«Убедительную», а не «правильную», потому что истина известна только гильдии «Джин». Однако у неё не спросишь, гораздо легче придумать убедительный ответ для Рагусы, и тогда можно рассчитывать на какую-то награду с его стороны. В конце концов, того, кто вытащил занозу из пальца, принято благодарить.
Ну в крайнем случае эта загадка хотя бы развлечёт нас по дороге, со смехом сказал Лоуренс и по-дружески шлёпнул Кола по макушке.
Холо часто посмеивалась над торговцем: по её мнению, он был чересчур серьёзен, однако по сравнению со стоящим рядом мальчиком, преследующим великую цель, Лоуренс чувствовал, что ведёт себя легкомысленно.
Но о каком празднике ты говорил? У вас в Пине разве так празднуют? спросил торговец, ткнув пальцем в затор из кораблей.
Сейчас его уже было хорошо видно. На берегу высилась целая гора из деревянных обломков. Рядом с ней несколько человек развели огонь и сушили одежду. Дальше развернулось куда более интересное зрелище: мужчины толпой тянули канат, который другим концом уходил под форштевень застрявшей барки. Компания собралась удивительно разношёрстная, да и одеты все были кто во что горазд, только беда оказалась на всех общая. Самые жадные перетаскивали на берег свою кладь, но большинство, позабыв о собственных пожитках, усердно тянули канат. Присоединился даже рыцарь на коне и в длинном плаще воодушевление было всеобщим. Гребцы не сходили с лодок, удерживая их шестами, чтобы не дать перевернуться или уплыть по течению, и помогали советами, внося свою долю в общий гомон.
Кол заворожённо наблюдал за этой картиной. Наконец он обернулся к Лоуренсу:
Тут даже веселее!
Торговец проглотил слова, вертевшиеся на языке. Ему уже показалось, что именно этот мальчик идеально подошёл бы на роль его ученика и вовсе не потому, что так сказала Холо. Кроме того, как только он проводит Волчицу до родных мест, придётся снова странствовать в одиночку. Конечно, паренёк не заменит её, но зато на козлах поместится.
Однако у Кола была своя цель, причём весьма благородная. Вот почему Лоуренс с огромным трудом осадил себя, хотя его так и подмывало спросить: «Хочешь пойти ко мне в ученики?»
В торговцы Кол не метил, и Лоуренс был готов упрекнуть Бога за то, что тот допустил такую несправедливость.
Тогда давай поможем тянуть канат. Заодно и согреемся.
Да.
Лоуренс и Кол прошли ещё немного, и вскоре с лодки, рассекающей речные струи, их с улыбкой окликнул Рагуса, взмахнув шестом в знак приветствия.
Оказалось, тянуть канат совсем не то же самое, что наблюдать за тем, как это делают другие. Ноги увязали в мягком торфянистом грунте, ладони мгновенно стёрлись до крови, потому что перчаток не нашлось.
Кроме того, канат был закреплён за что-то, находящееся под днищем барки, и люди, считая, что судно застряло намертво, дружно дёрнули изо всех сил. Донёсся громкий треск дерева, и сопротивление внезапно исчезло. Толпа тут же опрокинулась на землю, и все вывалялись в грязи.
Поначалу торговцы и путники, включая Лоуренса, с воодушевлением тянули канат, но вскоре, когда всем стала очевидна сложность стоящей перед ними задачи, азарт начал угасать. Ещё бы: они стараются изо всех сил, а вытащить из воды удаётся одни обломки.
Молодые лодочники голышом бросались в холодную воду, чтобы зацепить следующий кусок дерева, и вылезали с сизыми губами и белыми, как бумага, лицами. Оказавшиеся тут женщины какая-то бродячая комедиантка (так уж вышло, что она плыла на каком-то судне), швея и Холо развели огонь и подбадривали их, а воодушевлённые парни снова прыгали в реку, но надолго их не хватало: вода оказалась чересчур холодная, и на окоченевших ныряльщиков было больно смотреть.
Наконец пожилой лодочник не выдержал этого зрелища и окликнул парней, велев вылезать. Сами упрямцы, похоже, так и не признались бы, что силы у них на исходе. Расстроенный вид молодых людей вызывал сочувствие.
Впрочем, толпа тянувших канат тоже была готова сдаться: люди начинали понимать, что их усилия тщетны. Ведь торговцы сразу выходят из игры, если осознают, что их шансы на выигрыш ничтожны.
