Он достал второй пинцет и развернул сверток. Шрифт и строчки на известном языке не оставили сомнений. Это Он.
Разве можно так поступать с уликами? Сова аккуратно распахнул перед ним маленький ящик.
Извини. Хотел сразу удостовериться.
Ладно. Грузи.
Он опустил бумагу в пакете в контейнер.
Еще немного осмотрюсь и поеду.
Как скажешь, начальник, пожал плечами Сова.
Он отвернулся и упаковал пинцеты.
Сова, скажи, ты когда-нибудь слышал о Егере?
Тот хмыкнул.
Агент Егерьэто миф. Его не существует.
Что за миф?
Ну, ходили когда-то слухи об агенте, который работал в одиночку. Вроде, он занимался только сериями убийств на сексуальной почве. Якобы у него был высший уровень допуска ко всем делам и статус неприкосновенности. Но этого агента лично я никогда не встречал и дел с ним никогда не имел. А работаю я, насколько ты знаешь, очень давно.
И кто же рассказывал тебе об этом агенте?
Да, так, шептались ребята. Мол, якобы приезжали на захват, а там уже кто-то сработал. Те, кто оставались в живых, ну жертвы ты понимаешь, да?
Выжившие, уточнил он.
Можно и так сказать. Якобы они говорили, что их спас один из нас, «безлицых», и называли его «Егерем». Я догадываюсь, почему ты интересуешься им, но увы, Темный, Егеря не существует. Просто ребята придумали себе героя, вот и заливают. А с нашим делом нам придется разбираться самостоятельно.
Я тебя услышал. Благодарю.
***
Зафир не единожды посещал Сую за последние три года. Нельзя сказать, что планета эта нравилась ему, но и отталкивающей ее нельзя было назвать. Пестрая и высокотехнологичная, с огромными городами и маленькими деревушками, с небоскребами и одноэтажными зданиями, с магистралями в воздухе и цветущими круглый год садами, с розовыми озерами и белого цвета морями. На улицах мегаполисов Суи можно было встретить прохожих в шикарных нарядах, сотканных из иллюзий голографического мира. Они разбавляли пестрое общество полуголых или наоборот, полностью одетых в монохромные цвета людей. В маленьких городках и деревнях одевались проще, но одно оставалось неизменным: суиряне не покидали дом без рисунка на теле. Любой открытый участок кожи должен был быть украшен витиеватым узором, который наносился специальным прибором. Лишь самые богатые и избалованные суиряне могли позволить себе носить работы известных мастеров нательного рисунка, уникальные и неповторимые произведения искусства, созданные специально для них. Остальные довольствовались шаблонами, зачастую похожими друг на друга как две капли воды. История этого обычая суирян уходила корнями в те времена, когда нательный рисунок рассказывал многое о своем владельце. Представитель класса служащих не имел права наносить более трех завитков на лицо и руки. Руководители и управленцыне более пяти завитков на лица и руки. Торговцы и магнатыне более девяти. И элита среди элитыпредставители аристократических знатных родов Суине менее десяти завитков на лицо и руки. Не носили рисунков только рабы, доставленные на Сую из колонизированных планет. Рабам запрещали разукрашивать тело. Когда рабство на Суе отменили, а Империя превратилась в Президентскую Республику, никто не осмелился распрощаться с нательным рисунком. Рабы стали служащими, управленцымагнатами, а среди знатных родов выжили лишь те, что помогли свершить эту революцию. Так нательные рисунки стали неотъемлемой частью облика суирян.
Зафир никогда не разукрашивал себя, когда бывал на Суе. Многочисленные туристы с разных концов Вселенной не придерживались этого правила. Они стремились приобщиться к культуре тех, о ком раньше только слышали, и, порой, перегибали палку. Суиряне носили свои рисунки с достоинством. Туристы же находили в этом только забаву. В итоге сами же они и становились предметом насмешек. Появление туристов на Суе стало возможным благодаря тому, что Президент Сомери открыла планету для посещения. Из закрытой обители, о существовании которой знали лишь избранные мира сего, Суя превратилась в центр культурных и массовых развлечений. Теперь деньги текли сюда рекой, что, собственно, и спасло экономику Суи, выдоившей к тому времени все свои колонии под ноль.
