Детёныш закряхтел под свитерами. Он же голодный, а я тут о высоком размышляю. Его же надо накормить! Голова заработала в ускоренном темпе. Я заглянул в ворот одёжи, ребёнок маленький, сам с трудом голову держит. Маленькие дети едят молоко, только молоко. Коровы с козой мне сейчас точно не сыскать. Не отпуская ценную ношу я, одной рукой развязал свой кулёк с провиантом, который оставил на земле, рядом, прежде чем начинать разборы завала. Там в основном покоились мясные консервы, но я точно помнил, что должно быть что-то, а когда нашел сухое молоко чуть не закричал от радости. Так с едой было более ли менее ясно, но тут же встала проблема транспортировки, нести ребёнка так как я держал его сейчас было невозможно я бы не смог нести всё остальное. Сильно рискуя я всё же решил зайти в один из неразрушенных домов. Внутри было холодно, но нашлась и печь, и дрова, я даже умудрился зажечь её и вскипятить воду. Откуда у меня все эти знания даже если я не помню своего имени? Я заскрежетал зубами. Так сейчас не время! В хлопотах пролетел, наверное, час, но зато в доме стало теплеть, малыш был водружен на кровать, и я принялся аккуратно, из ложечки вливать в маленький рот разведённое молоко. Боже, это надо было видеть, как жадно, с голодным причмокиванием ел ребёнок. А ещё я нашел отличный способ передвижения, ободрав занавеску с одного из окон и приспособил её под гамачок, поверх которого надену свои свитера. В доме правда нашлась отличная парка и штаны, но они мне были малы, зато подошла обувь, отличные высокие ботинки на толстой подошве, в таких точно не околеешь. Мои мысленные восторги по поводу находок прервало недовольное покряхтывание, я как-то совсем упустил из виду, что дети не только едят, но ещё и возвращают продукты потребления. Раздевая малыша, я размышлял как с этим бороться, а то мы с ним замёрзнем очень быстро. Когда ребёнок был почти раздет мои руки замерли от накатившего удивления. Да это же девочка! Вот этого я почему-то не ожидал. Девочка. В голове стало сумбурно от нежности у этого маленького комочка. Почему? Не знаю. Пеленал её обратно уже бережно и нежно, как подобает обращаться с маленькими и хрупкими девочками.
Идти куда-то в ночь, было полнейшей глупостью потому решил хот сегодня побыть в тепле, кто знает, что нас ждёт впереди? Я смотрел на засыпающую малышку и думал, как же её назвать:
- Надежда, ты ведь моя надежда, рядом с тобой, я понимаю, что нужен. Надежда, Наденька, - пробовал слово на вкус, но что-то не нравилось, неожиданно в голову пришло имя, которое почему-то вызывало огромную радость, - А может Хоуп? - уже спящая малышка смешно дёрнула носиком, - значит будешь хоп, - заключил я, - будем с тобой Хоуп и - а кто я? Как мне называть себя? Сэр Безымянный. Ноу нейм, переиначил в голове слово. Пазл не складывался. А может Ноун Бизи? Пусть будет так. Ноун Бизи. На этом моё подсознание решило, что с него хватит и погрузило меня в крепкий сон.
3
Утро встретило нас холодом в комнате, потухшая печка уже в середине ночи перестала давать тепло, и гениальной идеей как сделать так, чтобы девчушка не замёрзла, когда решит удовлетворить свои природные потребности. Со стола была стянута клеёнка и жестоко исполосована на множество равных кусков, её участи последовали все найденные в доме тряпки, на сколько мне этого хватит я не знал, но попытаться стоило. Когда солнце только выползло на небосвод мы покинули гостеприимный дом, но не столь гостеприимную деревушку.
Пошел я южнее этого поселения, рассудив, что, коль скоро, пришел я с запада и там разруха, и здесь разруха то стоит пойти в противоположную сторону, авось выгорит. Через несколько суток пути я получил радостное подтверждение. Я оказался в маленькой деревушке, буквально на десять домов, память услужливо сообщила, что это не много.
Не успел я ступить на главную дорогу, как передо мной оказался молодой мужчина и холодно поинтересовался кто я и куда следую. Наверное, мой вид говорил, что я не являюсь обычным жителем:
- Ноун Бизи, - представился я. Новое имя с трудом ложилось на язык.
- Лагерный что ли?презрительно спросил незнакомец.
- бездомный, - не знаю, что мне не понравилось в слове «Лагерный» но казалось оно несло угрозу.
