Но ни на утро, ни в следующие три дня барон-разбойник их не догнал. И, въехав в очередную деревню, где была харчевня, как обычно договорились с хозяином «песня за ночлег». Белка, в сопровождении Стафа и собаки, пошла петь, а остальные ждали на окраине села. Даже лошадей распрягать не стали. Зритель в здешней глухомани непритязательный, трёх-четырёх песен хватит. А возиться с упряжью куда приятнее в тепле сарая, чем на улице в осенние сумерки и под мелкую морось.
Первой забеспокоилась Лейтис. Собака уже давно только внешне оставалась собакой. На самом делемагический конструкт, пусть и сделанный на скорую руку, но информацию хозяйке передающий исправно. Следом из фургона выглянул Ислуин, которому девушка шепнула, что что-то не так Это их и спасло. Дома в деревне выстроились всего в одну прямую улицу, и когда на другом конце буквально через пару минут показался Стаф, за которым гнались несколько людей с факелами, магистр не раздумывал ни мгновения. Крикнув Лейтис приказ, он хлестнул коня и погнал фургон навстречу Стафу, которого втащили буквально на ходу. После чего Дав кинул топор в ближайшего врагаловкость и сила жонглёра не подвели, непонятный мужик выронил окованную железом дубину и осел на землю, остальные шарахнулись в сторону. А оба фургона, не останавливаясь, промчались в лес, драться голыми руками с десятком вооружённых разбойников Ислуин и Лейтис не собирались. Вслед полетело несколько стрел, но все мимо. Никто не ждал, что актёры будут прорываться сквозь деревню, а не побегут назад.
Сколько длилась бешеная скачка, не считали. Остановились на какой-то поляне, лишь когда остатков вечернего света сквозь ветки деревьев перестало хватать, и дорога окончательно потерялась во мгле. После чего принялись врачевать Стафапарня хорошо избили, расплывался синяк на половину лица, да и дышал он осторожно. И слушать рассказ, что же произошло.
Разбойники барона ворвались, когда Белка уже почти закончила петь, и Стаф разговаривал с трактирщиком, в какой сарай можно загнать фургоны. Сидевшая в углу собака получила два арбалетных болта, парня скрутили и начали бить. Девушку схватили и сунули под нос какую-то дрянь, от которой она потеряла сознание. А дальше всё пошло неожиданно. Магических конструктов в мире Лейтис не знали, даже на родине магистра это было совсем новое изобретение. Потому-то в сумке Ислуина и оказались несколько трактатов, по которым он собирался на досуге изучать новую для себя область науки. И поэтому сейчас ему и Лейтис удалось создать Зайчика. Раны, смертельные для обычной собаки, лишь замедлили конструкта да заставили на несколько минут замереть, пока организм перестраивался в обход повреждённых участков. После чего собака неистовым демоном бросилась в бой, располосовав когтями ближайшего врага и кинувшись на остальных. Девушку Стаф вытащить не смог, снаружи трактира остались и другие разбойникино зато получилось убежать и предупредить товарищей.
Едва закончился рассказ, Ислуин и Лейтис переглянулись, после чего холодно прозвучало:
Ждите нас здесь. А мы пойдём, навестим господина барона. И обещаю, он горько пожалеет о своей похоти.
Ислуин и Лейтис скрылись в своём фургоне, а когда спрыгнули на землю, остальные ахнули: вместо актёров появились воины, с мечами и луками. Оба вскочили на конейпо степному, без седла. Грузовые першероны в ответ заржали и рысью бросились в темноту, словно привыкли не таскать фургоны и телеги, а нести в бой всадника.
Мы скоро! Ждите! зазвенело на прощанье.
Где находился дом барона, они выспросили трактирщика ещё в первую встречу, и сейчас подгоняли коней магией, надеясь примчаться не сильно позже похитителей. Потому ещё до полуночи были на месте. Жилище барона представляло собой обычную двухэтажную усадьбу, с хозяйственными постройками и бревенчатым тыном метра три высотой. К удивлению, в доме было тихо. Лишь во дворе брехала собака, ходил часовой да магический эфир подсвечивали охранные амулеты.
