Вершинина замерла от неожиданной встречи и с опаской стала крутить головой, разыскивая глазами, других участников того налета.
Что, не ожидали нас здесь увидеть? Вы не пугайтесь, мы сегодня вас не тронем. Уделите мне минуту, мне хочется с вами переговорить.
Говорите, ели слышно произнесла Вершинина. Что вам нужно от меня?
Ваш покровитель отказался от нашего предложения. Мы попросили лишь маленькую толику того, чем вы владеете. Нам нужна была доля ресторана в Елабуге, но он отказался разговаривать на эту тему. Он не верит нам, что мы можем вот так, просто взять и зарезать вас. Скажите ему, что на кону стоит ваша жизнь.
Молодой человек развернулся и быстро скрылся за углом магазина. Вершинина схватилась за ручку двери, стараясь не упасть на пороге магазина. Ноги отказывались ее держать и не подчинялись ей. Выходящая из магазина женщина успела подхватить ее, прежде чем она упала на землю. Выбежавшие из магазина продавцы, помогли ей дойти до кабинета. Пока она сидела в кресле, кто-то из продавцов вызвал карету скорой помощи. Прибывшие врачи замерили давление и сделали ей несколько уколов. Почувствовав некоторое облегчение, она сняла трубку и набрала знакомый ей номер телефона.
Здравствуй, Гена! произнесла она, спокойным голосом. Я долго думала, прежде чем сказать тебе об этом. Я хочу вернуть тебе все то, что ты записал на меня. Может это грубо, но я не собака, чтобы защищать твое добро. Сегодня у меня снова были эти бандиты и угрожали мне убийством. Они требуют от меня то, что не принадлежит мне и чем я в принципе, не распоряжаюсь. Я, не хочу умирать, охраняя твое добро. Наконец, я женщина, а не мужчина, который должен защищать не только свое добро, но и свою женщину. Сейчас, я думаю и спрашиваю себя, почему ты не оформил все это на свою жену. Теперь я знаю, ты просто ее любишь и жалеешь. Кто, я для тебяникто! У тебя была возможность защитить меня, но ты не захотел это сделать, теперь я знаю, что деньги для тебя, намного дороже, чем я.
Она положила трубку и, достав из сумки сигареты, нервно прикурила. Ее била мелкая нервная дрожь. Раздался телефонный звонок. Ольга Семеновна положила сигарету на край пепельницы и подняла трубку.
Оля! услышала она голос Хромова. Ты не права, обвиняя меня в том, что я не могу защитить тебя
Вершинина бросила трубку и, взяв сигарету в рот, глубоко затянулась.
***
Лобов был на работе, когда к нему заехал Хромов. Он по-хозяйски прошел в кабинет и сел в кресло напротив Лобова. Анатолий Фомич, удивленно поднял на него глаза и, отложив в сторону бумаги, спросил:
Чем, обязан этому визиту, Геннадий Алексеевич? поинтересовался он у Хромова. Вот уж не рассчитывал вас больше увидеть среди посетителей этого офиса?
Сейчас перед Лобовым сидел беспомощный и растерянный человек.
Слушай, Толя? Давай забудем прошлое. Мне не к кому больше обратиться с этой просьбой. Помоги мне?
Лобов посмотрел на него своим безучастным взглядом и тихо произнес:
Что, подперло? Прибежал за помощью? Ты же еще три дня назад был уверен, что это я проворачиваю это дело. Что же произошло за столь короткий промежуток времени?
Толя, я готов отдать больше, что бы эти люди отстали от Вершининой. Помоги мне, ведь это в твоих силах?
Ты что-то путаешь, Геннадий Алексеевич! Ты же сам имеешь громадные связи с милицией Челнов. Заплати им нормальные деньги и реши этот вопрос. Все же так просто, взять и заплатить.
Дело не в деньгах, Анатолий, дело в принципе. Я не хочу стать посмешищем в глазах своих знакомых. Все дело в том, что Вершининамоя любовница. Сейчас мое любое обращение к своим ребятам из милиции, станет известно моей семье. Я не хочу терять свою семью, и не хочу терять Вершинину.
Значит ты решил потерять свое самолюбие, и притащился ко мне в офис? Это тоже не малая для тебя потеря. Теперь ставки поднялись. Я тоже хочу участвовать в этом деле. Десять процентов уйдут в Челны, а остальные я бы купил по минимуму. Уговори этого Сулейманова Керима продать мне свою долю, и я решу этот важный для тебя вопрос.
