- Это значит, что у Реймса сейчас больше четырехсот единиц навыков, на шестнадцатом уровне?Девушка задумалась на добрых десять секунд.
- Не уверена, но думаю, что так и есть.
- А что дается при повышении уровня?
- По два очка характеристик, за каждый уровень. И дополнительный талант, за каждый десятый уровень. А почему вы спрашиваете, господин Игни?
- Хочу понять, есть ли разница в наших каталогах, либо они одинаковы. Пока все сходится.Решаю не проверять предел доверчивости. Иначе можно и спалиться.А какой, на данный момент, максимальный известный уровень, среди ныне живущих?
- Сведениями из каталога делиться не принято. Это считается очень личным вопросом и может быть расценено как оскорбление, если спросить о них публично.
- Понятно
- Однако, насколько мне известноглава дома Хоркхел уже достиг сорокового, несколько лет назад. Оннастоящая легенда и очень опасный противник.
- А откуда это стало известно?
- Об этом заявил сам Хотет, глава дома Хоркхел, во время собрания домов.
- И сколько же ему лет?
- По слухам, уже больше трехсот. Личи практически бессмертны, но секрет преображения знают только они сами.
- Надеюсь никогда не увидеть эльфа восьмидесятого уровня - Пробубнил я себе под нос, с кислой миной уставившись на поворачивающую дорогу, углубившуюся в лес. Три сотни лет прокачки. Очешуеть можно И это при тридцати годах жизни в среднем по миру.
Поежившись от поднявшегося со спины ветра - я взглянул на небо. На нас надвигался целый массив плотных низких облаков, двигавшихся единым фронтом и грозивший обрушиться снежной бурей. Погода портилась. Хорошо бы успеть в город, до того, как начнет посыпать. Не то, что бы я был против снегопада. Но живя на Уралееще с детства привыкаешь определять погоду на глаз. А сейчас даже птицы замолчали.
- Нам бы поторопиться, непогода догоняет.
- Вы правы, господин.Слегка сдвинув капюшон, она посмотрела вверх. Я впервые смог толком рассмотреть её лицо, не сокрытое тенью. Довольно милое, на первый взгляд.Хассс, хассс, хасс!Прошипела она нашему тягловому ящеру, заставляя его ускорить шаг.
Беглый взгляд на стражейподтвердил полное их безразличие к происходящему. Они просто молча ускорились, почти переходя на легкий бег.
- Сиви, забирайся.Я протянул ей руку, чтобы помочь залезть на сиденье.На троих места хватит. Догонялки с вьюгойдело не благодарное.
На секунду задумавшись, она перехватила поудобнее копье и протянула левую руку. Секундой позжераздался многоголосый, леденящий душу, вой. Казалось, он доносился сразу отовсюду. В глазах девушки отразился страх, встретившийся с моей растерянностью. В одно мгновение произошли сразу четыре события.
Реймс, выйдя из состояния близкого к медитации, потянул на себя вожжи, резко останавливая повозку. Поднявшись на ногион начал гортанно что-то напевать, делая пасы руками.
Сиви откинула капюшон, открывая копну кудрявых каштановых волос. Угловатые черты вытянутого лица, прищуренные карие глаза, небольшой тонкий нос, легкий румянец на щеках, плотно сжатые пухлые губы и облачко белого пара, от резкого выдоха. Перехватив копье двумя рукамиона повернулась к повозке спиной.
Зашуршал, вынимаемый из тесных ножен, металл клинков. Вечные стражи начали расходиться в стороны, окружая повозку сбоку и сзади. Их глаза стали светиться чуть ярче.
Первые крупные хлопья снега сменились настоящим снегопадом, скрывая все происходящее уже на расстоянии пяти метров, от взора наблюдателя. Запустив руки в карманыдостаю связку ключей в правую, удерживая длинный заостренный ключ подъездной двери, на манер заточки и зажимая шокер в левой руке.
- Приготовиться! Костоглоды!Услышал я уносимый ветром крик нашей спутницы.Не расходитесь, их много!
