Алиса - Генри Кристина 2 стр.


Потом что-то затрещало, но Тесак не подал голоса, и все стихло.

 Тесак,  позвала она тихим грустным голосом. Из глаз покатились слезы. Какой смысл вставать, если Тесак погиб. Судя по дыму и реву пламени, пожар разгорался не на шутку. Санитарам и врачам сейчас не до больных, они не станут их выпускать, особенно тех, чьи родственники были бы рады освободиться от обузы. Поэтому все сгорят.

Странно, но от этой мысли она даже не особо расстроилась. Наверное, из-за порошка, добавленного во вчерашний ужин, а может, просто угорела от дыма. Она совсем успокоилась и решила просто лежать на месте и ждать, пока до нее доберется огонь.

Она прикрыла глаза и мыслями унеслась прочь, туда, где ни разу не была на самом делек серебристому озеру в укромной лощине, утопающей в зелени, с полевыми цветами по берегам. Там не пахло лекарствами или противным едким мылом, не было ни дыма, ни боли, ни крови, и не щемило так сердце. В этом убежище она пряталась всякий раз, когда не хотелось отвечать на неприятные вопросы врачей или когда родители разочарованно вздыхали.

Вдруг кто-то схватил ее за плечи, и от неожиданности она распахнула глаза. Уже долгие годы к ней прикасались лишь затем, чтобы отвести в душевую. Над ней склонилось сердитое лицо Теса, из раны на его виске сочилась кровь.

 Сказал же, доберись до двери, дуреха,  проворчал он, встряхнув ее и перевернув на живот.

 За мной,  приказал он и пополз к выходу.

К распахнутой двери.

Она машинально подчинилась, стараясь не выпускать из виду голых грязных пяток. Ей хотелось узнать, как ему удалось выбраться, как он не расшибся насмерть. Но он с удивительным проворством выполз в коридор и дожидался ее там. В коридоре кроме них никого не было, лишь другие больные, оставшиеся взаперти, исступленно ломились в двери.

Только теперь она заметила, что он орудовал одной левой рукой, а правая была вевернута под неестественным углом и потомубезвольной.

 Тес, что с рукой?  спросила она.

Даже после недолгого напряжения она совсем выбилась из сил.

 Вывихнул, когда дверь высаживал,  пояснил он.  Потом вправлю. Сейчас некогда. Надо идти. Полы совсем раскалились, и он вот-вот выберется на свободу.

 Кто?  спросила Алиса.

 Бармаглот.

Он опять за свое.

 Тес,  прохрипела она, едва поспевая за ним. Легкие болели, а горло саднило:  Нам в другую сторону. Лестница сзади.

 Там все в огне,  сообщил он.  Я проверил. Придется выбираться другим способом.

 Но Тес  сказала Алиса, мотая головой, чтобы прогнать дурноту. Все-таки наглоталась дыма:  Мы ведь на третьем этаже.

 Выберемся с обратной стороны, к реке. Не отставай, Алиса.

 Река?  встревоженно переспросила она.

С этой рекой что-то было не так, только не удавалось вспомнить, что именно.

В этот момент они миновали железную дверь, в которую с воплями бился один из больных. Смотровое окошко было скрыто клубами дыма, так что их побег наверняка остался незамеченным. Но, тем не менее, ее не покидало чувство вины.

 А как же остальные?  спросила она.  Может, их выпустить?

 У нас нет времени. И они будут нам обузой. Они безумны, их придется выводить за ручку, как малых детей. А что потом? Брать их с собой? Нет, Алиса, лучше оставить все, как есть. Надо уносить ноги, пока он не вырвался на свободу.

Как ни жестоко это прозвучало, он был прав. Не считая того бреда про Бармаглота. Пытаясь вызволить остальных, они сами окажутся в опасности.

Тесак добрался до конца коридора быстрее Алисы. Он упал на колени, и она заметила в его руке связку ключей.

 Откуда они у тебя?  спросила она.

 Одолжил у санитара наверху. А как бы я открыл твою дверь?  ответил он, по очереди вставляя ключи в замочную скважину.

 Но ведь когда мы выбрались, в коридоре никого не было.

 Я отобрал ключи и сбросил его с лестницы. Так и узнал, что она в огне.

На пятом ключе замок щелкнул, и Тесак распахнул дверь, жестом предлагая Алисе войти. Пока Тесак закрывал дверь, комната наполнилась клубами дыма, но как только открыли окно, он быстро рассеялся. В комнату ворвался спертый городской воздух. Но по сравнению с тем, чем Алисе приходилось дышать все эти годывонью немытых тел, опийной настойки, хлороформа, блевотины, крови вперемешку с запахом едкого мылаэтот воздух, отдающий копотью и помоями, казался чистым загородным ветерком.

