Мы останавливаемся на последний привал в дне пути от Чанграна, на караванной стоянке с колодцем. Наши верблюды-трудяги, наконец-то напиваются вдоволь. Нас окружает вельд, трава, растущая на полумёртвой почве жестка, как наждакно верблюды ухитряются её ощипывать. Мне больше всего на свете хочется выкупатьсяно до благ цивилизации далеко, как до звёзд.
И я жду разговора. Нет ничего ужаснее, чем отложенный разговор, ждатьхуже, чем догонять, оэ!
А Госпожа наша А-Рин изволит уделить мне время не раньше, чем все, наконец, угомонились и устроились на ночлег. Я понимаю, что она правано злюсь на задержку. Мне стоит большого труда не наговорить грубостей сходумолчу исключительно потому, что жажду увидеть, как эта особа будет оправдываться.
А она подходит, поправляет церемониальную прядь у виска, поднимает на меня глаза и говорит:
Сердишься, Коля? не на кши-на, а как полагается.
Я только инстинктивно оглядываюсь, убеждаясь, что никто не слушает. А она говорит:
Не волнуйся. Ядикарка, с гор Хен-Ер. Так чтоязык знаю. Правда, не очень афиширую происхождение с тех пор, как Господин Эр-Ми назначил меня Советницей Сражающихся-в-Тени, но ведь от судьбы не уйдёшь, правда?
Марина, говорю я по-русски, какого чёрта ты тут делаешь? Вот простокакого дьявола?
Ты удивишься, улыбается Марина. Работаю.
Давно?
Дольше тебя. Четвёртый год. Прибыла на одних крыльях с первым резидентом Этнографического Общества. Онего звали Олег Гнатюкчерез месяц был отстранён от программы из-за тяжело поддающихся контролю агрессивных импульсов, а я осталась. С тех пор была негласным резидентом КомКона.
Я тру подбородок. Ну да. Всё правильно. И где были мои глаза?
Хорошо, я пытаюсь улыбнуться. Всё это хорошо и даже прекрасно. Я восхищён твоим профессионализмом. Но к чему был этот цирковой номер дивной зимней ночью в дворцовом парке? «Цыганочка» с выходомблондинка из старого глупого анекдота? Никак по-другому нельзя было сказать что вы там хотели сказать!
Марина качает головой.
По-другому ты бы не поверил.
Так решил твой болван-куратор? Рашпиль, да?
Марина смеётся.
Это ты дядю Ваню так приласкал? Добрый же ты человек Коль, прости, ведь ты даже сейчас злишься и отказываешься верить, что никто из нас не желает злани тебе, ни Нги-Унг-Лян. Я права?
Почему я должен верить? Ты скажи, почему я должен веритьесли вы как конкистадоры нет, как фанатики во время Крестовых походов? Кирзовыми сапогами Я понятия не имею чему вас учат и как учатно у меня достаточно здравого смысла, чтобы определить, к чему это приводит. Насильники и убийцы, сорвалось у меня с языка само собой, и я тут же пожалел о сказанном. Я имел в виду вашу неразборчивость в средствах, поправился я, снизив тон.
Всё правильно, говорит Марина печально. Поэтому твоё руководство и не хотело допускать тебя до работы. Дядя Ваня приложил много сил, чтобы уговорить Резникова. Этнографы считали, что твоя эмоциональная травма может всерьёз помешать работе в таком непростом мире, как Нги, а нашичто работа успокоит тебя, а твой настрой, скорее, поможет ничем не повредить.
Я демонически хохочу.
О! Моя эмоциональная травма! Рашпиль уговаривал Резникова! Барышня, вы меня уничтожили! Антон Семеныч считает меня одним из лучших резидентов Общества, а ты пытаешься
Коля, тихо говорит Марина, послушай, пожалуйста. Если можешь.
Я ловлю себя на желании обхватить себя руками, как абориген, не желающий ничего слышать. Усилием воли сую пальцы за ремень.
Ладно. Готов внимать любому бреду.
Я читала твоё личное дело, говорит Марина виновато. На всякий случай. Дядя Ваня не исключал возможности нашей совместной работы, поэтому в общем, я знаю. Знаю, что твой отец погиб в результате непрофессиональных действий его напарника-комконовца. Знаю, что ты фанатически любишь этнографию, что ты продолжаешь династию, и что тебя ещё в университете пытались убедить поменять специализациюно ты упёрся из-за отца. И потомтебе претили любые намёки на использование контактов с ксеноморфами в практических целях. Ты хотел заниматься чистой наукой.