Скрывать свои следы Ислуин не собирался, потому смёл примитивную магическую сигнализацию мощным ударом, ни один талисман даже не успел забеспокоиться. После чего сторож получил удар метательным ножом, а Лейтис тем временем убила собакудля мага Жизни, если на жертве нет защитного амулета, заставить сердце мгновенно постареть и устроить инфаркт не так уж и сложно. После разрушения охранных устройств и вплетённых в стены защитных заклятий, для зрения боевого мага дом стал как стекло: где, сколько и чем заняты обитатели. Потому магистр отправил ученицу добить четверых стражников, спавших в сенях и вообще всех внизу, а сам полез в комнаты второго этажа.
Спавшая на широкой кровати женщина проснулась от того, что с неё сорвали одеяло. Присела, растерянно хлопая глазами и зажала себе рот, чтобы не закричать. Похищение пришлось на те несколько дней, когда Ислуин сбрасывал изменения под человека, заменяя их иллюзией. Поэтому сейчас просто развеял личину, глаза и губы подсветил зловещим алым светом, а на руках отобразил острые как бритва, когти. Всё равно испуганная жертва не додумается, что с такими когтями он попросту не смог бы держать меч и вообще порезал себе ладонь. Дополнял картину шарик тёмно-красного цвета над макушкой. Шарик пульсировал, давал всполохи, отчего по комнате время от времени пробегали похожие на кровь пятна.
Где ваш муж? Будете молчатьв доме не останется живых. И начну с детей в соседней комнате, на этих словах женщина дёрнулась, вскрикнула, но звук пропал в мягкой вате магического полога. Расскажетеи можете о бароне забыть, Ислуин показал на здоровенный синяк, украшавший лицо хозяйки и уже начавшие желтеть следы на руках. Только быстро, времени у меня мало.
С одним условием.
Магистр восхитился самообладанием женщины. Мгновение назад она хотела кричать от страха, до сих пор боится за детей. Но уже готова торговаться за их будущее. Ведь со смертью барона в банде начнётся передел власти, и официальных наследников вместе с матерью зарежут первыми.
Вы должны убить Одноглазого. Он спит в сенях с остальными. И Ловкача Тино, он спит на первом этаже, в комнате
Уже, магистр прислушался магическим чутьём к происходящему внизу. Можете быть спокойны, живых на первом этаже не осталось. На подворьетоже.
Остальные в лесном доме. Это находится
Указания оказались точными и подробными, потому всего через полчаса Ислуин и Лейтис были на месте. Вот только внутрь женщина ни разу не заходила, потому магистр решил одного из двух часовых взять живьём. Тем более что разбойники нападения не ожидали, потому расслабились. Без спиртного конечно, но вот разговаривать, отложив оружие, себе позволили.
а хороша девка. Скорей бы Хозяин закончил и по кругу её пустил.
Не, скорей бы за этими, хрипло ответил второй. Собака Лося порвала, а тот, с фургона, Хромому попал так, что не жилец, похоже. Да и Лось не ясно когда встанет. А оба мне по серебряному в кости должны. Так эти у меня за всё запла
Договорить разбойник не успел, получив удар мечом. После чего магистр повернулся ко второму. В темноте леса «демон» смотрелся куда страшнее, и у мужика на штанах сразу поплыло мокрое пятно. И на вопросысколько комнат, сколько людей и где держат девушку, он торопливо начал отвечать едва ли не раньше, чем спросят.
По рассказу выходило, что два покойных разбойника были единственными сторожами, оставленными в наказание: они должны были не дать сбежать актёрам из деревни. А изба хоть и просторная, но комната в ней всего одна, где и развлекается остальная банда вместе с бароном, примерно человек десять. Когда Ислуин и Лейтис подобрались к избе, веселье явно только-только началось. На улице были хорошо слышны треск материи платья, и пьяные вопли: «Так-то лучше», «Пой давай!». Магистр жестом показал на окно, сам направился к двери. Через несколько секунд Лейтис кивнула, что готоваи штурм начался.
Первым опять последовал удар по магической защите, после чего воздушным тараном Ислуин снёс и дверь в сени, и дверь в избу. Почти сразу бросила заклятье Лейтисотчего окно и кусок стены рассыпались в гнилую труху. В дом ворвались две безжалостные тени: магическая лампа и факелы затухли, бандиты испуганно метались по комнате, мешали друг другу. А вот зрению Ислуина и Лейтис темнота была не помеха. Когда магистр зажёг под потолком небольшой шарик света, всё можно было бы считать законченным Если бы не то, что разбойников оказалось больше, чем сказал часовой. И один из них оказался слишком умным, поэтому в общей неразберихе замер у стены, а теперь стоял и держал нож у горла Белки.