Вдруг в окне снаружи появилась голова. Она принадлежала рыжему санитару с обрубком вместо носа. При виде Тесака и Алисы он широко раскрыл глаза и полез в комнату.

Но едва он успел занести ногу над подоконником, как Тесак подскочил к нему и несколько раз от души врезал по лицу левым кулаком. Потом пнул в бок так, что хрустнули ребра, и, наконец, вытолкнул уже бесчувственное тело из окна, проводив взглядом его падение до самой реки.

Тесак удовлетворенно кивнул и посмотрел на Алису.

 Это я ему нос отгрыз. Видала? Специально вернулся, чтобы не дать нам выбраться. Он бы никогда не позволил нам уйти.

Глава вторая

Алиса кивнула. Точно не дал бы. Наверное, ее сознание помутилось от дымаперед глазами все плыло.

 Там снаружи карниз,  сообщил Тесак.

Он отошел от окна, взялся левой рукой за правое запястье, прижал болтающуюся правую руку к стене и на глазах у Алисы проделал какую-то манипуляцию. Когда он повернулся, правая рука снова казалась нормальной. Тесак пошевелил пальцами, проверяя, слушаются они или нет. За все время он не издал ни звука, не подал виду, что ему больно, хотя Алисе и так это было ясно. Он протянул ей руку, приглашая подойти к окну.

Она подошла к нему и ахнула от удивления: Тес взял ее за руку. От этого прикосновения ее будто ударило электрическим током прямо в бешено заколотившееся сердце. Тесак сверкнул глазами и чуть сильнее стиснул ее руку.

В сумасшедшем доме ни к кому не прикасаются просто так, по-доброму, и Алиса понимала, что он потрясен не меньше нее.

Он молча выпустил ее руку и выбрался через окно на карниз. Алиса полезла следом, ведь деваться было некуда.

Перекинув ногу через подоконник, она поежилась от утреннего холода. Пожалуй, снаружи было не так уж холодно, но по сравнению с жаром пылающей больницы казалось, что там настоящий мороз.

Алиса высунула голову из окна и увидела карниз, на который ей предстояло выбраться. Внизу, так далеко, что становилось не по себе, текла мутная зловонная жижа. Увидев ее, Алиса погрузилась в воспоминания.

Тесак посторонился, освободив место на карнизе, и придерживал ее за пояс, пока она выбиралась наружу. Наконец они встали рядом, прижавшись спиной к кирпичной стене больницы. Карниз был такой узкий, что на нем едва умещались ступни Алисы. У Тесака пальцы ног свисали вниз, будто он хватался за край, чтобы не упасть.

Он просто сиял от восторга.

 Мы выбрались, Алиса. Выбрались.

 Да,  согласилась она, хотя от вида реки энтузиазма у нее поубавилось.

На открытом воздухе в голове немного прояснилось, и ей казалось, что безопасней было бы спуститься по объятой пламенем лестнице. От реки тянуло такой вонью, что накатила тошнота.

Тесак схватил ее за руку, чтобы она не оступилась и не упала.

 Прыгаем в реку,  сказал он,  и плывем на тот берег. Скроемся в Старом городе. Там нас никто искать не будет. Подумают, что погибли.

 Да,  снова согласилась она,  но в реку лучше бы не лезть. Из нее не выберешься. Туда стекают отходы со всех заводов. Помню, еще папа рассказывал. Говорил, что это просто возмутительно.

 Дык и тут не останешься,  возразил Тесак.  Если и не сгорим в огне, то поймают и снова засадят в клетки. Алиса, мне назад дороги нет. Я не собираюсь всю оставшуюся жизнь биться взаперти как мотылек в банке. Лучше уж тогда погибнуть в пасти Бармаглота.

Алиса понимала и всем сердцем чувствовала, что он прав. Ей тоже не хотелось снова оказаться в тесной клетке. Но до реки было так далеко, и в ней столько всякой отравы. А вдруг у них вся кожа облезет?

А если наглотаются этой дряни и погибнут в страшных муках уже на берегу, когда отрава попадет в кровь?

Ее раздумья оборвал звон стеклаот жара пламени соседнее окно разлетелось вдребезги, вспугнув стайку чумазых голубей, примостившихся сдуру на том же выступе, где стояли Алиса и Тесак. Птицы с возмущенными криками разлетелись врассыпную, и Алиса взглянула на Тесака, понимая, что он заметил ее испуг.