Да, я упёрся. Яупрямый осёл. Дальше что?
Дальше ты развёлся, говорит Марина еле слышно. И, судя по досье, у тебя были веские причины.
Яженоненавистник, констатирую я. Никаких причин не было, я бросил её просто так. Из страсти к мучительству. А ещё я лично сжёг Джордано Бруно, бомбил Хиросиму и мечтал отравить вашего шефа. Дальше?
Ты улетел с Земли с облегчением, продолжает Марина. С головой ушёл в работу. Был поразительно успешен на Шиенне. Твоя миссия была прекращена из-за нервного срывав результате непрофессиональных действий куратора ты потерял основной объект
Такое чувство, что плеснули кипятком в лицо. В мозгустремительно прокрученный видеоролик: каморка на чердаке, фестоны паутины, стена в бурых потёках, к стене прислонена законченная картина, с которой прямо ко мне тянет тонкие пальцы нервный и дивный лучезарный шиеннский ангел. Ипомятая растерянная физиономия в порезах от неумелого бритья, больные глаза под опухшими веками: «Ты ещё немного не уходи, Николь»
Я с усилием проглатываю ком в горле.
Вот, говорю я, стискивая кулаки. Вот весь КомКон в одной фразе. Я «потерял основной объект». Демченко повёл себя как последний мерзавец, он убил Линку, просто убил. Всё равно, что ножом пырнул. А я всего лишь врезал ему по морде. Я ударил подлеца и убийцу, да. И вот как вы это называете: «нервный срыв вследствие потери основного объекта»!
Марина молчит и ёжится.
Я подал рапорт о возвращении, говорю я, потому что не мог смотреть аборигенам в глаза. Один из моих соотечественников убил гениальнейшего художника их эпохи, которому я имел честь быть другомразумеется, я ощутил себя оккупантом. Пособником убийц. Мне было стыдно, что я землянин.
Демченко пожизненно дисквалифицирован, говорит Марина глухо.
Это что-нибудь исправило? Вернуло Линку? Оправдывает землян?
Марина закручивает шнурки корсажа в тугие спиральки, сама того не замечая.
Смерти, конечно, ничто не исправит, говорит она. Но я бы, всё-таки, вспомнила несколько обстоятельств, смягчающих вину Демченко.
Ага. Я читал. Объект, антропоид Шиенны, гражданин страны Нагулар, Офри Линка, по факту являлся наркоманом, истериком и аморальной личностью. Я ничего не забыл? Демченко тоже ничего не забыл упомянуть? Твои коллеги пытались объяснить мне, что поведение Линки было якобы совершенно непредсказуемоа один умник решил, что с собой он покончил по пьяни. Ни с того, ни с сего. Неспровоцированно. Белая горячка, а?
Тебя не убедили.
Они Линку не знали. Он был страшно одинок, глубоко несчастен, боялся людей и тянулся к ним, пил, чтобы побороть страхи создал первую на Шиенне теорию перспективы. Ты видела его работы?
Марина кивает.
Перед смертью выпил, чтобы хватило духу. Он был не из героев, Линка, это правда. Дико боялся, больше смерти боялся потерять лицо перед землянамитолько землянам и верил, в нашем обществе мог немного расслабиться а этот скот Демченко отменно ему показал, что лицо-то уже потеряно И Линка умер, думая, что его не предали даже, а просто побрезговали в двадцать восемь лет, чёрт бы вас побрал, КомКон и перед смертью меня он наверняка тоже считал предателем
Тут я замечаю, что Марина кусает губы и не знает, куда деть глаза. Скидываю обороты.
Ладно. Будем считать, что у меня нервный срыв.
На Земле тебе было очень плохо? говорит Марина.
Внутри что-то разжимается.
Да. Тошно. Стыдно. Тяжко. Чтобы не жевать сопли, надо было что-то делатьи я начал изучать Нги-Унг-Лян. Быстро понял, что страшно хочу работать здесьпотому, что Нги считали заколдованным местом и потому, что слишком многие болтали всякую пошлую чушь.
Чтобы предотвратить, что сможешь? кивает Марина. Помочь, спасти, изменить к лучшему? В особенностиесли видишь, что твои предшественники делают ошибку за ошибкой?
Да. Мои предшественники лажали по полной программе А расскажи-ка мне про Мерзлякова. Как вышло, что вымало того, что дали его убить, так ещё и труп оставили местным учёным?
Марина неожиданно улыбается.
