Пантера постучала в широкую и низкую дверь, на которой был мастерски нарисован шутовской колпак с бубенчиками.
Занято! крикнули из-за двери.
Голос мощный, машинально отметил я. Но не слишком низкий: до баса не дотягивает.
Мастер Шут, можно мы войдем? со всей почтительностью спросила сестра. Видно было, что такой прием выбил ее из колеи.
А смысл? ответил сокрушающий врагов.
С ходу найти смысл Тер не смогла. Я молча отстранил ее и толкнул дверь. Не поддалась. Потянул на себяне заперто. Мог бы и сразу догадаться. В обороне так гораздо удобнее.
У меня не было никакого желания слушать все эти игры словами, тем более что Тер в них не сильна. Я вошел внутрь. Да, сразу видно, жил здесь не плутонец. Плутон очень хорошо учит безразличию к обстановке. Здесь же чувствовалось, что все вещи подбирались не просто так. Стол с резными ножками, четыре кресла, обитых бархатом, все выдержано в одном стиле. У стеныстойка с самым разнообразным оружием. Да, здесь всем нам вооружиться можно. Сразу видно, клинки, топорывсе хорошей стали, и ковал мастер.
Сам хозяин сидел за столом, потягивая вино из хрустального бокала на тонкой ножке. Я встретился со взглядом его карих глаз. В глазах плескался смех. Полные губы растянуты в саркастической усмешке. Он был смуглым, этот Шут, горбоносым, лицо овальное, а курчавая бородка длиной не меньше ладони делала его еще более вытянутым. Он носил усы, глаза его были чуть-чуть навыкате. А на головешапка кучерявых волос, не длинных, равномерно подрезанных. Одеждой он в полной мере подтверждал свое имя. Камзол поделен пополам: слевачерный, справабелый. Штаны женаоборот. Туфлис длинными загнутыми носками. На кончиках носковбубенчики. Ноги его, довольно длинные, лежали на столе. Сам он качался в кресле, то и дело отклоняясь назад до такой степени, что рисковал потерять равновесие. Пальцыдлинные и тонкие.
Два его меча покоились в ножнах за спиной. Парные клинки, яблоко одного украшено черной кисточкой, второгобелой. Причем черныйсправа. Он еще раз качнулся, по его одежде пробежала рябь. Я еле сумел сохранить невозмутимое выражение лица: ведь теперь камзол и штаны стали в шахматную клетку.
Еще один клинок, длинный, с тонким лезвием и крестообразной рукоятью, лежал на столе в ножнах, я его не сразу заметил.
Ага! довольно воскликнул хозяин комнаты. Значит, кто-то из вас все же нашел смысл!
Он расхохотался. Смеялся громко, искренне и очень заразительно. Я не сразу понял, что и мои губы сами по себе растягиваются в улыбке.
Да-а-а Ну заходите все. Возможно, мы найдем смысл и для меня.
Мать и Тер с Грешником зашли внутрь и стали за моей спиной. Никто не сомневался, что командую в нашем небольшом отряде я, но теперь они это подтвердили окончательно своими действиями.
Угу. Шут окинул всех нас пристальным взглядом, на пару мгновений задерживаясь на каждом. Юноша с весьма знакомыми чертами Хмм Высшая с Луны? Да, наверно, высшая с Луны. Интересно. Ага, девчонка, у которой наверняка клинки работают лучше языка но, думаю, ненамного лучше И весьма примечательный субъект с палкой. Интересная компания. И какого дьявола им от меня нужно?
Я промолчал. Ясно было, что разговаривает сокрушающий врагов пока с собой. А вот Пантера этого не поняла.
Мы заикнулась было она, но марсианин ее перебил:
Впрочем, все приходят за одним и тем же. Почтенная, кивнул он моей матери, вам не составит труда отойти вон к той двери. Должен же я посмотреть, что за рыбки приплыли ко мне в нору и хотят, чтобы я научил их кусаться.
Мать подчинилась. Чего-то подобного я от Шута и ожидал, так что его дальнейшие действия стали неожиданностью, видимо, только для Тер. Резко качнувшись назад, он упал на спину, при этом успев ухватить лежавший на столе меч. Дальше неуловимое глазом движениеи он уже на ногах и рядом. Я успел выхватить друидский клинок и прикрыться, не видя удара, чисто интуитивно. Тер не успелаона отлетела к двери от сильнейшего толчка. Дверь распахнулась, и сестренка вывалилась в коридор без сознания.