 Нам тоже пора лететь,  сказал он.  Уж поверь.

Она поверила, как всегда, сама не зная почему. Он сжал ее руку, и, не успев опомниться, она почувствовала, что падает, проваливается в кроличью нору.

 Держись!  крикнул Тесак перед самым падением в воду.

Он до боли стиснул ее пальцы, она даже вскрикнула, и не отпускал. И правильно сделал, потому что едва мерзостная жижа сомкнулась у нее над головой, она непроизвольно разжала руку, и, если бы не его мертвая хватка, могла бы утонуть.

Кашляя и отплевываясь, он рывком вытащил ее на поверхность, подхватил под ребра и начал грести к берегу.

 Отталкивайся ногами.

Она вяло пошевелила ногами в странной вязкой жиже, совсем не похожей на податливую гладкую воду. Течение было таким медленным, что их могло снести всего на несколько дюймов. С поверхности поднимались едкие испарения, от которых разъедало глаза и щипало в носу.

Тесак держал Алису так, что она не видела ни его лица, ни приближавшегося берега. Он дышал ровно и спокойно, словно эти мерзкие испарения на него не действовали. Он тянул их обоих вперед, двигался плавными уверенными гребками, пока Алиса, неловко барахтаясь, старалась просто не мешать.

Лечебница позади была уже вся в огне, языки пламени вырывались из выбитых окон. На таком расстоянии воплей узников не было слышно, все заглушал рев пожара. Вокруг здания суетились люди, не давая огню перекинуться на соседние строения. Алиса даже никогда не задумывалась, что находилось вокруг больницы.

С одной стороны, у берега реки расположилось продолговатое низкое здание, словно лежащая черепаха. Оно, наверное, находилось с той стороны, где была комната Алисы, иначе бы она не видела луны.

С другой стороны, вздымалась какая-то громадина, гораздо выше лечебницы, извергая из труб тучи почти такого же такого густого и едкого дыма, что валил из ее недавнего пристанища.

 Вставай,  вдруг сказал Тесак, и Алиса поняла, что он не плывет, а идет.

Ноги вязли в иле, воды было еще по горло, но они уже почти выбрались.

Немного поодаль на дамбе толпились люди, они смотрели на рушащееся здание больницы, крича и жестикулируя.

 Я их вижу,  тихо сказал Тесак.  Сюда.

Он повел Алису туда, где, несмотря на рассвет, было еще темно, подальше от мерцающих газовых фонарей, расставленных вдоль берега и разгоняющих мглу от речного тумана и заводского дыма.

Выйдя на берег, Алиса задыхаясь рухнула на четвереньки. Даже в нескольких шагах от воды воздух был заметно чище, хотя слово «чистый» тут вообще вряд ли подходит, подумала она.

Кругом стоял смрад, воняло дымом и гарью, едкими химикатами с заводов. Все это смешивалось с запахами еды, что готовилась в трущобах прямо перед ними.

Тесаку досталось гораздо больше, чем Алисе, пока они выбирались из горящего здания и переправлялись через отвратительную реку, и все же он не рухнул, а спокойно стоял рядом. Алиса уселась на землю и взглянула на него. Он, как зачарованный, уставился на охваченное пламенем здание на том берегу, застыв так неподвижно, что она забеспокоилась и с трудом поднялась на ноги.

 Тесак?  позвала она и дотронулась до его руки.

Он весь был в грязных разводах от той жижи, которую они переплыли, от его волос и одежды поднимался пар. В серых глазах плясали отблески пожарища, словно пламя на углях преисподней, и от его взгляда она впервые оробела. Это был взгляд не Теса, верного товарища за стеной по ту сторону мышиной норы, и не того, кто так умело вывел ее из горящего здания, а Тесакадушегуба с топором, застигнутого с окровавленными руками среди множества трупов.

«Но меня он никогда не обидит,  убеждала себя Алиса.  В глубине души он все равно Тес, просто забылся на мгновение».

Она нерешительно взяла его за плечи и позвала снова, он продолжал смотреть на нее невидящими глазами. Вдруг он схватил ее за руки с такой силой, что на нежной коже показались синяки, а в его серых глазах промелькнуло безумие.

 Он вырвался, вырвался, вырвался,  твердил Тесак.  Теперь весь мир потонет в огне и крови.

 Бармаглот?  спросила Алиса.

 Мы все попадем в его необъятную пасть и сгинем в бездонной утробе,  сказал Тесак.  Надо бежать, бежать, пока он не нашел меня. Он знает, что я его слышу. Знает, что мне известно, какое зло он несет.