Побойся Бога, Фомич! Причем здесь Сулейманов и я. Почему я должен его уговаривать продать этот ресторан? А, если он, не согласится?
Значит, ты просто посадишь его как мошенника, что тут не ясного. У тебя же целый отдел милиции, есть оперативники и следователи. Неужели, они не смогут накатать на этого Сулейманова?
Хромов удивленно смотрел на Лобова.
Так что, думай, Геннадий Алексеевич, баш, на баш. Не захочешь это сделать, значит, потеряешь намного больше, чем сейчас.
Хоромов сидел в кресле с опущенной головой. Его, распирала злость и ненависть к сидящему напротив него молодому и самоуверенному человеку. Он, делал громадное над собой усилие, что бы все это не вырвалось из него наружу. Сделав неимоверное усилие, он произнес вполне спокойным голосом:
Хорошо, Анатолий Фомич. Я постараюсь, что-то предпринять в отношении Сулейманова.
Значит, мы с вами договорились. Я завтра поеду в Челны и обговорю этот вопрос с ребятами. От вас, Геннадий Алексеевич, требуется, чтобы Вершинина подъехала к назначенному месту и в присутствии нотариуса, переписала эти десять процентов, на одного из них. Если вы, согласны, считаю наш разговор, законченным.
Хромов встал с кресла и, не говоря ни слова, направился к выходу.
«Погоди, сука! Я еще посмотрю, как ты запищишь, когда я тебя придавлю к ногтю! подумал он, выходя из офиса. Мы еще увидим, кто кого унизил! Ты меня или я тебя!»
***
Хромов сел в ожидавшую его автомашину и поехал в городской отдел милиции. Прошло несколько дней. Пакет в десять процентов уставного капитала был успешно переписан на Черного из Менделеевска. Теперь Лобов ждал от начальника милиции выполнения второй части его требования, о передаче бизнеса. Однако, судя по всему, Хромов не спешил этого делать. Лобову позвонил Васин и сообщил, что к нему приходили работники милиции. Они предъявили ему постановление на обыск, изъяли у него все бухгалтерские документы.
Это сообщение вызвало в душе Лобова замешательство. Он на какой-то миг растерялся и, вызвав к себе секретаря, попросил ее срочно разыскать Пухова и Гаранина. Пока, секретарь разыскивала их, ему позвонила Сухарева Татьяна Владимировна. Она сообщила ему, что у нее в магазине был обыск. Милиционеры изъяли договор аренды, платежные документы. Лобову стало все ясноначался «накат». Он вышел из-за стола и подошел к окну. За окном стояла весна, но она его уже не радовала. Услышав скрип двери, Лобов повернулся и увидел, что в кабинет один за другим, входят Пух и Гаранин. Они прошли в кабинет и сели напротив его стола.
Вот что, мужики! У нас начался «шмон». Судя по всему, менты уговорили написать заявление Гиви Вахтанговича. Нужно срочно его разыскать и жестко поговорить с ним на эту тему. Пусть он напишет встречное заявление, в котором укажет, что сотрудники милиции, угрожая ему, требуя от него написать заявление на Лобова. Пусть, так же напишет, что боится работников милиции и поэтому решил на время выехать за пределы города.
Все понятно, Фомич. Ты, сам с ним будешь говорить или нет? поинтересовался Пухов.
Нет. Я с ним говорить не буду. Только прошу вас, не переусердствуйте, не убейте его случайно.
Ребята вышли и вскоре, Лобов услышал шум отъезжающих от офиса автомашин.
«Ну, что, Геннадий Алексеевич, посмотрим, кто кого?», подумал Анатолий.
Ребята нашли бывшего директора колхозного рынка. Тот находился на даче и ковырялся в земле. Он не слышал, как в калитку вошли трое молодых человека. Пухов толкнул его ногой в зад и Гиви Вахтангович, потеряв равновесие, упал на землю. Повернувшись, он увидел ребят. Его большой жизненный опыт и природная интуиция, не обманули его. Эти люди пришли именно к нему и за ним. Он с надеждой посмотрел по сторонам, надеясь на помощь соседей по дачи. Построенный год назад высокий забор, полностью исключил эту возможность.
Ты что, старый черт, решил с нами в прятки поиграть? Нашкодил, «гаденыш» и в кусты? Думал, отсидишься здесь? Да мы тебя здесь живого закапаем?
Для пущей убедительности, Пухов, бросил ему в ноги штыковую лопату и коротко произнес:
Давай, начинай копать! У бедных слуг не бывает!
