Тиани помогала новоиспеченной студентке Кэли обустроиться на новом месте, поначалу часто оставалась с ней ночевать в комнате при старой лечебнице, которую сестры сняли на отцовские деньги. Комната была большой и неуютной, но Кэли, которая устала жить под постоянным контролем родителей, была просто счастлива от того, что может сколько угодно сидеть за книгами по ночам, спать вечерами после занятий, пить кофе с печеньем в три часа ночи, напевать и пританцовывать, кружась с метелкой и тряпкой для пыли по комнате опять же после полуночи, когда после нескольких часов за книгами душа вдруг начинала требовать смены деятельности с умственной на физическую. Коротко говоря, жизнь в строгом и наполненном ограничениями и чопорными условностями родительском доме утомляла сестер чрезвычайно, и младшая сестра так же, как в свое время и старшая, с восторгом окунулась в самостоятельность.
Новый учебный год принес новые сложные и захватывающие задачи, которые Тиани нужно было с успехом решить для достижения ее цели попадания в число диссертантов мастера Фрасста. Выбрав направление диссертационного исследования, Тиани начала собирать материалы для формулировки конкретной темы. Помочь ей вызвались Ридан и Трент, в чьей лаборатории девушка после этого практически поселилась.
Шли дни и недели, учеба и научная работа, тренировки и патрулирование слились в единое многоцветное полотно, скользившее перед глазами с ужасающей быстротой. Тиани уставала как никогда раньше. Свободного времени у нее не было ни минуты, и даже с сестрой, жившей в двухстах шагах от главного корпуса Университета, Тиа общалась только по коннектору, да и то не каждый день.
Единственными мгновениями передышки, которые она себе позволяла, бывали полчаса-час после закрытия дверей корпуса, когда все, кто оставался в «прибежищах» на ночь и мог ненадолго отвлечься от эксперимента, собирались в «научной гостиной», чтобы отдохнуть, обменяться новостями и поделиться планами. Как правило, на этих посиделках в обязательном порядке присутствовали Тиани с Риданом, которые практически не покидали корпус, и Сайн, который просто не хотел оставаться один. Марон появлялся нечасто, за что подчиненные были ему в глубине души благодарны: присутствие сумрачного, погруженного в свои мысли командира никак не способствовало созданию непринужденной и расслабляющей обстановки. Белклив и Трент приходили время от времени, Ворт когда позволял график дежурств в службе Охраны.
В один из вечеров, дней за десять до окончания второго месяца календарной осени, когда на улице неистовствовала настоящая зимняя буря с вихрями колючего снега, завываниями в водосточных желобах и непонятно как пробирающимися в закрытые помещения ледяными змейками сквозняков, Тиани, выключив горелку, осторожно сняла с держателя чашку с раствором и опустила в жидкость наконечник магохроматографа. В глазах уже рябило, спину ломило от многочасового сидения за столом. Шкала прибора расплылась, и Тиани с раздражением зажмурилась и поморгала. Пора было сделать перерыв. Она глянула на часы. Половина двенадцатого, самое время выпить чаю с теми, кто в это же время забрел в «гостиную». Ридан ушел спать примерно час назад ему завтра предстояло идти на патрулирование, а он умудрился слегка простудиться под вездесущими сквозняками, поэтому оставил Тиа в лаборатории одну и отправился лечиться и отсыпаться.
Держась за ноющую поясницу, Тиани добрела до «гостиной». Обычных негромких усталых голосов и неторопливых разговоров из-за двери она не услышала и, шагнув через порог, обнаружила, что в комнате, тускло освещенной небольшим магическим шаром, на диване в одиночестве сидит Ворт с кружкой в руке и задумчиво смотрит в окно, на призрачные волны метели. Услышав шаги Тиа, он встрепенулся, поднялся и, указав ей на диван, подошел к столу и налил кофе во вторую кружку. Тиа опустилась на сиденье. Ворт протянул ей кружку, пододвинул ближе коробку с печеньем и уселся рядом.
Как успехи? спросил он.
Неплохо, отозвалась Тиани и потерла глаза. Устала только
Отдыхай побольше, а то свалишься в конце концов, как в первый месяц, усмехнулся Ворт. Помнишь?
Тиа улыбнулась в ответ.