Но не таковы лодочники, вся жизнь которых проходит на реке. Разумеется, из гордости они бы дёргали до последнего, но помощники один за другим уходили, и оставшимся приходилось тяжко. Собравшись вокруг самого умудрённого лодочника преклонных лет, они посовещались и вынесли общее решение.
До Реноса и Кэльбе было далеко, а солнце почти скрылось за горизонтом. Если они продолжат дёргать из последних сил, то лишь испортят у путников впечатление о себе. В итоге постановили, что надо сделать перерыв на ночь.
На здоровье Лоуренс не жаловался, но ему нечасто приходилось браться за работу, требующую физической силы. Теперь он еле переставлял ноги, а ладони горели, как от ожогов. Зато опухшая левая щека почти не напоминала о себе наверное, из-за холода.
Как ты, живой? выдохнул он, обращаясь к Колу.
Мальчик бросил тянуть канат в числе первых. Видимо, вначале он поднажал, поддавшись общему воодушевлению, как во время праздника, но с таким слабым телосложением долго не протянешь: вскоре Кол выдохся и теперь с виноватым видом сидел неподалёку.
А Да. Простите меня.
Чего извиняешься? Погляди на торговцев. Все жалеют, что не поступили так же, как ты.
Лоуренс подбородком показал на торговцев, собравшихся кучками по трое-пятеро человек. Дельцы всегда подсчитывают прибыль и убытки, и сейчас они не скрывали недовольства от того, что старались понапрасну. Кто-то срывал злость на лодочниках, костеря их на все лады, наверняка хозяева пушнины.
Кто возместит нам убытки?! кричали они на бедолаг.
Лоуренс не сомневался, что разделял бы их чувства, если бы вёз свой груз на судне. Загнанных лодочников ему было жалко, но вмешаться он и не подумал. В самом деле, хуже всего пришлось именно торговцам, спешившим в Кэльбе на лодках, застрявших на обломках ранее затонувшего судна. Теперь стало понятно, что первой из них на мель села барка в три раза длиннее лодки Рагусы, до отказа нагруженная пушниной. Драгоценные шкуры вытащили на берег, но их оказалось так много, что, даже если бы барка и не налетела на преграду, наверняка где-нибудь перевернулась бы при малейшем неудачном манёвре.
Однако Лоуренс не видел поблизости виновников кораблекрушения, на кого хозяева пушнины могли бы обрушить своё негодование. Вероятно, спрятались куда-нибудь, испугавшись кары, и, пожалуй, даже язык не повернётся обвинять их в трусости.
Так уж сложилось в торговле, что тот, кто первым привезёт товар, обойдя остальных, получит больше всего прибыли. Особенно это верно для приморских портовых городов, куда приходят огромные корабли с грузом. Если товар у них один и тот же, то прибывший в порт вторым по счёту ещё может рассчитывать на то, что продаст груз с выгодой для себя, но остальным и ловить нечего.
В реках корабли тонут довольно редко, так что Лоуренс почти не сомневался, что затопленная лодка дело рук Эйб: чтобы обеспечить себе прибыль, надёжнее способа и не придумаешь. А уж как это помешало тем, кто наступал ей на пятки!
Несколько человек, с виду торговцев, даже не кричали на лодочников, а только сидели с понурым видом очевидно, волновались о том, сумеют ли продать свою пушнину. Одному богу известно, скольким из них удастся сохранить здравый рассудок. Не ровён час, захотят выместить злобу на том, кто под руку попадётся.
А что будет дальше? спросил Кол, достав кожаный бурдюк с водой и протягивая его Лоуренсу.
Мальчик совсем не торопился в Кэльбе, ему просто хотелось поговорить о чём-нибудь с учителем.
У реки много хозяев, они и должны отвечать за случившееся. Скорее всего, рано утром местный землевладелец пришлёт людей с лошадьми, чтобы вытащить застрявшие суда.
Понятно Кол рассеянно посмотрел на реку, возможно, представив себе это зрелище.
Лоуренс тоже скользнул взглядом по застрявшей барке. Нос её указывал на небо будто судно вот-вот взлетит. Торговец поднёс флягу ко рту и вдруг услышал шаги. Он уже подумал, что подошла Холо, и обернулся на звук, но это оказался Рагуса.
Вы уж простите, что заставил вас пройтись, махнул рукой лодочник, и тогда Лоуренс заметил, что ладони у мужчины красные и опухшие.
