Эй, ты чего? сошел с лица Скат.
Выстрел в закрытом помещении шоу не для слабонервных. В ушах и гудело, и звенело все разом.
Степан резко бросил ему наручники. Скат дернулся, поймал их.
Надевай!
С каких это буев?
Ну, если не хочешь нормально говорить здесь, поедем в отделение.
Мне с тобой не о чем говорить.
Скат глянул на своих дружков и кивком показал на выход. Те не заставили себя долго ждать.
Кто Кокошина убил?
Баба какая-то была. Скат нахмурил брови, удивляясь самому себе. По своему же разумению, он не должен был откровенничать с ментами, но слово не воробей.
Баба?
Ну, он с ней на озеро поехал.
Купаться?
Купаться кивнул Скат. В проруби.
В проруби? усмехнулся Степан.
А вы там прорубь не видели? У нас традиция такая, на Крещение моржевать А Лехе, видать, понравилось. Он бабу туда свою повез.
Купаться?
Согреваться. Скат щелкнул пальцами по горлу.
Что за баба?
Не знаю.
Только не подумай, что я тебе поверил.
У Сафрона спроси.
У какого Сафрона?
А у кого банда на втором районе?
И что я должен у него спросить?
Зачем он бабу Лехе подсунул. А затем, чтобы она его к озеру вывезла. Там Сафрон его и грохнул.
Барахолку не поделили?
Какую еще барахолку? скривился Скат.
Я смотрю, ты большой любитель «дурочку» валять Давай ты будешь заниматься этим под одеялом.
Не смешно! кисло глянул на Степана Скат. Не нравилось ему, что инициатива выскользнула из его рук.
Не было никакой бабы, качнул головой Степан.
Не веришь не надо.
Заставь поверить.
Зачем?
Ты что, не понимаешь? У тебя судимость И Кокошина ты обижал
Когда я его обижал? вскинулся Скат.
В детстве.
Нашел, что вспомнить!
Мотив есть. И судимость никуда не делась Слышал песню про то, как опера криминал шьют?
У вас ничего не выйдет.
Почему?
Сейчас не тридцать седьмой год. Я свои права знаю. И алиби у меня есть И у меня, и у Яслина
У Яслина?
Олег Яслин. Он видел, как Леха «бухло» покупал. И баба у него в машине сидела Вчера видел, утром. Тот сказал, что на озеро едет.
Я могу поговорить с Яслиным?
Нет. Взгляд у Ската вдруг заледенел и подернулся туманом.
Почему?
Я его вчера убил.
Степан вскинул брови, удивленно глянув на него. Судя по выражению лица, Скат не врал.
Я подумал, что это он Леху убрал.
Подумал и наказал?
Да, на этом самом месте. Где ты стоишь. Там еще кровь осталась.
Степан глянул вниз, и это рассмешило Ската.
Что, купился? хохотнул он.
Ну, с тебя станется. Степан постарался скрыть растерянность.
Яслик сейчас в Москве, вечером будет, на тренировке Еще вопросы есть?
Ну, если девушка не «липовая» пожал плечами Степан.
Свободен! Скат протянул ему наручники и кивком показал на выход.
Но Степан не спешил покинуть помещение.
Может, разомнемся? спросил он, кивнув за плечо.
На ринге? С тобой? загорелся Скат.
Это долго. А надо по-быстрому Я ударю тебя, ты ударишь меня. Посмотрим, кому хуже будет.
Ты уверен?
Только в лицо не надо Степан распахнул куртку, подставляя под удар грудь.
Скат и выглядел мощно, и ударить мог со страшной силой опер очень рисковал. Но так хотелось «умыть» этого недоноска с непомерными амбициями.
Ну, смотри.
Сбылось наихудшее предсказание: Скат ударил с такой силой, что у Степана остановилось сердце. Он физически ощутил, как оно, всхлипнув, замерло. И дыхание застопорилось.
Ну как? оскалился Скат.
Степан удивленно глянул на него. А чего это он, интересно, радуется? Они же не в очереди стоят, где место можно передать кому-то другому. А Степан уже готов его «отоварить», да по полному прейскуранту.
Готов? спросил он.
Да легко! Скат расправил плечи.
И тут же в грудь ему врезался кулак. Степан бил со всей силы. Понимал, что нельзя так делать: служебный долг не велел. Но удержать в себе злость, смешанную с диким азартом, не смог. Поэтому и ударил от всей души.