Вдруг от больницы донесся ужасный грохот, словно обвалился остов здания. Алиса и Тесак обернулись, и в этот момент все стены рухнули, будто осыпавшийся песочный замок. Не исчезло лишь пламя, взметнувшееся на невероятную высоту, туда, где ему точно нечего было пожирать, а потом вширь, насколько хватало взгляда, словно чудовище расправило крылья.

Но в этом пламени виднелась тьма, огромная тень, простиравшаяся все дальше, будто невольник вырвался на свободу и протянул руки к солнцу.

 Это он?  спросила Алиса.

Рассказы о Бармаглоте она никогда не воспринимала всерьез. А может, и не было никакой тени, просто она совсем обессилела, да еще надышалась дыма и всякой отравы, вот и померещилось. Так всегда бывает, если с головой не все в порядке. Никогда не знаешь, верить ли собственным глазам.

Тесак не ответил, только вгляделся в огненный столб, а потом схватил Алису за руку и потащил прочь от реки. По илистому берегу идти было нелегко, но наконец они выбрались на узкую мощеную булыжником улочку, что петляла среди беспорядочно громоздящихся перекошенных трущоб.

У Старого города словно не было ни конца, ни края, запутанный лабиринт лестниц и узких улочек опоясывал здания, что веками латались и надстраивались поверх старых развалин. Здесь не было ничего нового, светлого, даже дети, казалось, рождались с затравленным взглядом.

Тесак нырнул в ближайший переулок, потянув за собой Алису. Ей было больно идти босиком по острым камням, но она понимала, что надо исчезнуть как можно быстрее. Кроме угрозы со стороны Бармаглота, Алиса замечала характерный блеск медных пуговиц на полицейской форме. И неважно, что больница превратилась в пепел: если их увидят в больничных робах, полицейские их сразу заметут. А у Алисы было предчувствие, что Тесак так просто не сдастся.

Так они пробирались тайком, короткими перебежками мимо уличных девиц, тискавшихся с клиентами по подворотням, стариков, толпившихся вокруг «наперсточников», петушиных боев. Тесак вел ее все глубже в Старый город, туда, где в узкие проходы между домами не заглядывает солнце и воздух мутный от заводского дыма. Из-за тумана, поднимавшегося над булыжником, встречных прохожих было не разглядеть, пока не столкнешься нос к носу.

Так их и подстерегли.

Увидев, что Алиса задыхается, совсем выбившись из сил, Тесак остановился, но не стал ее подбадривать или утешать, а просто ждал.

И тут из тумана вынырнуло здоровенное страшилище и замахнулось на Тесака дубиной. Алиса собиралась закричать, но вдруг чья-то грязная пятерня зажала ей рот, а другая с такой силой стиснула грудь, что из глаз брызнули слезы.

 Что у нас тут?  проворковал ей в ухо грубый голос.  Заблудшая овечка?

Пока она брыкалась, пытаясь выскользнуть из грязных лап, Тесак со страшилищем, при ближайшем рассмотрении оказавшемся человеком, таким верзилой, каких она отродясь не видывала, скрылись в тумане. Алиса отчаянно сопротивлялась, но все было тщетно, и похититель поволок ее за собой.

Он отпустил ее грудь и свободной рукой задрал подол балахона до пояса, облапав бедра, и тут Алиса озверела и впилась зубами в руку, зажавшую рот, потому что вспомнила мерцающий свет и того, кто навалился сверху, протискиваясь между ее ног, вспомнила, как кричала от боли, но он не останавливался, пока не пошла кровь.

Почувствовав укус, налетчик выругался, но не ослабил хватку.

 Ах ты озорница,  зарычал он, и треснул ее лбом о кирпичную стену.

У нее подкосились ноги, сознание помутилось, а глаза залило чем-то липким. Она очнулась стоя ободранными коленями на камнях, а он хватал ее за бедра, раздвигая ноги.

«Просто исчезни,  думала она.  Тебя здесь нет, ты сидишь на зеленой лужайке, греешься на солнышке, а вот с улыбкой подходит тот, кто тебя любит».

Вдруг незнакомец убрал руки, послышались глухие удары кулаков.

Все еще с задранным подолом она перевернулась на бок и протерла глаза.

Тесак припер ее обидчика к стене и безостановочно молотил его кулачищами, постепенно превращая его лицо в непонятное месиво. А когда наконец отпустил, тот мешком рухнул на землю и, казалось, даже не дышал.

Назад Дальше