- Мы немного перестарались... Архант-Ри, они Дана схватили, и мы...
- Ррахон рассказал мне об этом. Но я не говорю о вотчине отче Инченцио. Эта, Рассветная, находится в двух веревках полета от той. Ничего не хотите сказать?
15. Разведка
- Фьиуууу...
- Дан!
- Чего? - серая тень в орденской хламиде сверкнула из-под надвинутого капюшона зелеными глазами. - Я всего лишь выражаю восторг шедеврами столичной архитектуры!
- Ты потише можешь ее выражать?
- Ты бесчувственная личность, старик, - златоградец патетично - впору Марите, склоняющей кота за очередную выходку! - воздел руку. - Как можно при лицезрении сего великолепия удержаться от достойных его восклицаний?! Особенно матерных, - добавил он уже на ухо.
- Может, тогда еще громче восторгаться будешь? Чтобы охранцы точно услышали!
- Охранцы? Где?
- Справа. Локтей десять. Восемь. Усиленный отряд.
И не просто усиленный. Восемь охранцов были непривычно внимательны, забыли про вечное вымогательство "лишней" монетки и буквально ели глазами толпу на воротах, выискивая... хм, выискивая, по премуществу молодых людей... особенно увечных (особенно которым не посчастливилось в этот летний день хромать на какую-нибудь ногу).
- Божья пара! - Дан действительно возвысил голос. - Не верю в милость Судьбины, дозволившей нам узреть это диво творения! Немедленно в Храм, вознести трижды по две молитвы во славу богов и милостей их...
- Дан!
- Свет от Света Небесного, Твердь о Тверди Поднебесной, свидетелями да будьте вознесения слова преданности и покорства... - Дан и не подумал сбавить голос.
Команда охранцов смерила глазами ненормального собрата, вздумавшего возносить молитвенные слова прямо на воротах, и скривилась, как от кислого.
- Эй, вы! Запрещено!
- ..и ниспошли нам блага во спасение души в кущах твоих: и смирения, и доброты сердечной, и...
- Запрещено, говорю!
- ..и послушания старшим надо мной, и мудрости для младших... чего тебе, сын мой?
"Сын", здоровенный охранец вдвое старше предполагаемого "отче", несколько оторопел от такого обращения.
- Прошу прощения, - начал он...
- Милость богов с тобой, чадо, - кротко кивнул самозваный отче. - В чем твоя просьба?
- Просьба?! Я... это...
- Ты хочешь, чтобы я вознес твою молитвы? Как посредник? - подхватил Дан. - Конечно, сын мой! В чем состоит твоя молитва? Богатство? Повышение по службе?
- Нет! Я не...
- Женская благосклонность не в моей компетенции, чадо, - с показным сожалением перебил отче. - И повышение мужской силы. У тебя с ней проблемы?
Дернуть спятившего товарища за полу или рукав Тир не имел никакой возможности - и стражники, и жаждущие пройти в ворота путники, кажется, крайне заинтересовались предполагаемой просьбой охранца. Ну да, Дан голоса не сдерживал...
Несчастный охранец между тем покрылся пятнами - осообенно почему-то левая половина лица (правая на глазах становилась ровно-багровой). Взгляд в сторону своих расстроил его еще больше - вместо того, чтобы вступиться за честь товарища, доблестная охрана городских ворот гнусно похохатывала, тыкая пальцами в сторону святоши.
- Или... - неизвестно, какую бы еще просьбу измыслил самозваный отче, но терпение охранца наконец лопнуло, унеся с собой и почтительность, и смирение.
- Вон! - рявкнул страж ворот.
- Но чадо...
- Пошли вон! Таким, как вы, в город нельзя! Запрещено.
- Что-о-о?!
- Указом Провозвестника Ордена Опоры собратьям надлежит оставаться в своих крепостях и храмах и к иным не приближаться. Собратья, кои оказались за пределами крепостей, к которым они приписаны, надлежит основать себе укрытия вплоть до особого указа. Короче, катитесь!
- Не может быть... - не сдержался Тир.
Но толпа шумно подтвердила, что может, и даже очень. А яйцо (к счастью, свежее), свистнувшее в спину Тиру, окончательно убедило незадачливых "отче" уносить ноги из столицы поживее...
- Вон!
- Рехнулись они, что ли?
- Они? Я бы сказал, что рехнулся кто-то другой. Что ты устроил на воротах?
Берег речки, куда спустились оба "отче", не радовал глаз ни зеленью, ни укрытием, ни чистой водой - речка текла из города, и вид у нее был соответственный. Зато берег был пустой, без единого свидетеля, а стало быть, можно было и высказаться прямо. Даже странно - такое безлюдное место почти у предместья.