- Рожденный или выращенный? - продолжал свой допрос собеседник. Этот вопрос поставил меня в тупик. Я судорожно ковырялся в памяти, но не мог найти даже обозначений этих слов.
- В-выращенный, - запнулся я.
- Выращенный?с подозрением уточнил анкетирующий, - какого ж чёрта ты таскаешься по деревням, да ещё в такой одежде?
- другой не нашел, да и не плохо было бы иметь кров и еду, а то знаете ли голодно, - тут решил ничего не выдумывать.
- из какого города? - не унимался мужчина.
- далеко, ты не знаешь, - он начал меня раздражать, поднимая волну с трудом контролируемой ярости. Какого чёрта! Не хочешь меня пропускать, так скажи сразу и я пойду другой дорогой.
- в какой стороне, хоть город, - язвительно спросил он меня.
- на западе, - рыкнул я и уж было собрался уходить, когда о немного отступил с дороги.
- Ну пойдём, сходим к старосте, посмотрим, что он сможет тебе предложить из работы, - но хотя ухмылка на лице этого человека не внушала мне доверия, я последовал за ним.
Старостой оказался щупленький мужичек, лет сорока пяти, а может пятидесяти, он оглядел меня с ног до головы и повторил все вопросы, на которые я пять минут ответил. Было нестерпимое желание, махнуть на всё, развернутся и уйти, но внутреннее чутьё, пока ещё успешно борющееся с раздражением, подсказывало, что это не удачна идея.
1.08
На моё счастье малышка, под кучей одежды одетой на мне, крепко спала, не реагируя на внешние раздражители, почему-то мне совершенно не хотелось объяснять наличие у меня ребёнка, что-то подсказывало что они не только не поймут, но отберут её у меня, а этого я не мог допустить. Она был единственным стимулом двигаться и что-то делать, потому что откровенно говоря, не найди я её возможно плюнул бы на все потуги и замёрз бы где-нибудь. Пока я шел до этой деревеньки я искал в себе хоть что-то что сказало бы мне что моё существование не бесполезно и не находил.
Закончив с допросом, староста потёр лысый, без намёка на щетину, подбородок и уставился на моего конвоира. Тот тоже безмолвно, не мигая смотрел на главу поселения. Их игра в гляделки длилась, наверное, минут пять в итог староста выжал из себя:
- нам бы не помешала помощь в валке деревьев, но дом мы тебе дать не можем.
- да я как-то и не претендовал на дом, крыша над головой есть, уже хорошо, а если ещё и печь, то вообще праздник.
- ну раз так, подселю тебя к Розе. Она старая и ей не помешает помощь в хозяйстве, - я согласно кивнул. Такой расклад меня устраивал, - давай документы, - а вот тут случилось засада, ведь ничего у меня не было и как это оправдать я не знал. Шестерёнки в голове заработали с неимоверной силой.
- у меня украли сумку с едой и всеми документами, - чего мне стоило, чтобы голос не трясся, когда я врал, от чего-то стало страшно признаваться, что из документов у меня усы, лапы и хвост.
- так как же я тебя оформлю? - вскипел староста.
- а может так?
- Как так?шумел мужичонка, - как я тебе пайку дам, если у меня семь работников, а ртов восемь. Или ты предлагаешь чью-то пайку делить. А то может ты повстанец или беглый из Лагеря, вон в какой одежде разгуливаешь!
- ну не ко двору я вам, так пойду. Что вы мне тут цирк устраиваете?взорвался я, - жил как-то до этого, проживу и дальше, - мой голос громом разносился по домишке, и я чувствовал, что сейчас наваляю и этому плюгавенькому и мужику, что привёл меня сюда.
- а что ты шумишь?тут же начал сдавать свои позиции староста, видимо ощущая мою ярость почти физически, - подумать надо, помозговать.
- вам работник нужен или нет?
- ну эээ, - замялся собеседник.
- в чём сложность вопроса, тут два ответа. Или да, или нет, третьего не дано, - давил я, с удивлением отмечая краем сознания, что приведший меня мужчина в наш диалог не вмешивается и своего начальника не защищает.
02.08
Староста задумался, а его соплеменник, ещё раз окинув меня взглядом предложил:
- Леон не работник, его нога быстро не заживет, несмотря на все медикаменты. Подели пайку Леона, как будто он работает, тот ничего не потеряет, а этот приобретёт.
- тебя такое устраивает?
