Ого, а они обустроились, заметил Герман, когда сквозь плотную завесу пыли и тумана пробились мощные прожекторы. Пришлось сбросить скорость, но мы уже подъезжали к воротам бывшего полицейского участка, превращённого в небольшую крепость. Сразу за забором было припарковано несколько машин, а фонари горели через узкие щели, оставленные в окнах.
А, черт! Как больно! взвыл Саня, и я понял, что обратно он уже не поедет.
Вот дерьмо, выругался я. Ладно. Паркуюсь у входа, готовьтесь на выход.
А-а, помогите! ревел, держась за ногу, боец.
Сейчас, аптечку с собой возьмем, вдруг у них нет медикаментов, произнес Герман, и в зеркале я увидел, как он зажимает ногу парня жгутом. Если это отравление, чтобы выше не пошло.
Если это яд, то с кровью уже у сердца должен быть, возразил я. Готовы? На выход.
Выскочив из машины, я распахнул заднюю дверь припаркованной «Газели» и наткнулся на два смотрящих на меня ствола. Несколько секунд мы глядели друг на друга, затем оружие опустилось, и, отобрав автомат, меня запихнули внутрь. Спустя всего несколько мгновений следом втащили остальных.
Вы несколько припозднились, мрачно сказал Леонид, держащий меня на прицеле. Два дня не было, что случилось?
Давайте потом, у нас раненый, ответил я, держа руки на виду. У вас, судя по виду, тоже не все ладно, но вначале надо с парнем разобраться.
Хорошо, проверьте его, скомандовал полицейский, продолжая держать нас на прицеле. Один из подручных подошел к Сане и задрал его штанину, а потом отскочил на метр, словно ужаленный.
Он заражен! Это точно! выкрикнул полицейский.
Вон! закричал Леонид, прижимая автомат к плечу. Пошли нахрен из нашего дома! Мы и так все еле выжгли!
Эй, в смысле, пошли нахрен, его просто покусали! не понял я.
Слава, смотри проговорил вполголоса Герман, и, обернувшись, я увидел, как под кожей бойца что-то активно ползает.
Глава 8
Твою бога душу мать! выругался я, инстинктивно отступая на полшага. Пережимай ему ногу сильнее, чтобы твари в тело не ушли!
Поздно, мрачно заметил Леонид, прижимая палец к спусковому крючку. Ему осталось жить не больше часа. А яйца могли попасть на вас. Убирайтесь отсюда, пока мы вас не расстреляли.
Эй! Какого хрена, мы вам жизни спасли! выкрикнул Герман, затягивающий жгут на ноге Сани.
Только поэтому мы вас еще не убили. Уходите, немедленно, сказал Леонид, не опуская оружия. Спрячьтесь, возьмите топливо для сжигания тел и разойдитесь по разным квартирам. Если через пять часов кто-то из вас выживетвозвращайтесь. Это все, что мы можем для вас сделать.
Да вы договорить я не успел, автоматная очередь загрохотала по плитке, и я непроизвольно зажмурился, дожидаясь керамических осколков в лицо. Шлем, к счастью, спас, но дымящий ствол смотрел прямо на меня и тут было не до шуток. Я мог бы сейчас телепортироваться за спину полицейскому и попробовать его вырубить но это ничего не изменило бы. И куда хуже будет, если он прав, а мы силой заставим нас оставить.
Нужен врач, езжайте в больницу. Тут недалеко. От ворот направо, наискосок за деревьями. Серое четырехэтажное здание с желтой лестницей, не перепутаешь. Если сторгуетесь, возможно, они попробуют его спасти, сказал Леонид, показывая стволом на выход. А теперь прочь, это было последнее предупреждение.
Верните ствол, с угрозой в голое произнес я. Вы знаете, что я могу.
Оружие мертвецам ни к чему, попробовал возразить один из охранников, но Леонид мотнул головой, и мне сунули в руки автомат.
Гера, отходим, сказал я, телепортируясь к выходу. Через секунду я уже сидел в джипе, прогревая мотор, а остальные заволокли потерявшего сознание Саню на сиденье. Я тут же включил задний ход и успел заметить, как дозорные распылителем обжигают коридор. Это что же за дрянь Саня подхватил?
