Не нужно повышать на меня голос, так дела не делаются. Мы знаем, что от вас недавно ушла жена. Что вы барской рукой отдали ей свой загородный дом, автомашину. Следовательно, это были не последние средства, с которыми вы так легко расстались. Значит, у вас есть резервы, на которые вы рассчитывали. Я не стану вас уговаривать, могу лишь предложить, кассету в обмен на деньги, иначе вы потеряете не только деньги, но и свое положение в обществе. Едва ли захочет правительство республики, президент иметь в своем окружении подобного человека. До свидания. У вас еще есть время на размышление. Я свяжусь с вами через два дня.
Незнакомец положил трубку. Артур Витальевич, медленно опустился на стул и стал лихорадочно перебирать в своей голове номера телефонов. Он поднял трубку и набрал номер. Когда на том конце провода подняли трубку, Артур Витальевич, произнес:
Алик, нужно встретиться. Давай, ко мне, я на месте.
***
Алик! обратился к нему Артур Витальевич. Ты меня хорошо знаешь. Я тебе не раз помогал в решении твоих проблем. Так произошло, что теперь я вынужден обратиться к тебе со своей проблемой.
Алик, молодой человек, в возрасте двадцати пятидвадцати восьми лет, сидел в кресле и маленькими глотками пил терпкий зеленый чай. После того, как он посмотрел по телевизору фильм о полезных свойствах зеленого чая, он стал пить только этот напиток. Выслушав монолог своего старого знакомого, он с удивлением поднял на него свои глаза.
Я не совсем «въезжаю» в эту тему, ответил он. Вы не последний человек в этом городе и жалуетесь мне на какие-то проблемы, которые вы не можете здесь решить?
Дело Алик в том, что это не городская проблема, это нечто совершенно другое. У меня вымогают деньги, и я скажу тебе, не малые. Требуют их у меня бандиты из Елабуги, а если точнее люди Лобова.
Алик посмотрел на Артура Витальевича и, отодвинув сторону чашку с недопитым чаем, произнес:
Причем здесь Лобов из Елабуги? Какое отношение он имеет к тебе?
Я сам не знаю. Я его даже ни разу не видел в глаза и вдруг такой наезд. У него есть пленка, на которой я с моим товарищем и с бабами в номере. Грозит ее переправить в Казань. Ты, представляешь, какой это будет скандал?
Откуда у него эта пленка? поинтересовался у него Алик. Где вы так могли с приятелем «залететь»?
Я и сам не знаю, где он ее взял. По-моему, этот номер был специально им оборудован камерой, вот мы и попались с товарищем.
Я не думаю, что бы Лобов снимал в этом номере всех подряд. Он, по всей вероятности, специально оборудовал его под тебя Артур Витальевич.
Все может быть, я об этом не думал. Для меня сейчас важнее сохранить доброе имя и конечно деньги, которые он у меня требует за этот фильм.
Алик задумался. Он хлебнул остывший чай. Он еще раз посмотрел на Артура Витальевича и отвернулся в сторону, обдумывая сложившуюся ситуацию.
Ему не раз приходилось сталкиваться с людьми, которые попали под пресс группировки Лобова. Совсем недавно к нему обращался депутат Государственного Совета РТ Шигапов с жалобой на Лобова. Теперь с подобной жалобой к нему обратился его старый знакомый Артур Витальевич. Нужно было, что-то предпринимать, однако Алику не хотелось развязывать с Лобовым войну, в которой могли погибнуть десятки пацанов с обоих сторон. Однако и прощать все его выходки Алику не хотелось. Показав всем свое бессилие, он мог просто лишится того авторитета в городе, который уже имел. Подумав еще немного, Алик произнес:
Хорошо, Артур Витальевич. Я постараюсь помочь вам в вашей проблеме. Я встречусь с ним и все «перетру». Если он здравый человек, то сразу же поймет и принесет свои извинения, если нет, то это его проблема.
Артур Витальевич был благодарен Алику, за то, что тот не отказал ему в его просьбе. Хозяин кабинета поднялся с кресла и подошел к стенке. Он открыл дверцу секретера, достал бутылку коньяка и две рюмки.
Ну, что Алик, выпьем за наше дело?
Однако, тот отказался и поднявшись с кресла, направился к двери.
Ты, что Алик, обиделся на что-то? спросил его Артур Витальевич.
Нет, коротко ответил Алик. Сначала, нужно сделать дело, а уж затем, пить.
Он вышел из кабинета и плотно закрыл за собой дверь.
