Ну, в общем Он закашлялся и плеснул в себя еще виски. Потом наконец оторвался от спиртного и взглянул ей в глаза. Другой мужчина.
Она пару раз моргнула. Похоже, он ждал очередного вопроса, и Алекс пыталась его придумать. На это ушло не меньше минуты.
Это-не войдет в мой материал, я не раскрываю своих источников. Значит, как вы сказали, вам удалось увернуться от копов. Вы им ничего не сообщили, заговорила Алекс, чирикая ручкой в блокноте. Во всяком случае, это выглядело так, словно она что-то записывает. На самом деле она изобразила маленького жирного человечка с золотым кольцом в носу.
Нет-нет, я увидел труп, меня вырвало, и я убежал. Вот и все. Просто убежал. Плечи жалко поникли, он шумно выдохнул открытым ртом. Судя по гнусавости, с носом у него тоже были проблемы. Я жуткий трус, и сам об этом знаю. Слушайте, а как насчет денег, которые вы обещали?
Одну минутку. Вы увидели тело, повторила Алекс. Он судорожно кивнул. Ей показалось, что напряженно вздувшаяся шея сейчас лопнет. Вы видели, кто ее выбросил?
Прошла целая минута, и она уже решила, что не дождется ответа. Но он слишком много выпил и слишком далеко зашел.
Да-да, кивнул он. Примерно. Это был красный фургон. Дверца отъехала вбок, и я увидел белое пластиковое полотно типа занавески или, возможно, большой мешок для мусора. Она держала его за один край. И из него вывалилось тело. Просто шмякнулось об асфальт.
Алекс стало не по себе. Она.
Вы уверены, что это была женщина? Вам удалось ее рассмотреть?
Она не высовывалась. Я видел только руки, пальцы с блестящим красным маникюром, а когда она чуть наклонилась вперед, увидел ее груди. Ему словно неловко было в этом признаться. Здоровые такие буфера.
А волосы?
Да, задумчиво кивнул он. Алекс застыла с напряженной улыбкой и постаралась конкретнее поставить вопрос.
Какого цвета?
Не помню. Каштановые. А может, и светлые. Я мало что успел разглядеть, я же вам сказал. На ней были голубые джинсы и что-то типа водолазки. Красный фургон, примерно конца семидесятых, а вот номера я не увидел, извиняющимся тоном добавил он и сделал еще один большой глоток виски. Судя по выражению лица, ему уже было достаточно. Понимаете, я в основном смотрел на тело на тротуаре. Много крови.
Если бы он оказался ближе, он бы увидел и мозги, вылезшие, как грибы, из разнесенного черепа, и глаза. Точнее, отсутствие оных. Алекс заглянула в блокнот и начала рисовать в нем нечто непонятное и странное. Мужчина уставился на дно стакана.
Считаете, я должен сообщить в полицию? вдруг спросил он.
Она пожала плечами, раскрашивая свои каракули. На бумаге постепенно образовалось большое красное пятно, напоминающее лужу крови.
Дело ваше, приятель. Но тот, кто убил эту женщину и выбросил ее хладный труп посреди оживленной улицы, способен сделать это еще раз. Вот все, что я мору сказать. Пусть сам решает, подумала Алекс, кто может стать очередной жертвой киллерадругая женщина или он сам, если заговорит. Она не собиралась давать ему инструкций.
Да-а, протянул мужчина и опять отвел взгляд. Слушайте, я вам все выложил. Своего имени я вам не называю, понятное дело. Я вас не знаю. Меня здесь не было. Я ничего не видел.
Значит, вы не видели темноволосой женщины, которая выбросила труп из красного фургона выпуска конца семидесятых годов?
Совершенно верно.
Алекс опустила руку в карман и нажала кнопку «стоп». У мужчины был более чем нездоровый вид. Она достала помятую, со следами влажных пальцев визитную карточку, на которой значилось: «Александра Хоббс, криминальный репортер». Над именем располагался логотип «Нэшнл лайт». Орел сильно напоминал стервятника, что было вполне естественно: пищевая цепь.
Вспомните что-нибудь ещепозвоните мне, договорились? Я скормлю наживку копам, не называя источника. Об этом можете не беспокоиться. Держите. Алекс передвинула в его сторону оговоренный гонорар, пятьсот долларов, и положила сверху еще десятку. Закажите себе еще.