Скат умудрился удержаться на ногах. Лишь слегка подался назад и глянул на Степана с насмешкой, дескать, ничего страшного. Но в следующую секунду его глаза закатились, он стал падать и бухнулся без сознания на пол. Но сердце билось, Степан лично это проверил, прежде чем уйти.
Дружки Ската смотрели на него свирепо, с тревогой, но никто не посмел встать у него на пути. А их скопилось порядком, человек семь-восемь. И они могли оставить Степана в своем подвале навсегда.
Дымно в кабаке, накурено, как в тюремной камере. Но там пиво не подавали, там только чифирь. А еще никакой свободы. Зато сейчас делай что хочешь. В пределах своих возможностей. Только вот пределы эти ужатые. Люди есть, а стволов нет.
Ската, говорят, менты прессуют, затягиваясь, проговорил Гонщик.
Гонишь! глянув на него, хмыкнул Сафрон.
Кабак на автовокзале его точка. Здесь он самый главный Только вот хозяин этой кооперативной забегаловки не хочет освобождать зал под него. Платить согласен, а клиентов лишаться нет. В принципе он прав, не будет посетителей не станет и выручки. С чего тогда отстегивать? Но все равно обидно. Сафрон хотел, чтобы во время его визитов кабак пустел. Может, когда-нибудь так и будет. А пока приходится терпеть всяких калдырей
Да нет. У них же там Кокошу завалили. Ската подозревают
И что?
Мент к нему вчера приходил. Ну, на «четверку». Говорят, прямо в подвал и зашел.
Мент? Или менты?
Мент. Один.
В подвал?.. Он что, самоубийца?
Ската избил.
Ската?! Избил?!.. У него в подвале? Кто тебе такую дичь прогнал, Гонщик? засмеялся Сафрон. Уж он-то точно знал, насколько можно верить этому балаболу.
Жук своей телке прогнал, а она с моей сестрой в одной шараге
А Жуку можно верить?
Ну, он в зюзю вчера был
Значит, нельзя.
Ну, не знаю, с обидой глянул на него Гонщик. За что купил
За что ты купил? У тебя «бабки» есть?
Ну-у
Только трепаться умеешь.
Да ну тебя! психанул Гонщик. Реально мент был. И Ската вырубил. Забились они, кто кого вырубит. Сначала Скат ударил, а потом мент Там все по чесноку было.
И мент вырубил Ската?
Здоровый мент.
И Жук об этом растрепал?
Ну.
Я любого урою, кто про меня так сольет.
Это же хорошо, что у Ската фуфло всякое в команде
Фуфло не фуфло, а в команде в раздумье проговорил Сафрон. Надо пулю запустить, что Жук на Ската пролил Кокошу же они за что-то грохнули?
И Жука могут грохнуть, кивнул Ступор.
Бей своих, чтоб чужие боялись, осклабился Сафрон.
Ну да.
Пусть менты их дальше прессуют А мы пока барахолку возьмем.
Ты это серьезно?
А ты думаешь, Скат к нам на разбор со стволами подъедет?
Со стволами.
А менты?
Класть он на них хотел!
Понты это. Для своих.
Гонщик поднялся, вышел из зала, но тут же вбежал обратно. Нахохленный, встревоженный, движения быстрые, энергичные.
Менты там! с ходу выложил он.
Сафрон напрягся, даже привстал на стуле. Так вдруг захотелось заорать: «Шухер!». Но сдержал предательский порыв.
И что?
Да нет Просто тот самый мент
Какой тот самый?
Ну, который Ската вырубил.
В кабак вошел рослый парень с широким лицом и высокими скулами. Тяжелые надбровья, крепкий нос, чугунный подбородок. Взгляд пронзительный, цепкий. С ним был второй, но попроще, двигался неуверенно, терялся в толпе. Вроде бы высокий, не хилый, а невзрачный. Зато первый парень пер как танк. Не останавливаясь, он окинул взглядом зал, зацепился за Сафрона, вонзился в него и стремительно направился к его столику. Подошел, сел на свободный стул. И вдруг стал спокойным, смирным как тихоня, следователь в районной прокуратуре.
Ты Сафрон?
Ну, допустим.
А ты кто? Степан посмотрел на Ступора. И не просто посмотрел, а навалился на него взглядом.
Никто.
Тогда свободен!
А ты кто такой?
Сафрон глянул на Ступора с удивлением и легкой завистью. Сам-то он не догадался задать такой вопрос.
