Братья! Я собрал вас сегодня здесь, чтобы пред вашим лицом задать вопрос вот этому человеку. Зачем он привёл на нашу землю детей Матери ночи Кали? Тех, кого с ужасом изгоняют и из Матарама, и из Бадахоса. Ответьте нам, граф. По вашему ли приказу были злодейски убиты император и патриарх? Или по недомыслию, а вы каетесь и отрекаетесь от сих преступных дел?
Эден стоял, словно оглушённый, вопросы доносились будто через толстый слой войлока. Как, почему этот всю жизнь рвавшийся к власти дурак-фанатик вдруг кусает руку, которая должна была возложить на его голову венец патриарха?
Тем временем митрополит Эллер продолжал свою речь.
Братья! Ночью была мне весть от Псов Господних, которые, как и положено псам, первыми встретили волков, алчущих истребить паству Божью. В страшное время мы живём. Смотрите! Церковь, где мы собрались почтить память мученически убитого кироса Брадана, охраняют отступники из Чистых. Отступники, поправшие и небесные и земные законы. Чистые хотят не только извратить нашу Церковь, но и посадить на трон бастарда, прижитого недостойной дамой Кениной неизвестно от кого. Братья! Плоть слаба, пыткой можно заставить сделать что угодно. Поэтому, пока я могу распоряжаться волей своей, выбираю саном своим и жизнью своей имя того, кого нет сегодня среди нас. Кирос Аластер!
Эллер резким движением сорвал с руки перстень митрополита и сломал его. Мгновение спустя то же самое сделал второй, третий
Кирос Аластер! гремело под сводами собора.
Граф Эден по-прежнему стоял, не имея сил пошевелиться. Он проиграл. Сломав перстень, выборщики отказывались от сана митрополита или епископапоэтому оспорить их решение не посмеет никто. Тем временем раздавались всё новые и новые голоса, и в какой-то миг со стороны алтаря полился тёплый жёлтый свет, с каждым выкриком «кирос Аластер» разгоравшийся всё сильнее. Выборы патриарха состоялись. Когда последний священник назвал имя, за которое он отдаёт свой голос, Эллер торжествующе посмотрел на графа и произнёс:
Мы исполнили свой долг до конца. А теперь делайте с нами что хотите, мы в вашей власти.
Мурхаг не ответил, а просто вышел из церкви. Ему были уже неинтересны ни сорвавшиеся выборы, ни хлынувшие внутрь Чистые братья, ни шум и крики начавшейся в соборе резни. Все мысли сейчас занимало только одно: в чём и когда он всё-таки допустил ошибку?
Пламя одиннадцатоеВетер и сталь
Турнейг, столица Империи. Июнь, год 499 от сошествия Единого.
Необычное письмо императора и поездка во дворец остальных членов семьи Хаттан и гостей вроде бы не коснулись. Жизнь текла своим чередом. Ислуин и Рэган засели в библиотеке за справочниками по географии и экономики Империи и Северных королевств. Леди Хаттан в личном кабинете на втором этаже занялась немалым хозяйством особняка. А поскольку на днях женщина неудачно потянула ногу и лишний раз старалась её не тревожить, в поиске того или иного документа в шкафах и с пересылкой указаний ей помогали Кайристина, Родерик и Оуэн. Лейтис и Мирна занятие, чтобы заглушить беспокойство, придумать так и не смогли. Поэтому сначала девушки сидели у Лейтис и болтали о пустяках, дальше отправились к матери Мирны. Лучше уж слушать скучные отчёты о закупке угля на следующий месяц и почём обойдётся партия овощей для кухни, чем маяться ожиданием. Когда по окнам побежали багряные отблески червонного золота закатного солнца, к ним присоединились и эльфы С тем же вопросом: не прибыл ли гонец? Но никаких вестей Харелт и Малколм так и не передали, а хозяйственные дела закончились. Ложиться же спать в неизвестности никто не захотел.
Какое-то время удалось убить за поздним ужином и светской беседой, но вскоре опять повисла давящая тишина. Как внезапно магистру пришла в голову идея.
А не перейти ли нам в Морскую комнату? Там и сидеть веселее. А ещё, может кто-то сыграет против меня партию-другую?
«Да» посыпалось сразу со всех сторон. Действительно, сидеть в уютной комнате, где стены расписаны морскими пейзажами, а потолок изображает небо, куда приятнее, чем посреди строгого официоза кабинета или малой столовой. Но самое главное достоинство именно этой комнатыстоявшая в ней большая доска для «кораблей».