Да уж, если честно, к тому все и идет, она потерла поясницу. План эксперимента мы с Риданом составили такой, что ни на день не прервешься. А тут еще и семинар по материаловедению скоро, и мастер Орсо курсовую задал у меня просто челюсть отвисла
Орсо он такой, усмехнулся Ворт. Требует много, зато потом, если справишься, чувствуешь себя просто железным. Верно ведь?
Да уж, касательно фехтования истинная правда, кивнула Тиани. После его тренировок я чувствую себя просто размотанной на клочки, зато на патрулировании такая легкость, такая уверенность Не перегнуть бы палку с уверенностью, кстати.
Тоже верно, Ворт внимательно посмотрел на нее. Пока тебе везет или не везет, это как посмотреть, но Ни одного Чужака ни на одном выходе. Но так ведь не будет продолжаться вечно. И каждый раз Он замолчал.
Кстати, тихо сказала Тиани, обхватив кружку двумя руками и уставившись на черный кружок кофе, покачивающийся в белом обрамлении керамических краев, ты ведь сам составляешь графики, верно? Скажи Она замялась, коротко вздохнула и все же продолжила: Почему я ни разу не выходила на патрулирование с тобой? Ты мне не доверяешь? Она почувствовала внезапный холодок в груди, сердце часто заколотилось в ожидании ответа.
Ворт осторожно, без стука поставил чашку на столик и уставился на свои руки.
Ни в коем случае, глухо проговорил он. Не в этом дело. Конечно, Тиа, не в этом.
В чем же? стараясь скрыть дрожь в голосе, переспросила Тиани.
Ворт молчал довольно долго, Тиани кусала губы и старалась дышать ровно.
Каждый раз, когда ты выходишь за Барьер, проговорил наконец Ворт, я мысленно прощаюсь с тобой навсегда. И пока я не узнаю, что ты вернулась, я не бываю уверен, что завтра для меня наступит новый день. И поэтому Боюсь, я не смогу доверять сам себе, если ты будешь рядом.
Тиани прерывисто вздохнула.
Я тоже всегда места себе не нахожу, когда ты уходишь на патрулирование без меня, тихо сказала она, стиснув кружку в ладонях. Не то чтобы я не доверяла нашим товарищам или доверяла им меньше, чем себе, но я не знаю, что с тобой. Не знаю все эти четыре-пять часов. И у меня, как мне кажется, жизнь на эти часы каждый раз укорачивается Руки ее задрожали, и она неловко поставила кружку на стол. Ворт, не поворачивая головы, перехватил ее руку и сжал в ладонях, переплетя ее пальцы со своими.
В груди стало тесно и горячо. Тиани замерла, боясь вдохнуть. Прикосновения Ворта словно бы вливали в ее кровь жгучий жидкий солнечный свет. Не помня себя, девушка резко высвободила руку из пугающе притягательного «капкана», вскочила и выбежала из комнаты.
Влетев в «прибежище», захлопнув дверь и задвинув засов, Тиани закружила по темной комнате, обхватив себя руками и пытаясь унять сердцебиение.
Успокойся
Он взрослый человек
Твой командир
Тебе показалось
Что это было?..
Так нельзя
Сквозь шум в ушах Тиани услышала шаги в коридоре. Замерев на месте, она ждала, минуют они дверь ее комнаты или
Шаги замерли напротив двери. Девушка скорее угадала, чем услышала: «Тиа»
Что же это
«Не смей!» кричал рассудок, а дрожащие руки уже отодвигали засов.
Ворт молча переступил порог, на мгновение замер, потом сделал еще шаг и оказался совсем близко Пугающе близко. Тиани хотела отступить но вместо этого тоже шагнула вперед. Ее руки будто бы сами поднялись, как крылья взлетающей птицы, и легли на плечи Ворта это движение вдруг поразило ее саму своей легкостью и естественностью, будто бы она делала так уже много раз. Возможно, во сне?..
Ворт с коротким вздохом обнял Тиани и притянул к себе.
***
Глаза Ворта сияли мягким, успокаивающим светом. Тиа снизу вверх смотрела на его почти неразличимое в темноте лицо и силилась осознать, что все это происходит с ней на самом деле. Подняв руку, она осторожно коснулась его колючего подбородка. Ворт взял ее ладонь и прижал к своему лицу.
Что я делаю, прошептал он, горячее дыхание щекотнуло кожу ладони.
