Внутри караулки путешественники пробыли совсем не долго, но за это время произошло событие, значение которого никто не понял. Разошедшиеся было по своим местам стражники, вдруг все, как один подпрыгнули от яркой вспышки света, какая бывает от взрыва пороха, правда звука взрыва не было, но эта вспышка, несмотря на солнечный день, ослепила на миг добрую дюжину человек. Кому-то показалось даже, что вспышка исходила из окон караулки и двое стражников даже направились к её двери, но тут дверь сама распахнулась, и на пороге появился всё тот же путешественник со своим слугой, который снова нёс опахало, но почему-то держал его перьями вниз. Вслед за ними вышел начальник стражи. Он был без шляпы и придерживался за косяк двери, как будто ему было трудно стоять на ногах.
До свидания, любезный дон Хуан! Говорил юноша самым медовым голосом. Я обязательно воспользуюсь всеми вашими рекомендациями! Большое спасибо за тёплый приём и, счастливо оставаться!
Прощайте дон Превосходная подорожная Пролепетал капитан стражи слабым голосом, и по его усталому лицу пробежала судорога. Т-то-есть я хочу сказать, ж-желаю успешно п-провести время в нашем г-городе! Замечательная подоро-ожная!.. Да что это со мной? Всего хорошего, дон Ан Тьфу! Я никогда не видел такой великолепной подорожной грамоты!
При этом дон Хуан отпустил косяк двери и чуть не упал. Но устоял, выпрямился и принял строгий и даже грозный вид.
Пабло! Бездельник ты этакий! Крикнул он слуге, который высунул испуганную мордочку из расположенной рядом пристройки. Ну-ка живо принеси мне кувшин мальвазии!
Стражники удивлённо переглянулись. Их начальник всегда отличался трезвостью и строгостью, что же с ним случилось теперь? Но, как говоритьсяс начальством не поспоришь! Доблестные воины только пожали плечами и вернулись к своему увлекательному занятиюигре в кости.
А странный путешественник со своим странным слугой и самым обыкновенным осликом, тем временем, повернули за угол, и вышли на улицу, которая потихонечку начинала оживать.
Здесь на них во все глаза глядели встречные горожане и люди из окон, а несколько мальчишек увязались за ними вслед. Через некоторое время их стало вдвое, а потом и втрое больше. Кончилось тем, что чернокожий невольник внезапно обернулся к этим преследователям и состроил такую рожу, что перепуганные малолетки брызнули во все стороны.
Мы привлекаем слишком много внимания, этак за нами сейчас увяжется полгорода. Тихо сказал юноша, не поворачивая головы.
Необходимо скорее найти гостиницу и пере ждать некоторое время. Послышался такой же тихий ответ со стороны невольника, хотя тот и не раскрывал рот.
Наконец они нашли то, что искали. Уличная торговка указала им на постоялый двор, в котором всегда останавливались приезжие купцы, но прибавила, что там давно не видели иностранцев и возможно благородному господину не понравится, как его примут. Поблагодарив добрую женщину и купив у неё несколько апельсинов, вся компания отправилась в указанном направлении, и вскоре очутилась в весьма чистом и опрятном заведении, в котором нашлось и стойло для ослика, и пара комнат для хозяина со слугой. Нашёлся там и весьма приличный ужин в виде похлёбки, жареной баранины, свежего хлеба, сыра и вина. Всё это подавалось в бесхитростной, но чистой глиняной посуде, и было превосходно приготовлено.
И никаких тебе ужасов Средневековья! Заявила Анджелика своим обычным голосом, сбрасывая свой балахон и вытягиваясь на кровати. Еда вкусная, постель мягкая, город красивый, люди приветливые!
Забыла, как эти приветливые люди стреляли в тебя, сидящую на колокольне, будто ты мишень? А ведь ты им ничего плохого не сделала! Возразил Драся, усаживаясь рядом, прямо на пол.
В самом деле, дорогая принцесса, вступила в разговор метла, прислонённая к спинке кровати, люди здесь, как и везде, приветливы с вами, пока получают ваши деньги и не видят в вас врага. А врагом для большинства являются те, кто ведёт себя или выглядит непривычно и непонятно. Вы были совершенно правы, мы привлекаем слишком много внимания. Но что поделать? Прикинуться купцами вам и сеньору дракону не удалось бы. Купцов здесь знают всех наперечёт. Не забывайте, что мирок этот очень мал по сравнению с тем миром, от которого он когда-то откололся. Для меня до сих пор здесь слишком много загадок. Впрочем, не так-то легко мне было их разгадывать, когда я носил на себе ведьму!