Ислуин познакомился с придуманной на Бадахосе игрой уже здесьна его родине такой забавы не знали. И сразу же стал её страстным поклонником. Магистра буквально заворожило это отражение жизни. Когда, следуя выброшенному на игральных костях ветру, по клеткам доски ходят галеры и фрегаты, когда, повинуясь воле полководцев, в сражениях за вражескую столицу сходятся флотилии и легионы.
Принц был с игрой незнаком, другие играли в неё слабо. Зато оказалось, что мама Харелта тоже влюблена в «корабли» и с удовольствием готова принять вызов. Поэтому весь оставшийся вечер они провели за доской. Остальные уселись болельщиками и зрителями, споря и обсуждая тот или иной ход. Причём предпочтения разделились самым неожиданным образом: Рэган и Лейтис болели за леди Хаттан, а Родерик, Мирна и Оуэнза магистра.
Ислуин как раз раздумывал, стоит ли ему рискнуть. Попробовать своими фрегатами перекрыть пролив и выгрузить фишки легиона на вражеский императорский остров? Это обещало победу всего за несколько ходов. Но если противник несколько раундов удачно выбросит ветер, фрегаты попадут в клещи, а десант окажется отрезанным
Внезапно в комнату вошёл слуга и что-то зашептал хозяйке на ухо. Леди Хаттан удивлённо подняла бровь, кивнула и попросила брата Лейтис:
Родерик, будьте добры, встретьте у ворот нашего гостя и проводите в Жёлтую гостиную. Мы с мастером Рэганом сейчас подойдём.
После чего пояснила остальным.
Приехал дан Стафа. Говорит со срочными вестями от мужа.
Принц и Ислуин переглянулись. Перед отъездом лорд Малколм, едва что-то прояснится, обещал прислать гонца. Но почему так поздно? Почему именно Стафа, а не Харелт или кто-то из родни? Быстрый вопрошающий взгляд на хозяйку Женщина в ответ только пожала плечами: хотя в хитросплетениях столичных интриг она и разбиралась лучше остальных, почему прислали одного из любимчиков императора, тоже не понимает.
Кайристина отправилась вместе с хозяйкой помочь той спуститься. Но всё равно на одном из лестничных пролётов женщина помянула сквозь зубы ночных демонов. Если бы прислали кого другого Его можно бы принять в кабинете на втором этаже. А то и вообще пригласить в Морскую комнату. Но Стафа был из тех, кто с возрастом всё строже обращает внимание на формальности, на внешнюю сторону официальных взаимоотношений. И так как близким знакомым семьи Хаттан старик никогда не был, приглашение в личные апартаменты он воспримет как оскорбление.
Вот только это были аргументы для ума, а нога всё равно протестовала с каждой новой ступенькой. Идущие следом Рэган и Ислуин, которого принц пригласил с собой, только сочувственно кивали. Травма слишком незначительная, а возраст уже не тот вмешиваться в организм из-за пустяков. Леди Хаттан же чувствовала, как от искренних, но не вовремя соболезнований, у неё росло раздражение. И на Стафу в первую очередь.
В Жёлтую гостиную Ислуин вошёл последним, пропустив перед собой Миру и Лейтис: оставаться наверху в беспокойном одиночестве девушки отказались. Поэтому место магистру досталось возле двери со стороны коридора на улицу. К тому же поселившись в особняке, менять внешность Ислуин перестал, ограничившись иллюзиями. И обоняние было не приглушено, Родерика вместе с гостями он почуял первым Своим ощущениям магистр не поверил. Ну неоткуда в Турнейге было взяться запахам свежей крови и убийства!
Долго гадать не пришлось. В сопровождении Родерика и незнакомого парня в ливрее императорской прислуги вошёл дан Стафа. Едва старик заметил хозяйку дома, как на одном дыхании выпалил:
Леди! Во дворце мятеж. Император убит, я и Харелт имеем доказательства, что сын леди Кениныбастард, а не ребёнок императора. Остальные остались прикрывать наше бегство. Харелт выбран новым наследником вместо Доннахи. Он укрылся у Сберегающих, а вам просил передать, чтобы вы немедленно уходили из города.
Дальше старика словно покинул остаток сил, он пошатнулся и если бы не успевший его подхватить Родерик, упал на пол.
