная Лулу. Ли потом долго подтрунивал над новым подопечным, но Мио вскоре ушел по делам в город.
Так и прошел день за несложными заботами. В первые часы после пробуждения Джоэл надеялся, что кто-нибудь расколет его несчастную дурную голову, избавив заодно от внезапной тяги к саморазрушению. Но серость быта, которой охотники во время службы практически лишались, постепенно проясняла мысли, заставляя взглянуть на вещи под другим углом.
Осторожно! Мало тебе всего, еще пальцы отрезать захотел? временами говорил Ли, когда Джоэл забывал о том, что делает, и нож срезал кожу, а не кожуру.
Да-да, конечно, отстраненно отвечал он, но разговоры не клеились.
Между ними по-прежнем зависла незримая вуаль невысказанной тайны, и сквозь нее не проходили настоящие слова. Только короткие указания, бессмысленные шуточки и случайная болтовня о выстиранной одежде, вскипевшем чайнике или углях в утюге. Вроде так и длилась жизнь, а сердце все равно сдавливала тревога, безотчетная, безутешная.
Все существо стремилось на Королевскую Улицу, но Джоэл не покидал их дом, опасался снова бродить по городу, хотя выяснил, что без скобы правая нога почти не болит. Да и все его тело восстанавливалось как-то неестественно быстро, точно последняя инъекция стимуляторов вызвала цепную реакцию. Оставалось ждать либо выздоровления, либо «перегрузки механизма» и закономерной «поломки». Но никого не хотелось тревожить. Себя в первую очередь. И так предстоял неизбежный разговор о Джолин. Джоэл готовился к нему весь день, мысленно прокручивал ответы, перебирал версии поведения. К вечеру Ли все равно застал врасплох, когда за ужином кратко, но настойчиво спросил:
Джо Что все-таки случилось?
Джоэл стиснул кулаки, склоняясь над котелком с рыбной похлебкой. И несмотря на поднимавшийся над едой жаркий пар, в мансарде точно снова открылись все заделанные щели, как рубцы на старых ранах. Завыл в ушах несуществующий ураганный ветер. Путей для отступления не осталось. Ли молчал, но решительно подался вперед, уставился глаза в глаза, отчего потерялись все маски неудачливого лицедея. Изобразить притворную небрежность? Гнев? Разочарование? Презрение? Ничего не удавалось, все маски раскололись в ту ночь, когда был повержен Легендарный Сомн. Осталась только боль, как и теперь, в этот налитый свинцовой тяжестью момент. На этих подмостках театра-мансарды, где тянулась странная драма его новой жизни.
Джолин на самом деле не приемная дочь. А любовница пекаря, срывающимся голосом сдавленно ответил Джоэл. Вернее, мне кажется, он ее принуждает. Я подозревал еще давно. Подозревал Но увидел случайно в окне, как они Как пекарь И