Похоже, Рагуса не щадил себя, перевозя на берег груз и людей с застрявших на реке судов, и эта работа сильно утомила его. Ведь причаливать и отчаливать на течении непросто: стоит лодке выскочить на отмель, и просто так с места её уже не сдвинешь, нужна недюжинная сила.
Да нет, прогуляться по бережку совсем неплохо.
Ха-ха-ха! На том и сойдёмся, расхохотался Рагуса. Потирая щёку, он бросил взгляд на реку и вздохнул. Надо же было так вляпаться. Надеюсь, хоть завтра утром получше станет.
Лодку-то затопили не иначе как из-за этой гонки с пушниной? спросил Лоуренс.
Любой на его месте предположил бы подобное.
Рагуса кивнул, неловко потрепав по макушке Кола, отрешённо глядящего на реку (видимо, усталость взяла своё), и ответил:
Наверняка. Но тот, кто это сделал, совсем без головы на плечах. Ему деньги дороже жизни, что ли? Придумал тоже фарватер загородить. За такое сразу казнь колесованием. И представить жутко.
Казнь эта страшная: приговорённого привязывают к большому колесу, переламывают все кости, а затем колесо вместе с телом насаживают на столб на высоком холме, скармливая преступника воронам.
Неужели Эйб уверена, что сможет уйти невредимой?
Он уже не злился на торговку за то, что она присвоила его прибыль; скорее даже желал, чтобы у неё всё получилось.
А вы-то что делать будете?
Как это что?
Тут немного спуститься и доберётесь до гостиницы рядом с таможенной заставой. Правда, место явно не для девушки, сказал Рагуса, посмотрев в сторону Холо.
Между тем она о чём-то весело щебетала с высокой женщиной, похожей на бродячую артистку.
Сейчас лодочник той несчастной барки, что всё перегородила, и хозяин груза, который на ней везли, ушли вверх по реке договариваться с торговцами-разносчиками. К закату должны привезти еду и выпивку, но если будете ждать, то придётся ночевать под открытым небом.
«Так вот почему людей с того судна нигде не видно!» дошло до Лоуренса.
Мы ведь постоянно странствуем. Нам не привыкать к ночёвкам без крыши над головой. И если уж на то пошло, то лучше на суше не качает, ответил Лоуренс.
Рагуса поморщился, как от яркого света, неловко пожал мощными плечами, а затем вздохнул:
Хорошо, что взял на борт торговца. Уж не знаю, что бы со мной было, если бы вместо этого повёз воинов-наёмников.
Некоторые уже раскричаться успели.
Ха-ха! Пускай кричат сколько влезет, это ещё ничего. Но с наёмников станется сразу за меч схватиться.
Кол вздрогнул, будто подавившись виноградной косточкой: возможно, его напугало сказанное и ещё страшнее было оттого, что Рагуса говорил совершенно спокойным тоном.
Но вот подлец, а? Тот, кто лодку на пути затопил. Уж надеюсь, что граф Бургер его поймает.
Душой Лоуренс болел за Эйб, но разделял и гнев Рагусы. Отвечать не хотелось вдруг выдаст ненароком свои чувства, поэтому он заговорил о другом:
У вас ведь тоже был срочный груз?
Рагуса вёз медные монеты. Если нужно отправить их за море, то любая задержка аукнется куда сильнее, чем при сплаве обычного товара.
Да. А тут ещё торговец, который должен был передать мне груз перед Реносом, опоздал. То есть я и так не успевал. Как подумаю, что будет, когда в Кэльбе приплыву, так тоска берёт. А ведь я ни в чём не виноват!
Мне когда-то довелось с такими перевозками возиться. Всё время был как на иголках.
Даже для того, чтобы сделать один предмет одежды, нужно привезти ткань, обработать и покрасить её, наконец, сшить само платье зачастую в другом городе, а потом и продать, уже в третьем месте.
Одна задержка на любом участке этого пути от торговца к торговцу, от перевозчика к перевозчику и пиши пропало, не будет поставки вовремя.
Когда шерсть, состриженная с овец в далёкой стране, переправляется за море и там превращается в одежду это само по себе чудо, однако только Богу известно, через какое время такая одежда обратится в деньги. Но так уж мир устроен: от людей требуют невозможного и слушать ничего не хотят. Если нужно заработать денег, придётся везти груз, несмотря ни на что. Трудности Рагуса переживёт.