Зафир вошел в приемную резиденции госпожи Сомери и протянул удостоверение секретарю. Спустя несколько минут его проводили в рабочий кабинет Президента, что показалось Зафиру довольно странным: раньше он ожидал аудиенции не меньше часа.
Ну, здравствуй, Зафир, Сомери улыбнулась.
Зафир смиренно замер в поклоне.
Проходи. Выпьешь чего-нибудь?
Благодарю, госпожа Сомери. Черный кофе.
Сомери щелкнула пальцами, и охранник быстро вышел.
Как прошел перелет? Сомери присела за стол и жестом пригласила Зафира занять место напротив.
Без инцидентов, кивнул Зафир и присел в кресло.
Учитывая ситуацию на Олмании и твою занятость, я понимаю, что найти время посетить меня лично было крайне сложно, однако, я признательна тебе за то, что ты прилетел так быстро.
Если Вы желали видеть меня здесь, значит причины веские и отлагательств не терпят.
Ты прав. Дело слишком деликатное, чтобы обсуждать его по сети.
В кабинет постучали и Сомери разрешила войти. Охранник принес Зафиру кофе и тут же скрылся с глаз.
Перейдем к делу, кивнула Сомери. Три месяца назад ты обезвредил опасную группировку в одном из престижных заведений Альтранса. Ты понимаешь, о каком деле я говорю?
Да, госпожа, кивнул Зафир. Подробный отчет о том, что там происходило, я отправил каждому члену Совета Всевидящих.
Я прочла твою писанину. А потом до меня дошли интересные сведения. Почему ты умолчал о том, что работал там не один?
Думаю, Вам известен ответ на этот вопрос, Зафир пригубил кофе и продолжил делать вид, что не понимает, почему Сомери решила повидаться с ним лично. Хорошо еще, что она только чтец, а не менталист
СафелияНаследница Доннарской Империи! перешла на повышенный тон Сомери. Если Фуиджи узнает о том, чем промышляет его дочь, находясь якобы на Суе, он снимет шкуру сначала с тебя, а потом и с меня заодно!
Вряд ли Фуиджи под силу тягаться с Вами, госпожа. Иначе, давно бы это сделал.
Сомери откинулась на спинку кресла и сложила руки на груди.
Там была еще одна персона, которой удалось избежать зачистки памяти.
Рискну предположить, что об этой персоне Вам известно гораздо больше, чем мне, Зафир допил горячий кофе в два глотка и поставил чашку на блюдце. Если честно, я собирался обратится к ней за помощью и привлечь к расследованию убийств на Олмании.
Без разрешения Совета? едва ли не взвилась Сомери.
Почему же, пожал плечами Зафир. Запрос на привлечение агента «Егерь» к этому делу я отправил еще пять дней назад. Разрешение на ее допуск к материалам дела я получил от шести членов Совета. К сожалению, другие семь членов, включая Вас, госпожа, ответ мне пока не дали. Предполагаю, что именно это прошение и стало причиной моего внезапного вызова на Сую.
Не только оно, Сомери опасно улыбнулась и наклонилась к Зафиру через стол, агент «Темный».
На этот раз Зафир действительно был застигнут врасплох. Он даже вскинул брови, всем своим видом выражая неподдельное удивление.
Что-то не так с моим позывным? спросил он.
С твоим новым позывным, отчеканила Сомери и весьма неграциозно плюхнулась в кресло. Это Егерь тебя так назвала?
Брови Зафира еще выше залезли на лоб.
Егерь? Причем здесь вообще Егерь?
Это ты мне ответь!
Что я могу на это ответить? Зафир даже усмехнулся. Егерь к моем новому позывному не имеет никакого отношения.
Он исподлобья взглянул на Сомери и оценил состояние ее оболочки. Черные пятна пожирали госпожу Президента, и сама она прекрасно об этом знала. Значит, ярость ее была неконтролируемой, страх неподдельным, а бессилиеочевидным. Егерь и его позывной. Как могут быть связаны «Егерь» и «Темный»? Где точка соприкосновения и в чем подвох?
Я выбрал этот позывной самостоятельно, продолжил Зафир. Выбрал из сотен тысяч других возможных псевдонимов и сменил регистрационный номер на новое имя. Если позывной «Темный» Вам не нравится по каким-то личным причинам, я могу сменить его на любой другой прямо сейчас.
