У меня нет никаких проблем, поправила она его, но они все же отошли подальше, и она шепотом спросила:Лева! Что случилось? У тебя глаза, как у больной собаки!
Все потом, Маша. А сейчас я хочу тебя попросить об одном одолжениитебе нужно встретиться с одной женщиной и выведать у нее все, что только возможно, о ее муже. Ее зовут Тамара Петровна Васильева, и она работает костюмершей в театре «Храм современного искусства».
Ты с ума сошел? возмущенно воскликнула Мария и все на них тут же оглянулись. Да я даже под дулом пистолета в этот балаган не зайду! уже тише сказала она.
Надо, Машенька! твердо сказал Гуров и добавил:Понимаешь, мы со Стасом очень сильно подставили Петра, и он временно отстранен от должности.
Что? недоверчиво спросила она, и он кивнул. Да!.. Вы!.. заорала она, потому что сначала у нее от ярости даже слов не находилось, но потом ее прорвало:Идиоты! Да каким местом вы думали? И вот это игрой уже не былоПетра она действительно очень уважала.
Это случайно вышло, попытался оправдаться он.
Да если бы специально, я бы вам обоим глаза собственноручно выцарапала! продолжала бушевать она, а потом, немного успокоившись, спросила:Это связано с ним?
Напрямую, кивнул Гуров. Дело в том, что бывший муж Васильевой работал заместителем генерального директора на оборонном предприятии, и его отравили неизвестным науке ядом. Он сейчас в коме, и прогнозы самые пессимистичные. А жить после развода они продолжали в одной квартире, так что он все время был у нее на виду. Вот и нужно выяснить, что с ним происходило в последнее время и вообще что он за человек. Мы предполагаем, что у него могла появиться какая-то женщина, так не знает ли Васильева, кто это может быть. Машенька! Я тебя очень прошу, постарайся! Ты же, если захочешь, и дьявола на поводок возьмешь, а он, что самое главное, даже сопротивляться не будет, а побежит радостно с тобой рядом и в глазки преданно заглядывать будет.
Глаза Марии довольно заблестели, и она с трудом удержалась от улыбки, а сама тем временем подумала, что дьявола-то она на поводок действительно взять сможет, а вот ее собственный муж как гулял сам по себе, так и продолжает, и ничего она с этим поделать не может.
Хорошо, согласилась она. Я сегодня же туда к Костику заеду.
А это кто?
Гениальный театральный художник, но Маша вздохнула.
Спился, понял Гуров.
К сожалению, не такая уж редкая это в наше время вещь, заметила она и хотела вернуться на сцену, когда Лев Иванович остановил ее:
Маша, ну ты хоть цветы-то возьми.
Она глянула на букетик в его руках и хмыкнула:
Ладно! А то получится, что ты зря потратился.
Когда она брала цветы, Гуров потянулся, чтобы поцеловать ее в щеку, но она ловко увернулась и недоуменно спросила:
Я давала повод?
Она повернулась и теперь уже действительно ушла, а Лев Иванович смотрел ей вслед и думал, что Мария все-таки гениальная актриса.
Решив все первоочередные задачи, Гуров поехал домой. Зная, что и Стас, и Петр вечером приедут к нему, он бросил курицу размораживаться в микроволновку, чтобы потом приготовить ее в духовкедело-то несложное, нужно было только посолить ее и засунуть в рукав для запекания, а овощи и на пару мигом приготовятся. Решив теоретически проблему кормления гостей, он принялся чистить овощи, попутно размышляя, что еще можно было выжать из той скупой информации, которой они пока владели. Да, в общем-то, ничего! Отправив курицу в духовку, он перебрался в гостиную и продолжил терзать мозги, но все так же безуспешно.
Первым приехал Петр, а поскольку он был в форме, значит, прибыл прямо «с ковра».
Ну, как там? спросил Гуров, внимательно присматриваясь к немуу Петра в последнее время пошаливало давление, и сейчас его багровый цвет лица свидетельствовал о том, что оно опять подскочило. Ты, может, приляжешь? предложил он.
Хватит из меня инвалида делать! огрызнулся тот.
