Ладно, пошли к Рави, согласилась Инна.
И они кустами стали пробираться к дому парня.
Эриксон находился в своем кабинете и недовольно барабанил пальцами по столу. Пропавший Рябинин до сих пор не нашелся, и директор никак не мог понять, как такое возможно, чтобы в их обществе пропал человек.
Вы уверены, что он не в городе? спросил он у Эшли Маклейн, которая разглядывала свои ровные овалы ногтей, присев на край стола.
Вчера я обошла всех его друзей и близких, лениво протянула женщина. Его ни у кого не было. Если только вы не хотите предположить, что он скрывается у кого-то, о ком никому другому из его знакомых неизвестно. Но для того, чтобы обыскать каждый дом в этом городе, мне нужны более весомые основания.
Пропало важное оборудованиекуда уж весомее! процедил сквозь зубы Эриксон.
А я вам говорю, если хотите найти Рябинина, то нужно допросить Кроссмана! встрял Марек Новак. Заместителя директора буквально трясло от ярости с той минуты, как Эшли переступила порог кабинета и заявила, что пока следствие ничего не выявило. Они с ним дружки не разлей вода. Наверняка все это хитрый план!
Какой план? устало вздохнула Эшли Маклейн. У нее под глазами темнели круги, а кожа выглядела странно бледной. Может, мне кто-нибудь объяснит, какая ему выгода красть этот ваш изолятор и пропадать вместе с ним не пойми где? Потому что, судя по тому, что я выяснила, он только и думал, что о своем проекте, а исследования мог проводить только в институте. Я лично больше склонна верить, что Рябинин не сам скрылся, а его кто-то похитил.
Кроссман сегодня не явился на работу, а вчера он странно себя вел! брызжа слюной, говорил Новак. Это он во всем виноват! Допросите его!
Эшли закатила глаза:
Да что Вы так к нему прицепились? Зачем мне его допрашивать? Я точно знаю, что он к пропаже Рябинина не причастен.
И откуда Вы это знаете? прищурился Эрикссон.
Откуда? задумчиво почесав подбородок, протянула Эшли. Может быть, я знаю это, потому что мы провели вместе те вечер и ночь, во время которых пропал Рябинин?
Что?! возмутился Новак. Так он Ваш любовник? Неудивительно, что Вы его защищаете!
Эриксон сохранял видимое спокойствие, но, когда он заговорил, в его голосе тоже слышалось недовольство:
Мисс Маклейн, тон был таким ледяным, что можно было получить обморожение, находясь в этот момент рядом с ним. Если Кроссман, один из подозреваемых, Ваш любовник, то Вы не имели права браться за это расследование.
Эшли ничуть не смутилась. Широко улыбнувшись, она протянула:
Ну, вообще-то он мне не любовник, а бывший муж. Мы давно уже не вместе, а в ту ночь просто поддались воспоминаниям о славных временах. Это не значит, что мы собираемся снова сойтись, и уж поверьте, я знаю его, как никто другой, а потому защищать не намерена.
Оба мужчины сверлили ее недовольными взглядами, но Эшли это, казалось, не волновало. Она элегантно встала со стола и в очередной раз улыбнулась:
И если хотите знать мое мнение, то Рябинина вполне мог похитить тот, кто его ненавидитпросто чтобы вставить палки в колеса, женщина покосилась на Новака. Знаете, мне многое рассказали о вашей неприязни к нему, и, должна признаться, главный подозреваемый тут Вы, а вовсе не Кроссман.
Я? чуть не задохнулся от возмущения заместитель директора. Да больно надо мне его похищать!
Не знаю, не знаю, покачала головой Эшли. Пока что я продолжу допрос свидетелей, и сегодня обязательно загляну к Вам домойтак что готовьтесь.
После чего Эшли, покачивая бедрами, удалилась. Даже холодный и сдержанный Эриксон не смог удержаться от того, чтобы не залюбоваться ее стройной фигурой. Но потом он скрестил руки на груди:
А ведь она права, Марек. У тебя определенно есть мотив для похищения Рябинина с его изобретением.
Новак метнул на директора недовольный взгляд, но перейти на крик, как только что с детективом, не решился.
Неужели Вы всерьез полагаете, что это все я устроил?
Такая вероятность существует, отрезал Эриксон. Но виноват ты или нетэто уж пусть мисс Маклейн решает. А пока иди. И не забудь, что у тебя сегодня гостьвстреть даму, как надо.
Новак стиснул руки в кулаки, но ничего не сказал.
