Местность, известная под названием Колли-Гейт, располагалась на шоссе А-458, которое соединяло Хейлсовен и Сторбридж. Движение здесь никогда не прекращалось полностью, хотя ночью количество машин уменьшалось. От шоссе отходили боковые дороги, которые вели в печально известный жилой массив Танхаус.
Ким часто приходилось приезжать в Танхаус по вызову. В восьмидесятые годы местное население накрыла волна наркомании, грабежей, вандализма, автомобильных краж и насилия. Причем источником всего этого были в основном три высотные многоквартирные жилые башни. Две из них, Киплинг-хаус и Байрон-хаус, разрушили в 1999 году, а оставшаяся башня Чосер-хаус была полностью перестроена. И сразу же по окончании работ там зарезали человека.
Ким помнила магазин, торгующий спиртными напитками, который был пристроен к этой башне. Уровень преступности здесь был настолько высок, что ночью двери его намертво закрывались, а торговля шла через окно.
Они с Брайантом подъехали к внешнему периметру, который был обозначен тремя полицейскими машинами, двумя полисменами в форме и полудюжиной полосатых пластиковых конусов.
Стоун открыла окно и, высунув голову, предъявила свой знак. Один из полицейских убрал конус и взмахом позволил им проехать.
Ну вот, все начинается по новой, пробормотал Брайант, глуша двигатель своего универсала «Астра». Ким обошла фургон Китса и осмотрела место преступления под начавшимся теплым мелким дождем. Осенние дни все еще были ясными, и температура держалась в районе плюс двадцати градусов, так что в утренние часы было никак не меньше десяти градусов тепла.
На придорожной площадке, расположившейся перед несколькими стоящими в ряд зданиями, была припаркована единственная машинаоднолетний «Воксхолл Каскада».
Было видно, что из девяти построек используются только три: в них располагались китайское кафе, торгующее едой навынос, почтовое отделение и прачечная.
Напротив них, через дорогу, но в пределах оцепленного участка, находился паб, который, слава Богу, закрылся несколько часов назад. Ким не хватало здесь только живой аудитории.
Подойдя к машине, она услышала знакомый голос:
Боже, мой самый любимый детектив! Как ваши дела, Брайант?
Стоун выхватила синие бахилы из рук миниатюрного патологоанатома и постаралась в ответ убить его взглядом.
Брайант, в загробной жизни вас наградят за то продолжал тот.
Я жду, Китс, перебила его Стоун.
Слушайте, инспектор, с вами становится скучно.
А она и не нанималась никого веселить, подумала Ким, воздерживаясь от сотни едких замечаний, которые пришли ей на ум.
* * *
Патологоанатом весил около двенадцати стоунов, а его макушка едва доставала до подбородка Ким; к тому же он успел промокнуть насквозь. Всего этого хватало для того, чтобы она держала язык за зубами.
Жертвахорошо одетая женщина, около пятидесяти лет, сообщил Китс. Единственная ножевая рана в нижней части корпуса с левой стороны.
Ким кивнула и пошла вокруг машины. На пути у нее оказался молодой человек в очках, и она мгновенно вспомнила Гарри Поттера.
Инспектор сделала шаг влево. Молодой человек последовал за ней.
Она сделала шаг вправо. Молодой человек вновь преградил ей дорогу.
Ким уже думала о том, что стоит просто отшвырнуть его с пути, когда услышала голос патологоанатома:
Детектив-инспектор Стоун, позвольте представить вам моего нового помощника, Джонатана Баллока.
Перед глазами женщины, как на экране, пронеслась вся полная мучений жизнь этого молодого человека в школе.
Помощник патологоанатома поправил средним пальцем очки на переносице, при этом так скосив глаза, словно впервые увидел этот палец. Затем он протянул Ким руку и открыл рот.
Нет-нет, Джонатан, остановил его Китс, делая шаг вперед. С ней лучше не встречаться взглядами и не обращаться к ней напрямую. Как и большинство диких животных, она совершенно непредсказуема.
Стоун обошла его и подошла к передней пассажирской двери машины. Возле нее толпились люди в белых халатах. Один из них наносил слой порошка на ручку двери, другой делал последние фотографии интерьера.
