Эд МакбейнТопор
Глава 1
Январь.
Погода в том году никак не соответствовала календарю. В декабре не было даже намека на белое Рождество, ни единой снежинки на мостовой. И хотя тучи то и дело сгущались над изрезанной крышами небоскребов линией горизонта, тем не менее вместо снега шел дождь. Не было ни обжигающего лицо ветра, ни ледяного узора на стекле, но и тепла тоже не было. Над городом торжествовал мраквсе сделалось серым.
Серая пелена облаков, оседая с неба на землю, наглухо укутывала городские строения, серые сами по себе от оседавшей на них веками копоти, свинцовый туман стелился по серому бетону тротуаров и темно-серому асфальту мостовых и вместе с немногочисленными прохожими серыми клубами катился по улицам города, усугубляя и без того наводящую уныние безысходность января. Январьпервый месяц года. В нем тридцать один день. Но для человека, лежавшего у стены в подвале, не будет больше ни дней, ни лет.
В голове у него торчал топор.
Это был не маленький топорик, а самый настоящий колун, которым рубят деревья и колют дрова. Удар клинообразным металлическим лезвием был, по-видимому, нанесен с такой силой, что раскроил убитому голову, а потому все вокруг было забрызгано кровью, хотя надобности в этом ударе никакой не было, ибо на теле и лице убитого насчитывалось не менее двадцати ранений. Убитый, несомненно, был мертв еще до того, как убийца вонзил лезвие топора ему в череп, изогнутое топорище отбрасывало тень на серую стену, забрызганную кровью.
Кровь не пахнет.
В подвале пахло угольной пылью, человеческим потом и даже мочой от одного из бункеров с углем возле топки, но запаха крови детектив Стив Карелла не чувствовал. Щелкали фотокамерами полицейские фотографы, а помощник врача, убедившись, что человек мертв, ждал, пока очертят мелом его силуэт на полу, прежде чем увезти тело в морг для вскрытия, как будто это надо, когда у человека из черепа торчит топор. Детектив Коттон Хейз был занят беседой с двумя полицейскими из городского уголовного розыска, а Карелла присел на корточки перед мальчиком лет семи, который изо всех сил старался не смотреть туда, где лежал мертвец.
Ну-ка, сынок, скажи, как тебя зовут? спросил Карелла.
Мики, ответил мальчик.
Мики кто?
Мики Райан. А у нас теперь будет жить привидение?
Нет, сынок, не будет.
Откуда вы знаете?
Привидений вообще не бывает, твердо произнес Карелла.
Это вы так думаете, не согласился Мики. А мой папа один раз видел привидение.
На этот раз привидения не будет, стоял на своем Карелла. Лучше расскажи мне, что ты видел, а, Мики?
Я спустился в подвал за велосипедом и увидел его, ответил Мики. Вот и все.
Именно там, где он лежит? У стены?
Мики кивнул.
А где твой велосипед, Мики?
За бункером.
А как же ты оказался здесь, по эту сторону бункера? Ты что-нибудь услышал?
Нет.
Зачем же ты подошел сюда? Твой велосипед совсем в другой стороне подвала.
Из-за крови, объяснил Мики.
Что?
По полу текла кровь, вот я и пошел посмотреть. Я не сразу понял, что случилось, и подошел поближе. Тут-то я и увидел мистера Лассера.
Его так зовут?
Да. Мистер Лассер.
А имя его ты знаешь?
Джордж.
Джордж Лассер, верно?
Мики кивнул.
И мистер Лассеруправляющий в вашем доме, верно?
Да, снова кивнул Мики.
Хорошо, Мики. А что ты сделал, когда увидел мистера Лассера?
Я побежал.
Куда?
Наверх.
Куда наверх?
К маме.
А потом?
Я сказал ей, что мистер Лассер лежит мертвый в подвале, а в голове у него торчит топор.
А потом?
Потом она спросила: «Правда?»и я ответил, да, правда, и она позвонила в полицию.
Мики, ты видел в подвале кого-нибудь, кроме мистера Лассера?
Нет.
Встретил ли ты кого-нибудь, когда спускался в подвал?
Нет.
А когда бежал наверх?
Нет.
Извините, в чем дело? послышался чей-то голос, и Карелла, подняв глаза, увидел высокую, с неприметными чертами лица блондинку в накинутом на плечи легком пальто. Оттолкнув патрульного, который стоял у входа, она вошла в подвал.