Магистр проверил лезвие. Бесполезно, ковал нож явно не деревенский кузнец, а хороший оружейник. Перехватить клинок магией не получалось, да и создать около горла прослойку-защиту, способную оттолкнуть такое лезвие, Ислуин не успевал. Пару секунд спустя еле заметно покачала головой и Лейтис: парализовать руку до того, как бандит ранит Белку, она не сможет. Разбойник перемигивание понял по своему, поэтому крикнул:
Но-но! Не шевелитесь, иначе я её!
Отпусти девушку! прозвучал голос магистра. Тогда обещаю, что уйдёшь живым.
Нашёл дурака. А ну сами бросай железки!
Ничья Если, конечно, не попробовать по-иному. Пара фраз-объяснений на языке ханжаров, Лейтис кивнула, что поняла. Разбойник снова крикнул:
По-каковски? А ну давай не шутя, чтоб я
Смазанная тень стремительно кинулась вперёд, стараясь отвести от горла руку с ножом. Но и разбойник почти успел, лезвие чиркнуло по горлу Лейтис, как маг стихии Жизни, разом выплеснула силу и сомкнула рассечённые ткани, заставляя их с бешеной скоростью зарастать и восстанавливаться. От напряжения на мгновение потемнело в глазах, пришлось опереться на стену. Но результат того стоил: разбойник был мёртв, а на Белкени царапины.
Девушка, едва поняла, что всё закончилось, зарыдала в голос, не стесняясь разодранного платья, даже не думая прикрыться. Это было понятно. Но вот дальше она вдруг рухнула на колени, взгляд стал восторженно-изумлённый, а губы горячо зашептали что-то неслышное. Первой в чём дело, поняла Лейтис. И показала на щёкувторопях магистр ошибся, и, формируя для разбойников и Белки иллюзию человеческого лица, забыл про шрам.
Ислуин вздохнул. Жалко, конечно. Но теперь придётся уходить, к актёрам возвращаться нельзя. Хорошо хоть и у него, и у Лейтис переносные магические сумки, где хранилось всё ценное, с собой. А остальное не жалко оставить. Только просто бросить тех, с кем не один день вместе ели хлеб, тоже не годится.
Тайник обнаружился быстро. Пусть Ислуин и специализировался на Воздухе, а не на Земле и поиске разных металлов, деревянные перекрытия и небольшой слой земли не помеха даже для студента-старшекурсника Академии, не говоря уж о преподавателе. А магическую маскировку магистр разрушил вместе с остальными защитными заклятьями дома ещё перед штурмом. Поэтому тщательно пригнанная встык с досками пола крышка лаза в подпол разлетелась в щепу, и Ислуин спустился вниз. Всякие сундуки и мешки его особо не интересовали, потому он сразу прошёл в конец низкого влажного подвала. Здесь пришлось немного повозиться, золото было не просто спрятано отдельно, а ещё и под защитой стальной дверцы с большим навесным замком.
Едва преграда поддалась, магистр удивлённо присвистнул: судя по всему, грабил барон давно и успешно. Наверняка, не гнушался искать поживы не только на ближних дорогах, но и наведывался на большие торговые тракты. Одних золотых монет получился солидный мешочек, навскидку не меньше четырёх или пяти сотен тайров. А ещё были разные украшениявот только их пришлось наспех сплавлять и превращать в золотой и серебряный лом. Кольца да серьги не монеты, если опознаютнеприятностей не оберёшься.
Когда Ислуин поднялся обратно, Белка уже успокоилась, а Лейтис нашла для неё что-то вроде большой шали. Магистр кивнул: хватит, чтобы не замёрзла, пока едут, и жестом позвал за собой на улицу. Лейтис поняла его без слов, Белка же не сводила со своих спасителей детского восторженного взгляда. Села на коня вместе с Ислуином, доверчиво и осторожно прижималась к нему всю дорогу. А когда в зыбких предрассветных сумерках вдалеке показался костёр, возле которого ждали актёры, безропотно взяла в одну руку два тяжёлых мешка, в другую поводья коней и пошла к костру одна.
Спать не ложился никто из труппы. Едва девушку заметили, кинулись к ней. Сразу посыпались вопросы как она, почему с ней нет Ивара и Лейтис Белка в ответ коротко рассказала, что с ней произошло, и показала на мешки. Фер как старейшина развязал тесёмки на горловинах
Не может быть! Золото! И сколько! ахнули все наперебой.
А старый Фер вдруг сказал:
Это был сам святой Женезиу.