Потом они отступили в сторону и кивнули детективу.
Первое, что Ким ощутила, был запах. Ей в лицо ударил металлический запах большого количества свежепролитой крови. И хотя этот «аромат» был слишком резким, Стоун он нравился больше, чем липкий, сладковатый запах крови разлагающейся.
Она отвернулась и сделала глубокий вдох, после чего продолжила осмотр, двигаясь взглядом сверху вниз. Сделанные на месте преступления фотографии помогут ей позже, а сейчас главным для нее было запомнить, как выглядит место преступления. Все ее ощущения в данный момент были остры как никогда.
Волосы мертвой женщины, выкрашенные в стильный темно-каштановый цвет, чуть-чуть не доходили до плечмодная стрижка. Едва заметная седина на висках говорила о том, что их хозяйка уже не молода. На чистом лбу были намеки на продольные морщины, которые наверняка углублялись и растягивались при движениях кожи на лице. Больше этого никогда не произойдет, печально подумала Ким.
На лице убитой все еще просматривались остатки нанесенной утром косметики. С тех пор она успела побледнеть и стереться, а под левым глазом виднелось пятно от туши, которое, видимо, появилось от неосторожного движения в конце рабочего дня, когда женщина уже возвращалась домой и ее внешний вид был не так важен.
Глаза женщины были широко распахнуты, а губы слегка приоткрылись. Обыкновенный человек решил бы, что она чем-то удивлена, но на самом деле все мертвые обычно выглядят именно так. Когда сердце перестает биться, мускулы на лице опускаются и замирают, не сохраняя последнего выражения лица. В открытых глазах жертвы присутствовало некое осознание неизбежности смерти. А вот если б они были закрыты, ее лицо выглядело бы спокойным и безмятежным.
В центре мочки каждого уха убитой была жемчужная сережка.
На шеепростая золотая цепочка с рубином в виде сердца, который заметно выделялся на коже.
Воротник простой белоснежной блузки аккуратно лежал на нежно-розовом кашемировом кардигане.
Взгляд Ким опустился ниже. Здесь она остановилась и оглянулась назад.
Китс, кто-нибудь трогал эту женщину?
Патологоанатом встал рядом с ней.
Только я, чтобы рассмотреть рану. Сейчас она точно в том положении, в котором я ее обнаружил.
Стоун кивнула и продолжила осмотр. Она отодвинула кардиган в сторону, чтобы лучше рассмотреть рану. Белоснежная блузка была испачкана розовым. Порез в ткани обозначал место входа ножа.
Опустив кардиган, инспектор перевела взгляд ниже.
На женщине были надеты качественные черные брюки. На ногах виднелись туфли-лодочки, изысканные, но практичные. Возле пассажирского сиденья лежала на полу сумочка «Бёрберри».
Инспектор взяла ее в руки как раз в тот момент, когда рядом появился Брайант. Хотя официально Стоун не разбивала свою команду на пары, они часто работали вместе с сержантом, и ее боссу это нравилось.
Брайант сводил весь возможный ущерб от ее действий к минимуму. Он обладал хорошими манерами и навыками общения, и они с Ким хорошо сработались. Ей не надо было говорить сержанту, чтобы он нашел того, кто первым обнаружил труп, он и так это знал. А во время бесед Брайант демонстрировал необходимый уровень предупредительности и эмпатии. Сама же Стоун автоматически направилась к жертвена ее счастье, мертвых обидеть было уже невозможно.
Ее нашел китаец, который закрывал свою лавку, командир, доложил сержант. Он не видел, когда подъехала машина.
Ладно, кивнула инспектор. Пусть постарается вспомнить всех своих посетителей. Она оценивающим взглядом осмотрела окрестности. Найди владельца паба и попроси его о том же. Кто-то должен был что-то слышать или видеть.
Брайант отошел, а Ким занялась содержимым сумочки жертвы.
Сама она подобными аксессуарами не пользовалась, но посчитала, что в этой находилось все то, что обычно находится в дамской сумочке. Затем Стоун заглянула в машину и оценила беспроводную гарнитуру. Там же лежал дорогой смартфон.
Ким скорее почувствовала, чем услышала, как кто-то осторожно подкрался к ней.