Гиви Вахтангович почувствовал, как земля уходит из-под его ног. Страх сковал его волю. Он хотел закричать, но слова застряли у него в горле.
Чего стоишь! По-русски, что ли не понимаешь?
Юра! обратился Пухов к Богомолову. Помоги ему! Глубоко не копай, не нужно.
Гиви Вахтангович, оперся рукой о стенку бани и стал медленно оседать на землю.
Что, обосрался? спросил его Пух. Пошли в дом, там поговорим.
Он схватил старика за шиворот и потащил в дом. Войдя в помещение, Пухов прошел в комнату и сел за стол.
Давай, его суку! Мужики, сюда, поближе к окну! Ему сейчас писать нужно будет! Садись, черт! Бери ручку и начинай писать. Прокурору района и так далее
Через час ребята вышли из дома и сели в автомашины. Услышав шум отъезжающих автомашин, Гиви Вахтангович, облегченно вздохнул. Он стал быстро переодеваться, а затем, закрыв дверь дачи, чуть ли не бегом бросился к автобусной остановке. Дождавшись автобуса, он доехал до дома.
Жена! закричал он прямо с порога квартиры. Быстро собирайся, мы уезжаем в гости к Кире в Кисловодск.
Ты что, Гиви, заболел, что ли? Это куда я поеду, сейчас? произнесла она.
Не хочешь? Тогда, собери меня. Мне срочно нужно уехать из Елабуги, произнес он и бросился к шифоньеру, где хранились его носильные вещи. Часа через полтора он вышел из дома и направился в сторону автовокзала. По дороге он случайно столкнулся с прокурором района Гришиным Евгением Ивановичем. Поздоровавшись, прокурор поинтересовался у Гиви Вахтанговича, куда тот направился с чемоданом.
Уезжаю, здесь, в городе, мне больше делать нечего. Погощу у сестры, а там видно будет.
Счастливо добраться до места, пожелал ему Гришин.
Гиви Вахтангович махнул рукой и ускорил свой шаг. Вскоре он был уже в Набережных Челнах. Только здесь он почувствовал себя относительно спокойно. Он вышел на привокзальную площадь и глубоко вздохнул. До посадки еще оставалось два часа. Он направился к киоску, где продавались сувениры. На полпути к киоску его сбила автомашина«Москвич» без государственных номеров. Машина, не останавливаясь, скрылась за углом здания. Он умер, не приходя в сознание. Рука его сжимала спасительный для него билет до Минвод, которым ему так и не удалось воспользоваться. Прибывшая милиция обнаружила брошенную автомашину. Судя по номерам агрегатов, машина находилась в розыске, так как была угнана с завода в Ижевске. Отпечатков с руля и кузова снять не удалось, их уничтожил, по всей вероятности, неизвестный преступник.
***
Прокурор района Гришин сидел в кабинете. Перед ним на столе лежало заявление бывшего директора колхозного рынка города, покойного Гиви Вахтанговича. В заявлении он просил считать ранее написанное им заявление в милицию не действительным.
Как же вы, Геннадий Алексеевич, решились возбудить уголовное дело по данному факту? Почему вы решили, что Лобов незаконного завладел чужим имуществом? Почему ваш следователь не разобрался по сути данного вопроса? Я вам уже зачитывал, что пишет Гиви Вахтангович. Он сообщает в прокуратуру, что он вынужден был написать это заявление под нажимом, сотрудников милиции.
По лицу Хромова пробежала тень гнева.
Евгений Иванович! Вы не думаете о том, что он написал это встречное заявление под угрозой со стороны Лобова и его бандитов?
Нет, Геннадий Алексеевич Еще недавно вы представляли Лобова всем своим друзьям и знакомым, как своего друга и вдруг, вы резко меняете свое отношение к нему. Как все это понимать? Что с вами Геннадий Алексеевич, произошло? Какая кошка пробежала между вами?
Хромов промолчал. Воспользовавшись паузой, прокурор продолжил
Поймите меня, Геннадий Алексеевич, я человек нейтральный и не собираюсь копаться в этом грязном белье. Я смотрю на этот вопрос со стороны закона и считаю, что вами нарушен этот закон. Вы просто сводите свои счеты с Лобовым, используя при этом государственный ресурс в виде отдела милиции. Я не могу не отреагировать на заявление покойного. Я предлагаю вам самим прекратить это уголовное дело. Мне все равно, как вы это сделаете и по каким обстоятельствам. А иначе, я сам прекращу его, а в отношении вас вынесу постановление о привлечении вас к ответственности за превышение своих должностных полномочий. Вы хорошо знаете, что Лобов крупнейший бизнесмен нашего города. Он выделяет громадные средства на благотворительные цели. Благодаря его средствам, сделан капитальный ремонт здания психоневрологического диспансера, которого не было последних пятьдесят лет. Может, мне вам напомнить, что сделал этот Лобов, для городского отдела милиции? И вот, вы своими личными обидами, хотите все это сломать?