Петр! Если ты свалишься, и, не дай бог, серьезно, то лучшего повода, чтобы отправить тебя в отставку, им не найти, предупредил Лев Иванович. Давай не будем доставлять им эту радость.
Зато благоверная моя от счастья вприсядку пуститсяей моя служба за столько-то лет уже давно поперек горла стоит. Спит и видит, что я на пенсию уйду и мы с ней будем на даче грядки окучивать! буркнул Орлов и добавил:Да выпил я уже в машине таблетку, сейчас подействует.
Скинув китель и сняв галстук, он рухнул в кресло, жалобно скрипнувшее под его тяжестьюПетр никогда хрупкостью сложения не отличался, а с годами раздался так, что больше походил на борца-тяжеловеса, чем на генерала полиции.
Петр! Вот как Стас придет, тогда все в подробностях расскажешь, а сейчас скажи только одно: обошлось? попросил Гуров.
Частично. Андрейспасибо ему великоеобъяснил своему руководству, что случилось, а уж те с нашим связались. Высказали мне, конечно, кое-что, но помягчели, а вот за Панкратова получил я по полной программе! Как же я мог проглядеть, что у меня под боком И все в том же духе! Так что разбирательство еще идет.
Хотел бы я знать, как они поступили бы, если бы их ребенка похитили, буркнул Лев Иванович. Кстати, о нем ничего не слышно? Орлов отрицательно помотал головой. А сколько ему?
Двенадцать. Один он у них, вздохнул Орлов.
Дай бог, чтобы вернули, с надеждой сказал Гуров. Или наши нашли.
Да ищут его уже, успокоил его Петр.
А что сам Панкратов говорит?
А я знаю? пожал плечами Орлов. Дело же ведет служба собственной безопасности.
Так ты же, как я понял, у Игнатова и был, удивился Лев Иванович. Что же не спросил?
Так он мне и ответит! хмыкнул Петр.
Генерал Игнатов, возглавлявший в Главке службу собственной безопасности, всю жизнь проработал в кадрах и оперативной работы даже не нюхал. Был он человеком весьма недалеким, но на редкость въедливым и дотошным, а уж служебное рвение у него только что паром из ушей не выходило. Одно словослужбист! Если о гаишниках когда-то говорили, что они могут и к фонарному столбу прицепиться, то Игнатов, особенно с того момента, как сел в столь высокое кресло, даже на канцелярские скрепки смотрел с неослабевающим подозрением.
Ну, так у Крылова бы спросил, не отставал от него Гуров.
Да не видел я его там сегодня, отмахнулся Петр.
Курица в духовке истекала собственным соком, овощи, судя по виду, тоже были готовы, а Стаса все не было. Орлов, чье лицо приобрело обычный цвет, а значит, давление нормализовалось, алчно приглядывался к курице и совсем уже было решил на нее покуситься, как появился Крячко.
Где тебя черти носили? «ласково» встретил его Петр. Мы тут с голоду умираем, а ты неизвестно где болтаешься!
Почему это неизвестно? притворно удивился Стас. Очень даже известнов Главке я был.
Поняв, что Крячко прибыл с новостями, которые могли быть Да что там лукавить! Они определенно были нерадостными, и друзья, даже не совещаясь, решили, что к делам перейдут после обеда. Когда от птички остались только косточки в мусорном ведре, грязная посуда была отправлена в посудомоечную машину, а чай не только заварен, но уже и перенесен со всем прочим в гостиную, где поставлен на стол, Орлов наконец потребовал:
Ну?
С чего начинать? невинно поинтересовался Стас и, ловко поймав запущенную в него Гуровым чайную ложечку, сразу поскучнел лицом, вздохнул и сказал:Игнатов, конечно. Только это не он в то время, о котором мы говорили, твое дело затребовал, потому что эта канцелярская крыса его уже давным-давно от корки до корки наизусть выучила и даже на вкус попробовала да выплюнула, а ничего нового там за это время не появилось. А вот приказ об обыске в твоем кабинете дал именно он.
Стас, ты нарываешься, совсем не шутя, предупредил друга Гуров. Нам и так ясно, что Игнатовэто же его епархия, но вот