- да, - выбирать мне пока было не из чего.
- но, когда Леон поправится, мы расстанемся, - закончил разговор глава деревни. Я согласно кивнул, даже если этот неведомый Леон оправится через пару дней у меня будет передышка, пусть не большая, но и то хорошо.
Роза оказалось, сухонькой старушкой с подслеповатыми блёклыми глазами. Она лишь радостно растянула губы в беззубой улыбке узнав, что ей, пусть и ненадолго, привели помощника.
- как тебя звать касатик, - подойдя ко мне почти в плотную и подставив ухо, чтобы лучше слышать, спросила она, когда мой провожатый ушел.
- Ноун Бизи бабушка, -ответил я громко, от чего Хоуп недовольно заворочалась.
- Ноун, хорошо. Ты вон поди постели себе там, указала она на небольшую горенку рядом с общей комнатой служившей пожилой леди, по всей вероятности, и спальней, и кухней, и гостиной.
Роза, медленно переставляя ноги зашаркала к шкафу и достала видавшее лучшие времена постельное бельё:
- там уж немного припылилось, сил не хватает прибирать, - вздохнула она, - уж не обессудь.
Я поблагодарил, взяв бельё и пошел обустраиваться, в доме было прохладно, хотя большая печь упиралась своими стенами во все помещения небольшого домика. Доставать девочку было боязно, что замёрзнет, но и натопить дом с притороченным гамачком для малышки было не сподручно, я, стянув с себя один из свитеров, закутал кроху и пошел интересоваться у новой соседки водятся ли у неё дрова.
- так как не быть, - словоохотливо ответила она, - только вот беда, колотых то не осталось. Добрые соседи помогли с осени, даже чуть накололи. А ещё просить, мне совестно.
Вместо ответа вышел на улицу, в сгущающиеся сумерки и пошел к сарайчику. Силы мои не восстановились, я это ощущал, но регулярное питание и постоянное движение, делали своё дело и то что я смогу наколоть дров на сегодня был уверен. Покончив с этим делом, затопил печь, которая начала весело потрескивать и рискнул спросить у старушки, е найдётся ли у неё молока.
-не много, - вздохнула женщина, - пайку урезают с каждым месяцем, но одна кружка найдётся. Дома теперь тепло и голод будет меньше приходить.
Я лишь вздохнул, слушая это, грустно обстоят дела в том мире, в котором я живу если люди постоянно впроголодь существуют.
Примечания:
Перевод песни. Исполнитель Сергей Лазарев. Музыка: Филипп Киркоров, Dimitris Kontopoulos Слова: John Ballard, Ralph Charlie
Мы не умалчиваем ничего никогда,
Мы никогда не дадим нашей любви погаснуть.
Всё, что у нас было,остаётся нетронутым, о,
Ты всегда будешь той одной для меня.
Ты одна-единственная.
Я никогда не отступлю,
Ведь где-то там есть ты.
Ничто и никто
Не в силах разлучить нас.
Я делаю всё, что в моих силах,
Но всё ещё не достигаю цели.
Я не брошу пытаться, держись!
Гром и молния
Это захватывает и волнует
Линия горизонта освещается,
И ты становишься видна.
Моя любовь усиливается,
История нашей любви начинается вновь,
Вместе мы всё преодолеем,
И дотянемся до звёзд.
Ты одна-единственная,
Ты единственная для меня,
Тымоя жизнь,
И каждый мой вдох.
Незабываемая, такая невероятная,
Ты одна-единственная, одна для меня.
Я мог бы сказать тебе
Замедлиться и насладиться моментом.
Я мог бы рассказать тебе тайну
Сможешь сберечь её?
Я хочу открыто рассказать
Про свою любовь, когда обрету её,
Я думаю о том, чтобы подождать
Когда ты будешь рядом.
Я никогда не отступлю,
Ведь где-то там есть ты.
Ничто и никто
Не в силах разлучить нас.
Я делаю всё, что в моих силах
Но всё ещё не достигаю цели.
Я не брошу пытаться, держись!
Гром и молния
Это захватывает и волнует
Линия горизонта освещается,
И ты становишься видна.
Моя любовь усиливается,
История нашей любви начинается вновь,
Вместе мы всё преодолеем,
И дотянемся до звёзд.
Ты одна-единственная,
Ты единственная для меня,
Тымоя жизнь,
И каждый мой вдох.
Незабываемая, такая невероятная,
Ты одна-единственная, одна для меня.