- То-то я и думаю, что как-то легко все пошло Ну не бывает жизнь на сказку похожа
Вглядываюсь в кружащую мглу, стремясь уловить хоть малейшее движение. Ветер усилился, выдувая тепло из-под теплой одежды. По щекам, маленькими лезвиями, стали лупить пролетающие льдинки. Страх застыл, где-то глубоко внутри, заставляя сердце биться чаще, глухими толчками проталкивая кровь, по напряженному телу. По спине пробежали мурашки, поднимая каждый возможный волосок до самого затылка. Оборачиваюсь и наблюдаю следующую картину: рядом со мной стоит Реймс, вокруг него слегка подрагивает пространство, подобно пленке мыльного пузыря. От этой штуки исходит некий поток энергии, сравнимый с близким нахождением у трансформатора. Снежинки, сталкиваясь с пузырем, сразу же испарялись. Сам маг продолжат творить непонятные для меня действия, гортанно напевая и изменяя интонации голоса. Вокруг его рук начало образовываться голубоватое свечение, потрескивая небольшими искрами между пальцев, как от статического электричества. Повторный вой раздался совсем рядом, заставив меня вздрогнуть и пропустить пару ударов сердца. Краем глаза улавливаю тень, кидающуюся на одного из стражей и с диким треском впечатывающую его в повозку, на которой я стоял. От удара такой силы теряю равновесие и падаю в сторону, где находилась Сиви.
Уже в полете слышу рычащие и словно лающие звуки. Прикладываюсь головой о землю. Перед глазами все плывет, по шее прокатывает онемение, как от анестезии стоматолога. Где-то рядом слышится рык, резко переходящий в визг полный боли. Пытаюсь подняться, оперившись рукой в землю. Понимаю, что левая рука пустая. В правой по-прежнему зажата связка ключей. Замечаю нашу спутницу, на неё наседает сразу три зверюги, напоминающие смесь волка, дикобраза и легкого безумия генетика-лаборанта. Взмах копья по широкой дуге заставляет их сделать шаг назад, однако та тварь, что помельче, тут же делает резкий прыжок вперед раскрывая полную зубов пасть. Обратное движение копья сопровождается глухим ударом, треском и чавкающим звуком, отправляя прыгнувшую слегка в сторону, к ногам нашего хус`ша. Приземлившись с шлепкомтварь замирает, не подавая признаков жизни и тут же начинает медленно поедаться флегматичным ящером.
Где-то за спиной слышен грозно звучащий крик Реймса, после чего окружающую мглу озаряет яркая вспышка, на мгновение отражаясь от вьюги и вызывая боль в глазах. Раздается хлопок, как от выстрела и истошный вопль как от заживо свежуемой собаки.
Глава 10. «Глухая на оба уха оборона.»
Тем временем, сделав определенные выводы, твари начинают обходить Сиви с двух сторон. Знакомая ситуация. Точно так же, чуть не погибла Аврель. Надо вмешаться и срочно, иначе даже рубля не поставлю на шансы своего выживания. Поднимаюсь на колени, бросаю беглый взгляд на землю, тщетно пытаясь увидеть то, что помогло мне в прошлой схватке. Хрен там. С ключами на волка? Легко, если хочешь выжить!
- Иди сюда мразь сутулая! Я твою шерстяную мамку пинал!Кричу ближайшей зверюге, переключая внимание на себя.
Она смотрит на меня ошалевшими глазами, словно ей понятен смысл сказанного. Морда искажается не привычной агрессией хищника, а словно кровавым бешенством, обнажая огромные белые клыки. Огибая Сиви по небольшой дугеона устремляется прямиком на меня. Помощи ждать особо неоткуда. Один на один. Человек и зверь. Картинка смазывается, все происходит для меня слишком быстро. Сделав упор на правую ногупытаюсь заслониться от уже прыгнувшего костеглода левой рукой. Удар, как от кинутой пятидесятикилограммовой боксерской груши. Меня сносит с ног. Перед глазами мелькают зубы пытающиеся отгрызть мне половину лица за раз и вцепиться в горло. Уже почти касаясь земли, чуть сгибаю левую ногу в колене, больно припечатывая его в живот пародии на собаку и на чистой инерции давая ей перелететь чуть вперед растянувшегося меня. Левой рукой беру ее в захват за горло, прижимая как можно ближе к себе и не давая возможности укусить. Когти передних лап больно впиваются в грудь, вызывая адскую боль и пропарывая куртку. Где-то совсем рядом с ухом клацнула пасть, пытающегося освободиться хищника. Долго не удержу. Бью ключами в грудину, натыкаясь на плотный мех и маленькие костяные наросты. Удар, второй. Пробитий нет. Третий, судя по всему, попадает где-то между пластин и заходит в тушу по самый кулак, на добрые пять сантиметров. Оглушающий визг больно бьет по ушам. Попытки вырваться принимают отчаянный характер. Ключ начинает гулять в извивающейся плоти, делая ощущения гораздо «приятней». Отпускаю связку и с силой бью по ней ладонью, вгоняя еще глубже внутрь. До зверя начинает доходить, что сейчас убивают именно его, а не он меня. Резкий рывок из уже начавшей неметь от напряжения левой руки. Отбегает от меня на пару метров, прихрамывая на переднюю левую лапу.
Перекатываюсь и поднимаюсь на ноги. Положение стало еще хуже. Руки пусты. Сейчас прыгнет и все, руками я эту тушу не пришибу. Силы не хватит. В голове мельком пронеслось воспоминание, о не приятной встречи в подворотне, когда пытались отжать телефон. Удар противоударным телефоном, ударными темпами, помог удрать от подранка, получившего углом в висок. Медленно достаю телефон из нагрудного кармана. Век высоких технологий заканчивается использованием электроники в качестве примитивных орудий труда. Беглый взгляд вниз. Глубокие разрывы на кожанке и кофте, покрытые красными пятнами.
- Суууука, посмотри, что наделал. Ты мне любимое туловище подрал!С трудом, полурыча, выговариваю противнику, начиная двигаться вперед.
Надо заканчивать, долго не продержусь, уже слабею. Дышать становится тяжело. Заношу руку для удара. Зверюга недоуменно взирает на меня и после реплики начинает пятиться назад. Я обезумел? Жертва испугала хищника?
- Идиии Сюдааа Рррегенерррация, сучка!
«Курлык! Курлык!»
Костеглод затравленно взирает на меня и начинает оборачиваться, чтобы героически наступать в другую сторону, позвякивая связкой ключей промеж ребер. В этот момент, с почти неслышимым свистом, его пробивает прилетевшим со стороны копьем. Слегка взвизгнувживотное падает замертво. В этот же момент меня отпускает. Боль наполняет разум. Всепоглощающая, животная, дикая, необузданная боль пронзает каждую клеточку тела. Силы покидают, их уносит с собой безразличный холодный ветер. Делаю еще шаг вперед, земля вокруг начинает кружиться. Темнота застилает глаза. Дальшетолько свист ветра и чей-то крик. Но и они замолкают.
***
Открываю глаза. Ничего не вижу. Темно. В прошлый раз так не было. Я ослеп? Вроде бы не должен. Нестерпимо зачесался нос. Начинаю морщиться, двигая его из стороны в сторону. Замечаю маленькую полоску света снизу. Прищуриваю один глаз. Да, точно, на лице что-то лежит. Зачем? Пытаюсь убрать эту штуку рукой. По груди пробегает волна весьма красноречивых ощущений, резко вставляя в сознание картинку недавнего боя. Так, ладно, я понял. Руками не двигать. Но нос, зараза, чешется. Мое лицо чем-то накрыто. И если это не шерстяная жопа волка, которой он сел на меня в отместку за семью, а это судя по весуточно не она, то эту штуку можно сдуть. Пытаюсь набрать полную грудь воздуха и ощущаю себя полным идиотом, вновь прочувствовав все прелести ранения. Однако, в голове опять посвежело. Плавающие в киселе мысли начали выбираться на берег. Какие есть еще варианты? Можно кого-то позвать. Дворянин я или кто?
- Лююююдиии - Кричу я. Ну как кричу Шепчу, сильно пересохшим горлом.
Ладно. Этот вариант отпадает. Теперь еще и пить захотелось. Блин. Еще варианты? Ощупываю себя кончиками пальцев, в районе бедра. Наблюдение первоея раздет. Наблюдение второеколичество волосяного покрова не изменилось. Наблюдение третьея под одеялом. Ощупываю то, на чем лежу. Ткань. Тепло и сухо. Здорово. Значит меня совершенно точно не съели. Ладно, еще варианты? Поворачиваю голову и что-то, напоминающее полотенце, соскальзывает с лица. Отлично. Теперь я вижу комнату. Деревянные ровные стены, украшенные коврами. Симпатичная деревянная мебель. Вроде даже светло. Где-то рядом, похоже, окно с самыми настоящими стеклами. Как я это определил? Ну, иначе ранней весной не может быть одновременно и тепло, и светло, когда ты голышом под тонким одеялом. Так, ладно, а что у нас с другой стороны? Поворачиваю голову еще раз и наблюдаю входную дверь. Небольшой столик с небольшой синей вазой и засохшими цветами. Скамейку, на ней кто-то сидит и, судя по всему, дремлет. Фокусирую взгляд и приглядываюсь. Если бы я кому-то сказал, что в первый раз в жизни пожалел о том, что посмотрел внимательнонадо мной бы посмеялись. Сейчас же, я на полном серьезе, увидел какую-то совершенно стремную хрень, одетую в человеческую одежду. Очень отдаленно оно походило на людей. Или, если быть точнее, это был классический гуманоид. Две руки, две ноги, голова. А еще довольно необычного вида кожа, белого как молоко цвета. Сильно вытянутая вперед крупная морда-лицо, с широкой челюстью и отсутствием губ, вместо которых был просто «разрез». Черные бусинки глаз, слегка просвечивающие под закрытыми веками. Почти полное отсутствие шеи, из-за чего прижать подбородок к туловищу оно было не способно. Четыре пальца на руках-лапах, не имеющие ногтей. И шесть ярко красных гребней на голове, вместо волос, похожие на ветки папоротника. Одето оно было в подобие платья из грубой темной ткани, поверх которого расположился белый передник, как у наших горничных.