Магистр на этих словах замер, ошеломлённый. Всего несколько дней назад Раттрей, который с чего-то увидел в Ислуине коллегу при принце Рэгане, пригласил его обсудить возможное поведение Чистых братьев, когда просочится информация о союзе с эльфами. Ни в одном варианте про мятеж не было и речи! Магистр перехватил растерянный взгляд принца Рэгана и покачал головой. Нет, ничего подобного даже не предполагалось.
Леди Хаттан восприняла новость о гибели брата и мужа внешне спокойно Только по тому, как женщина с такой силой сжала плечо Криси, что девочка аж дёрнулась от боли, можно было догадаться о творившемся на душе. Команды последовали незамедлительно.
Всем на сборы пятнадцать минут, потом уходим. Кто не хочет бежать с нами, прячетесь в городе. Рэган, Лейтис как невеста Харелта и дан Стафа станут главными целями мятежников. Будете их охранять. Ислуин, Родерик. Берёте всех семерых охранников. Вы должны захватить северо-восточные ворота. Ислуин. Вы лучший среди нас всадник. Как только захватят ворота, скачите в поместье Мореев. Скажете, мы будем прорываться к ним. Там ждут легионеры Доннахи, пусть спешат на помощь. Оуэн, пошли кого-нибудь предупредить Раттреев, Арденкейплов и остальных. Они наверняка следующие в списках мятежников.
Приказы будто разрушили всеобщее оцепенение. Несколько мгновений Ислуин ещё стоял, затем бросил короткое:
Понял!
И кинулся вслед за Родериком к коням.
Ночной город спал. Поэтому отряд всадников, который не стесняясь мчался по тихим улицам, сопровождал лай собак, хлопанье ставен и ругань разбуженных жителей да проклятия редких ночных сторожей, уворачивавшихся из-под копыт. Недалеко от цели всадники остановились, вслушиваясь в хрустальную безмятежность небольшой площади перед воротами. После чего Ислуин спешился, жестом попросил его обождать, а сам беззвучным куском полуночи скользнул вперёд. Охрана нападения, тем более изнутри, не ждала. Поэтому даже дверь караулки внизу башни, вопреки уставу, оставалась открытой, разрезая бархат темноты жёлтой полоской света, обрамлённой причудливыми тенями.
Вот одна из теней внезапно ожила, загородила вход и скользнула внутрь. Когда через несколько минут Ислуин призывно замахал в проёме рукой, всё было кончено. Четверо внизу и дозорный наверху были мертвы. Родерик и остальные тут же кинулись отпирать ворота. Магистр на несколько мгновений позволил себе задержаться. Возможно, эти пятеро были вообще не связаны с мятежниками. Может, даже, если им объяснитьпримкнули бы к Родерику и его людям. Только расспрашивать и объяснять не было времени. Ислуин помотал головой, отгоняя мысли, и поспешил на помощь товарищам. У гражданской войны свои людоедские законы. И как ни противно, выбор поступить «плохо» или «неправильно» придётся делать ещё не раз и не два.
С воротами разобрались быстро. Слишком давно враг последний раз подступал к столице хотя бы на день пути. Поэтому мост через ров теперь поднимали раз в несколько месяцев, проверить, не заржавели ли цепи. И тут же опускали обратно. Да и вплетать в материал створок защиту от всяких малораспространённых магических школ вроде Жизни прижимистый магистрат Турнейга пожадничал. Поставить во время осады пару магов защищать ворота куда дешевле, чем ежегодно тратиться на обновление заклятий Зато теперь заставить проржаветь петли и механизмы, заклинить ворота и решётки в открытом положении стало делом нескольких минут. Вскоре, оставив Родерика с товарищами дожидаться остальных беглецов, конь Ислуина стрелой мчался к поместью Мореев.
С этой стороны города посадов не было, весь пригород состоял из разбросанных по округе усадеб и поместий. Поэтому начинающийся от ворот тракт ночью был пустынен: оптовые поставщики не спешили привезти к рассвету товар со складов в городские лавки и магазины, не было деловой суеты мусорщиков, дворников и остальных, кто начинал свой труд только когда люди исчезали с шумных городских улиц. Наоборот, здесь словно сама природа решила презрительно продемонстрировать, что ей нет дела до человеческой суеты и страстей. Едва исчезли городские огни, и путника обернуло густое покрывало темени, как вокруг сразу же зашумели своей деловой суетой ночные птицы и летучие мыши, запели, застрекотали и запиликали насекомые. А когда через километр Ислуин свернул с главного тракта в сторону поместья, ощущение пустоты, одиночества и ничтожества перед лицом Вечности природы стало ещё сильнее. Дорога теперь шла лесом, ветви складывались в причудливую арку, пронизанную светом только вставшей луны, воздух заполняли ароматы цветов, а птицы и цикады принялись переговариваться ещё шумнее и беззаботнее.