- Прокатило же? - Дан даже не подумал извиняться. - Ох, у него и рожа была!
- А если б нет?
- Ну, если бы!
Тир скрипнул зубами. Разведка явно начиналась как-то... не так. Мало того, что в родной город они пробирались, как когда-то в урочища лесовиков, так еще напарник чудит. Да еще как!
- Дан, ты... что с тобой вообще? Ты соображаешь, как мы могли влипнуть? Охранцов восемь, нас двое, кругом толпа, которая тоже тихо стоять не будет, а рядом - казармы и орденский Храм! Где, между прочим, могли быть маги!
Дан подбросил на ладони монетку. Раз, другой... третий. Королевка все время падала гербом вверх, и на юношей раз за разом щетинились копья, защищая вычеканенную серебряную розу.
- Ладно, прости, - наконец выговорил он. - Дурь какая-то в голову ударила. Интересно... значит, вот почему на нас так смотрели, когда мы шли по предместьям.
Дурь? Ладно... Если ты это так называешь. Будем считать, что она уже миновала.
- И вот почему в той толпе не было ни одного из Ордена...
- И ни одна зараза ведь не предупредила!
- Кого? Нас? Нет, друг, мы ведь сейчас орденцы, а Орден, похоже, утрачивает былую популярность. И не сказать, что меня это печалит...
- Да, с гневом богов не поспоришь!
- Они пытаются. Заметь, они уже поняли, что крепости рушатся не все, а те, куда пришли беженцы из других. И запретили им доступ. Будто заслон от чумы.
- Ты правда думаешь, что это передается, как чума или гиптас, про которые рассказывал Клод?
- Я ведь вроде это и сказал? И Клод так думает. И Архант Ри. И Аркат.
И даже Ансельмо.
Странный новичок сначала шугавшийся всякой тени, быстро освоился, а когда узнал, что в убежище полно книг, причем древних, забыл, и где находится, и с кем, и даже новость о несуществующих богах его больше не волновала. Трио умников закопалось в книжки по горло и в ближайшее время выныривать оттуда не собиралось. Отних даже Дымок стал прятаться - после того, как Ансельмо попытался на нем какую-то формулу записать.
Именно они и выдвинули идею про "эпидемию". Мол, семь лучей Звезды это та еще силища, и случайное даново желание сравнять с землей крепость не просто исполнилось, а усилилось. Что-то добавила Латка со своим контактом с жизнью, что-то Клод с властью над эпидемиями, как-то повлиял, возможно, Син - его талант перемещения - или сам Аркат...
- Сегодня и проверим. Может, и так.
- Тогда Ордену конец. Чума или гиптас - всего лишь поветрие. Мы-то умнее.
- Не уверен. Чума, по крайней мере, не пристает к привратникам, - фыркнул Тир.
- Хм... - Дан, чуть ли не впервые на памяти Тира, не нашелся сразу с ответом, и лиддиец пожалел, что снова завел разговор о недавней стычке.
После плена Дан... изменился.
На первый взгляд ничего такого, казалось плен стек со златоградца, как обычная вода, быстро и бесследно. Он все так же шутил, легко вливаясь в любой разговор, все так же был полон энергии. Но что-то все-таки было не так.
Раньше Дан не подставился бы так у ворот...
Или я ошибаюсь? Прошло всего-то два дня с тех пор, как мы "проснулись". Не будем гнать коней.
- Зато мы красивее, - наконец улыбнулся Дан. - А?
- Чем чума? Разумеется. Хотя, если подумать...
- Эй!
- ..после того, во что нас превратила Марита, у меня насчет этого сомнения, - закончил Тир.
- Насчет тебя - точно.
- А сам-то...
Да уж, Марита отыгралась. Когда парни поставили Звезду перед фактом разведки, та после некоторого шока (всего-то полверевки споров!) согласилась и выдвинула идею маскировки. А самым лучшим мастером маскировки признали кого? Правильно, Мариту. О чем ее жертвы скоро пожалели. Когда первый раз глянули в зеркало. Теперь они оба выглядели на полтора десятка лет старше, на пятьдесят противнее и не вызвали бы охотничьего азарта даже у самой отчаявшейся старой девы.
- Ну что, подумаем о новой личине?
- Подумаем. Если столице не нужны отче, то кто же ей нужен?
Новая личина потребовала денег, умения Дана торговаться некоторых консультаций Тира. И через полторы веревки в столицу вошли двое наемников, только что вернувшихся с границы и жаждущих потратить свое повышенное жалованье на выпивку и девиц из заведения госпожи Бергитте...
- Кто эта Бергитте? - Дан сердито отряхивался. На этот раз охранцы не выпихнули их из города, зато им пришлось отсыпать три монеты "на удачу", а кормить привратников купеческий сын и потомственный торговец не любил. - Обжоры.
- Да так... Все, кто вырывается с границы, идут к ней. Примета такая.
- Примета-а... И какая у нее талия, у твоей приметы?
- Дан!
И все бы, наверное, закончилось более-менее тихо, и разведка прошла бы без всякий последствий, если бы на людной улице, прямо у Храма, один из "наемников" не выдохнул оцепенело:
- Не может быть... Отец?..
16. Нежданные новости
Хвала Дару, в этот страшный миг Соброну-младшему не подчинился голос. Просто не протолкнулся через охваченное спазмом горло. Слабый вскрик, заглушенный уличным шумом, остался неуслышанным. А в следующий миг самоконтроль рыцаря вернулся на место, подстегнутый болезненным тычком, успешно замаскированным под пьяное: "Ты меня уважаешь?"
- Я прикрою, - едва слышно проговорил Дан. - Только потише...
И принялся нетрезвым голосом излагать описание достоинств некой девицы, якобы недавно удостоившейся счастья с ним общаться. Любопытствующие прохожие, конечно, останавливались послушать, но поскольку описываемые достоинства были многочисленны и неправдоподобны, а повествователь все время сбивался, повторялся и "путался в показаниях", то люди более-менее внимательные качали головой и уходили. А небольшой кружок самых любопытных, окруживший парней, даже послужил прикрытием. Пока зеваки ржали над попытками Дана изобразить руками какие-то совершенно немыслимые окружности "А крепкие, ик... крепкие такие.... Клянусь, они могут крушить крепостные стены! Ик...", Тир жадно всматривался в знакомое лицо.
Он не видел отца с весны.
Тот... изменился.
Герцог Соброн, военачальник и мужчина в расцвете лет, кавалер Ордена Мечей Алты, один из самых видных представителей Вышней Знати, исчез. В кресле, которое несли двое мощных мужчин, сидел совсем другой человек. Широкие плечи и мощные руки, с легкостью державшие поводья коня и нелегкий рыцарский меч, словно усохли. Волосы, раньше темно-русые, сейчас густо накрыло сединой. И он никогда не ездил в кресле... он даже новомодные кареты не признавал, не считал приличными для мужчины... Да что же с тобой случилось, отец? Папа...
- О, смотри, Соброна опять везут, - одному из зевак надоело слушать про "невероятные стенобитные орудия", и он отвлекся на проходящую мимо невеселую группу.
- На очередное покаяние? Да когда они от него отстанут, пиявки ненасытные?
- Сам как думаешь? - мрачно ответил первый. Второй выматерился, и оба смолкли, без всякого энтузиазма слушая пылкие Дановы излияния.
Покаяния? Какие покаяния? Куда эти *** дети его несут?!
Он метнулся следом за носильщиками... точней, попытался - потому что в длокоть тут же вцепилась чужая рука.
- Эй, приятель! - Дан икнул и повис на нем всей тяжестью. - Ты это... э... куда это? А как жжж это... выпить?
Один взгляд, и зеленые глаза понимающе прищуриваются.
- Стой тут... - еле слышно прошептал златоградец. - Э-э, да ты совсем пьяный, приятель! - громко возглашает он в следующую пушинку. - Ну просто в лоскутья. В глину! В свиной пятачок! Ты на ногах не стоишь! Парни, гляньте, он на ногах не того... ик! Что я тебе скажу, дррррух! - Дан спотыкается, и проникновенное воззвание сменяется нелогичным, - Надо выпить. Стой тут, я счас... А этта... хто одолжит доблестному вину... в смысле воину на выпивку? Мы того... поиздержались.
Он вытаскивает карман, пустой и дырявый, и с детским удивлением смотрит, как тает толпа слушателей.
- Эй, парни, куда? Поставьте выпивку... я вам про подвиги навр... расскажу.
Но желающих слушать подвиги нетрезвого наемника находится мало. Да это, правда, не расстраивает... Шатаясь, он целеустремленно топает по улице, вслух рассуждая, что лучше, хорошее лиддийское вино или свежее алтийское пиво, и читая вывески в поисках подходящей. Зеваки еще немного потоптались возле Тира, но, поняв, что этот тип ничего веселого рассказывать не будет, потихоньку разбрелись, даже не попытавшись пошарить по карманам. Кое-кто из увязавшихся за Даном принялся ему советовать, куда идти, но "наемник" токовал, как глухарь, оттоптал кому-то ногу, второму заехал в живот локтем, искренне извинившись раз тридцать подряд (для убедительности придерживая жертву за грудки)... словом, очень быстро рядом с ним остались только самые стойкие.
А Тир провожал глазами отца.
Соброн побледнел и исхудал, и лоб уже прорезали первые морщины, и ноги... почему он не шел сам, почему его везли? Неужели... Но он сидел прямо, расправив плечи. И смотрел вперед.
О, а вот и наблюдатели...
Темноволосый мужчина с отчего-то знакомым лицом двигался вслед носильщикам и как бы между делом цеплял взглядом каждого прохожего. Цепким таким взглядом... Рыцарь с сожалением вспомнил о таком удобном капюшоне на брошенной рясе. Собственное лицо, которым он иногда даже гордился - хотя его-то какая заслуга в гармоничных чертах? - ныне превращалось в проблему. Ярковата внешность. Конечно, последний портрет по заказу отца с него писали два года назад, он тогда щенок был против себя теперешнего. Но вряд ли в Ордене проблемы с рисовальщиками. И если... отвернуться, что ли? Ага, наемник, тупо уставившийся в глухую стену...
- Господин желает освежиться? - хрипловатый мальчишеский голос прозвучал, как труба, возвещающая о конце дневного перехода.
- Да, - торопливо сказал он, нашаривая в кошельке монету помельче. - Да, давай.
- Вода, разбавленное вино, отвар смородины?
- Отвар! И побыстрей! - он дождался, пока огромная деревянная кружка протрется, как положено, льдинкой по краю, заполнится (хвала Дару, поиски монеты позволяли опустить голову) и с показной жаждой в нее уткнулся.
Вкуса не ощутил...
Вкуса не было и у пива, которое три веревки спустя подали им в трактирчике неподалеку от площади Первого всадника. Это было совсем близко от дома Собронов, но Тир никогда не бывал здесь.
Довольно обширный подвал был оформлен в стиле Миридды: цветные столы с резьбой в центре столешниц (Дан как-то говорил, что это специально, чтоб показать, что в доме чисто, мол, в резьбе ни пылинки, ни крошки), цветные полотна по стенам с вышитыми узорами, цветные стекла в полукруглых окошках. Очень симпатичные подносчицы в мириддских расшитых платьях.
И закуски им подали быстро.
- Значит, так. Герцог Соброн находится под королевским указом о передаче вассалитета.
- Что?!
- Тихо. Вассалитет, как ты догадываешься, передан нашим друзьям в рясах знакомого цвета. Вассалитет временный, и формально после того, как твой отец покается и признает свою вину, то ваш "двоюродный король" вновь примет его под свою руку... и вроде как обещал, что снова включит его в Вышний Круг. Но на деле сам понимаешь. Он живой, пока не сдался. Он пока держится...
- Понимаю, - хрипловато процедил Тир. - Понимаю...
"Двоюродным королем" его величество прозвали не зря. Наследником трона он не считался, прежнему королю приходился каким-то дальним родственником, королевского воспитания не получал и, по слухам, сел на "кожаный трон" не без помощи того же Ордена. А потому рассчитывать, что он что-то хотя бы мяукнет против "друзей в рясах знакомого цвета", было бы чересчур наивно. Вассалитет передал, надо же... Герцог Соброн вассал орденских крыс! И Вышний Круг это скушал?
А куда он денется? Сами же присягали этому ничтожеству! Отец говорил, что после гибели королевской семьи на трон могли претендовать сразу три семьи с относительно равными правами. И казалось логичным согласиться на человека со стороны, чтобы избежать междоусобицы. А человек оказался... о чем он думает? Мысли мечутся, как ошалелые лисы на охоте...
- А почему его носят в кресле?
- По уверениям святых отче, грешника Соброна поразила кара божьей пары.
- Какая... кара?
- Паралич ног.
- ***! Какие же они...
- Да не разбавлено оно, что ты! - тут же перебил Дан нарочито громко. - Пей смело. Или тебе опять эти мерещатся, с рожками и усиками?
Трактир, заинтересовавшийся было восклицанием с углового столика, немного подождал явления обещанных "этих", не дождался и вернулся к своим обыденным делам.
- Прости.
- Пусть наши друзья прощения просят. Ты бы все-таки потише. Так вот с отцом тебе повезло. Он не только отказался убирать тебя из наследников, он такую бучу поднял, что даже рассматривалась вероятность возвращения тебя обратно. И если б лесовики с какой-то дури не приперлись заключать мир, может, ты стал бы первым магом, отданным под покровительство и ответственность семьи...