Глава 9
Покинув здание института, Эшли Маклейн замерла на улице, не уверенная в том, что ей следует делать дальше. Исход расследования ее ни капельки не интересовал, а на улице стояла неожиданно приятная погода. Холод немного отступил, яркая звезда в небе согревала почву под ногами, и женщине неожиданно захотелось бросить все и отправиться прогуляться. Неподалеку как раз находился парк.
Ступив на тропинку, ведущую вглубь озелененной территории, Эшли постаралась сдержать тоскливый вздох. Да, она работала детективом, но эта профессия отнюдь не приносила ей такого удовлетворения, какое она себе представляла, когда в детстве смотрела детективные сериалы. Эшли понимала, что прошла уже половина ее жизни, ну минимум третьа она так и не научилась получать от нее удовольствие.
Идя мимо ровного ряда деревьев, Эшли постаралась взять себя в руки. Все непременно должно было измениться к лучшему, вот только приходилось так долго ждать этого улучшения Мимо нее проехал какой-то подросток на ховерборде с сэндвичем в руке. Как он умудрялся одновременно ехать и есть? В животе у женщины заурчало, и она вспомнила о том, что дома у нее не было никакой еды. Нужно перекусить.
К счастью, как раз в парке располагалось небольшое кафе. Меню там не очень разнообразное, но в настоящее время заведения общественного питания не могли похвастаться оригинальностьюмногие продукты были в дефиците. Так что Эшли завернула внутрь. Большинство столиков оказалось свободным, и она присела у окна. Ей не требовалось меню, она сразу заказала себе черную фасоль с чили, а пока блюдо готовили, вспоминала, сколько важных событий произошло для нее в этом кафе.
Во-первых, именно сюда они с Алистером ходили на первое свидание. Тогда она еще была настолько глупа, что полагала, что сможет быть с ним счастливой. Смеялась, как идиотка, над его пресными шутками, и всерьез полагала, что сможет провести с ним всю жизнь. Но совсем скоро после вступления в брак ей стало тоскливо. Да, Алистер относился к ней, как к королеве, но ей было этого мало. Она не хотела провести всю жизнь с кем-то настолько неинтересным, что ли. Разумеется, то, что дело не в мужчине, а в месте, в котором она живет, до нее дошло далеко не сразу. А когда дошло, они были уже несколько лет, как в разводе.
После этого она начала тайком следить за Алистером. Как детектив, она умела вести слежку так, чтобы ее не заметили. Честно говоря, Эшли тешила надежду на то, что он так мучился в разлуке с ней, что с радостью примет ее обратно. Однако решительно заявляться назад не спешила. Сначала понаблюдала за ним. И оказалось, что Алистер не очень-то и грустил. Он бодро шагал на работу и с работы, насвистывая мелодии из примитивной попсы двадцать первого века, продолжал есть в кафе, где у них было первое свидание так, как будто никакие болезненные воспоминания его не мучили. Эшли даже полагала, что у него появилась другая. Но все оказалось куда проще. У Алистера появился друг.
Не то что бы раньше он ни с кем не дружил. Но все эти люди не производили впечатление тех, кто был достаточно близок для него. Однако теперь С работы и на работу Алистер ходил с высоким блондином, лицо которого не выражало ни малейшей эмоции. Разговаривал тот всегда так, как будто читал научный доклад, предварительно выученный наизусть, никогда не улыбался и не хмурился, не повышал голоса и не шептал, одевался всегда аккуратно, как будто каждый день проходил собеседование на работу. Руки этого мужчины двигались точно и четко, а еду в тарелке он резал так, как будто проводил хирургическую операцию. В общем, странный блондин был полной противоположностью эмоциональному и очень живому Алистеру. Собственно, это и было то самое «во-вторых» важное событие, произошедшее в кафе. Именно здесь чаще всего Эшли следила за тем, как протекает жизнь Алистера, ведь в институт без пропуска она зайти не могла.
И, как ни странно, похоже, что именно этот человек заставлял Алистера улыбаться. Кроссман вел оживленные беседы (разумеется, оживленные только с его стороны), ходил с ним всюду, при этом не хмурясь и не обижаясь на подчеркнутое равнодушие своего друга. Один раз Эшли как бы случайно прошла мимо их столика в кафе, надеясь подслушать, о чем они разговариваютсплошные научные термины. Ей стало обиднопохоже, что Алистер был счастлив и без нее. Детектив разузнала все, что могла, об этом странном человеке. Этот блондиндоктор Павел Рябинин, ученый с преимущественно русскими корнями, хотя и не чистокровный представитель этого народа, но таких у них в городе и не было. Несмотря на его внешнюю холодность и равнодушие, он оказался женатым человеком, у которого даже имелась дочь. Эшли долго недоумевала, выяснив эту информациюв Рябинине даже эмоций никаких не было, что уж тут говорить про страсть.