Это было не самое мудрое решение. Он позеленел еще больше. Она отодвинулась, и он, пошатываясь, ринулся к туалетным комнатам в глубине бара, но не успел и на полпути начал блевать так же громко и безобразно, как Тереза Вилларел.
Алекс автоматически принялась разглядывать бар, чтобы отвлечься от запаха, доносящегося из коридора. Сознание четко фиксировало дешевые столы, немытый пол, пеструю батарею бутылок за стойкой. Она запоминала лица посетителей, большинство которых увлеченно следили за событиями в коридоре, где свидетель выворачивал из себя непомерный гонорар.
При виде одного лица ее будто током ударило. Она моргнула, присмотрелась внимательнее и почувствовала, как лихорадочно заколотилось сердце. Мышцы конвульсивно сжались, горло перехватило, стало трудно дышать, словно легким не хватало воздуха.
Она испытала религиозный экстаз. Оргазм. Она знала этого парня.
В баре сидел Габриэль Дэвис.
Габриэль Дэвис сидел в баре как ни в чем не бывало и смотрел телевизор, абсолютно равнодушный к окружающему миру.
Алекс снова включила диктофон. Вставая, она чувствовала слабость и дрожь в коленках, но все же нашла в себе силы двинуться туда, где сидел он. Выглядел он неважно. Жилистый парень в хлопчатобумажной майке и брюках, чуть за тридцать, всего лишь на несколько лет старше нее. Густые каштановые волосы поредели, появились характерные залысины, кожа на макушке казалась розовой, как у младенца. Как у Роба Рэнджела.
Когда она прикрепила фотографию Дэвиса перед дверью его кабинета, он был на пять лет моложе и немного упитанней. Габриэль Дэвис, любопытный мальчишка-детектив. Сколько серийных убийц он отловил к тому времени? Троих?
Да, троих как минимум. А потом был Барнс Бровард, были незаконно опубликованные «Дневники», и он уже навсегда перестал быть героем.
С тех пор его никто не видел.
Он пил что-то темное и газированное. Он ни разу не посмотрел в ее сторону, но она заметила, что Дэвис следит за ней в зеркало, прикрепленное на стенке бара. Глаза у него, как ей помнилось, были светло-карими, почти золотистыми.
Заказать вам выпить? спросила она, помахивая в воздухе десяткой.
Дэвис не повернул головы.
Нет, спасибо. Самое удивительное в его голосе было то, что он был никаким. Буквально. Просто голос. Не низкий, не высокий, не заинтересованный. Голос продавца из продуктовой лавки.
Это точно, подумала Алекс. Из мясной лавки.
Ну что ж, тогда закажите мне, мистер Дэвис. Мышцы спины напряглись, словно напоминая о том, насколько глупо, насколько опрометчиво прозвучало это предложение. Тем не менее Алекс улыбнулась, но улыбка не задержалась на ее лице. Он взглянул на нее.
Взгляд оказался слишком страшным. Слишком многозначительным.
Должно быть, вы меня с кем-то спутали.
Она сглотнула, но не отвела глаз. Спину, казалось, свело до боли.
Ни в коем случае, приятель, и вы меня тоже помните. Алекс Хоббс. Сейчас я работаю в «Нэшнл лайт».
Очень сожалею, вежливо произнес он, допивая содержимое своего бокала. Всего доброго.
Он встал и выжидательно на нее посмотрел. Его лицо было холодным, как лед, который остался в бокале. Лишь глаза своей сверхъестественной яркостью странно выделялись на фоне источаемого им равнодушия. Алекс невольно вспомнила его ослепительно белое под вспышками фотокамер лицо, дикие кошачьи глаза. Это было до или после того, как «Дневники» попали в список бестселлеров? Кажется, до того. В памяти всплыл образ Дэвиса, стоящего над распростертым окровавленным телом Броварда. Она вздрогнула. Мало кто из репортеров не испытал бы при этом шока.
Но Алекс восприняла этосправедливокак триумф. Как экстаз.
Я не отстану, сообщила она. Дэвис смотрел на нее испепеляющим взглядом, взглядом хищника, и не отводил глаз. Она выдержала этот взгляд, хотя внутри все похолодело от страха. Мистер Дэвис, я не намерена разоблачать ваше прикрытие, если таковое существует. Единственное, чего я хочу, комментарий. Ваше местопребывание я никому не открою.
Это не прикрытие. Это моя жизнь. То, что от нее осталось. С тем же самым кошачьим равнодушием, которое он демонстрировал ранее, он повернулся и поставил пустой бокал на стойку бара. То, что оставили от нее такие, как вы.