Я мать этого мальчика, сказала она. Не знаю, что говорится в законе, но уверена, что у вас нет никаких прав допрашивать семилетнего ребенка в подвале дома и, кстати, в любом другом месте!
Миссис Райан, насколько я понимаю, мой напарник попросил у вас разрешения...
Он не сказал мне, что вы снова поведете мальчика сюда.
Я уверен, он не...
Только я на минуту отвернулась, как ваш напарник и мальчик исчезли, и я понятия не имела, куда они делись. Неужели вы не понимаете, я сама вся на нервах из-за того, что семилетний ребенок нашел в подвалетолько представьте себе мертвеца с топором в черепе, а потом снова исчез из дома неизвестно куда.
Он все время здесь, миссис Райан, сказал Карелла. Цел и невредим.
Да, а рядом лежит окровавленный труп, с которого он не сводит глаз.
Прошу прощения, миссис Райан.
Ему всего семь лет, и подобная пытка для него невыносима. Мы ведь живем в цивилизованной стране, если вы помните.
Помню, мэм. Но именно он обнаружил тело, и мы решили, что было бы гораздо легче восстановить картину происшедшего, если бы...
Позвольте заметить, что он уже достаточно помог вам, не уступала миссис Райан.
Конечно, миссис Райан, согласился Карелла. Спасибо вам за помощь.
Вы что, смеетесь надо мной, что ли? возмутилась миссис Райан.
Ни в коем случае, мэм. Я искренне вам благодарен, сказал Карелла.
Чего еще ждать от легавых? поджала губы миссис Райан и, схватив сына за руку, потащила за собой.
Карелла вздохнул и направился туда, где Хейз разговаривал с двумя полицейскими из городской уголовки. Ни одного, ни другого он не знал.
Карелла, представился он. Из 87-го участка.
Фелпс, назвал себя один из них.
Форбс, сказал другой.
А где Моноган и Монро? спросил Карелла.
В отпуске, ответил Фелпс.
В январе?
А почему бы и нет? отозвался Форбс.
У них обоих неплохие дома в Майами, объяснил Фелпс.
Поэтому они вполне могут смотаться туда в январе, добавил Форбс.
Во Флориде это лучшее время года, сказал Фелпс.
Еще бы! подтвердил Форбс.
Что вам уже удалось выяснить? спросил Фелпс, меняя тему разговора.
Убитого зовут Джордж Лассер, сказал Карелла. Он был в этом доме управляющим.
То же самое мне сказали и жильцы дома, подтвердил Хейз.
А сколько, по-твоему, ему было лет, Коттон?
Жильцы говорят, больше восьмидесяти.
И с чего это кому-то понадобилось убивать такого старца? полюбопытствовал Форбс.
Который вот-вот сам отдаст богу душу, добавил Фелпс.
У нас один раз случилось убийство на углу Седьмой и Калвера... принялся рассказывать Форбс. Знаете это место?
Вроде да, отозвался Карелла.
Убитому оказалось сто два года. Как раз был его день рождения.
Правда?
Ей-богу. Его шлепнули в ту минуту, когда он разрезал праздничный торт. Он так и упал лицом в этот торт со ста тремя свечками, одну лишнюю поставили с пожеланием прожить еще год. Упал и тут же отдал концы.
И кто же его убил? спросил Хейз.
Его мамаша, ответил Форбс.
На секунду наступило молчание.
По-моему, вы сказали, что убитому было сто два года, заметил Хейз.
Совершенно верно, откликнулся Форбс.
Тогда сколько же лет было его матери?
Сто восемнадцать. Она вышла замуж в шестнадцать лет.
А почему она его убила?
Терпеть не могла его жену.
Понятно. Значит, у него была жена?
А почему бы и нет?
А ей сколько было лет?
Двадцать семь.
Хватит трепаться, не выдержал Хейз.
Он думает, я шучу, сказал Форбс, толкнув локтем Фелпса.
Он не шутит, засмеялся Фелпс.
У нас в городской уголовке кого только не встретишь, пояснил Форбс.
Еще бы, усмехнулся Хейз. Фелпс посмотрел на часы.
Нам пора, объявил он. Вы, ребята, держите нас в курсе, идет?
В трех экземплярах, добавил Форбс.
Мы потрясены тем, что вы вообще явились сюда в такой холод, сказал Карелла.
Сегодня еще не очень холодно, отозвался Форбс. У нас выпадают дни, когда зуб на зуб не попадает.