О каких загадках вы говорите, дон Клеофас? Спросила Анджелика, переворачиваясь на бок.
Например, вас не удивило, что вы свободно общаетесь с местными жителями? Разве вы когда-нибудь изучали старо-испанский язык? Это ещё что! А не обратили вы внимание, что город не имеет названия? Ну, положим, оно ему не нужно, так как он здесь один, окружённый многочисленными полями и садами, а значит, его можно называть просто«Город». Местные купцы развозят товары по сельским ярмаркам и привозят обратно всё, что может произвести деревня. Никакой международной торговли! Никакого общения с другими городами, хоть местные жители и знают об их существовании. Но всё же город ведь когда-то имел название? Так, где же оно? Не рекомендую даже спрашивать!
А что будет?
Будет примерно так: сначала человек, у которого вы это спросите, начнёт тереть себе лоб и пытаться что-то вспомнить, потом ужасно разволнуется и, в конце концов, заподозрит вас в покушении на свою особу. Дело может кончиться дракой или вызовом городской стражи, а стражники здесь далеко не все такие вежливые и обходительные люди, как этот дон Хуан Лопес де Поркес!
Это я заметила ещё в прошлый раз. Задумчиво произнесла Анджелика. Как там интересно дон Хуан? Надеюсь я его не сильно колдонула?
Нет. Отвечала метла. Вы же не желали ему зла, а только хотели сбить с толку. Не волнуйтесь, импульс прошёл через меня, а я разбираюсь в том, какое воздействие тот или иной удар может оказать на человека. Наш бравый страж скоро придёт в себя. Ну, может быть у него разболится голова. Кстати насчёт головы, сеньор дракон, не могли бы вы переставить меня с головы на ноги?
Перья помнутся! Ответил Драся.
Положи его на стол. Порекомендовала Анджелика. А теперь давайте решим, кого нам следует найти сначаламусорщика или священника?
Я за священника! Заявил бывший дракон. Может нам еще, и попросить его оказать некоторые услуги?
Да, это привлекательная, но не слишком удачная мысль. Задумчиво спросила метла. Представьте себе, что после обряда крещения, вы попросите преподобного отца обвенчать слугу с его господином? Что он на это скажет? Лично я навестил бы сначала мусорщика и разузнал от него, как можно больше.
Не очень-то мне хочется снова встречаться с этим дедом. Сказала Анджелика задумчиво. В прошлый раз он хотел проткнуть меня вилами. Но вы, наверное, правы дон Клеофас! Давайте расспросим сначала его, а священника оставим на потом. Когда же начнём?
Лучше завтра или послезавтра. Сегодня вам следует отдохнуть, а ещё необходимо, чтобы люди к вам привыкли и не глазели бы так, раскрыв рты, а то это, в купе с вопросами про ведьму, может вызвать подозрения. Неплохо бы ещё одеться по местной моде, а то этот балахон из сундука алхимика, похоже, серьёзно устарел.
Макало! Где ты, старый плут?! К тебе пришли!
Краснорожий управляющий, толстый и важный, кричал в открытые ворота, за которыми не было видно ничего, кроме очень тусклого света фонаря, где-то в глубине большого сарая. Ответа не последовало. Вместо него, через некоторое время появился старик в засаленной одежде и дырявой шляпе, вытирающий свои перемазанные в навозе руки длинным фартуком. Лицо старика имело то независимое выражение, которое присутствует на физиономиях людей знающих себе цену. Во рту его дымилась трубка, а глаза, глядящие во все стороны и внутрь себя одновременно, были безмятежны, как у младенца. Старый Макало подошёл к воротам и увидел за ними молодого сеньора одетого в чёрный бархатный камзол с серебряным шитьём и белоснежными кружевами и изящную модную шляпу с лебяжьим пухом вокруг тульи. На поясе сеньора висел рыцарский кинжал из тех, что давно вышли из употребления, но это старика ничуть не заинтересовало. В шаге позади сеньора стоял чернокожий слуга одетый в белый бурнус и тюрбан того же цвета. В руках у этого невольника было опахало, которое он держал над своим господином, защищая его от солнца.
Могу ли я быть чем-нибудь полезным вашей милости? Спросил старик, снимая шляпу.