Привет, я не писала этой книги, пожала она плечами и хотела было прикоснуться к нему, но что-то в его поведении подсказало, что лучше этого не делать. Слушайте, ну что еще я могу вам обещать? Клянусь, это будет совершенно конфиденциально!
Он рассмеялся. От этого смеха ее передернуло. Она возблагодарила Господа, который надоумил ее не прикасаться к этому человеку. Она вспомнила выражение его лица пять лет назад, в вспышках фотокамер.
Премного благодарен вам, мисс Хоббс. Я получал подобные заверения от мистера Лэндрума, когда передавал ему свои дневники. Материал для работы, сказал он. И спустя шесть недель пятьсот тысяч человек стали поглощать мои мысли, как какую-то блажь. Он поболтал кубики льда. Кончики пальцев, сжимающих бокал, побелелиединственный признак охватившего его напряжения. Большие прямоугольные пальцы с тщательно ухоженными ногтями. С такими руками не занимаются физическим трудом. Я отклоняю ваше предложение.
И у вас нет комментариев по поводу трупа, обнаруженного на углу Мидоу?
Нет. Спокойный негромкий ответ.
Ну что ж, если вас это не интересует, сомневаюсь, что вас может заинтересовать тот факт, что ей практически размозжили голову. Мозгинаружу. Море крови. Алекс поняла, что ее несет, и поняла, что несет не туда. Это плохо. Единственная надеждаон может среагировать на слово «кровь», как острозубая пиранья.
Нет, чуть помедлив, повторил он.
Она соскользнула с высокого табурета с чувством вины. Майка прилипла к спине, ощущение не из приятных. Он неторопливо развернулся в ее сторону и буквально пригвоздил к месту своим безумным взглядом.
Грабеж?
Скорее нет. Скорее убили в другом месте, а потом выбросили на тротуар. Алекс с трудом сглотнула. Это была победа, но почему-то ей стало страшно.
Он подался вперед. Глаза широко распахнуты, лицо абсолютно непроницаемо. Руки опущены между колен, но это не скрывает дикого напряжения.
Застрелили, вы сказали?
Она кивнула.
Выстрел в лицо?
Нет, в затылок.
Он потер пальцы, не сводя с нее глаз.
Личность установили?
При ней обнаружена карточка на имя Дайаны Гарднер.
Он резко поднялся со стула. Внезапное проявление мощной физической силы заставило ее мгновенно шагнуть назад. Прежнего равнодушия как не бывало. На лице выражение полной сосредоточенности.
Покажите, потребовал Габриэль Дэвис.
Глава 3
Он не хотел показываться на месте преступления до тех пор, пока там оставались полицейские, Алекс не хотела оставлять его одного. Оба напряженные, они сидели на затененной скамейке у автобусной остановки. Репортеры собирали свою амуницию, грузились в автобусы. Телевидение укатило. Алекс возилась с блокнотом и бумажками, нервно записывая приходящие в голову мысли, и тут же густо зачеркивав фразы, чтобы Дэвис ненароком не мог подсмотреть. Дэвис просто сидел и ждал.
Из полицейских остался только Марковски. Он широким шагом мерил квартал, явно размышляя. Алекс испытала огромное облегчение, когда он наконец дошагал до белого «форда». Прежде чем сесть в машину, Марковски еще раз оглядел улицу. Захлопнулась дверца, машина направилась в их сторону. Алекс уронила блокнот и тут же нагнулась, чтобы его поднять, краем глаза отслеживая Марковски. Полицейский не обратил на них никакого внимания.
Пошли, бросил Габриэль Дэвис. Когда до нее дошел смысл фразы, Дэвис уже встал и двинулся вперед широкими, торопливыми, нетерпеливыми шагами. Она едва не рысью поспешила за ним.
Что мы собираемся делать? спросила она на ходу, жалея, что не успела перезарядить кассету диктофона. Что мы будем искать?
Дэвис, не отвечая, шагал через улицу. Проезжающая мимо машина резко просигналила, на мгновение ярко осветив его фарами, но он, похоже, даже не заметил этого. Алекс метнулась за ним, лишь краем глаза заметив несущийся прямо на нее автомобиль. В панике она вылетела на тротуар; резкий порыв ветра от промчавшегося фургона обдал ее с ног до головы.
Габриэль Дэвис прибыл на место преступления.