Старший лейтенант милиции Круча. Уголовный розыск Тебе не нужна свобода?
Нужна, буркнул Ступор и глянул на Сафрона. Он и хотел бы исчезнуть, но как оставить своего бригадира без поддержки?
Пивка с Чубчиком попей, Сафрон кивком показал на столик у самого входа, за которым сидел спившийся завсегдатай кабака.
Ступор поднялся, но к Чубчику не подсел, а переместился за другой, свободный стол. Гонщик присоединился к нему. Второй мент продолжал стоять неподалеку от него.
Поговорим? посмотрел Круча на Сафрона.
А мы что делаем?
Пиво пьем.
Пиво я пью.
Пей. Пока можешь.
А что не так?
Все не так. Живешь не так, ведешь себя не так.
Нормально живу.
Банду сколотил.
Какая банда?
Клуб по интересам По шкурным интересам, немного подумав, добавил Степан.
Давай конкретно. Что тебе надо?
Я слышал, ты девочками занимаешься, сказал мент.
Дичь!
Сафрон едва сдержал возмущение. Он действительно взял под свою опеку двух сутенеров Стасика и Алика. За малую мзду. Они ребята закаленные, уже года два как проституток в Москву возят. Таких в угол лучше не загонять. Да и не работали они в Битове, просто жили здесь, и девочки отсюда. Раз менты уже в курсе, значит, есть «стукачок» среди своих. Надо выявлять.
Одну свою путану в машину к Кокошину подсадил, настаивал Степан.
Никого я не подсаживал, мотнул головой Сафрон.
А кто такой Кокошин? с подвохом спросил Круча.
Ну, я знаю, кто такой Кокошин Он со Скатом трется Убили его, говорят.
Кто говорит?
Кто говорит небрежно усмехнулся Сафрон. У нас тут везде уши Говорят, ты, старлей, вчера со Скатом бодался. У него в подвале. И не надо меня на «непонятках» ловить, я не маленький, кушаю без слюнявчика.
А обляпаться все равно можешь.
Это вряд ли.
Уже обляпался Девочку твою видели в машине у Кокошина. Он с ней на озеро поехал. Там его и убили
Какую мою девочку? Покажи, где она? обвел рукой зал Сафрон.
Всему свое время.
Девочка, может, и была, но не моя
А чья?
Девочка в раздумье повторил Сафрон. Может, девочка его и грохнула.
Думаешь?
Скат беспредельщик! И Кокошин такой же!.. Они девок «лохматят» только в путь! Может, какая-то и отомстила!
Беспредельщики?
Я все сказал. Больше мне добавить нечего.
И стволы есть?
Ну вы бы пошарились у них по нычкам оживился Сафрон.
Значит, есть стволы, Круча пристально смотрел на него. Если вдруг что-то узнаешь по этому делу, звони.
Я в народной дружине не состою.
Ты состоишь в картотеке уголовников. А рядом стоит картотека нераскрытых дел.
Это что, намек? нахохлился Сафрон.
Стимул, продолжал сверлить его взглядом Степан.
Сафрон попытался, но не смог выдержать этот взгляд.
Ну, я могу тебе помочь Если ты поможешь мне Узнаю что-нибудь по этой теме, я скажу А ты от меня отстанешь, договорились?
Узнай. И скажи, усмехнулся Круча, поднялся и вместе с напарником ушел.
К Сафрону тут же подсели Ступор и Гонщик.
Ну что там?
Он наш, с барской небрежностью обронил Сафрон.
В смысле, наш?
Если вдруг что, прикроет А мы найдем того, кто Кокошу «завалил».
Да?
Это в наших интересах Менты думают, что это мы, а нам это надо?
Нет.
Вот и я думаю, что пора за дело браться! взбадривая себя, сказал Сафрон. Хватит чувствовать себя лохом, когда можно стать королем.
Убийцу искать? спросил Гонщик.
Барахолку под себя отжимать!
Ты это серьезно?
Давай, брат, поднимай братву! Нас ждут великие дела! расправляя плечи, прогрохотал Сафрон.
Менты лишь слегка его зацепили, а Скату досталось конкретно. Он сейчас наверняка затихарился, нос в землю зарыл. Почему бы этим не воспользоваться?
Глава 4
Ты зачем в качалку ходил? спросил майор Горлов у Степана.
Поговорить.
Там же сплошь хулиганье
Хулиганье?!
А ты не знал?