Можешь, почтенный. Ответил юноша таким глубоким и тяжёлым басом, что полу прикрытые глаза старика на миг сделались круглыми. Но прежде всего мне хотелось бы удостовериться, тебя ли называют мусорщиком Макало?
Ни в коем случае, благородный сеньор! Никакой я не мусорщик, и прошу вас не применять ко мне этого низкого звания!
А кто же ты? Я просил позвать мусорщика по имени Макало к которому у меня есть пара вопросов!
Если будет угодно вашей милости, я не мусорщик, я гавночист Макало, и состою в этой должности при нашем цирке уже добрых тридцать с лишним лет!
Извини добрый уборщик! Попытался улыбнуться молодой сеньор, но старик тут же перебил его:
Нет, мой господин, я не уборщик. Уборщиком здесь работает придурок Антонио, тот ещё фрукт, доложу я вам! Такого дурака свет не видывал, но своё дело он знает, как я знаю своё! А моё деловыгребать гавно из загонов для быков, поэтому я гавночист и не собираюсь называться по другому.
Ну, хорошо, хорошо! Со смехом продолжил юноша. Пусть будет так, как тебе удобней называть свою профессию, уважаемый Макало! Но у меня к тебе дело не связанное с твоим трудом в этом цирке
Я думаю, благородному сеньору угодно услышать от меня историю про ведьму? Так я её рассказывал уже много раз и простому народу и господам, которые никогда не жалели для бедного Макало кружки дешёвого вина и мелкой монеты.
Именно так! А ещё мне хотелось бы, чтобы эта история была рассказана в каком-нибудь более уютном месте, чем эти ворота. Знаешь ли ты где-нибудь поблизости приличный трактир или кабачок?
Конечно, мой сеньор! Глаза старика сразу стали хитрыми, а лицо подобрело и теперь казалось вдвое умнее, чем в начале разговора. Тут рядом, в двух шагах имеется питейная лавка жида Перейры. Вино там вполне сносное, а ещё там чисто, только вот публика врядли понравится вашей милости.
Ничего, мы пойдём туда не ради публики. Веди, старик!
Но прежде, чем они успели отойти от ворот, сзади послышался противный голос всё того же управляющего:
Эй, Макало! Крикнул он голосом срывающимся на визг. Куда это ты собрался? А работа?
Но прежде чем старик успел ответить, молодой сеньор перемигнулся со своим слугой и чернокожий гигант подошёл к надсмотрщику, совершенно нависнув над ним. Они коротко, вполголоса переговорили о чём-то, после чего чернокожий сунул краснорожему, что-то в руку и присоединился к своему господину. Широкая образина управляющего осветилась радостью, когда он взглянул в свою ладонь, но это выражение тут же сменилось злой и мстительной гримасой при взгляде вслед удаляющейся троицы.
Так что, этаво, вот, ваша милость! Заговорил старый Макало после того, как сделал пребольшой глоток из объёмистой кружки. Делаю я эта значит своё обычное дело, то есть собираю бычачий навоз и старую подстилку, только на компост пригодную, а тут и выходит ко мне эта самая ведьма, страшная престрашная!
Что, прямо такая страшная? Спросил молодой сеньор с некоторой обидой и одновременно, подавив смешок. Совсем уродина была, что ли?
Ну не то, чтобы совсем уж уродина, я даже сказал бы наоборот, девушка очень даже симпатичная, хотя одета не по нашему и говорит, как-то странно. Но только меня жуть до костей пробрала, когда эта дива вышла оттуда, откуда не только молодой девушке, а никому появиться нельзя было, ведь там, где помещался тот здоровый бык, к которому господин Фигейрос никого не пускал, никого не было и быть не могло, ведь я сам только что там всё, как мог вычистил!
А что это за господин Фигейрос?
О, это величайший тореро из всех, что бывали на моей памяти в нашем цирке! Он заколол здесь не меньше дюжины быков и все здоровенные такие, один больше другого! А этого быка он отдельно держал, вроде как на потом оставил или для особого случая готовил, но только поговаривают у нас, что дон Фигейрос вовсе не хотел этого быка выставлять, что он с ним даже разговаривал и что этот бык не такой, как все быки, а какой-то особенный. Ну, не знаю, я со своим длинноухим тоже иногда разговариваю, только он мне не разу ещё не ответил, а особенный тот бык был или не особенный, мне дело нет, потому что гавно из под него было самое обыкновенное
А сам дон Фигейрос, он кто?