Лицо Сомери перекосило. Угол рта суирянки поплыл вверх и губы скривились в омерзительную полуулыбку, больше призванную устрашить, нежели успокоить.
Теперь я точно знаю, что она здесь ни при чем, не то прошипела, не то прошептала она. Что ж, быть тебе «Темным» Зафир. Вот только помни, что в поэме Суиргида Лавэ смерть была повержена рукой Создателя и обречена на вечное существование во тьме.
Угроза? С чего вдруг? Из-за псевдонима? Да он выбрал его просто так! Строки из поэмы всплыли в памяти сами собой, как только некая Роден Кенигстен вошла в комнату для психокоррекции в клинике доктора Ситен. Прежде он никогда не видел подобных оболочек. Тьма, окружавшая эту особу, казалось настолько всепоглощающей, что ее обладательницу можно было назвать самой опасной и изощренной в мире убийцей. Не жертва чужой расправы присела в кресло рядом с ним, а сама Смерть. Светло-серые глаза этого существа будто пронизывали пространство насквозь, заглядывая в глубины чужого подсознания, чтобы вывернуть оттуда неприглядные секреты. Насколько четко она подобрала новые имена всем участникам той терапии. «Язва» жертва наркотической зависимости с распадом личности, которая годами кровоточила в своем окружении, пока не перфорировала самых близкий ей людей, вынудив, наконец, отказаться от нее. «Красавчик» сексоголик и фетишист, склонный к манипуляциям и проявлению агрессии, вовремя припрятанный от общества после очередной попытки свести счеты с жизнью. Лоскутное ОдеялоНаследница Доннарской Империи, ставшая заложницей обстоятельств и непомерной требовательности слишком властного отца. Перфекционизм, взращенный в ней с малых лет, сломался под натиском травмы, изуродовавшей тело. И теперь Сафелияэто другая личность, собранная из лоскутов прежней жизни, как новое одеяло, сшитое из кусков ткани некогда более ярких и красивых одеял. Себя она назвала Страшилой. Не «страшной», не «уродливой», а именно Страшилой, как пугало из детской сказки, которое отпугивало птиц. Может, в этом был смысл? Роден Кенигстен стала пугалом, отпугивающим стервятников, кидающихся на легкую добычу. Возможно, в уголке ее сознания и пряталось желание стать прежней, желание вернуть себе нормальную жизнь, но тьма вокруг сожрала все и осталось только тело, пугающее окружающих. В тот день он назвал себя «Темным», и она не стала называть его по-другому. Его привлекательная внешность всегда противоречила содержанию. За облаком чистого голубого свечения оболочки скрывалась такая же непроглядная Тьма, какой обладала Роден Кенигстен. Вне сомнений, в этом они с ней были схожи.
Зафир! второй раз позвала Сомери.
Да, госпожа. Я Вас понял.
Что ты понял? взвилась Сомери.
Что вы по каким-то причинам боитесь Егеря и предупреждаете об опасности меня.
Я никого не боюсь, Зафир, отчеканила Президент и отвернулась, сверля глазами книжные стеллажи, установленные вдоль стен. Хочешь привлечь к расследованию Егеряпривлекай. Но прежде чем сделать это, посмотри, что она может сделать с тобой и всеми, кто окажется у нее на пути, Сомери достала из ящика стола электронный накопитель и бросила Зафиру в руки. Если после всего ты решишь привлечь эту персону к расследованию дела на Олмании, привлекай. Любое твое решение я приму.
Если она представляет опасность, почему ее не изолировали? напрямую спросил Зафир. Почему Егерь имеет доступ к делам бюро общественной безопасности, а Совет Всевидящих даже не знает о том, что она существует?
Правило «независимости сторон», улыбнулась Сомери. У каждого представителя Совета Всевидящих есть ряд внедренных агентов в бюро общественной безопасности. Егерьмой агент и действует с моего разрешения. Когда я посчитаю, что ее нужно устранить, я сделаю это. А пока она приносит пользу, пусть даже методы ее работы несколько «незаконны», Егерь будет делать то, что умеет лучше всегослужить этому обществу.
Значит, Вы считаете ее хорошим агентом? улыбнулся Зафир.
Лучшим в своем деле, кивнула Сомери.
Зафир положил накопитель на стол и придвинул его ближе к Сомери.
Тогда, это все, что мне стоит знать о Егере.