Так она и поняла, что благодаря новому другу Алистер смог пережить развод с ней, и вряд ли обрадуется, вновь увидев ее в своей жизни. И оставила бывшего мужа в покое на какое-то время, хотя иногда продолжала приходить в это кафе, чтобы за ним проследить. Но так было до недавнего времени, когда ей подвернулась неожиданная возможность
Закончив трапезу, Эшли решила вернуться к институту. Ей хотелось больше узнать о некоторых людях, работающих тамв частности, о Мареке Новаке, который за что-то люто ненавидел как Кроссмана, так и Рябинина. Однако не успела она выйти из кафе, как ей позвонили. Это был начальник полицейского участка. Выслушав его, детектив пораженно замерла на пороге. Оказалось, что во время обеда произошло массовое отравление сотрудников НИИ. И весь институт закрыли на карантин, а потому никто не может туда войти. А также никто не мог выйти.
Да, такого она точно не ожидала.
Дом Рави находился недалеко от центра, затерянный среди других таких же однотипных зданий. Небольшая постройка, покрашенная блекло-зеленым цветом. Едва Инна, Мизуки и сам Рави зашли туда, они с облегчением выдохнули. На улице сегодня было ясно, и лучи звезды прорывались в помещение. Рави проводил девушек в гостиную, где они уселись на простеньком диванчике, поджав под себя ноги.
Рави, у тебя нет какой-нибудь лишней рубашки, что ли? недовольно косясь на подругу, спросила Инна.
Не собираюсь я носить мужские рубашки! возмущенно воскликнула Мизуки.
Уж лучше в мужской рубашке, чем полуголой.
Какая же ты ханжа, процедила девушка. Ну ладно, Рави, принеси что-нибудь.
Парень поспешно вышел из комнаты и вскоре вернулся с охапкой рубашек. Мизуки не стала ничего выбирать, только взяла первую попавшуюся и поспешно накинула на плечи. Вздохнув, Рави присел на кресло, стоящее напротив дивана, и спросил:
Какие наши дальнейшие действия?
Инна молчала. Мысли разбегались в страхе, который до сих пор владел ее телом. Ей по-прежнему хотелось найти отца, но она понимала, что, если для этого придется контактировать с теми существами, она просто не сможет. Девушка слишком сильно боялась, и она не была готова к тому, чтобы столкнуться с реальными последствиями.
Мне нужен отвар соммелиса, решительно заявила Мизуки. И тебе. Инна, может, присоединишься к нам и тоже выпьешь?
Но та лишь покачала головой:
На меня соммелис никогда не действовал так, как на тебя. Да я еще сегодня и не спала всю ночь. Боюсь, что отключусь, стоит мне только сделать глоток.
Ну ладно тогда, не стала спорить ее подруга.
Какое-то время ушло на приготовление отвара. Мизуки вместе с Рави около получаса варили листья на плите, после чего процеживали получившуюся жидкость. От нее исходил дурманящий аромат и, чтобы избежать нежелательных последствий, Инна ушла из кухни. Вернувшись в гостиную, девушка не спешила присаживаться, и стала медленно бродить по комнате.
У Рави дома не было совершенно ничего интересного. Блеклые однородные стены, диван с креслом, пыльный ковер на полу, маленький столик с пустым кувшином, в углу валялся чемодан с инструментами. Обычный механик, каких в их городе полно. Не зная, куда себя деть, она подошла к окну и лениво скользнула взглядом по шторам. И тут ее нейроресивер завибрировал. Звонил Кроссман.
Алло? ответила она.
Инна? в голосе Кроссмана слышалось беспокойство. Ты жива? Ты где?
Жива, конечно, пожала плечами Инна. Я я дома у одного друга. А что?
Кроссман с облегчением выдохнул:
Это хорошо. А то я уж испугался, что ты в институте.
А что, там так страшно? непонимающе спросила Инна.
Еще бы, поспешно принялся объяснять мужчина. Я тоже туда сегодня не пошел, и только что мне позвонила Эшли. Сказала, что после обеденного перерыва многие сотрудники чем-то отравились, после чего институт закрыли на карантин и вызвали полицию для охраны входа. Все люди в панике, они не могут не войти, не выйти. Говорят, что кто-то уже умер, но наверняка мне неизвестно.