Да нет, это не хулиганье
Это бандиты. Самые натуральные бандиты.
Ну, насчет пистолета ты был прав. Горлов смахнул со стола лист и бросил перед собой. На свитере обнаружены следы оружейной смазки.
Есть у них пистолеты И пистолеты, и планы.
А как же здоровый образ жизни? усмехнулся Игорь Афанасьевич.
Да нет, анашу они не курят Планы у них на Битово. Рынок уже рэкетируют.
Рэкет. Детская болезнь капитализма, скривился Горлов.
Эту болезнь лечить надо.
А лекарства?.. Вон в Москве что происходит, стреляют, взрывают
У нас то же самое назревает.
Докажи, что Кокошина убил Скатов, мы его задержим и посадим.
Хорошо бы.
Плохо то, что ситуацию до такого безобразия довели. Обидно. Сами ведь страну развалили.
Ну, не сами
А когда шестую статью отменили Партбилеты раздали, ручкой помахали. Здрасте, приехали! Хоть бы кто возмутился! Все радовались! Как же, членские взносы платить не надо!.. А путч в августе? Хоть бы кто поднялся! Страна развалилась, а никому и дела нет
А кто нас спрашивал?
Еще спросят Время спросит Ты вот говоришь, бандиты, рэкет. Поверь, это еще цветочки. Скоро такое начнется
Степан не успел ничего ответить. Открылась дверь, и в кабинет вошел начальник РОВД.
Массовая драка у нас на Пролетарской! сказал подполковник Кузовиков. Все на выезд!
Он повернул назад так же быстро, как и вошел. Стремительный, энергичный, подтянутый. Недавно ему исполнилось сорок пять, на пенсию уже пора, но уставшим от службы он не выглядел. И рвение у него как у молодого.
Кузовиков и раньше отличался молодецким задором, а сейчас он просто вынужден был гарцевать перед подчиненными. Чтобы начальство видело. Там, на верхах, шли процессы, сравнимые с великим переселением народов. Из стран бывшего Союза возвращались кадровые офицеры, их нужно было как-то размещать. А за счет кого?.. Вот Кузовиков и боялся слететь со своего места. Потому и «рвал задницу».
На «массовку» начальник РОВД поднял все отделение. И, как оказалось, не зря. Перед входом на барахолку наблюдалось самое настоящее побоище. Крепкие накачанные парни с ожесточением молотили друг друга, в ход шло все ножи, арматурины, цепи. Двое уже лежали без движения, еще один выползал из столпотворения с проломленной головой.
Все бы ничего, но с появлением патрульных машин толпа не разбежалась. Включили сирены, но и это не помогло. Степан рванул в толпу, схватил здоровяка в кожаной куртке, но тот вырвался и замахнулся на него. А в кулаке шипованный кастет.
Степан блокировал удар, захватил руку, провел подсечку. Громила упал. Но на него набросился его противник. Глаза бешеные, рот перекошен. В руке стальной прут. Степан готов был отразить нападение, но за спиной грохотнула очередь из автомата. Только тогда толпа пришла в чувство. И превратилась в стадо. Побежали все, и Скат, и Сафрон.
Степан навалился на громилу, заломал его, надел наручники. И рванул за Скатом. Но тот уже выскочил на дорогу, где стояла «шестерка» с открытой дверью. Вместе с ним в машину запрыгнули еще два бандита. Взбивая снег, «шестерка» сорвалась с места и понеслась прочь. Степану оставалось только записать номера.
Бандиты бегали быстро, а сотрудники почему-то не очень-то хотели их догонять. Урожай был более чем скромный всего трое задержанных. Плюс труп и двое раненых. И свидетелей почему-то не оказалось. Степан своими глазами видел людей, которые издалека наблюдали за побоищем, но все они куда-то исчезли. Впрочем, такое положение вещей давно перестало его удивлять.
Голова раскалывалась от боли, перед глазами плыло, тошнило. Это все Скат. Хоть бы слово сказал перед тем, как ударить. Нет, появился, и сразу же понеслось. Он метил в челюсть, а Сафрон подставил ему под удар лоб. Кость не треснула, не проломилась, но контузило сильно. Странно, как это не помешало ему потом отбиваться от Ската на «автопилоте». И нормально отбивался. Губа разбита, нос распухает, но все это мелочь. И сам он Скату пару раз вломил. А потом еще и от ментов убегать пришлось. Нормально все. Только непонятно, за кем рынок остался Может, все-таки за ними?