Что же будешь делать Да и груз попался непростой. Ты не разобрался ещё, что тут за история?
Видимо, лодочник подразумевал несоответствие между количеством ящиков с монетой, привозимых в гильдию «Джин» в Кэльбе и увозимых позднее оттуда же. Быть может, если история интересная, то Рагусе станет хоть немного полегче.
К сожалению, нет.
Ну да, до тебя ведь никто ничего и не заметил. Загадка наверняка непростая.
Тоже верно.
Кстати
Да?
Размяв усталую шею так, что в ней захрустело, Рагуса повернулся к Лоуренсу и продолжил:
Ты со спутницей своей поссорился, что ли?
Что
Тут бы спокойно спросить, с чего Рагуса сделал такой вывод, но Лоуренс растерялся и таким образом сразу подтвердил догадку лодочника. Кроме того, даже Кол, тихонько притулившийся рядом, вдруг поднял голову и посмотрел на торговца. Откуда Рагуса знает, что у Лоуренса с Холо не всё гладко?
Что ты так глядишь? Смотрю, она даже не подошла к тебе после того, как все решили тут ночевать, вот и подумал. Надо же, угадал, заключил Рагуса.
Кол согласно кивнул, и это ещё больше поразило Лоуренса.
Ты меня так не пугай. Неужто даже не знаешь, в чём дело? А вы ведь такие дружные ни на шаг друг от друга не отходили. Да?
Последний вопрос был обращён уже к Колу, и паренёк робко, но согласно кивнул.
Лоуренс отвернулся и прикрыл глаза ладонью.
Ха-ха-ха! Гляди в оба, мальчик, а то вырастешь таким же недотёпой.
Лоуренс еле слышно простонал от подлого удара. Кол добил его, нерешительно согласившись. Интересно, что бы сказала Холо? А если подумать, она, быть может, даже сейчас их подслушивает.
Ну, выкладывай.
Что?
Рассказывай, отчего поссорились. Как только привезут выпивку с едой, все засядут пировать, больше ведь делать нечего. И едва только вино в голову ударит конец: не люди, а сплошь злые волки станут.
Рагуса широко улыбнулся, обнажив ряд кривых, но крепких зубов такими можно самые жёсткие коренья разжевать без труда. Несколько лет странствий не прошли зря для Лоуренса: шутки лодочника его не задевали, однако он действительно переживал упускать случай поговорить с Холо в суматохе пира его тоже совсем не прельщало.
А главное он ведь уже знает, когда расстанется с Волчицей, сколько дней им осталось пробыть вместе. Нельзя терять даже один-единственный из них. Кто знает, удастся ли ему ещё хоть раз погулять на пиру вместе с Холо?
Жадность торговца не знает границ, когда дело доходит до подсчёта выгоды и убытков. С другой стороны, Лоуренс до сих пор понятия не имел, чем заслужил гнев Холо. Рагуса всё же старше его на десять-двадцать лет быть может, он сразу догадается?
Останавливало лишь одно: требовалось рассказать, что случилось. Лоуренс только-только научился парировать выпады Холо и явно не дозрел до того, чтобы спокойно передать посторонним разговор со своей лукавой спутницей.
Да что ж ты так мне не доверяешь? Хоть в двух словах поведай, ну!
Рагуса положил тяжёлую руку ему на плечи, и Лоуренс подумал, что у лодочника наверняка крепкая хватка вмиг бы до обморока придушил, если бы захотел. Хотя торговцу не очень нравилось, что Кол подслушивает разговор с лодочником, мальчик даже не подумал отойти: так и стоял рядом, навострив уши.
Я в таких делах разбираюсь, уж поверь мне. Знаешь почему?
Лоуренс покачал головой, и тогда Рагуса поднял и сжал в кулак сильную руку, выпятил мощную грудь и изрёк:
Потому что двадцать лет кряду гребу на своей лодке. Уж я-то знаю, как любое путаное дело разгрести.
В тот же самый миг далеко за спиной Рагусы Холо, вроде бы занятая разговором с комедианткой, затряслась, будто от смеха.
Так она подслушивала! Судя по всему, девушка в хорошем расположении духа, а значит, поскорее помириться хочет не только Лоуренс. Кроме того, почему бы и не посоветоваться с Рагусой, вдруг скажет что-нибудь дельное. Видимо, Холо и Лоуренс ведут себя чересчур открыто так, что даже посторонние сразу понимают, что происходит между ними.
Тогда, если позволите