Ты одна такая для меня.
Перевал (вместо пролога)
Бредя во тьме тоскующей душой,
Не зная на вопросы все ответы.
Я думаю, как будет хорошо.
Когда найду свою дорогу в лето.
Пусть холоден и мрачен перевал
Опасно серых скал обледенение;
Я помню, верю, что когда-то знал
Лугов, залитых солнцем, вдохновение.
Я жил и спал, сражался и страдал,
И выживал и рвался из трясины.
Уже не верил и уже не ждал,
Когда внезапною накрыло чувств лавиной.
Не знаю будущего, в страхе перед ним
Я замираю, стоя перед бездной.
Еще минута промедления - и пропал.
И все мечты опять рассыпет белым пеплом.
Мне остается только шаг вперед,
Опять сквозь боль и кровь, сквозь страхи и сомнения
К теплу и свету, к жизни я шагну.
Как дальше жить - я сам приму решение.
Автор: В.С.
Спасибо Автору за разрешение использовать его стихи, по его просьбе указываю только инициалы.
главы 4 - 6
4
Утро встретило меня солнышком и пониманием, что проблема у меня всё-таки есть. Иди на работу с ребёнком было верхом глупости, но и оставить её одну я не мог. Собравшись с духом решил обратиться за помощью к Розе:
- вы знаете, у меня к Вам есть одна просьба, - замялся я, - так получается, что я пришел не один, ко мной ещё маленькая девочка.
- Да где ж она, - всплеснула руками старушка, - неужто на морозе оставил!
- Да что Вы!удивленно воскликнул я, как кого-то можно в принципе оставить на холоде в ночи, - она спала со мной, - с этими словами я сходил в комнату и принёс сладко спящую девочку, - она весь день спит и есть, вы не могли бы за ней приглядеть, пока я работаю?
- рожденная, - с неким благоговением прошептала старушка и протянула руку.
- ну да, - согласился я, не понимая какие ещё бывают дети, - её зовут Хоуп. Вы сможете её покормить?
- конечно, - рьяно закивала бабушка, - положи её вот сюда, у стенки, - указала она на свою кровать. Да чем же её кормить, - заохала она тут же, - эх коза померла пять лет назад, а так было бы молочко то.
- ничего не надо, - потряс я банкой с сухим молоком, - мы пока обходимся этим. И вот ещё, доставая из другого кармана мясную консерву, поставил на стол, - я вам её открою и кушайте на здоровье.
Мне на секунду показалось, что от моей щедрости старушку Кондратий хватит, он схватилась за сердце и часто-часто задышала.
- откуда ж такие богатства?пришла она в себя.
- Вам лучше не знать, - слукавил я.
- Подожди ка милок, - Роза с трудом поднялась с кровати опиревшись на протянутую руку и за шаркала к шкафу, - тут одежа сына моего сохранилась, уж не знаю подойдёт ли тебе она, он похудее был, но бери что подойдёт, - и царственным жестом распахнула гардероб.
Не в моём положении было крутить носом и покопавшись я всё же нашел подходящие штаны, наверное её сыну они были великоваты, судя по всей остальной одежде, мне же туго облегали ногу в бедре, но присев пару раз я удостоверился, что они не должны порваться. Это было отличной заменой той больничной робе, что я нашел на складе.
Уговорившись с хозяйкой дома и натопив печь, я ушел на работы. Так побежали дни, я быстро познакомился с немногочисленным населением деревушки, и очень сильно сдружился с Розой, подкупая её тем что делил свою скудную пайку на двоих. Есть хотелось постоянно, но я не отчаивался, понимая, что всё равно со дня на день мне надо будет уходить. Так прошел месяц, малышка стала более общительной, сменив свой постоянный сон на несколько часов бодрствования и приходя домой, каким бы усталым я не был обязательно играл с ней и разговаривал. Старушка-соседка отыскала старую облезлую погремушку и забавляла девочку ею в моё отсутствие. На мою радость Хоуп была не капризна, словно чувствуя, что нам сейчас нельзя показывать характер. Я тоже держал себя в руках, хотя бесхребетность старосты меня бесила. Людьми он точно не управлял, хотя мужчины работали на совесть, но каждый мог прогнуть его, частенько роль руководства брал на себя Иван, мужчина, встретивший меня, когда я пришел в деревню. Но всё хорошее когда-нибудь кончается, вот и Леон поправился и вышел на работу. В этот день Иван отозвал меня в сторону и сообщил: