«Но это и неплохо,подумал мастер-сержант.Тут озеро Видару с его гидрогенераторами, а у этих людей даже нет электричества! А это означает, что здесь не имеется никакого излучения, которое способны засечь шонгайрийцы».
Последние два месяца Бачевски с его американцами и румынами пользовался радушием сельчан. Как и предупреждал Бесараб, их приставили к работе, готовиться к наступлению зимы. Помимо прочего, салат казался мастер-сержанту таким вкусным еще и потому, что недолго ему его осталось есть. Поставок из Калифорнии не предвиделось.
На то должны быть какие-то причины, мой Стивен,произнес Бесараб.И я боюсь, они нам в любом случае не понравятся.
Мирча, мне не понравилась ни одна вещь, которую эти ублюдки сделали с самого первого дня, черт подери!
Бесараб приподнял бровь, и Бачевски и сам немного удивился той острой, как клинок, ненависти, что сделала хриплым его голос. Иногда эта ненависть застигала его врасплох. Когда воспоминание о Триш и девочках снова выныривало из глубины, оскалив клыки, чтобы напомнить ему о потере, боли и терзаниях.
«Ну как тут не озвереть, если самое лучшее, что я могу придуматьтак это что люди, которых я любил, быть может, умерли, не успев осознать, что умирают?»
Мне они тоже любви не внушили,сказал, немного помолчав, Бесараб.На самом деле, это было... труднопомнить, что нам нельзя принять бой с ними.
Бачевски понимающе кивнул. Бесараб с самого начала ясно дал понять, что лучший способ защитить мирных жителей, за которых они отвечают,это избегать всяческих контактов с врагом, залечь на дно. И он был прав. Однако же это не могло изменить основного, прирожденного свойства его характера,такого же, как и у Бачевски, стремления идти навстречу угрозе. Стремления отыскать и уничтожить врага, а не прятаться от него.
Но это шло под заголовком «Плохие идеи». Гонцы Бесараба установили связь с еще несколькими небольшими анклавами на юге Румынии и на севере Болгарии, и в настоящий момент эти анклавы волновало, как им обороняться не только от шонгайрийцев, но и от людей. После первоначальных бомбардировок и беспорядочных боев первых недель захватчики явно решили отступить с враждебно настроенных балканских земель и заняться захватом более равнинных областей планеты. Наверняка в этом никто не был уверен, поскольку всепланетная сеть связи рухнула, но это казалось разумным. Как указал «мозговой трест» и лице Трумэн и Шерман, почти наверняка грузоподъемное и любой межзвездной экспедиции ограничена, в том числе и в том, что касается перевозки личного состава, потому имеет смысл не растягивать позиции сверх необходимого, забираясь в горы над нищими, малоплодородными горными долинами.
Люди-беженцы представляли собой угрозу совсем иного рода, и Бачевски был счастлив, что им не приходится иметь с нею де на... пока что. Голод, неблагоприятные погодные условия и болезни убили самое меньшее половину мирных жителей, бежавших из своих домов, а те, кто остался, с приближением зимы делались от отчаяния все более безрассудны. Некоторым анклавам уже приходилось сражаться, зачастую безжалостно, со своими же соплеменниками, чтобы сохранить запасы, необходимые им самим для выживания.
То, что инопланетяне вынудили людей убивать друг друга ради выживания, сильнее всего возбуждало в Стивене Бачевски ненависть.
Я был бы просто без памяти счастлив, если бы можно было пойти отпинать их по тощим задницам,сказал он Бесарабу.Но пока они не суют рыла в наш район...
Мастер-сержант пожал плечами, и Бесараб кивнул. А потом негромко рассмеялся.
Что такое?поинтересовался Бачевски, приподняв бровь.
Да просто мы с тобой настолько похожи!Бесараб качнул головой. Отрицай, если хочешь, мой Стивен, но в душе ты славянин!
Я? В душе? Бачевски рассмеялся, посмотрев на свои черные как смоль руки.Я же уже тебе говорил! Если кто-то из моих предков и бывал в Европе, он туда попал из Африки, а не из степей!
А!Бесараб погрозил ему пальцем.Это ты так говоришь, но я-то знаю! Бачевски! Это чтоафриканская фамилия?
Нет, это, должно быть, фамилия хозяина моего пра-пра-пра-деда или пра-пра-прабабки.
Чепуха! Славяне в Америке девятнадцатого века были слишком бедны, чтобы владеть кем бы то ни было! Нет, нет. Уж поверь мне это в крови. Где-то среди твоих предков былкак вы там, американцы, выражаетесь?славянин в стоге сена!
Бачевски снова рассмеялся. Он и вправду снова научился смеяться по крайней мере иногда,и они с Бесарабом уже и раньше говорили на эту тему. Но затем лицо румына посерьезнело, и он, перегнувшись через стол, коснулся руки Бачевски.
Где бы ты ни родился, мой Стивен,негромко произнес он,теперь ты валах. Ты это заслужил.
Бачевски отмахнулся, но не мог отрицать, что на душе у него потеплело. Он знал, что Бесараб говорит совершенно искренне, так же как и знал, что заслужил место его заместителя, обучая местных сельчан и наводя дисциплину. Бесараб как-то ухитрился запасти впечатляющее количество стрелкового оружия и пехотного оружия поддержки, но как бы смертоносны ни были Таке Братиану и прочие члены изначальной группы Бесараба сами по себе, совершенно ясно было, что никто из них понятия не имел, как следует обучать штатских. Стивен Бачевски же, напротив, много лет обучал изнеженных штатских американцев, делая из них морских пехотинцев. По сравнению с этим обучение выносливых, закаленных горами румынских крестьян был просто плевым делом.
«Я просто надеюсь, что никому из них это обучение не пригодится»,подумал мастер-сержант и снова помрачнел.
Ибо это снова вернуло их к изначальной теме разговора.
Мне это не нравится, Мирча,повторил он.У них нет совершенно никаких причин устраивать базу и этих гребаных горах. Разве что произошло что-то такое, о чем мы с гобой не знаем.
Согласен, согласен,кивнул Бесараб, снова поиграл запиской, потом пожал плечами.Рано или поздно они пойдут на какую-то форму урегулированияесли только не собираются просто перебить нас всех.
Кислая мина явственно показывала, что румын думает о собственных рассуждениях, но он решительно продолжил:
Народу этой земли уже доводилось пережить завоеван не. Несомненно, он может это сделать и еще раз, а если бы эти шонгайрийцы собирались просто всех перебить, а не завоеван., они бы начали с того, что уничтожили из космоса все до единого хоть сколько-то крупные города. Но я не позволю подчинить им мой народ, не сохранив самые лучшие условия, каких только мы можем добиться. А если они докажут мне, что я ошибаюсь, если они продемонстрируют, что обосновались здесь ради уничтожения, а не ради завоевания, они заплатят куда дороже, чем им когда либо приходило в голову, прежде чем станут править этими горами.
Несколько мгновений в комнате царила холодная, опасная тишина. Затем Бесараб встряхнулся.
Итак, нету особого смысла строить гипотезы, пока у нас нет информации из первых рук. Потому, я полагаю, мы должны поближе взглянуть на эту новую базу, прикинуть, что у них может быть на уме.Он постучал пальцем по записке.Согласно вот атому, они почти достроили ее, прежде чем Илиеску заметил ее наличие. Потому, возможно, будет лучше, если мы с Таке проверим ее лично.
Бачевски открыл было рот, собираясь возразить, и закрыл обратно. Он поймал себя на том, что ему всегда делается не но себе, когда Бесараб уходил шастать по горам, исчезая с его глаз. В глубине души мастер-сержант обижался, что Бесарабу даже в голову не пришло пригласить его поучаствовать в этом небольшом путешествии. Но, хоть ему и неприятно было признавать это, он, по правде говоря, был бы, вероятно, в этом предприятии скорее помехой, чем подспорьем.
А Бесараб с Таке Братиану, похоже, оба видели, как коты, и двигались, как скользящие по ветру листья. Бачевски далеко было до их умения бесшумно двигаться по ночному лесу, и он это знал... как бы ему ни было неприятно признавать, что кто-то хоть в чем-то его превосходит.
Пойдем сегодня ночью,решил Бесараб.А пока я буду отсутствовать, ты приглядишь тут за порядком вместо меня, мой африканский славянин, хорошо?
Пригляжу,согласился Бачевски.
XIII
Полковник Харах не любил деревья.