Сомери понимающе кивнула и забрала накопитель.
Если честно, причина твоего вызова ко мне весьма проста. Я хотела лично взглянуть на твою оболочку и убедиться, что ты готов к тому, что я хочу тебе предложить.
Зафир неопределенно повел плечом.
Убедились, госпожа Сомери?
Вполне. Итак, ты знаешь, что господин Ромери не очень хорошо себя чувствует в последнее время.
Зафиру ход мыслей Сомери не понравился, но, в принципе, и к такому повороту событий он был готов.
Господин Ромери болеет, но насколько я знаю, это не отражается на его работе.
Отражается. И сильно отражается. Я собираюсь предложить ему оставить кресло в Совете Всевидящих и передать его тебе. Ты, как один из лучших его Учеников, как достойный представитель Олманской стороны, доказавший свою преданность Совету Всевидящих, готов занять его место.
Вы еще не говорили с Учителем на эту тему? мягко уточнил Зафир.
Он примет мое предложение, тем более, что в качестве замены я предложу ему твою кандидатуру.
А если он все же откажется?
Он не откажется, Сомери вздохнула и встала. Главное, чтобы ты оправдал все мои ожидания и не натворил дел.
А вот и суть. Зафир знал, что самую соль Сомери припасла на конец беседы, и насыпает она ее на какую-нибудь очень больную рану.
Я Вас не подведу, госпожа, Зафир встал и кивнул.
Ты всегда умел находить общий язык с женщинами. С твоей внешностью и вылизанными манерами, это не составляет труда. Сафелия была покладистой и уравновешенной девушкой, однако, несчастье немного изменило ее. Сейчас она винит весь в мир в том, что с ней произошло, и особенно это касается твоего братаСомери обернулась и улыбнулась Зафиру. Я хочу, чтобы ты обезопасил семью от ее влияния и, в то же время, защитил Сафелию от себя самой. Нет лучшего лекарства от депрессии, чем новая любовь, Зафир. Сделай все, чтобы излечить Сафелию. И как можно быстрее.
У Зафира потяжелели ноги. Такого маневра не ожидал даже он. Соблазнить Сафелию и жениться на ней, чтобы получить место Ромери в Совете?
Вы хотите, чтобы я женился на ней? будто не своим голосом спросил Зафир.
Сомери кивнула и добавила:
Желательно, чтобы заявление о вашей помолвке было сделано до свадьбы Стефана.
А если у меня не получится? решил уточнить Зафир.
Ты рискуешь не только местом в Совете, Сомери выпустила коготки. Скандал о каком-то насилии Трон Стефана может и не пережить.
А вот и суть ее просьбы. Один и тот же шантаж. Крючок плотно застрял в глотках членов Императорской Олманской семьи, и Сомери вновь подергала леску, чтобы напомнить, кто держит удочку.
Я Вас понял, госпожа, кивнул Зафир и покинул кабинет Президента.
***
Она закинула ноги на стол и затянулась.
Задолбала курить в доме. Вали на улицу! Сафелия практически вползла на кухню после тренировки и плюхнулась на стул.
Роден любезно пододвинула миску с кашей поближе к ней.
Ешь, не подавись!
Кашу подсластила? спросила Сафелия, трясущейся рукой опуская ложку.
Чем, Одеялко?
Задницу оторвала бы от стула и съездила в поселок за сахаром! Уже три дня как закончился сахар!
Пока Учитель не прикажет, моя задница останется в резиденции, Роден затянулась и выпустила колечко дыма. Давно хотела спросить, невзначай обронила она, как прошла твоя встреча с родственниками?
Отлично прошла, Сафелия набила кашей рот и начала жевать.
Быстро же ты от них слиняла, Роден пустила еще несколько колец дыма.
Никогда не понимала, почему Учитель позволяет тебе курить в доме.
Потому что, если она не будет курить, начнет пить, Учитель вошел на кухню и отвесил подзатыльник Роден. Ноги со стола убери!
Извините, Учитель, Роден почтенно склонила голову.
Сафелия, как доешь, возьми список покупок и отправляйся в поселок.
Сафелия облизала ложку и встала из-за стола. В молчании помыла посуду и обратилась к Ромери:
Учитель, я могу идти?
Да, можешь.
Как только Сафелия покинула кухню, Ромери присел напротив Роден.