Ну же, Китс, продолжайте. Что вам известно? спросила она.
Точно известно, что женщина мертва.
Стоун приподняла бровь.
А вы знаете, что в былые времена, когда наука находилась в зачаточном состоянии, факт смерти устанавливали очень интересными способами? продолжил патологоанатом.
Инспектор молча ждала.
Например, тянули за язык или за соски. Делали клизмы из табачного дыма и тыкали раскаленной кочергой в различные отверстия на теле
Не очень здорово, особенно если обладаешь привычкой крепко спать, заметила детектив.
Так что я поблагодарил бы Господа за изобретение стетоскопа, пробормотал Китс.
Хорошо, а теперь расскажите мне что-нибудь действительно важное, надавила на него Стоун.
Думаю, что лезвие было длиной пять-шесть дюймов, преступник нанес один-единственный удар, и смерть наступила практически мгновенно.
Об этом Ким и сама догадалась. На руках женщины не было кровизначит, она не касалась раны.
К ним подошел «Гарри Поттер», вновь поправляющий очки на переносице.
Попытка завладеть машиной, инспектор?
Боже мой, я же говорил, что к ней нельзя пробормотал Китс, качая головой.
Всё в порядке, Китс. Пусть мальчик выскажется, разрешила Ким.
Патологоанатом не обратил на нее никакого внимания.
Уноси ноги, Джонатан, пока цел.
Я просто говорю о том, на что это похоже, молодой человек проигнорировал слова своего нового начальника. Красивая машина и
И она все еще здесь, закончила за него инспектор.
Китс застонал и отошел.
Может быть, лиходея спугнули? предположил его новый помощник.
Стоун уже приготовилась ответить ему по полной, но в этот момент увидела, как двигается его кадык, когда он сглатывает, и вспомнила его фамилию. Это ее остановило.
Детектив кивнула на все еще открытую пассажирскую дверь машины.
Во-первых, забудь слово «лиходей», а во-вторых, посмотри повнимательнее.
Молодой человек повиновался, а Ким продолжила:
Драгоценности не тронуты. Даже «Ролекс» на руке на месте. Телефонтоже, и портмоне лежит в сумочке Еще что-то увидел?
Баллок отрицательно покачал головой.
Ремень безопасности отстегнут, подсказала инспектор. Машина припаркована ровно, а тело женщины слегка развернуто влево. И какой из этого следует вывод?
Джонатан слегка приоткрыл рот, но вновь отрицательно покачал головой.
В машине установлена система «ОнСтар».Стоун указала на три кнопки на панели. Правая была красного цвета, с надписью «SOS». Касание этой кнопки вызвало бы тревогу в центре «Воксхолл» в Лутоне, и полиция была бы давно предупреждена.
В глазах юноши мелькнула догадка.
Значит, это был кто-то, кого она знала?
Слава Богу, он чему-то научился! А теперь пришла пора вправить ему мозги.
Послушай, хочешь быть детективомбудь им, сказала Ким. А неттак занимайся той работой, которой должен. Мы, дознаватели, не очень-то любим, когда нам указывают на то, как нам выполнять нашу работу.
Баллок согласно кивнул, сглотнул и поправил очки на носувсе одновременно. Этот мальчик прямо какой-то «и жнец, и швец, и на дуде игрец», подумалось инспектору.
Но этот урок он должен усвоить, и Ким постаралась преподать его как-нибудь потактичнее. Другой следователь на ее месте мог бы поступить иначе, и тогда понимание пришло бы к юноше через унижение. Хотя ей тоже запомнилось его пунцовое лицо, когда он отвернулся.
И вот еще что, Джонатан добавила Стоун.
Молодой человек повернулся к ней.
Если ты хорошо сделаешь свою работу, то это поможет нам сделать нашу, улыбнулась Ким. Это понятно?
Джонатан улыбнулся ей в ответ, кивнул и отошел в сторону.
Инспектор же вернулась к содержимому сумочки. Она достала из нее коричневое кожаное портмоне с банкнотами и монетами, визитную карточку дантиста с указанием встречи, назначенной на следующую неделю, чековую книжку и небольшую косметичку.
Потом она вытащила водительские права.
Ну что ж, Диана Брайтман, посмотрим, что мы сможем о тебе узнать
Глава 4
Увидев ее, он почувствовал, как его охватывает ярость.
Она поставила правую ногу на землю и наклонила мощный мотоцикл вправо. Левая нога легко поднялась и опустилась на землю, но все-таки, когда она закатывала мотоцикл в ворота гаража, в ней чувствовалась какая-то усталость.
Однако его это мало волновало.
Он уже был здесь, когда инспектор уехала в девять вечера, и все еще оставался на этом месте, когда свет одинокой фары появился на улице почти в два часа утра.
И все это время его мучил один и тот же вопрос.
«Сними же этот шлем! молча приказал он. Дай посмотреть на твое лицо. Дай мне рассмотреть тебяхолодную и эгоистичную суку».
Несмотря на то, что раньше они не встречались, мужчина хорошо ее знал. Она спасала людей от дьявола, а теперь дьявол поселился у него в голове.
Всего один вопросон хотел задать ей всего один вопрос, прежде чем даст волю той ярости, которая теперь была нацелена прямо в нее.
Вина за насилие в детстве, которое сделало его таким, лежала на ней.
Голос, звучавший в его голове, звучал из-за нее.
Из-за нее он был бессилен стать свободным.
И душа его была полна мерзости тоже из-за нее.
И наконец, этот вопрос вырвался наружуон произнес его едва слышным шепотом:
Почему ты меня не спасла?
Глава 5
Ким осторожно вошла в дом. Она не знала точно, кого пытается не побеспокоить. Единственное живое существо в доме, которое совершенно не волновало, что уже больше двух часов ночи, стояло перед дверью и махало хвостом.
Привет, мальчик. Как ты тут? спросила Стоун.
Она собрала с пола почту и свободной рукой потрепала Барни по мягкой черной шерсти на голове. Проходя мимо софы, слегка коснулась своего любимого места. Оно было теплым от тела собаки.
Едва слышный голос напомнил ей, что одним из первых правил, которое она установила, забирая собаку из приюта, было «не лежать на софе». Если она правильно помнила, действовало оно целых тридцать пять минут.
Правила «не кормить с рук» и «спать на собственной подстилке» продержались немногим дольше.
Ну показывай, разрешила Ким, когда собака пристроилась к ней сбоку.
Пес бросился на кухню и уселся перед буфетом с разными вкусностями.
Барни пристрастно относился к косточкам для чистки зубов. Ким достала коробку с ними и пересчитала содержимое.
Так я и знала, сказала она, убирая коробку. С утра в ней было семь косточек, а сейчас оставалось только шесть. Пока хозяйка работала, Барни посещал Чарли, ее сосед, живший через два дома от них, а если ей приходилось задерживаться надолго, забиравший собаку к себе домой. После того, как умерла жена Чарли, с которой он прожил сорок четыре года, они с Барни проводили много времени в компании друг друга. И хотя Ким не раз мягко обращала внимание Чарли на вес собаки, он продолжал портить пса. Инспектор открыла холодильник и достала из него морковку.
Она готова была поклясться, что пес пожал плечами, прежде чем отнести это «лакомство» на свое обычное место для жевания на коврике.
Наполняя кофеварку водой, Ким слышала, как зубы собаки вгрызаются в морковь. Пока они гуляют, кофейная гуща успеет отстояться и напиток приобретет свой идеальный вкус.
К счастью, жаркое и влажное лето уже закончилось, и в конце сентября на улице держалась температура около пятнадцати градусов. Идеально для прогулок.
Пока Барни продолжал бороться с морковкой, его хозяйка просмотрела почту. Счет за газ, баланс из банка а вот третий конверт заставил ее нахмуриться.
Простой белый конверт, на котором аккуратным почерком были написаны ее имя и адрес. Она уже забыла, когда в последний раз получала конверт, надписанный от руки.
На нем стоял стаффордширский штемпель. Но Стоун не знала никого в Стаффордшире.
Она с любопытством надорвала конверт. И немедленно заметила, что единственный тонкий лист, который в нем лежал, был исписан от руки.
Ошеломленное выражение застыло на ее лице, пока она читала первые два слова.