Сказал, вроде бы, негромконо услышали все. И тут же замолчали. А тётушка Мала добавила:
Не зря он нам явился. И историю о тех, кто нарушает его завет, рассказал. И подарил нам своё искусство. Денег хватит и на вступительный взнос в гильдию, и на театр. А ещё Как обустроимсямы обязательно должны открыть школу. Чтобы те, кому Единый дал искру таланта, могли перенять дар святого и нести его людям.
Все снова зашумели, тут же начали строить планыкуда ехать, как лучше открывать театр Лаури в обсуждении не участвовала. Она со всем соглашалась, время от времени вставляла в разговор какие-то ничего не значащие междометия и слова. Но мысли её были совсем не здесьа там, в рассветных сумерках. Рядом с Лейтис. Пусть мужчина и правда оказался святым, но Лейтисона в этом была уверенасамый обычный человек. Говорят, иногда такие путешествуют вместе со святым по воле Единого, пока не искупят какой-то долг или не внесут службой плату за какое-то обещание. Лейтис стала ей подругой, и не просто подругойа такой, каких за всю жизни встречаешь только раз или два. Потому на общую радость вдруг наложилось острое как нож горе: ведь они, наверняка, никогда в этой жизни больше не увидятся. И губы, словно сами собой, прошептали:
Кто бы ты ни была, пусть дорога твоя будет лёгкой, пусть Единый скорее приведёт тебя к тому, что ты ищешь. Прощай. И спасибо тебе за всё.
Пламя четвёртоеТень столичного света
Турнейг, столица Империи. Декабрь, год 498 от сошествия Единого.
Харелту снился сон. Странный сон. Обычно даже в самом подробном видении ты слышишь звуки, что-то видишьно расплывчато, образы сменяют друг друга словно солнечные зайчики, бегущие по зеркалу речной глади. А сегодня всё было совсем по-другому. Темнота вдруг сменилась ненормально-чёткой картиной бесконечной серой равнины, над которой в вышине парили еле различимые громады облаков. Но вот небеса, ещё непроницаемые над головой, у горизонта чуть посветлели, равнина стала рельефной водой с резкими тенями и тёмными, почти металлическими изгибами и вмятинами волн. По мере того как купол над головой светлел, среди облаков, походивших на заманчивый фантастический пейзаж, появлялись пляжи, лагуны, множество островков и песчаных мелей, заполненных инертным небесным океаном. В нос внезапно ударили запахи соли, йода и морских водорослейа уж такому во снах случаться не положено вообще.
Тем временем облака стали походить на незыблемые скалы, вылепленные светом и тенями, потом белые и серые тона сменились на тёплые. Мгновениеи горизонт вспыхнул розовым и голубым, а солнце, краешком прорвав водную гладь, вырвалось на свободу нового дня. Облака тут же заиграли палитрой художника, словно нахваливаясь богатством цветов, не отставали от них и волны, щедро разбрасывая по мутной зелени волн красную медь и жёлтое золото солнечного света. В невидимую спину ударил утренний ветерок, принёс с собой новые запахи: пряных пахучих трав и каких-то духов, горячих просмолённых досок И людей, которые уже не первый день плывут, не имея возможности покинуть тесную скорлупку судна.
Харелт обернулся: так оно и есть. Он находится на небольшой каракке, причём судно, судя по смуглым матросам, владельцу корабля и шкиперу, с Бадахоса: разной степени поношенности пурпуаны и остроносые башмаки для них не дань моде, последние несколько лет захлестнувшей Империю, а привычная повседневная одежда. На палубе рядом с мачтой два пассажира-северянина: мужчина лет тридцати-сорока и девушка лет шестнадцати. В своих рубахах небелёного полотна до середины бедра и штанах среди бадахосцев онисловно вороны-альбиносы.
Хозяин судна хмурился, время от времени смотрел в подзорную трубу и что-то горячо обсуждал со шкипером. Едва солнце окончательно встало над горизонтом, причину беспокойства получилось увидеть невооружённым глазом. С северо-востока каракку догоняли два драккара. Ситуация самая что ни на есть обыденная. В море закон прост: если нет сил отбиться, и не получилось прокрасться незаметно, то будь готов, что станешь добычей. Потому-то торговые суда стараются ходить караванами которые и сами не гнушаются разбоем вдали от родных берегов. Были даже случаи, когда прибыль такого каравана от случайно захваченного приза оказывалась больше заработанного от продажи собственного груза.