Фарид быстро перевел его слова вызвали смех.
У нас в стране есть бассейны, сказал он с улыбкой.
Ясное дело.
Билл чувствовал себя глупо. На Гуниллу, сидевшую рядом, он даже не решался взглянуть, однако услышал ее сдержанное фырканье. Надо было ему больше почитать про Сирию, чтобы не выглядеть идиотом. Во многих частях света ему довелось побывать, но эта страна оставалась для него белым пятном.
Он потянулся за очередной булочкой. На ней был толстый слой масла как он любил.
Карим поднял руку, и Билл кивнул ему.
Когда когда мы начинать?
Он сказал что-то по-арабски, и Фарил перевел:
Когда мы начнем ходить под парусами?
Билл раскинул руки.
Время терять нельзя. Регата «Вокруг Даннхольмена» стартует через несколько недель, так что начнем прямо завтра! Рольф подвезет вас во Фьельбаку, ровно в девять приступим. Возьмите теплую одежду на воде холоднее, чем на берегу, когда дует ветер.
Когда Фарид перевел его слова остальным, те заерзали. Теперь они словно заколебались. Но Билл посмотрел на них с одобрительной улыбкой. Все будет отлично. Никаких проблем. Одни решения.
* * *
Спасибо, что присмотрела за моими детьми, сказала Эрика и уселась напротив Анны на недостроенной веранде.
Она с благодарностью согласилась выпить чаю со льдом. Жара стояла невыносимая, а в машине испортился кондиционер, так что Эрику не покидало чувство, будто она сорок дней шла пешком по пустыне. Потянулась за стаканом, который Анна налила из графина, и залпом опустошила его. Рассмеявшись, Анна налила ей еще и теперь, утолив самую острую жажду, Эрика могла пить спокойнее.
Все прошло великолепно, сказала Анна. Они вели себя так тихо, что я их почти не замечала.
Ее сестра ухмыльнулась.
Ты уверена, что говоришь именно о моих детях? Старшая и впрямь девушка серьезная, а вот младших бузотеров я что-то не узнаю в твоем описании.
Эрика нисколько не преувеличивала. Когда близнецы были поменьше, они казались очень разными Антон поспокойнее, более сдержанный и задумчивый, а Ноэль неугомонный и непоседливый, всегда все хватающий руками. Сейчас же оба вошли в период неиссякаемой энергии, и это высасывало из нее все соки. У Майи такого периода не было, она успешно миновала даже возраст первого упрямства, так что они с Патриком оказались совершенно неподготовленными к такому обороту дела. К тому же в двойном размере. Эрика с удовольствием оставила бы детей у Анны до конца дня, но вид у сестры был усталый, так что она не решилась злоупотреблять ее добротой.
Ну и как там все у тебя? спросила Анна и откинулась назад в шезлонге с кричаще яркими подушками.
Всякий раз, когда они сидели на веранде, Анна проклинала эти подушки, но их сшила мама Дана, а она всегда вела себя так мило, что у Анны рука не поднималась заменить их. В этом Эрике повезло больше. Мама Патрика Кристина вовсе не интересовалась рукоделием.
Не очень, мрачно ответила Эрика. Отец Виолы умер много лет назад, и она мало что помнит. Кроме того, почти уверена, что никаких материалов дела не сохранилось. Но она сказала одну интересную вещь что Лейф под конец жизни начал сомневаться, правильно ли они поступили.
Ты хочешь сказать он усомнился в том, что девочки виновны? переспросила Анна, отгоняя слепня, навязчиво кружившегося вокруг них.
Эрика бдительно следила за ним. Слепней и ос она ненавидела всей душой.
Да, Виола говорит, что он не был до конца уверен, особенно в последние годы.
Но ведь они признались? уточнила Анна и хлопнула по слепню. Однако тот лишь немного потерял устойчивость и снова принялся атаковать, едва стабилизировав свое положение в воздухе.
Проклятье!
Анна встала, схватила журнал, лежавший на столике, скрутила его и треснула по слепню так, что тот размазался по клеенке.
Эрика улыбалась, наблюдая, как ее младшая сестра охотится на слепней. Движения Анны в последние недели стали особенно неуклюжими.
Смейся, смейся, обиженно проговорила та, вытирая пот со лба и снова садясь на место. Так на чем мы остановились?.. Ах да, ведь они признали свою вину?