А хто ж его знает? Пришёл, вроде как, из самого Мадрида, али еще, откуда, хто как говорит, только ни хто точно не помнит, откуда он пришёл и когда. Да вот, перед самым появлением ведьмы, исчез куда-то наш дон Фигейрос вместе со своим быком, как сквозь землю провалился! И не предупредил никого. Ни хто даже не видел, как он с быком из цирка вышел, и через какие ворота ушёл из города. Его уж и с ног сбились искать, и не знают, что подумать, даже Святому Инквизитору доложили, а всё без толку. А тут ещё эта краля заявляется из пустого бычатника и говорит, подать, дескать, мне сюда дона Фигейроса, как я есть его сеструха! А какая она может быть ему сеструха, когда сам дон Фигейрос рассказывал, что он круглый сирота и нет у него, горемычного ни одной родной души на всём белом свете? А она, знай себе, заливает, что у неё с доном Фигейросом мамки разные, а папка один, а у самой огонёк в руке горит волшебный, маленький такой! А, как увидела, что я на тот огонёк смотрю, так сразу этот огонёк в карман спрятала! Ну, я, не будь дурак, сразу за вилы, а ведьма тут и шасть под потолок, что твоя летучая мышь! Поболталась там немного ифьють в окно, только штаны да сапоги мелькнули! И то, правду сказать, что она за девица, раз носит штаны и сапоги, как какой-нибудь кабальеро?
И что, так и улетела?
Да, нет! Над двором ещё летала, лоскуток какой-то выронила, а на нём не то буквицы, не то значки магические. Нужен ей видно был энтот лоскуток, раз она за ним к самой земле спускалась. Да только не нашла она его и совсем улетела. А я вот нашёл, да, не будь дурак, припрятал!
А зачем припрятал-то?
Падре Микаэлю хотел отнести, думал отдать за плату малую. Большой охотник до всяких там диковинок наш падре Микаэль. Только не уберёг я тот лоскуток
А куда же он делся?
Так вот в том то и дело всё, что прошляпил я свою находку, как дурак распоследний! А всё из-за той же ведьмы прошляпил!
Как же так вышло?
А вот так и вышло, что пошёл я поутру до падре Микаэля и совсем уже подхожу к собору святого Иекадима Египетского, где падре Микаэль верховодит, как вдрух подымаю глаза, а на колокольне под самой крышей сидит та самая ведьма и на меня глаза таращит!
Прямо таки на тебя, почтенный Макало!
Да! Прямо на меня, а на кого же ещё? Видать не получилось сразу утащить мою грешную душу в ад, так теперь решила не упустить своего, прямо на меня и нацелилась!
Как же тебе удалось избежать такой страшной участи?
Да так и удалось! Как увидел я енту ведьму, так и заорал, что мой длинноухий, когда жрать хочет или ослиху чует! А как я заорал, так тут народ и начал собираться, а вскоре и стража подоспела. Стража-то у нас строгая, один капитан Барбарус чего стоит! Он то и прибежал со своими людьми, прям как за углом караулил! Ну, тут-то я и сдураковал, как последний мусорщик, отдал ему тот лоскуток, а он его, не будь дурак, и припрятал!
А ему-то зачем?
Как зачем? На то ему прямая выгода! Он же самого Великого Инквизитора наперсник, значит прямо в енту инквизицию он тот лоскуток, ясное дело, и потащил. Теперь ему, а не мне достанется плата малая! Он, а не я купит себе кружечку доброго вина, да миску бобов, если только ваша милость не соблаговолит оделить меня этими благами, а я за то рассказал бы, как ведьма призвала дракона, и как тот дракон вдрызг загадил всю улицу перед собором святого Иекадима Египетского! Ну, я вам скажу, это был навоз! Всем навозам навоз! Я его потом весь день собирал
Спасибо, добрый Макало! Сказал молодой сеньор, вставая со своего табурета. Вот тебе на кружку доброго вина и миску бобов, но твою историю я дослушаю в следующий раз, а сейчас спешу. Будь здоров, старина, удачи тебе в работе!
С этими словами, юноша выложил на стол перед стариком пригоршню серебряных монет и сопровождаемый невольником, вышел из питейной.
Вот ведь, молодёжь! Проворчал старик, сгребая в карман монеты, когда дверь за молодым сеньором закрылась. Сначала вынь, да положь ему всю правду про ведьму, а как дошло до самого интересного, так шасть и нет его! Если бы он только знал, какой это был навоз, наверное, не убежал бы так быстро, а дослушал бы до конца, как и подобает всякому почтенному человеку