Инна окаменела, услышав это. Ей неожиданно показалось, что мир рассыпается прямо у нее под ногами.
Инна, ты меня слышишь? встревоженно спросил Кроссман.
Слышу, выдохнула она. Просто это какой-то кошмарто, что происходит в последнее время Доктор Кроссман как Вы думаете это они сделали?
Ты имеешь в виду наших знакомых с другой планеты? Не знаю Они, конечно, говорили про какие-то последствия, но ведь отравиться можно и просто некачественной едой вовсе не обязательно, что все это связано
А про пожар в роще соммелиса Вы слышали?
Слышал. Вот это уже больше на них похоже, но я не уверен
Инна неожиданно задрожала всем телом. Девушка опустилась на пол, как будто надеялась, что так ее никто не заметит, и пробормотала:
Мне страшно
Может, мне к тебе приехать? предложил Кроссман.
Инна встряхнула головой:
Нет, не нужно. Спасибо, что сообщили, но мне пора идти.
Хорошо. Будь осторожна.
Вы тоже.
Голова шла кругом, не то от новостей, не то от пробившегося в гостиную запаха соммелиса. Руки тряслись, взгляд потерянно блуждал по гостиной. Ей даже неожиданно показалось, что стены начинают сжиматься, но тут раздался голос Мизуки:
Ты чего это на полу сидишь?
Инна поспешила подняться.
Звонил Кроссман, сообщила она. Сказал, что в институте ЧП, и его закрыли на карантин. Там после обеденного произошло массовое отравление.
Мизуки присвистнула:
А эти бледнолицые слов на ветер не бросают.
Ты тоже думаешь, что это они устроили?
Ясное дело, а кто же еще? Видать, твой папочка сильно им насолил, раз они такое творят.
Но какой смысл выводить из строя институт? непонимающе качала головой Инна.
Ну, тут-то как раз все понятно, уверенно произнесла Мизуки. Ученыеединственные люди в этом городке, которые могли бы что-нибудь узнать о них. А теперь они слишком заняты отравлением, и капюшоны могут творить, что хотят. И это еще только цветочки.
Мизуки подошла к окну.
Как ты думаешь, мне безопасно выйти на улицу?
Инна скептически посмотрела на подругу. Рваную одежду Мизуки сменила на простые мужские рубашку и брюки. Нужно, признать, они смотрелись на ней даже немного стильно. Черные, слегка взлохмаченные волосы спадали по плечам на спину, а карие глаза возбужденно блестели. Вроде на сумасшедшую она не походила.
Наверное, да, кивнула Инна.
Переглянувшись, они вышли на порог. Погода, как ни странно, медленно улучшалась. Ветерок, дувший в лицо, уже не был таким холодным, а небо сохраняло ясность. Наступил день, и большинство жителей города было занято на своих работах, поэтому народа на улице оставалось совсем немного. Подруги отошли немного в сторону от дома Рави и принялись оглядываться.
Видишь что-нибудь? спросила Инна.
Неа, качнула головой Мизуки. Этой заразы нигде не видно: ни на севере, ни на юге, ни в каком другом месте.
Может, они решили уйти? предположила Инна.
Ты сама-то в это веришь?
Если честно, нет, признала она. Скорее всего, они затаились перед тем, как нанести следующий удар.
Тем временем Мизуки медленно поворачивалась по кругу, продолжая вглядываться в горизонт. Инна все это время была немного напряжена. Почему-то ей не нравилось стоять на открытой местности. Девушка ощущала себя мишенью, в которую целятся пушки с невидимого корабля, висящего где-нибудь на орбите планеты.
Нет, ничего, с легким сожалением вздохнула японка. Полагаю, нам просто придется подождать их следующего шага.
Инна была вынуждена с ней согласиться.
Мизуки сидела на пороге и смотрела по сторонам, в то время как Инна нервно шагала туда-сюда по комнате. Бездействие ей не нравилось, а особенно не нравилось то, что они ждали катастрофы. Потому что инопланетяне вряд ли просто пытались их запугать. Они собирались предпринять какие-нибудь решительные действия. Инну это пугало. Так пугало, что рука в гипсе снова принялась ныть.
У меня от тебя уже в глазах рябит, простонала Мизуки, когда, повернув, голову, вновь обнаружила, что ее подруга не сидит на месте. Что ты так нервничаешь?
Вопрос не в том, почему я нервничаю. А в том, почему тынет, пробурчала Инна.