Некоторое время он стоял неподвижно, разглядывая улицу. Потом присел на корточки и склонился над пятном, напоминающим кровь. На долю мгновения Алекс показалось, что он принюхивается к запаху крови, каким-то причудливым образом анализирует её. Потом распрямился, по-прежнему сидя на корточках, и устремил взгляд куда-то вдоль квартала, часто-часто моргая, словно вглядываясь во что-то ей недоступное. От темного пятна взгляд переместился к Алекс, потомдальше.
Именно дальше. Он всматривался в даль прошлого, пытаясь реконструировать все с таким уверенным чувством реальности, которое она не могла и не надеялась понять.
И что? спросила Алекс.
Взгляд сосредоточился на ней, лицо снова сделалось непроницаемым.
Она была выброшена здесь из машины, предположительно из фургона. Если бы ее выбросили из легковушки, характер пятна был бы другим: мешала бы дверца. Она находилась в чем-то непромокаемом типа пластикового мешка или занавески. Я обнаружил следы мозгов. Полагаю, пуля разнесла ей полчерепа.
Алекс только кивнула, не в силах вымолвить ни слова. Он встал и двинулся вперед, теперь уже спокойно. Она пошла следом.
Полагаю, полиции особо не за что зацепиться.
Да, пожалуй что нет, согласилась она.
Он свернул в ближайший переулок, кивнул, прошел еще пару шагов, запнулся и сплюнул. Взгляд замер на каком-то месиве, едва различимом в полумраке.
Полагаю, что человек в красном спортивном костюме был вашим свидетелем, произнес Дэвис. Он стоял здесь. Алекс почувствовала, как стянуло кожу на руках и лице. Заметил ли он их там, в баре? Или видел тутраньше?
Вы его запомнили?
Он посмотрел на нее через плечо и усмехнулся:
Довольно трудно забыть человека, который так громко блюет. Да еще два раза в день, добавил он, показывая на кучку перед собой. Полиция с ним не общалась?
Нет.
Дэвис кивнул. Еще раз окинув взглядом переулок, он сосредоточил внимание на улице. Алекс отвернулась. Перед мысленным взором вспыхнуло видение. Кровавая корона. Глаза
У нее не осталось ни одного глаза, пробормотала она.
Дэвис не отреагировал.
Он три раза проделал путь от кровавого пятна до переулка. Неторопливо, внимательно. Уже почти стемнело. Уличные фонари загорались, мигали, и казалось, сама Мидоу-стрит движется к ним навстречу. Лампы гудели, жужжали. Дэвис очередной раз склонился над пятном: темная голова, освещенная фонарем, словно окруженная нимбом.
При галогеновом освещении пятно на асфальте казалось абсолютно черным.
Благодарю вас, мисс Хоббс. Я увидел все, что хотел.
По тону Алекс поняла, что он намерен от нее избавиться, и сердце внезапно ёкнуло. Не отпускать его! затрепетала мысль. Во что бы то ни сталоне отпускать!
Мистер Дэвис, может, теперь вы согласитесь на интервью? быстро проговорила она ему в спину. Он даже виду не показал, что услышал ее слова. Внутри закипела ярость. Она терпеть не могла, когда ее вот так откровенно игнорировали. Алекс метнулась вперед с вытянутой рукой, намереваясь схватить его за плечо.
Эй!
Ей не удалось до него дотянуться. Даже не удалось заметить, как он оборачивается. Единственное, что она отчетливо увидела, это кулак, возникший ниоткуда и замерший в дюйме от ее носа. Страх парализовал ее лишь на мгновение, но до мозга костей, как электрический ток. Она не смела пошевельнуться, даже сделать шаг назад. Лицо его было бледным, странным, непроницаемым. В глазах полыхала ярость.
А затем в них появился страх. Он опустил кулак, разжал пальцы и отступил в сторону.
Не вздумайте преследовать меня, произнес он. Навсегда выбросьте это из головы.
Пожалуй, она была не в состоянии преследовать его. По крайней мере сейчас. Он пошел прочь. Темная фигура то высвечивалась под фонарями, то терялась во мраке, пока он наконец не скрылся за углом. После этого она еще слышала удаляющиеся шаги.
Трусиха несчастная, вся дрожа, мысленно сокрушалась Алекс. Ну почему ты позволила ему вот так просто уйти?
Глава 4Дэвис
Из «Дневников Габриэля Дэвиса».
Опубликовано.
16 августа 1986