***
Лобов, с утра посетил достраивающийся коттедж. Переговорив со строителями, он остался доволен набранными ими темпами строительства. Пообещав им премию за хорошую работу, он приехал в офис. В приемной его встретил незнакомый молодой человек и, представившись, почему-то кличкой вместо имени, попросил его принять. Они вошли в кабинет. Лобов снял пальто и бросил его на стул.
Ну что, Мотор? произнес Лобов. Присаживайся. Я слушаю тебя?
Короче, Фомич, меня попросили передать тебе, что ребята из 29 комплекса не довольны творимым тобой беспределом в городе. На тебя стали жаловаться уважаемые люди, с которыми мы, уже давно работаем. Пойми правильно, это нечестно, когда кто-то наезжает на твоих «барыг» и пытается вырвать у них твой кусок.
Слушай, Мотор, ты, что меня «лечишь»? Если ты, приехал мне что-то предъявить, так предъявляй, не жуй сопли. Все ходишь кругами, как будто я лох. Кто эти «барыги»?
Мотор загадочно посмотрел на Лобова.
Это Шигапов и Артур Витальевич.
А, причем здесь вы? Шигапов, работает в Елабуге, а Артур Витальевич, вообще, кто такой, я его лично не знаю и никогда с ним не общался.
На лице Мотора отразилась полная растерянность. Он явно не ожидал, что Лобов будет идти в отказ в отношении Артура Витальевича.
Что ты растерялся, Мотор? Раз приехал, давай предъявляй. Говори, какое отношение я имею к вашему Артуру Витальевичу?
Не наезжай на меня, я тебе не маленький мальчик. Если хочешь конкретики, ты ее получишь. Алик хочет с тобой перетереть по этой теме завтра в три дня, недалеко от Менделеевска.
Ты, что, Мотор, считаешь, что я должен гонять по всей дороге в поисках Алика? Ты мне скажи, где конкретно?
Не гони, Лобов! Сегодня вечером я тебе перезвоню и назову точно место стрелки.
Мотор встал со стула и вышел из кабинета. Лобов громко позвал секретаря. Девушка появилась моментально. Войдя в кабинет, она остановилась напротив Анатолия.
Вера! Быстро найди Пухова и Гаранина. Пусть бросят все свои дела и мчатся ко мне.
Вера исчезла за дверью кабинета. Через пятнадцать минут в кабинет Лобова вошли Пух и Гаранин.
***
Лобов, Пух, Гаранин стояли около автомашины, за рулем, которой находился Батон. Лобов явно волновался, так как первый раз встречался с лидером другой группировки, претендующей на лидерство в этом промышленном регионе республики. Насколько ему было известно от своего приятеля Ефимова, группировка Челнов «29 комплекс» плотно сотрудничала с казанскими бригадами, в том числе и с их московским лидером Ричем. Лобов, будучи человеком осторожным и достаточно умным, не хотел явного противостояния, что привело бы к войне между группировками и их финансовому истощению.
Алик, лидер «29 комплекса», был совершенно другого мнения. Его вполне устраивал предполагаемый конфликт, ибо он считал, что его группировка значительно сильнее бригады Лобова, а это значит, что он сможет не только выполнить взятые на себя обязательства перед Шигаповым и Артуром Витальевичем, но и переподчинить весь бизнес Елабуги. Вот и сейчас он ехал на эту «стрелку» с полной уверенностью, что он сможет не только остановить Лобова, но и опустить его в глазах ребят. Его машину сопровождали для солидности еще три автомашины с ребятами. Все они были вооружены обрезами, самодельными мелкокалиберными пистолетами и лишь, трое бригадиров имели при себе пистолеты «Макарова».
Увидев на дороге одиноко стоящую автомашину, около которой прохаживались всего-то три человека, Алик улыбнулся.
«Неужели, этот лох еще на что-то рассчитывает? подумал он. Что это, наивность или уверенность в себе?»
Машина Алика остановилась около «Мерседеса» Лобова. Из машины вышел Алик и, взглянув на троих ребят, произнес:
Кто из вас Лобов? С кем из вас мне разговаривать?
От группы отделился молодой мужчина в возрасте около тридцати лет.
ЯЛобов, а ты кто? спросил его Анатолий.
Этот вопрос задел Алика. Вся молодежь Челнов знала его в лицо, а здесь, какой-то провинциал не понял его и задал этот провокационный вопрос.
Он специально расстегнул пальто, что бы Лобов видел торчавший у него из-за пояса пистолет.
Ты случайно не слепой? Не видишь, кто с тобой говорит?
Откуда я знаю, кто со мной говорит? Ты кто? Ельцин что ли, что бы я тебя знал?