Леса рядом с поместьями скорее представляли собой ухоженные парки, да и дорога была хорошо вычищена и наезжена. Для опытного всадника, особенно с повязкой Истинного зрения, быстрая скачка не представляла сложности Поэтому Ислуин почувствовал, как мысль, которая пришла в голову при первых словах Стафы, и которую он старательно гнал прочь все это время, упорно возвращается. Неужели всё напрасно и мир обречён? Опять всё повторяется. Опять до нашествия остались считанные месяцы, и опять среди тех, кто может его остановить, начались раздоры. Только в прошлый раз это были эльфы, а теперь людитак невелика разница.
Поместье Мореев ограду имело чисто символическую: поперёк дороги решётчатые ворота высотой метра полтора, да убегающий в обе стороны от них простенький забор не выше метра, безо всяких гвоздей и битого стекла наверху. И дело было не только в репутации семьиохрану Мореи всегда набирали из бывших наёмников и легионеров, а вся прислуга от повара до конюха имела при себе оружие и была обучена им владеть. Парк вокруг дома и плодовые деревья завзятые лошадники Мореи ценностью не считали, ограничившись лишь следящим магическим контуром по ограде. А вот конюшни и выпасы лошадей не в пример остальному поместью охранялись куда тщательней.
Ислуину всё это оказалось на руку. Не тратя времени на ожидание и объяснения с разбуженным привратником, магистр снёс запертую на ночь решётку ударом воздуха и помчался дальше. Вторжение, естественно, не останется незамеченным. Но расчёт магистра был прост: всадника, который, пробравшись внутрь поместья, не постарался спрятаться, а поспешил прямо к главной усадьбе, не будут хватать сразу. Его хотя бы выслушают.
Рассуждения оказались верны. У крыльца необычного гостя ждали не только ярко разожжённые огни и трое охранников, но и кто-то из начальства. Магистр, не обращая внимания на осторожные и осуждающие взглядылошадь по дороге в поместье он почти загналсунул под нос старшему стражу перстень с гербом Хаттанов и торопливо произнёс:
Быстрее. Лорда Морея и легата Тевиша. Срочная весть от лорда Малколма и генерала Доннахи.
Чьё имя произвело большее впечатление, осталось неясно. Но уже через несколько минут на крыльце появились не только легат и лорд, но и Дугал.
Дан Ивар? Что
Увидев хозяев, Ислуин вежливо, но резко поклонился, и, стараясь не сбиться от волнения, торопливо сказал:
В Турнейге мятеж. Император убит, начались уличные бои. Сохранившие верность будут пробиваться к вам в поместье. Северо-восточные ворота ещё держатся. Но у Хаттанов слишком мало людей. Дорога каждая минута.
Мёртвая тишина, наступившая с первыми словами магистра, царила недолго. Легат и Дугал, привыкшие к постоянным стычкам на границе, опомнились первыми.
Дугал, поднимай по тревоге и в седло всех наших.
Легату вторил лорд Морей, молодость тоже проведший в легионах:
Атайр, готовь лошадей. Калейн, собирай всех своих людей, отправляетесь с Дугалом. Я с остальной прислугой иду следом. Мы возьмём на себя охрану дороги.
В доме тут же поднялась деловая суета, отовсюду слышался лязг железа, шум десятков разбуженных людей и ржание коней. Откуда-то слышались приказы готовить места для раненых и отправить вместе со вторым отрядом телеги: среди беглецов наверняка будет много женщин и детей.
Доннаха привёз с собой кроме свиты ещё и часть своих личных сотен. Да и охрана поместья у Мореев была немалая. Поэтому когда легат, признавший магистра старшим, отрапортовал, что всё готово, возле особняка собралось больше двух сотен всадников. Ислуин кивнул и тут же приказал выступать Обратно в город пришлось скакать медленнее, чтобы лошади сохранили свежесть для боя. Но когда отряд уже выскочил на тракт, магистр поймал себя на том, что обратная дорога показалась ему намного короче. А когда вдали показались огни города, Ислуин вдруг почувствовал уверенность, что в этот раз выйдет иначе. Не сгорит Новый Искер, чёрные орды не войдут резать беззащитные деревни. И не придётся кому-то с болью в сердце смотреть, как орки перестроили Турнейг для себя. Даже если для этого придётся отдать жизнь!