Да, они признались, и это их признание легло в основу решения суда. Поскольку обе были так юны, то не получили срока, но сам вопрос вины считался решенным.
Тогда с какой стати они могут оказаться невиновными, если признались и их сочли виновными? спросила Анна.
Понятия не имею. Суд решил, что девочки совершили преступление вместе. Но что касается признания Им было по тринадцать лет. В такой ситуации нетрудно заставить тринадцатилетнего подростка сказать все что угодно. Думаю, они были очень напуганы. А когда взяли свои признания назад, было уже поздно. Решение суда вынесено, никто им не поверил.
Подумать только, а если они и вправду невиновны? проговорила Анна, уставившись на Эрику. Какая трагедия! Две тринадцатилетние девочки, которым сломали жизнь Кстати, одна из них по-прежнему живет здесь? Мужественный поступок, должна сказать.
Да, невероятно, что она решилась вернуться сюда после нескольких лет в Марстранде можешь себе представить, как тут народ судачил Но, наверное, когда-то всем надоедает обсуждать что бы то ни было.
Ты уже с ней встречалась? В связи с книгой?
Нет, я послала ей несколько сообщений, но ответа так и не получила. Теперь намерена разыскать ее. Посмотрим, как она отнесется к моему визиту.
Как ты думаешь, на твою работу над книгой повлияет то, что случилось? тихо проговорила Анна. Я имею в виду, с девочкой.
Эрика позвонила и рассказала про Нею, как только узнала, что ее нашли. Весть о смерти девочки все равно распространилась бы, как лесной пожар.
Даже не знаю, задумчиво проговорила Эрика и налила себе еще ледяного чаю из графина. Может быть, люди станут более расположены к разговору со мной Или наоборот. Пока не знаю. Но я замечу, это уж точно.
А как с Марией? Нашей гламурной голливудской звездой? Думаешь, она согласится на интервью?
Я веду переговоры с ее агентом уже в течение полугода. Подозреваю, что у нее намечается выход собственной книги, и она точно не знает то ли моя книга поможет привлечь внимание, то ли отвлечет весь интерес. Впрочем, я разыщу и ее а там посмотрим.
Анна пробормотала «угу». Эрика знала, что сама мысль о том, чтобы разыскивать незнакомых людей и лезть к ним с разговорами, пугает сестру, как самый кошмарный сон.
Давай поговорим о чем-нибудь более приятном? предложила Эрика. Ведь нам надо устроить девичник для Кристины.
Ясное дело, без этого никак! воскликнула Анна и захохотала так, что ее большой живот запрыгал. Но что делать с невестой, которая слегка в годах? Продавать поцелуи на перекрестке, вероятно, не совсем уместно не говоря уже о прыжках с парашютом или с тарзанки
Да уж, с трудом представляю Кристину в этой роли Эрика вздохнула. Но мы же можем просто собрать ее подруг и устроить для нее приятный вечер? Ужин в кафе «Брюгган», вкусная еда и хорошее вино этого вполне достаточно.
Прекрасная идея, согласилась Анна. Однако похищение невесты мы должны устроить.
Эрика кивнула.
А иначе какой же это девичник? К слову говоря, когда Дан намерен с тобой обручиться?
Анна покраснела.
Ну ты же видишь, как я выгляжу Мы решили, что сначала малыш, а потом уж подумаем о свадьбе.
Так когда же начала Эрика, но тут ее прервала мелодия, раздавшаяся из ее сумки.
Привет, дорогой, ответила она, увидев имя на дисплее. Слушая Патрика, отвечала отрывистыми фразами. Разумеется. Да, с детьми придумаю. Увидимся.
Засунув телефон обратно в сумочку, Эрика умоляюще посмотрела на Анну. Круто снова обращаться к сестре с просьбой, но других вариантов не было. Кристина уехала на весь день в Уддеваллу, так что обратиться к ней за помощью Эрика не могла.
Да-да, я могу взять детей еще на некоторое время. Сколько ты будешь отсутствовать? смеясь, спросила Анна, видя ее несчастное лицо.
Могу я снова закинуть их тебе около трех? Патрик попросил меня приехать в участок к половине четвертого и рассказать о деле Стеллы. Это значит, что я вернусь часов в пять в полшестого. Сможешь меня выручить?
Всё в порядке, ответила Анна. С твоими детками я управляюсь лучше, чем ты сама.