Уходя от возможной атаки, я сместился вправо, Грешник пошел влево, все быстрее вращая своим шестом. Шут прыгнул за ним, но тут же отшатнулся назад, навалился на меня, осыпая ударами, при этом все время как-то интересно подкручивая кисть, и от этого мой меч так и рвался выскочить из руки. Довести атаку до конца он не успел, вынужденный отразить натиск Грешника. Они сошлись, и никто из двоих не смог быстро взять верх, но Шут при этом плавно сместился в сторону, не давая нам захватить его в клещи, а потом резко прыгнул так, чтобы я прикрывал его от Грешника. Потом я не очень понял, что произошло. Его меч, нанеся несколько хлестких ударов, вдруг перевел один из них в колющий. Выпад был очень простой, я с легкостью отбил егои тут же почувствовал захват его левой руки на своем запястье. Я дернулся, чтобы вырваться, а Шут, не сопротивляясь, пошел следом и в самом конце изменил траекторию движениявсего лишь легким усилием вывернув мне кисть, заставил выронить оружие и полететь к ближайшей стенке. Я попытался встать, но он молниеносным прыжком настиг меня и легко кольнул в шею, давая понять, что я труп.
И вновь он еле успел принять натиск Грешника. Честно скажу, всегда считал себя одиночкой, хотя никогда не жил один. Кто был одиночкой в полной меретак это спутник Тер. Как я понял, мы с сестрой не столько помогали ему, сколько путались под ногами. Не умел Белый взаимодействовать ни с кем. Зато сам развернулся в полной мере. Я как завороженный следил за ними с Шутом. Двое сошлись в центре комнаты. Шут успел подхватить клинок Тер, Грешник просто пошел на него. Это был танец, а не бой. Четкие, быстрые движения, полное спокойствие лиц. Шут попытался сбить Белого с толку какими-то финтами и акробатическими приемами, Грешник пресек это в корне, а потом начал давить. Медленно, словно бы с ленцой. Я попробовал представить, что было бы, дерись они насмерть. И вдруг осознал: я предпочел бы перенять мастерство Грешника, а не умения Шута.
Хватит. Сокрушающий врагов отбил очередной удар и опустил клинки. Тер к тому времени уже пришла в себя. Шут бросил ей ее оружие. В целом неплохо. Вы успели выхватить мечи, а ты, он указал в мою сторону, даже какое-то время держался. Ладно, думаю, сойдете.
Он взглянул на Грешника. Взглянул так, словно пытался прожечь взглядом дыры в его капюшоне и увидеть глаза, что-то в них прочесть. Но Грешник все так же, со своим ледяным спокойствием, сел в кресло, плеснул себе чего-то в бокал Шута из стоящей на столе плетеной бутыли, сделал небольшой глоток. Шут не сказал ничего. Словно их поединок протянул какую-то нить между этими двумя, и теперь странному высшему в сияющих белых одеждах было позволено гораздо больше, чем прочим.
Я уже почувствовал: в общении с Шутом надо быть чуть-чуть нагловатым. Почтения и преклонения он не поймет и не оценит. Но и палку перегибать нельзя. Есть предел, за который лучше не переступать, если хочешь учиться у этого неординарного сокрушающего врагов.
Что об оплате? спросил я.
Интересно, интересно. Шут подошел ко мне, ссутулившись. Теперь он был на голову ниже меня и смотрел мне в лицо снизу вверх, повернув голову набок. Он обошел вокруг меня, я чувствовал его ощупывающий, изучающий взгляд. Обычно ученики молчат, пока я сам об оплате не заговорю. Если ты первый начал, значит, уже думал, чем меня купить.
Купить? хмыкнул я. Сомневаюсь, что ты продаешься.
Он опять расхохотался, бросил быстрый взгляд на мать.
Ты хорошо его учила. Нет, просто отлично. А если не продаюсь, то что?
Зачем покупать кого-то? Наемникивещь ненадежная в любых делах. А вот союзники
Разве союзники не предают?
Нет, пока есть общая выгода.
Ха-ха. Он запрыгнул на стол и сел напротив меня, скрестив ноги по-арабски. Предложение сына Хансера должно быть интересным.
Я поморщился. В последнее время только и слышу об отце. Это уже начинало раздражать.
Наедине, коротко бросил я.
Он вновь рассмеялся. Вот уж действительно Шут. Все ему хихоньки-хахоньки. Бросил быстрый взгляд на Грешника и, вдруг резко став серьезным, произнес:
Потом. Люблю сюрпризы.