Это вывело Алика из себя. Всегда сдержанный в словах и поступках, здесь его словно заклинило. Он вытащил пистолет и, уперев его в живот Лобова, медленно произнес:
Встань на колени, или я тебе всажу пулю в твой живот. На колени!
По-моему, ты спешишь Алик. Еще одно твое неловкое движение и твоя голова разлетится на мелкие кусочки. Ты посмотри налево, видишь за деревом снайпера, он целится в твою голову.
Алик испугано посмотрел налево и среди снега заметил лежащего человека, в руках которого была винтовка с оптическим прицелом. Вдруг, из-под снега появились люди в белых маскировочных халатах, которые держали в руках автоматы. Таких людей оказалось более двадцати человек.
Лобов поднял руку и вдруг, к изумлению Алика, на дорогу выкатилось два бронетранспортера, которые полностью перекрыли дорогу. Крупнокалиберные пулеметы БТР были направлены на машины прибывших с Аликом ребят.
Я советую вам ребята сбросить ваши «пукалки» в снег, сегодня они здесь не прокатывают. Что стоите, или не поняли меня?
Алик что-то сказал ребятам. Те стали доставать обрезы, пистолеты, которые стали бросать в снег. Лобов подошел к Алику и забрал у него пистолет, который тот держал в руке.
Ну, а теперь, Алик, давай, начнем разговаривать, произнес Лобов. Мне вчера твой гонец предъявил «предъяву» в отношении двух лиц. Хочу тебя немного просветить. У меня с Шигаповым нет никакого бизнеса. Он сжег у меня два КамАЗа, я сжег в ответ около десяти машин. Можешь передать ему, он мне не нужен, ни как человек, ни как коммерсант. Можешь работать с ним, я не против этого. В отношении, второго, могу пояснить, он просто «голубой», в прямом смысле этого слова. Поэтому он должен заплатить мне за прекрасный фильм с его участием. Я не думаю Алик, что ты авторитетный парень, будешь дружить и защищать этого голубка.
Алик стоял, не зная, что ответить на слова Лобова.
Фомич, это все слова, нужны аргументы и факты. Предъяви?
Лобов подошел к автомашине и достал кассету.
Надеюсь, найдешь, на чем посмотреть. И на будущее, как говорят в разведке, перед тем как войти, подумай, как оттуда выйти.
Лобов махнул рукой и бронетранспортеры, взревев моторами, скрылись в лесу.
Автоматчики двинулись в сторону Менделеевска, где в ста метрах от места стрелки их ожидал арендованный Лобовым автобус. Анатолий разрядил пистолет Алика и отдал его ему.
Я думаю Алик, что это наша первая и последняя встреча с тобой. Ты не тот человек, который может качать здесь права.
Лобов с ребятами сели в автомашину и развернувшись на дороге, поехали в сторону Елабуги. На дороге, провожая его машину взглядом, стоял Алик и его ребята.
Ты, что, Алик? Его мочить нужно было сразу, а не устраивать базар, произнес Мотор.
Алик взглянул на него и молча, ударил того в лицо. Мотор упал, его разбитое лицо покрылось кровью.
Идиот! Мне, что с обрезами против бронетранспортеров выступать что ли?
Он взглянул на водителя и коротко произнес:
Домой!
***
Поздно вечером Лобову позвонил Ефимов. Судя по его голосу, он был изрядно напуган.
Слушай, Фомич! В Казани застрелили Гитлера. Ты знаешь, его завалили прямо у дома.
Володя! Ты успокойся, его уже не вернешь. Что говорят ребята, кто его мог завалить?
Не знаю, Фомич, не знаю. Я накануне общался с ним, он все время шутил со мной. В последнее время, Гитлер пытался зажать молодых пацанов, которые с его слов совсем обнаглели и стали требовать часть бизнеса. Старики, в том числе и он, были против этого. Кое-кого они наказали сами, кое-кого он захотел наказать сам. В этот вечер, он попросил меня, что бы я выслал к нему свое человека, однако, его, похоже, опередили. Он оказался первым из стариков, кто погиб в этом конфликте.
Ты, сам Володя не дергайся. Они сами разберутся между собой. Ты, почему молчишь и не говоришь, как решился вопрос с вашим заводом? Ты утряс этот вопрос?
На той стороне провода повисла пауза. Лобов почувствовал, что не гибель Гитлера заставила его позвонить ему, а страх, который Ефимов испытывал ежедневно, после неудачной попытки покушения на Кашапова Ленара. Причастность Ефимова к покушению, была столь очевидной, что ее даже не нужно было маскировать чем-то. Он, хотел уехать из Мензелинска, но против отъезда была вся его родня.