Евгений Иванович! Дело не в моих обидах, дело в том, что Лобов сколотил вокруг себя целую банду, которая начинает подминать под себя государственные структуры. Если вы не знаете, то я скажу вам, что у его дверей, каждый день собирается толпа народа. Кто-то просит денег, кто-то обращается в поисках защиты от пьяного соседа.
Я, не знаю, что вы хотите этим самым сказать. Если бы Лобов был бандитом, то народ не обращался бы к нему за помощью. Выначальник городского отдела милиции утверждаете, что Лобов бандит, тогда у меня к вам вопрос, почему вы это все допустили? Почему с вашего молчаливого согласия, возникла эта группировка? Что, молчите? А сейчас, идите и работайте. Собирайте на него материалы, вот когда вы их соберете, приходите ко мне, будем возбуждать уголовное дело. А это надуманное вами дело, закройте.
Хромов встал из-за стола и, попрощавшись с прокурором, вышел из кабинета.
***
Третий день инспектора налоговой инспекции и полиции трясли предприятия Лобова. Однако существенных результатов добиться им не удавалось. Как, не странно, больших и серьезных нарушений они не выявили. Наложив незначительные штрафы, они покинули его предприятия.
Анатолий Степанович! Я не верю, что у Лобова все нормально с налогами и отчетами. Твои ребята плохо искали, говорил Хромов Гурьяновуначальнику налоговой полиции.
Однако, тот стоял на своем. Лобова невозможно привлечь к уголовной ответственности по их линии. Хромов предпринимал все, чтобы свалить Лобова, однако, чем больше он вовлекал в это людей, тем меньше и меньше шансов у него оставалось для возбуждения уголовного дела. Вечером, оставшись один в кабинете, Хромов достал бутылку с водкой и налил себе полный стакан. Выпив весь стакан, он поставил его на край стола и откинулся на спинку стула. Он почувствовал, как приятное тепло, стало медленно растекаться по его сосудам. В какой-то момент, ему стало так хорошо, что он закрыл глаза. Телефонный звонок, вывел его из этого блаженного состояния. Звонили из Казани.
Геннадий Алексеевич! К нам поступила копия заявления бывшего директора колхозного рынка вашего города, о ваших противоправных действиях в отношении его. Насколько нам известно, само заявление сейчас находится в прокуратуре вашего города.
Хромов почувствовал, как у него во рту стало сухо, как в пустыне Сахара.
Да, я в курсе и уже ознакомился с его содержаниемс трудом, произнес Хромов.
Все дело в том, что МВД стало известно, что вы, используя служебное положение, вместо того, чтобы заниматься непосредственно своими обязанностями, втянулись в затяжную войну с предпринимателем из вашего города некто Лобовым. Что, для разрешения своих финансовых вопросов, вы вовлекли в это дело налоговую полицию.
На том конце провода замолчали.
«Почему замолчал», подумал Хромов.
Завтра к вам выезжает комиссия из инспекции по личному составу. Мы просим вас до их приезда, подготовить объемную объяснительную записку по всем моментам, которые я только, что привел вам.
Извините. Но я не знаю вас, вы мне не представились, произнес Хромов.
Я, заместитель министра по кадрам. Думаю, что вы меня знаете и мне не нужно больше вам представляться.
Извините, товарищ полковник, не узнал. Просто не предполагал, что вы можете мне позвонить по этому вопросу. Все, что вы мне сказали, я непременно исполню. Я готов, предоставить все необходимые материалы по этим вопросам.
Вот и хорошо, Геннадий Алексеевич. Я думаю, что вы понимаете всю серьезность этого вопроса.
Хромов, положил трубку. Лоб его был мокрым, а руки, мелко дрожали. Налив еще себе водки, он спрятал остатки в сейф и, выпив, стал одеваться. Он накинул на плечи китель и направился к машине.
***
Лобова пригласили в городской отдел внутренних дел. Прибыв в назначенное время, он прошел в кабинет номер девять, где его ожидал майор Сорокин, прибывший в отдел из Казани. Анатолий остановился около двери и, поправив галстук, постучал в дверь кабинета.