Ты чего?
Живой профессиональный интерес. Тебе лучше? Выговорился?
Я усмехаюсь.
Отработалась? Общаешься со мной, как с ксеноморфом
Марина смотрит так тепло, что у меня перехватывает дыхание.
Свой среди чужих, чужой среди своих Давно хотела с тобой работать. Я тобой восхищаюсь, Дуров. Знаешь, как? Ты, даже не зная истинных целей миссии, на одной интуиции делаешь то, что надо. Ты вправдуодин из лучших наших агентов влияния, ты везучий, феерически везучий! Мы изо всех сил старались тебе помочь, дядя Ваня считал, что тебе ни в коем случае нельзя чувствовать неуверенность в себеи вся наша команда была готова делать тебе носорога, играть фашистов, террористов, инквизиторов и вивисекторов, лишь бы ты чувствовал себя совершенно правым.
У меняприступ не знаю, чего. Я просто обнимаю её за плечи и притягиваю к себе, а она прижимается, тыкается носом в мою шеюона свояонаГосподи ты Боже мойсвоямоякои-то веки
Какую дуру я валяла, бормочет Марина, когда я целую её в високи прикосновение как откровение. Какую идиоткуно ты купился, потому что и не ждал другого. Так тебе нужна была поддержка Землии так ты не хотел поддержки Земли а я только и могла
Молчи, шепчу я, и мы целуемся по-настоящему.
На нейцеремониальная одежда знатной дамы, я чувствую себя чудесно и странно, я чувствую себя с северянкой, побеждённой в чертовски тяжёлом бою, я чувствую себя совершенно здешним и совершенно настоящими её тело под шёлком жёстче, чем я ожидал, упругая мускулатура ах, да, она же боец спортсменка где сейчас это всё? нас трясёт от возбуждения и нетерпения, мы торопимся, путаемся в собственных тряпках, как подростки Госпожа А-Рин, Говорящая-с-Птицами, плебейка, принятая в штабе за стратегический талант, не красавица, нет, но восхитительная, видит Небо, невероятная! У неёмаленькая рука, тонет в моей, я успеваю рассмеяться, она шепчет: «Мы совпадаем по происхождению, Ник», я растворяюсь в её тепле
Потом мы сидим на остывшем песке под звёздами. Марина переплетает косу; я смотрю на неёи горло перехватывает от нежности.
Был влюблён на Нги? спрашивает она с тихим сочувствием.
Нет. Не могу себе позволить, я нервно хихикаю. Я теряю контроль только с землянами. С ксеноморфами ясталь, кремень. Не смею. А ты?
Марина закрывает лицо рукавом, как женщина из Кши-На, вызывая у меня дикое желание ещё её целовать.
Яда. Нет. Я тоже не могу себе позволить. Но на Нги-Унг-Лян отправилась исключительно потому, что была влюблена в фотографии её жителей. Ах, как они меня очаровывали Тебе не понять.
Это почему? Я почти год борюсь с противоестественным желанием вызвать нги на поединок.
А я увидела принцев из своих детских фантазий. Живых и настоящих. Которым, как выяснилось позднее, я не нужна ни в каком виде, кроме как в роли товарища и военного советника. Ибоженщина. А женщина здесьтень чужой любви, когда каждому хочется свою.
Ты, значит, всё знаешь а другие наши женщины на Нги-Унг-Лян работают?
Марина смеётся, трясёт головой.
Песок в волосы набился Нет. Женщинам тут едва ли не тяжелее, чем мужчинам. У женщин аборигены вызывают сюсюк стомегатонной мощи, неконтролируемое слюноотделение и собственнические инстинкты. Видел бы ты нги нашими глазами! О, какие лапушки! Затискать бы насмерть! А скажи-ка мне, товарищ мой по оружию, нужны ли наши сюсюканья и тисканья здешним чистым бойцам?
Как амёбетелескоп.
Вот именно. Наши женщины устроены не так, как здешние. Нашим тяжело быть одиночками, чьи неземные прелести демонстративно игнорируются именно лапушками, от которых слюни текут, Марина хихикает. А лапушки демонстративно игнорируют: клеить чужую женщинузначит, оскорбить её смертельно Большинству женщин тяжело быть бесполым объектом деловых контактов, с которым в флирт даже не играют. Будь ты хоть как сильна и мудранервы сдают в конце концов. Комплекс неполноценности, знаешь ли
Становлюсь на колени.
Я тобой очарован. Ты прекрасна, кровь мояНебо мне свидетель.