Послушайте, заговорил Хейз с таким видом, будто его озарила гениальная мысль, а почему бы вам самим не заняться расследованием этого дела?
Нет, решительно сказал Форбс.
Не полагается, добавил Фелпс.
Правила не позволяют, объяснил Форбс.
Убийство должен расследовать тот участок, куда впервые о нем сообщено, сказал Фелпс.
Конечно, только я думал...
Нет.
Я думал, настаивал Хейз, что, поскольку вы такие эксперты по гериатрии, то вам и карты в руки...
По чему?
По гериатрии, повторил Хейз.
По чему?
Ладно, забудем, сказал Хейз.
Краем глаза Карелла заметил, что в подвал спустился патрульный и, стоя у подножия лестницы, зовет его.
Извините, сказал он и быстро пошел к лестнице. В чем дело? спросил он у патрульного.
Стив, мы тут задержали какого-то малого, который прогуливался между домами в одной рубашке, без пиджака. По-моему, погода вроде не та, чтобы ходить раздетым, а? На улице не больше сорока двух градусов.
Где он? спросил Карелла.
Мы отвели его наверх.
Карелла повернулся и помахал Хейзу.
В чем дело? подошел к нему Хейз.
Патрульные задержали между домами человека. В одной рубашке.
Ого! удивился Хейз.
Человек, который бродил по улице, оказался негром могучего телосложения. На нем были только хлопчатобумажные брюки и белая рубашка с распахнутым воротом. Он был очень темнокожим, свирепым на вид, с перебитой переносицей и такими мышцами, что они выпирали из-под рубашки. Он был в кедах, и, когда Карелла с Хейзом приблизились, он, казалось, балансировал на цыпочках, как заправский боксер, готовясь наносить удар за ударом. Рядом с ним стоял патрульный с дубинкой в руках, но негр не обращал на него никакого внимания. Прищурив глаза и широко расставив для равновесия ноги, он смотрел на приближающихся к нему детективов.
Как тебя зовут? спросил Карелла.
Сэм.
А фамилия?
Сэм Уитсон.
Что ты делал в проходе между домами, Сэм?
Я здесь работаю, ответил Уитсон.
Кем?
Я работаю у мистера Лассера.
Что ты делаешь?
Я колю для него дрова, ответил Уитсон.
На секунду наступило молчание. Карелла посмотрел на Хейза, потом снова на Уитсона. Двое патрульныхтот, что стоял рядом с Уитсоном с дубинкой наготове, и второй, который приходил за Кареллой, оба одновременно сделали шаг назад и положили руку на кобуру револьвера.
А что ты делал здесь в проходе, Сэм? спросил Карелла.
Я вам сказал. Я работаю у мистера Лассера. Я колю для него дрова.
Ты колол там дрова?
Да, сэр, ответил Уитсон, а затем изо всех сил замотал головой:
Нет, сэр. Я только готовился колоть дрова, сэр.
Как ты это делаешь? спросил Хейз. Готовишься, хочу я сказать.
Я шел за топором.
А где топор?
Мы держим его в кладовой вместе с другим инвентарем.
Где именно?
Вон там.
Где вон там?
В кладовой, где весь инвентарь, ответил Уитсон.
Ты что, смеешься надо мной, Уитсон? спросил Хейз.
Нет, сэр.
И не вздумай, советую тебе.
Никак нет, ответил Уитсон.
Карелла молчал и не сводил с негра глаз. Выражение лица у того было зверским, а сам он казался вполне способным голыми руками снести дом. Да и на вопросы Хейза отвечал так, словно намеренно уходил от ответа, и даже посмеивался, вполне возможно, из желания спровоцировать драку. Если этот человек решит пустить в ход кулаки, не сомневался Карелла, то он уж не успокоится до тех пор, пока не сокрушит все вокруг. Встретившись с таким типом на улице, следовало снять шляпу и, сказав: «Всего хорошего, сэр», убраться восвояси. Если, конечно, ты не полицейский. В данном же случае полагалось разузнать, почему Уитсон шляется в проходе между домами в одной рубашке, когда на улице такой холод, а рядом в подвале лежит человек, в черепе у которого застрял топор. Все это следует выяснить незамедлительно, а поэтому Уитсон должен понять, что от него ждут прямых ответов на прямые вопросы. Не забыть бы только, что стоит ему протянуть руку и схватить тебя за горло, как от тебя останется лишь мокрое место. И кто только посоветовал тебе стать полицейским?
Ты можешь толком сказать мне, где кладовая с инвентарем? спросил Хейз.