Машина подскочила на рельсах, джип накренился, когда заднее левое колесо провалилось в оставленный землетрясением пролом, но мы легко выбрались, стоило вдавить газ. Проехав между поваленными в кучу побитыми машинами, я направил авто вверх по склону. Мотор взвыл так, что его даже через ураганный ветер стало слышно, но вытянул, и, миновав поваленный забор, мы взобрались к указанному Леонидом зданию.
«Детская городская поликлиника»встретила нас сухая надпись на синей табличке над входом. Забор, который должен был ограждать территорию, оказался повален несколькими машинами, приехавшими до нас, а сам дом выглядел так, словно его собирались оборонять от нашествия. Все окна были завалены мешками с песком. Над входом горел одинокий фонарь, в тусклом свете которого я увидел забегающего внутрь мужчину с канистрой.
Не останавливаясь, я заставил машину поднятья по ступеням, к самому входу, а затем скомандовал, обернувшись:
Герман, руку! ополченец тут же протянул ладонь в перчатке, и, схватив ее, я телепортировал нас всех из салона прямо к выходу. Сэкономил полминуты, а затем распахнул дверь, пропуская остальных вперед.
Ни с места! закричало сразу несколько голосов, я заглянул в фойе и увидел, что нас держат на мушке по крайней мере с десяток человек. Причем оружие было совершенно разным, от выглядящей винтажной двустволки до вполне современного полноразмерного автомата. Хотя, будь у них даже пищали, нам бы это не сильно помогло.
Нужен врач! закричал Герман как можно громче. Есть здесь врач, нашему товарищу плохо!
Всем нужен врач, раздался усталый мужской голос, и из-за спин защитников вышел невысокий щуплый мужчина лет шестидесяти, с лысеющей, но кучерявой по краям шевелюрой. В круглых очках на носу и медицинской маске на плохо выбритом подбородке. Опустите оружие, все. Что у вас?
Заражение, коротко ответил я, показывая на Саню. Около получаса назад его цапнули за ногу, мы перетянули ее жгутом. Нужно вырезать паразитов.
Все ясно. В ноль двадцать вторую, скомандовал доктор. Подготовьте хлорку и приберите здесь все. А вы четверо, следуйте за мной. Оружие можете при себе оставить.
Врач уверенно зашагал по коридору, и нам ничего не оставалось, кроме как следовать за ним. Удивительно, но в поликлинике горел свет, на лавках лежали и сидели люди. А окошко регистратуры было переделано в ДОТ. Осталась только смотровая щель, из которой торчал ствол. Многочисленные охранники не выглядели истощенными или сильно уставшими.
А вы хорошо тут устроились, заметил я. Кажется, с оружием, едой и электричеством у вас проблем нет.
Каждый отдает что может, чтобы остальные выжили, сказал врач, открывая стальную дверь с окошком. Заходите и раздевайтесь, сейчас я включу ультрафиолетовую лампу, для обеззараживания. В ее свете как раз станут заметны личинки и яйца.
Всем раздеваться? уточнил я, зайдя в разящее хлоркой помещение.
Уже не нужно, сказал негромко врач и захлопнул за нами стальную дверь. Глухо задребезжал засов, и я понял, что нас заперли.
Какого черта вы делаете? Нам нужна ваша помощь, если вы хотите плату
Мы берем одну плату. Одинаковую для всех и абсолютно справедливую. Жизнь в обмен на жизнь, раздался из-за двери голос доктора. А вам предложить нечего. Вы все станете трупами в течении трех-четырех часов. Вещи же насекомые не едят, так что нам просто нужно подождать, пока вы не умрете.
Цинично но недальновидно, сказал я, телепортируясь наружу.
Что? Помогите! успел выкрикнуть врач, прежде чем я врезал ему прикладом по челюсти и затащил в двери. Сверху раздался частый топот, и вооруженные охранники, словно горох, посыпались с лестницы, но мы все уже были внутри.
Жизнь за жизнь? спросил я, вытирающего кровь доктора. Как насчет вашей жизни в обмен на его?
Что вы наделали?! Вы хоть знаете, кто это? Немедленно отпустите врача! заорала женщина снаружи. Юрий Владимирович, как вы?
Нормально. Нормально, Лидочка, ответил мужчина, поднимаясь по стенке. Пока тесного контакта не было. Дайте сюда лампу, хирургический набор номер два, медикаменты из ящика и одну инъекцию на случай, если уже поздно.
Только одну? удивленно спросила Лидочка, которую было невозможно рассмотреть за маской и шапочкой, оставляющих только прорезь для глаз.