* * *
Я легко парировал левой рукой все атаки Пантеры. Она не была таким уж хорошим бойцомну не ее это стихия! Я выжидал, я готовился, я дождался. Она увлеклась, провалилась за мечом, замешкалась, восстанавливая равновесие, возвращаясь в стойку, и тут я сменил свою. Шаг, теперь впереди правый меч. Она не успевает отступить, а мой клинок быстрее отбивает ее жалкую попытку контратаковать. Подшаг, она пятится, но наступает человек быстрее, чем отступает, это аксиома, любой боец ее знает. Еще подшаг, она не успевает, она уже проиграла этот поединок, и тут я взрываюсь ударами. Эта комбинация давно мной отработана, я провожу ее идеально. Оба клинка Пантеры разлетаются в разные стороны, выбитые из рук, сама она падает на спину, пытается встать, но мои мечи уже сложены ножницами у ее горла.
Стоп! Гаэлтан чуть повысил голос.
Пантераплохо, Мираклочень плохо.
От неожиданности я чуть не роняю мечи. Пантера вдруг опрокидывается назад, быстро берет мою правую ногу, выставленную вперед, в захват своими ногами и резким движением валит меня на землю. Сама делает кувырок назад, вскакивая на ноги. Я столь ошеломлен словами наставника, что сестре удается проделать все это почти без сопротивления с моей стороны.
Пантерауже лучше, изрекает друид, только делать это надо было до того, как я остановил бой, а не после. А сейчас ты уже давно лежишь с отрезанной головой. Так что, девочка моя, не дергайся, а веди себя, как подобает порядочному обезглавленному трупу, то есть ляг на травку и отдохни.
Помимо своей воли мы с сестрой улыбнулись. Гаэлтан всегда видел, когда между нами возникает напряжение, и разряжал обстановку шуткой либо сменой занятий, переходя от меча к описаниям свойств растений или принципов Гармонии. Он всегда знал, когда и что надо сделать, он нас как на ладони видел. Да и по меркам его мира мы были еще детьми. Это только на Плутоне рано взрослеют.
Разберем ошибки, спокойно сказал Гаэлтан. Пантера, начнем с тебя. У тебя по-прежнему нет чувства равновесия. Ты слишком глубоко проваливаешься за мечом, и Миракл тебя все время на этом ловит. И второе: любая перемена в ходе боя ошеломляет тебя. Ты слишком медленно реагируешь. Заметь, Миракл не изобретает ничего нового, он бьет тебя каждый раз одними и теми же приемами. На твоем месте я бы давно придумал стандартные методы противодействия и отрабатывал их до автоматизма. Вот, к примеру, то, что ты сделала после того, как я остановил бой. Это был неплохой ход, но он запоздал.
Я поняла, учитель. Тер потупилась.
Хорошо, что поняла. Завтра я опять загоню тебя на бревно, будешь учиться не терять равновесия. Так что готовься к синякам и шишкам. И пожалуй, сбавим ритм. Отныне ты будешь меньше драться и больше медитировать. Может, это научит тебя использовать в бою не только меч, но и голову.
Да, учитель.
Теперь ты, Миракл. Если бы бой был настоящим, твои действия были бы полностью оправданными. Но объясни мне смысл применения твоего последнего приема.
Он у меня получается лучше всего, это самый быстрый путь к победе, ответил я.
Разве мы тренируемся, чтобы победить? Тренировка существует для того, чтобы придумать новые приемы, отработать то, что у тебя плохо получается. Не в бою же это делать!
Я понимаю, учитель. Теперь пришел мой черед краснеть.
И второе. Я понимаю, что бой был остановлен мной, но реальный бой не заканчивается, если ты приставил клинки к горлу противника. Ты должен был отреагировать на действия Пантеры, не позволить тебя повалить. Она застала тебя врасплох, а для Плутона этосмерть.
Понятно, пробормотал я.
Запомните оба: в тренировочном бою никогда нельзя показывать все, на что ты способен. Чем больше у тебя сторон, о которых не знает противник, тем выгоднее будет твое положение, если завтра вы вдруг схлестнетесь по-настоящему.
Но, учитель, я не собираюсь драться с Тер, а она со мной, возразил я. Мыбрат и сестра.