Почему ты? отозвалась Тиани. Мы оба шагнули навстречу друг другу
Кристаллик ты мой магический, дрогнувшим голосом проговорил Ворт, ты же понимаешь
Да, да, перебила его Тиани, понимаю, конечно ты мужчина, ты намного старше, должен все контролировать и все в таком роде. Не говори ерунды, а?.. Она приподнялась и обхватила Ворта за шею, уткнувшись носом куда-то ему под ключицу. Мы оба взрослые люди и понимаем, что нам придется дальше с этим как-то жить. И самое страшное, она коротко вздохнула, именно в этом слове: «жить».
О чем ты?
Ох, не прикидывайся Ну хорошо. Придет Анна И все тебе объяснит.
Анна Ты вот о чем Плечи Ворта окаменели.
Да, Тиа осторожно погладила его по затылку, теперь мы будем жить дальше и ждать удара. И гадать, по кому из нас он придется
Прости меня, прости, кристаллик, выдохнул Ворт, зарывшись лицом в волосы Тиа, и за то, что я говорю эти глупости, тоже прости Я не знаю, что сказать. Я ведь ни на секунду не пожалею о том, что
Вот и не говори ничего, мягко перебила его Тиа. Нам еще много разных слов скажет уважаемая Ключница. И упаси Свет, если это дойдет до Марона
Ох, не пугай, усмехнулся Ворт. Тогда нам точно никакие удары судьбы уже не понадобятся. Он нас прибьет, да и все
Тиани, улыбаясь, отстранилась и заглянула Ворту в глаза.
Но это всё завтра, сказала она, всё в свое время.
Мне надо уходить, прошептал Ворт, силясь отвести взгляд и не справляясь с этим.
Почему? Останься Уйдешь перед рассветом. На лицо Тиани набежала тень.
Ридан заметит. Мне с ним завтра в патруль. И Клив может начать меня искать. Ворт гладил Тиа по волосам, осторожные, мягкие движения успокаивали, уговаривали ее или его самого?..
Понимаю Подожди Хотя бы еще полчаса.
Конечно
Примерно через три четверти часа Тиани, босая, в накинутом на плечи покрывале, стояла у окна в разом опустевшей комнате и смотрела на университетский двор, укрытый волнами свежего снега, сверкающими в лунном свете, как расшитая бриллиантами накидка. Луна, безмолвный надзиратель, безжалостный полководец, смотрела с черного неба в глаза своей воительнице.
«Что ты так смотришь осуждающе или холодно и бесстрастно, как на безнадежно сломанный, но не такой уж и ценный инструмент?.. Возьми меня, не тронь его Нет, это ничем не лучше. Ему придется жить дальше с этой дырой в сердце, с такой же обескровливающей раной, с которой живу я. Возьми обоих. Или не тронь никого из нас».
Свет, струящийся из глазниц Тиани, был таким же белым и холодным, как безжалостное космическое сияние. Луна и лунное дитя, порождение призрачной силы владыки ночи. Кто хозяин, а кто слуга, сомнений быть не может. Но почему контур Луны вдруг, казалось, начал плавиться под натиском этих двух потоков неистового белого огня?
Наутро Тиани, невыспавшаяся и задумчивая, появилась в «гостиной» позже обычного. Занятия у нее сегодня начинались с третьего урока, поэтому некоторое промедление перед утренним кофе было вполне объяснимо. Перед тем как выйти из комнаты, Тиа долго стояла перед дверью, собираясь с духом. Она понятия не имела, чего ей следует в этот день ожидать от мира и от себя самой. Ей было страшно.
Заглянув в «гостиную», Тиани обнаружила там Марона и Белклива. Ворт с Риданом были в патруле, Сайн и Трент на занятиях. Белклив и командир приветственно кивнули девушке и продолжили разговор о необходимости отправить часть доспехов в мастерскую. Тиани проскользнула к столу, налила себе кофе, уселась на табурет в углу и стала маленькими глотками прихлебывать обжигающий горький напиток. Белклив протянул ей пачку печенья, но она покачала головой, понимая, что не в состоянии проглотить ни кусочка.
Клив допил чай и откланялся побежал на занятия. Марон, судя по всему, никуда пока не торопился. Тиани сидела съежившись, пока чашка не опустела. Сполоснув и поставив посуду на полку шкафа, Тиани направилась к выходу, торопливо поклонившись задумавшемуся Марону. Уже почти достигнув спасительной двери, она протянула руку к ручке и застыла на месте, пригвожденная к полу тихим, но свинцово-тяжелым голосом командира:
Тиани
Обернувшись, Тиа натолкнулась на непроницаемый барьер из тускло-льдистого свечения глаз Марона.
Анна ждет тебя в моем кабинете, глухо проговорил командир и отвернулся. Тиани побелела.
Открыв дверь в кабинет капитана, Тиани нерешительно шагнула за порог. Ключница, сгорбившись и подперев голову правой рукой, сидела за столом. Левая рука была бессильно вытянута вперед ладонью вверх.
Входи, прозвучал в пугающей тишине безжизненный голос.
Тиани подошла к столу.
Садись. Анна подняла голову и уставилась на девушку. Глаза ее были похожи на пересохшие колодцы, наполненные остывающими угольями пожара. Тиани автоматически подчинилась.
Кого из вас ты готова принести в жертву? Голос Анны был тихим и бесцветным, но резал как скальпель в руках опытного хирурга. Тиани явственно ощутила, как где-то внутри на душе, возможно? появляются тонкие, длинные, набухающие кровавыми каплями раны.
Молчишь? продолжила Анна. Может, ты не понимаешь, о чем я спрашиваю тебя? Ее голос вдруг приобрел пугающую мощь, глаза полыхнули оранжево-белым огнем.
Понимаю. Тиани вскинула взгляд от звуков этого голоса в ее душе неожиданно зародилось некое сопротивление.
Анна покачала головой.
Ты готова биться за свое право быть человеком, печально улыбнулась она, биться даже со мной. Что ж, я тебя понимаю Но эта битва давно уже проиграна. Анна поднялась из-за стола и отошла к окну, скрестив руки на груди. Я пытаюсь предостеречь вас. Я постоянно ищу способы напугать вас. И не справляюсь Снова и снова. Ты не представляешь, как я устала Устала терять вас Голос Анны сорвался, она замолчала.
Тиани слушала, оцепенев и чувствуя, как мир рассыпается миллионами сияющих искр и тонет в звуковом тумане, похожем на шум прибоя.
Мы, Ключники, продолжила наконец Анна, не поворачиваясь к Тиани, все были когда-то людьми. Потом, по никому не известным причинам, мы получали это особое зрение и становились Клинками такими, как вы, на каждом слое у вас свое имя. Затем каждый из нас проходил через нечто такое, что сломало бы обычного человека, искорежило бы так, что он никогда бы не нашел в своей душе ровного места. Те, кто выжил после этого испытания, и становятся Ключниками. Причем это бремя не ограничивается одним сроком жизни даже такой длинной по человеческим меркам, как у нас. Я помню все свои предыдущие жизни. Помню и до сих пор ощущаю всю боль
Анна наконец отошла от окна и вернулась за стол.
Я расскажу тебе только пару историй, продолжила она, внимательно глядя на Тиани, бледную до синевы. Тот, кем я была не так давно, стал учителем одной из Клинков, женщины в годах, но живой и искренней, доброй и веселой. Он долго держал свои чувства под контролем много лет. Но однажды его ученица пришла к нему с сияющими глазами и рассказала, что она только что приняла роды у молодой женщины в деревне. Голос ее звенел от нежности и восторга, когда она рассказывала о родившихся крепеньких мальчишках-близнецах, которым помогла появиться на свет И вдруг взгляд ее потух, а голос надломился. И тогда Петр вспомнил, что рассказывала ему его ученица о ее собственных детях, сыновьях-близнецах и малютке-девочке, с которыми мать насильно разлучили Он не выдержал и отдал ей все тепло, всю душевную привязанность, которые хранил в сердце все эти годы. Они были счастливы, два немолодых уже человека ровно три месяца. Три месяца отвела им судьба, и поверь, это еще очень долгий срок
Через девяносто дней Евдокия во время патрулирования сорвалась с уступа и разбилась насмерть о камни в ущелье. Врача, кроме нее самой, в окрестностях тогда не было, поэтому причины установить не удалось. Петр считал, что она, опытнейший путешественник, не могла без причин допустить такую ошибку. Но на все воля Небесного Глаза