Да, мне. А они обойдутся, с едва различимой злостью в голосе сказал доктор. Он держался чуть поодаль от нас, но я перекрывал путь к двери, и врач прекрасно понимал, что мимо ему не пройти. Лампу принесли первой, просунув в окошко, я принял ее и передал врачу, который кивнул и тут же включил, направив поток ультрафиолета на ногу Сани.
В таком свете под кожей бойца стали видны крупные белесые образования, разрастающиеся с каждой секундой. Доктор длинно выматерился и тут же начал осматривать с помощью лампы себя, каждое, даже крохотное пятнышко изучая крайне пристально. Затем с облегчением вздохнул и повернулся ко мне.
Раздевайтесь. Догола, сказал он не терпящим возражений голосом.
На кой черт? Он заражен, а я.
Паразиты впрыскивают свои яйца через укусы, но любое попадание на кожу тоже может привести к заражению. Любая, даже малейшая, ранка может привести к смерти, строго сказал врач. Если повезет, и вы не заражены, то, возможно, и я тоже. Вы контактировали со слизью твари?
Нет. Наверное нет, уточнил я, вспомнив, как вытирал клинок сабли после того, как разрубил многоножку. Ар черт с вами. Гера, держи нашего доброго доктора на мушке, не уверен, что он ничего не задумал.
Выругавшись, я быстро стянул и выкинул в сторону перчатки, а затем разделся до трусов, аккуратно складывая оружие ближе к себе. Врач неодобрительно показал взглядом на последнюю деталь гардероба, и я, вздохнув, избавился и от трусов. Затем врач тщательно, чуть ли не в задницу заглядывая, осмотрел меня с ног до головы.
Множественные шрамы от колотых и рваных ран, следы переломов. Неестественно хорошо развитая мускулатура. И никаких следов заражения. Вам повезло, молодой человек, сухо произнес врач, но, когда я потянулся за штанами, покачал головой. Советую одежду обеззаразить, а лучше сжечь. Металлические предметы подвергнуть высокотемпературной обработке. Яйца монструмваспа могут найтись в самых неожиданных местах.
Что за монструм? переспросил я, взяв автомат. Без трусов я мог и обойтись, без оружиявряд ли.
Можете не беспокоиться, вас мы не тронем, более того, если вы немедленно откроете дверь и выпустите меня, мы избежим конфликта, сказал доктор, глядя на меня.
Какое, к черту, выпустите? Вы о чем вообще, мы вам пациента доставили! возмутился Герман.
Он уже мертв, не поворачивая головы, сказал врач. Еще дышит, но его органы уже пожирают изнутри, а не умер он только из-за яда, снижающего чувствительность. Личинки выделяют его, после того как начинают разрастаться. Насколько я понимаю, вы единственный, кто не контактировал с раной парня напрямую. Мы с вами еще можем остаться в живых. Решайте.
Вы не просто так попросили хирургический набор, сказал я, не колеблясь ни секунды. Осматривайте остальных. Давайте.
Хорошо, чуть прикрыв глаза, сказал врач. Оттащите труп в сторону и раздевайтесь. Есть ли у вас зуд в теле, даже незначительный.
Да. Рука чешется уже минут пять, сказал Герман, подставляя под лампу ладонь. Вначале ничего не было, но затем я увидел желтую двигающуюся под кожей точку.
Раздевайтесь, мрачно повторил доктор. И не подходите ко мне слишком близко.
Когда ополченец и его товарищ скинули с себя всю одежду, мне оставалось только выругаться. У Германа такие точки были почти по всем рукам до локтя, а несколько уже приближалось к плечу. У второгонашлись на руках, спине, шее и плечах. Похоже, парень дотронулся рукой, пока нес Саню, и потом почесался.
Плохо. Очень плохо, покачал головой врач, издали осмотрев последнего. Я вас уже не спасу. Можете меня убить, но это ничего не изменит. Странно, что вы еще стоите, твари уже должны были добраться до позвоночника. У вас минут пятнадцать. Как и у вас, повернулся он к Герману. Но я могу попробовать извлечь все личинки из рук, а после влить в кровь убойную дозу антибиотиков. Это будет очень больно, и результата я не гарантирую. Даже если все получится удачновы не сможете пользоваться руками несколько недель, что в наших условиях равносильно смерти.
Гера, передай Машке, что я ее люблю, сказал парень и, сделав шаг назад, приставил себе пистолет к виску.