Конечно, согласился он. Но это должно стать твоей привычкой: не раскрываться полностью, если на чаше весов не лежит твоя жизнь или свобода. И начать отрабатывать эту привычку лучше сейчас. Ну и, конечно, настоящий бой идет до смерти одного из противников, а не до первого крупного успеха. Пока противник жив, вы не имеете права расслабиться. На Земле, среди моих братьев, где все друг другу доверяют, и то так не делают, чтобы вырабатывалась привычка, рефлексы, полезные в настоящем бою. Во сто крат важнее это на Плутоне.
* * *
Да, учитель, я усвоил и этот твой урок. Ты бы похвалил меня за то, как я дрался с Шутом. Я не показал и половины того, на что способен. При этом у Шута не возникло чувства, что я поддаюсь. Как ты учил
Мы сидели с ним на каких-то руинах, он смотрел на закат, я играл кинжалом. Мне было скучно.
Да-а-а Здесь неправильные закаты, тихо сказал Шут.
Почему? равнодушно спросил я. На самом деле мне это было неинтересно, но надо же поддержать беседу. Как-никак этот человек будет обучать меня, и, пока я не стану сильнее него, он мне нужен. Нужно его желание научить меня не потому, что так договорились, а потому, что он сам хочет. Я знал: только тогда я смогу его превзойти. Это мне тоже когда-то объяснил Гаэлтан.
Вот странно как: был Ансельм, и был Гаэлтан. Оба учили меня, оба преподавали мне не что-то отдельное, а можно сказать, целый мир: мир Меркурия и мир Земли. Но Ансельма и его науку я вспоминаю только в Тенях, и то изредка. Я взял от него гораздо больше, чем он хотел дать, взял сам, против его воли. А Гаэлтана, сами видите, я вспоминаю постоянно и понимаю: от него я взял гораздо меньше, чем он мне хотел дать. Не потому что был плохим ученикомдруид сам говорил, что я впитываю любую науку с небывалой скоростью. Я рано его убил, убил на пороге чего-то очень важного, чего-то, после чего Осознание ужалило раскаленной иглой после чего мне наука Шута не понадобилась бы.
Грешник!!! Я стал бы таким же, как Грешник. Еще одно откровение! Ой, спасибо, Шут, что вытащил меня сюда. Остановить бег жизни и подумать, как учил Гаэлтан. В последнее время я не слишком часто вспоминал об этой части его науки.
Просто не такой, как должен быть.
Голос Шута вывел меня из задумчивости. Проклятье, а я и забыл, о чем мы говорили, так ушел в свои мысли. Вот же оно, вертелось что-то в голове, только за хвост ухвати, но сокрушающий врагов отпугнул робкую мысль.
А по мненормальный, буркнул я.
Конечно, хмыкнул он, ты же не видел других закатов. А я видел и на Марсе, и на Луне, и на Земле.
И ты хочешь их увидеть вновь. Я не спрашиваля утверждал.
Хочу, не стал он спорить. Мне надоел ваш Плутон. Сначала здесь было весело, а потом Он махнул рукой.
На Луне веселее? спросил я.
Не особо, в том-то и проблема. Я думал, демоны всколыхнут это болото, а оно для большинства осталось все таким же. Да и друиды отхватили один город и сидят в нем, иногда огрызаются, когда доменовцы или Воинство щупают их оборону, но этоскучно, по сутиеще один домен, не более.
Понимание! Да, сегодня вечер понимания, по-другому не скажешь. Слова вырвались у меня прежде, чем я все до конца осознал:
Так ты сам захотел на Плутон! Тебя не силой сюда загнали!
Сам, не стал он спорить.
А теперь ты хочешь вернуться, закончил я с победным видом. Он ничего не сказал, все и так ясно.
Так вот, именно это я и хотел предложить тебе в уплату за науку, спокойно и даже чуть-чуть небрежно сказал я.
По методу Гюрзы? Он усмехнулся. Я кивнул. И следующие его слова меня поразили:Мне это не подходит.
То есть как? не понял я. Этолучший вариант: я протаскиваю тебя через замок Конклава, выпускаю, ты делаешь заказ на меняи мы оба свободны.
А твоя мать, к примеру? лукаво прищурился он. Думаешь, она растила тебя, чтобы ты рано или поздно ушел на Луну, как обычный бьющий один раз? Брось, это глупо. Она хочет, чтобы ты и ее отсюда вытащил.
Двоих не получится, возразил я. Или Стой, неужели ты думаешь, что это реально?
Вот теперь ты понял. Он засмеялся своим заразительным смехом. Понял, Миракл ибн Хансер! Понял!!!
Эхо его крика заметалось по руинам.