Я уже вам сказал. Вон там.
Может, укажешь расположение, Уитсон.
Чего?
Скажешь, где она находится. Возле веревки для белья.
А где веревка?
На столбах.
А где столбы?
Вон там, сказал Уитсон.
Хватит умничать, разозлился Хейз. Если ты намерен таким образом...
Подожди, Коттон, остановил его Карелла.
Прислушавшись к Уитсону, он вдруг понял, что тот на самом деле старается им помочь. Только волею природы он выглядел таким могучим, свирепым и страшным, а вот соображал туго. Поэтому он и стоял перед ними, похожий на колосса, готового мстить за семь смертных грехов, отвечал на вопросы, как умел, а им думалось, что он смеется над ними и провоцирует драку.
Сэм, тихо сказал Карелла, мистер Лассер умер.
Уитсон недоуменно заморгал.
О чем вы говорите? спросил он.
Он умер. Его убили. Поэтому, Сэм, постарайся вникнуть в то, о чем мы тебя спрашиваем, и говори правду, когда отвечаешь, потому что теперь, раз ты знаешь, что человека убили, то понимаешь, что можешь оказаться в весьма неприятной ситуации, ясно?
Я его не убивал, сказал Уитсон.
Никто и не говорит, что его убил ты. Мы просто хотим знать, что ты делал в проходе между домами в одной рубашке, когда на улице стоит такой холод.
Я собирался колоть дрова, ответил Уитсон.
Какие дрова?
Для растопки.
Сэм, котельная в этом доме топится углем.
Да, сэр.
Тогда зачем же колоть дрова?
У некоторых из жильцов в квартирах есть камины. Мистер Лассер привозит в своем грузовике обрубки деревьев, а я колю их на дрова, за что он платит мне пятьдесят центов в час. А потом продает дрова жильцам.
Ты работаешь на него ежедневно, Сэм?
Нет, сэр. Я прихожу на работу по средам и пятницам. Но в этом году Новый год пришелся на среду, и мистер Лассер сказал мне, что я могу не приходить, поэтому в эту среду я не работал, а пришел сегодня. В пятницу.
Ты всегда приходишь в это время?
Да, сэр. В три часа дня. Да, сэр, я всегда прихожу в это время.
А почему так поздно? Я работаю и в других домах по соседству.
Делая что?
Помогаю управляющим.
Как получилось, что ты получил эту работу у мистера Лассера? спросил Карелла.
Я выпросила ее для Сэма, донесся голос из открытых дверей, и когда они повернулись, то перед ними предстала худая негритянка с угрюмым лицом и горящими глазами. На ней был цветастый халат и мужские шлепанцы, но она прошла мимо патрульных с большим достоинством и, выпрямившись и высоко подняв голову, встала рядом с Уитсоном. Теперь она казалась еще более худенькой и хрупкой. Но Карелла, вглядевшись в нее, вдруг приметил схожесть черт ее лица и лица Уитсона и понял, что это его мать. Словно в подтверждение его догадки, она тотчас спросила:Что вы делаете с моим мальчиком?
Вы его мать, мэм? заинтересовался Хейз.
Да, ответила она. Она говорила отрывисто, а голову наклоняла набок, словно держа собеседника под прицелом и собираясь всадить ему пулю между глаз в том случае, если он станет ей возражать. Поджав губы и сложив руки на тщедушной груди, она, точно так же, как и ее сын несколькими минутами раньше, нервно балансировала на цыпочках, будто ожидая, что у подъезда вот-вот начнут линчевать негров.
Мы хотим кое о чем его расспросить, сказал Карелла.
Мой сын не убивал мистера Лассера, заявила она, глядя Карелле в глаза.
Никто этого и не утверждает, миссис Уитсон, ответил Карелла, тоже не сводя с нее взгляда.
Тогда о чем его расспрашивать?
Миссис Уитсон, примерно полчаса назад, а именно в два двадцать семь, если говорить точно, то есть уже более получаса назад, нам позвонила некая миссис Райан, проживающая в этом доме, и сообщила, что ее сын, спустившись в подвал, нашел там мертвого управляющего этим домомв черепе у него торчал топор. Мы как можно скорее прибыли сюда и действительно возле одного из бункеров с углем нашли убитого, а затем побеседовали кое с кем из жильцов и с мальчиком, который первым нашел тело. В это же время один из патрульных встретил в проходе между домами вашего сына, который разгуливал по улице в одной рубашке.