Так было не всегда. По правде говоря, на самом деле он их любилдо того, как империя вторглась на эту треклятую планету, крепких слов на нее не хватает. Теперь полковник от всей души предпочитал ровные пустые пространстваи лучше всего, чтобы вокруг была голая, изрытая обстрелом земля, где не спрятаться ни гаришу, ни одному из местных «кроликов». На всякой другой местности, похоже, самопроизвольно зарождались человеки... и такое впечатление, что оружие было у них у всех.
Полковник не нуждался в докладе командира базы Шайрез, чтобы знать, что человекичокнутые, все до единого! Конечно, приятно было получить подтверждение своего мнения, и полковник просто пришел в восторг, узнав, что умозаключения командира базы заставили командующего флотом Тхикайра изменить свои планы. Как только последний мерзкий людь будет стерт с лица земли, эта планета вполне может превратиться в чудное место для жизни.
При этих мыслях полковник, сидевший перед голографической картой местности в своем командирском гравиплане, скривился.
«На самом деле, Харах, в глубине души ты восхищаешься этими существами, ведь правда?подумал он.В конце концов, мы убили тысячи человеков за каждого потерянного шонгайрийца, а у них до сих пор хватает мужества абсолютно безумного, полностью противоречащего здравому смыслу, ошеломляюще нелепого мужествавыступать против нас. Будь у них хоть вполовину столько же мозгов, сколько есть характера, они признали бы наше верховенство и подчинились нам еще несколько месяцев назад! Но нет же! Они просто не могут этого сделать, верно?»
Харах зарычал, вспомнив те тридцать пять процентов изначального состава полка, которые он потерял во время подчинения того, что некогда было городом Цинциннати. Командир дивизии Тесук отправился туда с тремя полками. А вернулся с одним неполным. И им в конечном итоге все равно пришлось разбомбить половину города с орбиты. В той человековской стране, которая называлась «Соединенные Штаты», оружия, похоже, было больше, чем самих человеков!
По крайней мере, приобретенный опыт заставил командование понять, что обосновываться надо на открытой местности, где можно организовать эффективное наблюдение за территорией, а по всякому подобию организованного сопротивления в более сложных местностях просто наносить кинетические удары.
Несмотря на это, никто не был в восторге от идеи добывать подопытных субъектов для Шайрез в местах, где постоянно происходили столкновения с человеками. Во-первых, потому, что человеков в таких местах осталось мало, а те, кого еще не перебили, научились дьявольски хорошо прятаться. Даже просто отыскать их и то уже было достаточно трудно, даже если не принимать во внимание второе соображениечто эти самые выжившие научились необычайно искусно устраивать засады на любого, кто отправлялся их искать.
Конечно, мест, где стычек не было вообще, имелось не так много, в силу сумасшедшего упрямства человеков. Однако в гористой части местности, которую человеки называли «Балканы», их, похоже, было куда меньше, чем в других местах, в основном потому, что здешние края были малонаселенными и вообще паршивыми, и в штабе решили, что проще будет оставить здешних человеков вариться в собственном соку, чем тратить силы и гоняться тут за ними.
«А еще,угрюмо подумал полковник,штаб так решил потому, что всякий раз, когда мы кого-нибудь посылали сюда, нашим надирали задницу. Вот так».
По чести говоря, наихудшие потери они понесли в первые несколько недель, пока не осознали, какое это неблагодарное занятиегоняться за человеками на выбранной ими территории.
«Вот именно для этого,мрачно подумал Харах,боги и создали огневую поддержку».
«Ну,напомнил он себе, когда его гравипланы и автомобили приблизились к исходным рубежам атаки,по крайней мере, спутники точно сообщили нам, где эти человеки находятся. И их тоже оставили в покое. Это стадо еще не отбраковывали. И не только потому, что они должны быть жирными, довольными и глупыми по сравнению с теми жалкими джермахками, которых мы пытались выкурить из щелей, но еще и потому, что мы многому научились за последние несколько месяцев».
Уголки губ полковника приподнялись в охотничьей ухмылке, обнажая клыки.
Стивен Бачевски выругался, безмолвно и яростно.
Солнце едва поднялось над самым краем горизонта и слепило ему глаза, пока он изучал шонгайрийцев в бинокль и размышлял, на кой черт они сюда приперлись. В горах так долго было тихои что заставило теперь инопланетян припереться прямиком к их деревням?