Нет! взревел Герман, бросаясь к товарищу. Но глухой выстрел уже эхом прокатился по комнате. Сука, да как так-то? Ты должен был сам ей сказать!
Нужно уходить, сказал врач, шагнув ко мне. Жизнь за жизнь!
Верно. Жизнь за жизнь, вы спасаете Германа, я спасаю вас, сказал я, глядя на ополченца. Начинайте операцию или останетесь здесь с трупами.
Черт с вами, выругался доктор, понимая, что меня не переубедить. Но нам придется открыть дверь, чтобы внести инструменты и лекарства.
В этом нет необходимости. Если нужно, я даже вашу медсестру могу сюда затащить, сказал я, держа врача на прицеле. Пусть поднесут к окну все что нужно. И быстрее. Гера Герман, твою мать! Ты меня слышишь?
Да Да, я здесь, ответил ополченец, приходя в себя.
Расчисти место и ложись на пол. Кушетки в операционную сегодня не завезли, сказал я, из коридора послышались голоса, и, выглянув в окно, я увидел, что по лестнице спускается целая процессия. И несут они не только инструменты, но и свет, и даже операционный стол. Похоже, врача здесь очень ценили.
Я возьмусь за лечение, если вы откроете дверь и впустите мою помощницу, сказал доктор, держа раскрытые ладони так, чтобы я их видел. Мы не причиним вреда ни вам, ни вашему другу. Обещаю.
Ну, раз обещаете, хмыкнул я, поднимая автомат. Герман, план изменился, отойди к стене. Мне нужно место.
Бойцы охраны не успели среагировать на мое перемещение. Медсестра, перед которой я предстал в чем мать родила, только ойкнула и уже в следующую секунду была в комнате. Во время следующего прыжка мне попытались помешать, схватив за руку, но я ударил локтем, не глядя. Судя по хруступопал. А в следующую секунду уже стоял в помещении вместе с кушеткой и плафоном.
Потрясающе, пробормотал врач, поправив очки на носу. Это просто потрясающе. Впервые вижу такую удивительную способность. Я обязательно должен вас обследовать и желательно под анестезией.
Не собираюсь быть подопытной крысой, оборвал я его восторги. Лечите Геру. Быстро. Ваша жизнь зависит от этого.
Да-да. Конечно, Лида, свет. Растворсейчас введем анестезию. Боюсь, иначе пациент просто не перенесет операционного шока, заверил меня доктор. Начнем.
На Германа надели кислородную маску. Спрыснули помещение из большого распылителя, воняющего химией. Доктор сделал укол и, не дожидаясь, пока он подействует, начал протирать руки ополченца обеззараживающим средством. Хотя, на мой взгляд, в этой ситуации обрабатывать от микробов было несколько поздно.
Вы еще с нами, молодой человек? спросил врач, похлопав Германа по щеке. Тот повернулся и слабо кивнул. Жаль, жаль. Начинать придется как есть. Время не ждет. Скальпель и пинцет.
Медсестра молча подала инструменты, и хирург ловким уверенным движением вскрыл едва видимый бугорок на коже Германа. Щелкнул пинцет, и через несколько мгновений я увидел, как в щипцах извивается маленькая многоножка. Шевеля лапками, она пыталась улизнуть из стального захвата, а когда оказалась снаружиобвила инструмент с явным намерением укусить обидчика в ответ.
Доктор невозмутимо бросил насекомое в ведро с едва разведенной хлоркой, и оно быстро издохло, дергаясь в конвульсиях. Врач же обработал получившуюся рану. Наскоро соединил ее края медицинским степлером и перешел к следующему бугорку. Вновь сверкнул скальпель, и в пинцете оказалась тварь в сантиметр размером.
Герман стонал сквозь зубы, но с каждым разом все тише. В конце концов он совершенно замолчал, и операция продолжалась почти в полной тишине. Я даже стоять устал, прислонившись к двери плечом, и только это позволило мне среагировать, когда засов с той стороны начал отходить.
Тихо, тихо! выкрикнул врач, когда я взвел затвор. Уйдите все и не мешайте операции! У них одаренный!
Но, раздался неуверенный голос снаружи.
Я сказал, уйдите! чуть не заорал доктор. А вы, молодой человек, лучше следите, чтобы вылупившиеся из тел паразиты не добрались до нас. Иначе вашего друга уже ничто не спасет. А теперь все тихо, у меня операция.