Марина хохочет, отмахивается тренированным жеманным северным жестом.
Ага! Ястарая уродина с неудачной метаморфозой!
Злыми словами я пытался бороться со старой и безнадёжной любовью, говорю я. Ты помнишь, А-Рин, как мы вместе росли, дрались на палках и мечтали друг о другетам, в нашей чудесной деревушке в горах Хен-Ер? Нас разлучили, мы сражались с другими, годы нас изменилино старая страсть
Марина фыркает и порывисто обнимает меня.
Ничеголегенда? шепчу я ей в ухо, и мы снова целуемся. До головокружения.
Нам требуется почти полночи, чтобы слегка остыть. Мы разговариваем, когда заря уже окрашивает пески в нежно-розовый цветнам никак не заснуть, мыкак впервые влюблённые школьники или нги в первую брачную ночь. Больно и сладко.
Мы разговариваем на более-менее профессиональные темы между поцелуями.
Так почему вы бросили Мерзлякова? вспоминаю я. Почему не сработал сигнал тревоги?
Марина перебирает мои волосы.
Коль, у комконовцев нет «тревожной сигнализации». Агенты влияния работают в агрессивной среде и экстремальных обстоятельствах. У каждого из нас сердечко ёкает периодическимы ведь часто и сознательно идём на риск. Как же нам вживлять «сигнализацию»? Спасатели могут угробить миссию, милый, а миссия иногда стоит дороже, чем жизнь резидента.
Я инстинктивно прижимаю её к себе.
Хочешь сказать, что вы работаете совсем без прикрытия?
Она улыбается.
Почти. Большой Брат следитно и только. В случае с Артуромничто не предвещало, как говорится. Одна из наших будничных трагедий
Но вы оставили тело
Нет. Забрали его живым. Раненым, правда, и с тяжёлой психической травмойно, уверяю тебя, не бросили. Ты знаешь, как используются психотропные средства, когда надо украсть у аборигенов пару часов жизни? Разве чтоне поставили этнографов в известность, чтобы поубавать прыти вашим искателям приключений
Погоди, погоди мне рассказывали о вскрытии тела, Марина!
Мы оставили им макет. Максимально достоверно изготовленный, чтобы они смогли хорошенько с ним познакомиться. В смысле, с нейс земной анатомией.
Хок! Зачем, Небеса благие?!
Мы создаём прецедент. Морально готовим нги к возможности существования разумной жизни такого вида. Поэтому за всю историю изучения Нги-Унг-Лян ни разу не использовали никаких достоверных подделоклюди, только живые люди. Людисреди здешних ксенолюдей. Будущая легенда, будущее сотрудничество Кши-Наисключительно высоко развитая для своих лет культура
Говоришь, как о рёбенке
Цивилизация-дитя умненькое, чистое дитя, я бы сказала. Мы готовим почву для будущих прямых контактов, Коляа будущим контактам выгодна Кши-На. В Кши-на зреет качественный скачок научной мысли, ты отчасти наблюдал его признаки. Там очень удобный менталитет для рывка прогрессаего ничто не тормозит, ни религия, ни общественное мнение. Готовая почва для будущего взлёта, но ещё важнееэтическая зрелость. Им будет просто принять новый технологический уровеньони уже морально готовы. Именно поэтому так важно предотвратить войну.
Лянчин может уничтожить северную культуру?
Да, говорит Марина, и её глаза темнеют. В настоящий моментда. Лянчинсборная солянка, венигрет из кочевых и оседлых племён юга, объединённый Прайдом. Прайд создал свою цивилизацию из клочков чужихи эта синтетическая культура жизнеспособна только в войнах. На данный момент, как ты, очевидно, заметил, ее можетесли можетспасти только исключительно масштабная война. Лянчин на войнах зубы съелвойна с ним может уничтожить Кши-На или откинуть цивилизацию на много лет назад Но возможен и другой вариант.
Кши-На сама уничтожит Лянчин, киваю я.
Да. Отец нынешнего Государя Вэ-На считал, что Карфаген должен быть разрушен, говорит Марина. У этой точки зрения полно сторонников не исключено, что у Кши-На хватило бы сил. Но.
Но Лянчинтоже уникальная культура.
Да. Более того: Лянчинестественный противовес Кши-На, её конкурент, вынуждающий её к интенсивному развитию. Падение Лянчина будет первым шагом к упадку Кши-На падать, правда, будет дольшено всё равно конец известен. Поэтому так ценно то, что ты делаешь.