- Да ну на хрен - Я повернул голову обратно. Зажмурился. Показалось?
Поворачиваюсь обратно. Смотрю. Сидит. Спит. Что делать? Валить надо, Костя, валить. Медленно стаскиваю с себя одеяло и много-много мысленно матерясьсажусь на постель. Мельком оглядываю место ранений. Затянувшиеся корочки, как после нескольких недель бодрой регенерации естественным путем. Удивительно. Медленно встаю, оборачиваю одеяло вокруг себя, на манер туники и претворяясь легким дуновением воздуханаправляюсь к двери. Ходить тихоне проблема, когда ты босой. Была бы обувьпроблем стало бы больше.
Медленно и беззвучно, стараясь даже не дышатьподхожу к двери и аккуратно ее приоткрываю на половину. Не больше, что бы она случайно не скрипнула. Просачиваюсь в коридор и медленно двигаюсь вперед. Всего пять комнат. Моя по центру. Две справа. Две слева. Все двери закрыты. Помещение освещается только небольшим окошком над лестницей и тем, что просачивается из-за моей спины. Прислушиваюсь. На этом этаже никаких звуков нет. Но вот снизу слышится явно человеческая речь на бакарском языке. Разобрать что-либо сложно. Надо подойти поближе. Двигаюсь к лестнице, попутно разглядывая коридор. На стенах висят маленькие коврики и что-то похожее на крашенные циновки. А прямо над лестничной площадкой висит что-то похожее на картину, с большой черной надписью, на бакарском. «Будь внимателен, идя дорогой жизни. Выгода может быть даже в камне под ногами.» И подпись снизу «Глава дома Мирелт, Сейбек».
Спускаюсь на пару ступеней и снова прислушиваюсь.
- одиннадцать на шестерых, представляешь?
- И как же вам удалось выжить?
- Я успел сотворить три силовых разряда, поражая хищников одного за другим. Четвертый, в первые же секунды, впечатал болванчика в телегу, сломав тому шею и разнеся колесо. Но и сам напоролся на меч. Пятого прибила Сиви, а когда её окружилинаш новый знакомый бросился отвлекать внимание. Так что и шестого она добила относительно быстро, а когда повернулась к Игни, из дома Пульвистот уже истекал кровью и медленно надвигался на раненную глодку.
- Прям уж так и надвигался?
- Я и сам не поверил, когда услышал. Он сначала душил ее голыми руками, потом вогнал какую-то железку ей под ребра, а затем начал что-то такое говорить, от чего зверь в ужасе попятился!
- Но он его догнал?
- Нееет, хранительница решила не рисковать и пронзила псину копьем, когда та уже собиралась бежать.
- Даже так? А Игни? Что он сделал?
- Ну Он сделал еще пару шагов к своей добыче и упал без сознания.
- Боевой транс?
- Нет, не думаю. Скорее природное упрямство и желание выжить. Так или иначе, но Ойл клянется, что он спас ей жизнь, когда её окружили.
- Вот как А что с остальными?
- Еще четырех порубили болванчики, не давая напрыгнуть на меня. Как всегда безупречно.
- Но одного ты все же потерял?
- Не страшно, его исток все равно уже должен был распасться через полгода.
- А как вы добрались до Дегрофа? Я слышал, что стражи несли повозку на руках.
- Глупости. Сколь бы сильными они не былиподнять повозку с десятью глодами, тремя людьми и ящерами
- Действительно, звучит как трактирская байка.
- Вот и я о том. Мы просто сняли разбитое колесо и эти двое придерживали его в руках, пока ящерица тащила нас к городу. Ох и ленивая скотина, особенно когда поест. Пришлось её даже копьем потыкать, для мотивации.
- Игни остался жив, надеюсь?
- Старался поддерживать его как мог, пока ехали. А потом уже и целителя к нему пригнали.
- Это Дитриха что ли?
- Его самого! Представляешь, я ему говорю, что у меня в поместье дворянин умирает, а он твердит, что пока вечернюю ванну не приметникуда не пойдет.