«И какого черта они это сделали ровно тогда, когда Мирча ушел?»возмущенно вопросил внутренний голос.
Им, мягко выражаясь, повезло, что их секреты засекли приближающиеся беспилотники так рано, учитывая то, насколько близко инопланетяне подобрались к ним на этот раз. Им едва-едва хватило времени пустить в ход старомодные, приводящиеся в действие вручную сирены. И хорошо, что окрестности настолько плотно заросли лесом, что действия с воздуха не имели смысла. Если шонгайрийцы пришли за ними, им придется подойти по земле.
И, похоже, ровно это у них и было на уме. Значительное количество колесных бронетранспортеров и несколько танков собрались в низине у южной части озера, примерно в километре от плотины Георгиу-Деж, а еще один небольшой отряд танков прошел прямо по озеру в сопровождении дюжины больших орбитальных шаттлов, и Бачевски это совершенно не понравилось.
Местные жители рассыпались по изрезанным отрогам горного хребта, тянувшегося с востока на запад вдоль юго восточного берега озера. Местами хребет поднимался до грех тысяч двухсот футов, а деревни прятались под прикрытием густого леса примерно на уровне тысячи восьмисот футов. Бачевски считал, что они хорошо спрятаны, но шонгайрийцы явно знали их местонахождение и, судя по всему, намеревались зажать сельчан между отрядом, движущимся по озеру, и второй группой, идущей по глубокой долине между их хребтом и соседним, расположенным южнее.
Это было вполне ясно. А вот что не было ясно среди многого прочего, так это способны ли шонгайрийские приборы обнаружения засечь отдельных людей, уходящих по густому лесу на пересеченной местности. Мастер-сержант надеялся, что ответ на этот вопрос будет «не очень», но твердо рассчитывать на это не мог.
Дайте сигнал к отходу,велел он Елизавете Кантакузин. Эти типы направляются прямиком к деревням. Думаю, к тому моменту, как они туда доберутся, нам лучше быть где-нибудь подальше.
Хорошо, Стивен.
Голос учительницы звучал куда спокойнее, чем Бачевски себя сейчас чувствовал. Она кивнула и исчезла, отправившись передавать его распоряжение ожидающим гонцам. Мастер-сержант знал, что приказы будут переданы в считаные секунды и их люди отступят на позицию, которую Рамирес с его дозволения окрестил «Бастонь».
«Это изначально была армейская пляска,подумал Бачевски, и в тот раз она получилась отменно. Думаю, пора проверить, как справилась с делом «Зеленая машина».
Значки на карте переместились, и полковник Харах выругался.
«Похоже, мы двигались недостаточно близко следом за беспилотниками»,раздраженно подумал он.
Штаб вынужден был учесть странную способность человеков чувствовать беспилотники еще до появления в поле зрения, и план операции был построен с поправкой на этот факт; предполагалось, что поправка будет вполне достаточной. К несчастью, вышло все не так, и приборы обнаружения уже потеряли разрешающую способность, когда человеки быстро двинулись прочь среди этих проклятых деревьев.
Они движутся вдоль гребня,произнес полковник по внутренней связи.Направляются на запад, к вон тем более высоким горам. Второй батальон, заходите выше по озеру, попробуйте выйти им во фланг. Первый батальон, поднимаемся по долине вверх.
Бачевски снова негромко выругался: неприятная вибрация беспилотника не отставала. Очевидно, чертова штуковина могла отслеживать происходящее под покровом леса лучше, чем он надеялся. С другой стороны, они, похоже, идут низко, над самыми вершинами деревьев, и если они...
Дайнтхар их побери!
По небу покатились четыре грязных огненных шара, а четыре беспилотника Хараха с неба исчезли.
«Проклятье! Третья преисподняя Дайнтхара, откуда у деревенщины в этих треклятых горах взялись ракеты «землявоздух»?!»
Тяжело дыша, Бачевски оскалился на бегу. Команды противовоздушной обороны Макомб сняли ближайшие беспилотники. Мастер-сержант все еще чувствовал вибрацию, исходящую от других аппаратов, но если эти ублюдки станут держаться достаточно высоко, чтобы оказаться вне зоны досягаемости «Гремлинов», возможно, тогда и чувствительность их приборов обнаружения тоже станет паршивой.