Да ладно тебе, рассмеялась Эрика и кинула сестре воздушный поцелуй. Но в одном Анна точно была права дети вели себя как ангелочки.
* * *
Как ты думаешь, чего они боятся?
Сэм почувствовал, что язык у него немного заплетается. Шампанское в сочетании с солнцем сильно ударило в голову. Бокал он держал в левой руке правая затекла и тряслась после утренней тренировки в стрельбе.
Боятся? переспросила Джесси, тоже слегка растягивая слова. Еще до его прихода она выпила несколько бокалов а сейчас они доканчивали вторую бутылку.
А твоя мама не заметит, что бутылок стало меньше? спросил Сэм, указывая бокалом на Джесси.
Золотые пузырьки сияли на солнце. Он никогда не задумывался о том, что шампанское такой красивый напиток. С другой стороны, ему никогда не доводилось видеть его вблизи.
Да нет, ничего страшного, она не берет это в голову, ответила Джесси и покачала головой. Лишь бы ей осталось. Потянулась за бутылкой. Почему ты говоришь, что они боятся? Ведь нас-то они не боятся.
Ясное дело, боятся, сказал Сэм, протягивая свой бокал.
Шампанское вспенилось и перелилось через край, но он лишь рассмеялся и облизал ладонь.
Они знают, что мы не такие, как они. Они чувствуют ощущают в нас мрак.
Мрак?
Джесси молча смотрела на него. Сэму нравился контраст между ее зелеными глазами и светлыми волосами. Если б она знала, какая она красивая! Сэм видел то, что не могли испортить ни прыщи, ни лишние килограммы. Едва увидев ее у киоска, он узнал в ней себя. Понял, что оба они несут в себе ту же потерянность. Увидел в ней тот же мрак.
Они знают, что мы ненавидим их. Видят всю ту ненависть, которую создали в нас, но не могут сдержаться и продолжают подливать масла в огонь создавая то, с чем потом не смогут справиться.
Джесси хихикнула.
Боже, как торжественно За нас! Мы сидим на солнышке, на мостках возле роскошной виллы, пьем шампанское, и нам чертовски хорошо.
Ты права. Сэм улыбнулся, когда их бокалы со звоном стукнулись друг о друга. Нам чертовски хорошо.
Потому что мы того стоим, проговорила Джесси заплетающимся языком. Ты и я. Мы этого заслужили. Мы лучше их. Они не стоят пушка у нас в пупке.
Она подняла бокал таким резким движением, что шампанское перелилось через край и вылилось ей на живот.
Ой! воскликнула Джесси и захихикала.
Она потянулась за полотенцем, но Сэм остановил ее руку. Огляделся. Мостки были отгорожены забором, а яхты качались на воде где-то далеко. Они одни во всем мире.
Он встал перед ней на колени. Между ее ног. Джесси напряженно следила за его движениями. Медленно и нежно он начал слизывать шампанское с ее живота. Высосал то, что попало ей в пупок, а затем стал водить языком по ее теплой от солнца коже со вкусом шампанского и пота. Подняв голову, посмотрел ей в глаза долгим взглядом. Не сводя с нее глаз, взялся за бока ее трусиков-бикини и медленно потянул их вниз. Лаская ее, он почувствовал, как ее тяжелое дыхание смешивается с криками чаек в вышине. Они были одни. На всем свете.
Дело Стеллы
Лейф Херманссон сделал глубокий вдох, прежде чем войти в маленький зал для совещаний. Там его ждали Хелена Перссон и ее родители, Карл-Густав и Харриет. Родителей он знал как знали их и все жители Фьельбаки, но знакомство было шапочным. С родителями Марии Валль дело обстояло иначе. За все эти годы полиция Танумсхеде неоднократно имела повод с ними пообщаться.
Лейфу не нравилась роль начальника полицейского участка. Ему не нравилось руководить другими, принимать решения. Но он слишком хорошо делал свое дело, и жизнь привела его в кресло начальника. Правда, всего лишь начальника участка в Танумсхеде, однако он сам вежливо, но решительно отверг все предложения, предполагавшие переезд в другие места. В Танумсхеде Лейф родился и намеревался прожить здесь, пока не пробьет его последний час.
В такие дни, как сегодня, ему особенно сильно не нравилось быть начальником. Не хотелось быть тем, на кого возложена ответственность по поимке злоумышленника или злоумышленницы, лишившей жизни ребенка. Слишком тяжкое бремя легло на его плечи.