Ну, что ты молчишь? Ты будешь говорить со мной или нет? произнес Лобов.
Что я тебе сказать, что ядурак, что ли? Ну, дурак, убей меня за это.
Зачем я буду тебя убивать, и без меня найдутся люди, которые с удовольствием всадят в тебя с десяток пуль. Как же ты Володя, так прокололся? Направил своих людей на это дело Я же предлагал тебе услуги Пуха, а ты, почему-то отказался от этого. Деньги, что ли пожалел? Запомни, Володя, в гробу карманов нет. Теперь у тебя лишь один выход, это сбежать из города.
Не могу Фомич! У меня жена беременная. Если я смотаюсь из города, они убьют ее, я это точно знаю.
Тогда отправь жену, куда-нибудь, а потом «срулишь» и сам. Я не поверю, что у тебя нет денег, для того что бы укрыть свою семью. Хочешь, я тебе помогу деньгами?
Фомич! Я устал прятаться и дрожать. От судьбы не уйдешь. Я не думаю, что они завтра нанесут по мне удар. Когда я успокоюсь, вот тогда они и ударят.
Володя, я совсем недавно встречался с Аликом. Если бы ты, мне раньше обо всем этом рассказал, то я бы их всех положил на этой встрече. У меня была уникальнейшая возможность положить всю эту бригаду в лесу.
Вот видишь, я везде виноват. Я не хотел тебя напрягать своими проблемами. Рассчитывал, что сам могу во всем разобраться.
Зря, ты, Володя, зря. Сейчас, конечно, вряд, что можно изменить в этом деле. Я бы на твоем месте все же «свалил».
Спасибо, Фомич. Давай, приезжай, хотел бы поговорить с тобой вживую, а не по телефону.
Спасибо за приглашение, как выберу время, сразу же подскачу.
Фомич положил трубку. Этот поздний вечерний разговор расстроил его окончательно. Лобов хорошо понимал, что дни Ефимова практически сочтены и по-честному, глубоко сочувствовал ему и его семье. Всех их в конечном итоге ждал подобный конец, одних раньше, других позже.
Лобов прошел на кухню и, налив себе полстакана водки, выпил ее залпом. Он долго лежал с открытыми глазами, пытаясь заснуть, но сон не шел к нему. Он заснул под утро. Спал он тревожно, часто просыпаясь и ворочаясь в кровати. Ему снился странный и не понятный ему сон. Сон, словно многосерийный фильм, крутился в его голове, каждый раз он начинался и заканчивался одинаково. Проснувшись, Анатолий старался понять, к чему снился ему это непростой для него сон, что он мог сулитьдобро или зло.
«Надо будет спросить бабку, что означает этот сон», подумал Лобов.
Он повернулся на бок и посмотрел на часы, они показывали половину шестого утра. Он встал с постели, он направился на кухню.
***
Анатолий вышел во двор и направился в соседний дом, во дворе которого уже суетилась баба Дуня.
Здравствуй, бабуля! поздоровался с ней Лобов. Валентина как-то говорила, что ты можешь толковать человеческие сны?
Больше она тебе ничего не рассказывала? Надо же, так и в колдуньи угодить можно, произнесла баба Дуня. Мать у меня покойная, та хорошо толковала сны, а я так себе. Давай, рассказывай, может и смогу чем-нибудь помочь тебе.
Лобов, смахнул снег с лавочки и присел на нее. Бабка, развесив на веревках стираное белье, подсела рядом с ним.
Понимаешь, баба Дуня, я ночью неоднократно просыпался, но этот сон словно преследовал меня всю ночь. Стоило мне снова закрыть глаза, он вновь и вновь возвращался ко мне.
Что, Анатолий, напугался? Так это только сон и не более. Так я слушаю, что ты видел во сне?
Представляешь, баба Дуня, как будто я бегу по дороге, а дорога все не кончается и не кончается. Да и сама дорога, какая-то не нормальная, желтого цвета, словно выложена кирпичом. В конце, концов, я споткнулся и упал. Смотрю, а это не кирпичи вовсе, а золотые слитки. На каждом таком кирпиче выбиты какие-то фамилии, имена. Поднялся я на ноги, оглядываюсь назад, а дорога за спиной такая длинная и вся светится желтым цветом. Я снова захотел побежать дальше, но у меня ничего не получается. Такое ощущение, что уперся я в какую-то невидимую для моего глаза стену, вот она и не дает мне бежать дальше. А, впереди, за этой стеной, словно какая-то другая жизнь, однако, я никак не могу прорваться сквозь эту стену. Лобов замолчал и испытывающим взглядом взглянул на бабку.