Открыв дверь в унылое помещение с серыми стенами, он сперва остановил взгляд на сгорбившейся фигурке Хелены, потом кивнул Харриет и Карлу-Густаву, сидевшим с двух сторон от нее.
Этот разговор обязательно должен состояться здесь, в участке? спросил Карл-Густав.
Он был председателем «Ротари-клуба», одним из заправил местного бизнеса. Его жена Харриет всегда выглядела очень ухоженной, с укладкой и свежим маникюром, но чем еще она занималась, помимо своей внешности и общества «Семья и школа», Лейф понятия не имел. На вечеринках и мероприятиях ее всегда видели рука об руку с Карлом-Густавом, с улыбкой на губах и бокалом мартини в руке.
Мы сочли, что будет проще, если вы приедете к нам, ответил Лейф и дал понять, что дискуссия по этому вопросу окончена.
Они сами решают, как им делать свою работу, его не покидало смутное чувство, что Карл-Густав легко перехватит инициативу, если сразу не ввести разговор в жесткие рамки.
Вы должны поговорить с другой девочкой, сказала Харриет и потянула за подол своей белой наглаженной блузки. Марией. У нее ужасная семья.
Мы должны поговорить с обеими девочками, поскольку все указывает на то, что они последними видели Стеллу в живых.
Но Хелена не имеет к этому никакого отношения ведь вы это прекрасно понимаете. Усы у Карла-Густава подпрыгивали от возмущения.
Я не утверждаю, что Хелена и Мария имеют отношение к смерти девочки, однако они последними видели ее в живых, и мы должны восстановить последовательность событий, чтобы найти виновника.
Лейф покосился на Хелену. Та сидела молча, глядя вниз на свои руки. Темноволосая, как мать, она была хорошенькая, но тихая и неброская. Плечи напряжены, пальцы перебирают подол юбки.
Хелена, ты не могла бы рассказать мне, что произошло? мягко проговорил он, с удивлением ощущая волну нежности к девочке. У нее такой запуганный и несчастный вид, а родители, похоже, слишком заняты собой, чтобы поддержать ее
Хелена посмотрела на отца; тот коротко кивнул.
Мы обещали Линде и Андерсу присмотреть за Стеллой. Мы живем по соседству и иногда играем со Стеллой. Мы должны были получить по двадцать крон и пойти со Стеллой к киоску за мороженым.
Когда вы ее забрали? спросил Лейф.
Девочка не подняла на него глаз.
Кажется, около часу. Я просто пошла вместе с Марией.
Мария! фыркнула Харриет, но Лейф жестом остановил ее.
Стало быть, около часу.
Он сделал заметки в блокноте, лежавшем перед ним. Работал магнитофон, тихо крутясь, но заметки помогали ему структурировать мысли.
Да, но Мария знает лучше.
Хелена заерзала на стуле.
Кто был дома, когда вы ее забрали?
Лейф оторвал ручку от блокнота и улыбнулся Хелене. Однако она, не глядя ему в глаза, лишь выщипывала невидимые катышки на своей белой летней юбке.
Ее мама. И Санна. Они собирались уезжать, когда мы пришли. Нам дали денег на мороженое. Стелла была счастлива. Она прыгала от радости.
Вы сразу же пошли за мороженым? Или оставались во дворе?
Хелена покачала головой, и темные волосы с длинной челкой упали на лицо.
Мы поиграли во дворе, прыгали со Стеллой на скакалке. Ей нравилось, когда мы крутили скакалку за два конца, а она прыгала. Хотя она все время запутывалась, и потом нам надоело.
Что вы стали делать потом?
Мы пошли с ней во Фьельбаку.
Должно быть, это заняло немало времени?
Лейф прикинул в уме. Ему понадобилось бы минут двадцать, чтобы дойти до центра от хутора Страндов. Но с четырехлетним ребенком дорога заняла бы куда больше времени. Ведь нужно понюхать траву и собрать цветочки, а потом в сандалик попадет камушек, потом срочно захочется писать, а потом ноги так устанут, что идти станет невозможно Да, это расстояние до Фьельбаки пешком с четырехлетним ребенком займет уйму времени.
Мы взяли коляску, сказала Хелена. Такую, складную, которая становится очень маленькой.
Коляску-зонтик, наверное, подсказала Харриет.