Что вы намерены предпринять в таком случае?
Терпеть, сказал Гайфье. Не могу же я просить отца выгнать человека только потому, что мне не нравится, как он интерпретирует поэзию.
О! с непонятной интонацией произнес Ренье.
Гайфье доверчиво улыбнулся:
В самом деле, голова немного кружится.
Приятно или неприятно?
Не знаю. Пожалуй, приятно.
Значит, вы из наших! обрадовался Ренье.
Гайфье решил, что момент настал, и заговорил о главном:
А что еще вы помните о моей матери?
Ренье поразмыслил немного. Потом сказал:
Пока вы не спросили, мне казалось, будто я знаю об Эйле все. То есть мне нетрудно представить ее себе. Как она смеется, как пугается, как ест. Но как описать это в рассказе? Ни одной истории не могу припомнить. Просто она БЫЛА, понимаете? Очень живая и милая. Да, еще я переодевал ее куклой.
Куклой?
Ренье кивнул.
Когда потребовалось спрятать ее во дворце, я не придумал ничего умнее, как переодеть ее куклой. А потом явился Талиессин и украл ее. Беспардонно спер, если называть вещи своими именами.
В первый раз слышу о том, что мой отец играл с куклами! поразился Гайфье.
Ну, он с ними играл, протянул Ренье. В те годы в народе поговаривали о том, что принц Талиессинне мужчина, что от него не может быть детей, что он вообще не в состоянии иметь дело с женщинами. Разное говорили.
Гайфье только качал головой. Никогда в жизни он не слышал подобных вещей о регенте Талиессине. Напротив. Регенту приписывали множество бастардов, шептались о его любовных связях с женщинами по всей стране, рассказывали легенды о его бурном романе с собственной женой. Ходили даже слухи о том, что Талиессин в свое время не то командовал отрядом наемников, не то возглавлял шайку бандитов.
Как бы то ни было, в представлении мальчика отец был настоящим мужчиной. Даже слишком настоящим. Трудно представить себе время, когда Талиессин кому-то казался существом, достойным лишь брезгливой жалости.
Да, вообразите себе, принц Талиессин играл с куклами, повторил Ренье задумчиво. Ему нравилось дразнить окружающих. Его не любили даже его приближенныепридворные кавалеры. А я был в их числе.
И тоже его не любили? не веря собственным ушам, спросил Гайфье.
Ренье рассмеялся.
Я-то? Нет, ядругое дело. Мне нравился Талиессин.
А сейчас?
Ренье удивленно взглянул на своего молодого собеседника.
Нравится ли мне теперешний Талиессин?
Мальчик молча кивнул.
Да, уверенно ответил Ренье. Теперешний Талиессин мне нравится. Впрочем, не думаю, чтобы он сильно переменился. Он всегда был таким, просто прежде мы этого не видели. Другое дело, что теперешний Талиессин во мне не нуждается.
Понимаю, пробормотал Гайфье.
Его старший собеседник встряхнул кувшином и обнаружил, что там пусто. Поднялся со скамьи.
Мне пора уходить, сказал он. Увидимся в другой раз. Когда я что-нибудь вспомню еще.
А вы вспомните?
Непременно, обещал Ренье. Памятьтакая хитрая штука! Начни щекотать ей пятки, как она тотчас выдаст тебе все свои секреты. А секретов тамтолстенные залежи! Только копни поглубже.
* * *
Эскива не столько ходила, сколько бегалапо дворцу, по саду. Если бы ей дали волю, она бегала бы и по улицам столицы, и по дорогам Королевства. Ей трудно было передвигаться степенно, как надлежало царственной особе.
Будь у меня крылья! жаловалась она брату. Я бы летала.
Гайфье, который твердо ступал по земле, не понимал ее.
Когда ты несешься сломя голову, ты и половины происходящего вокруг не замечаешь.
А я обязана замечать? удивилась Эскива.
Иногда это бывает полезно.
И какую пользу ты извлекаешь из своей наблюдательности? прищурилась Эскива.
Например, встретил человека, который знал мою мать, выпалил Гайфье.
Поначалу он хотел удержать этот секрет в себе. Владеть тайной, холить ее в уме, гладить по шерсти, как любимую собаку, это было сладостно. Но поделиться ею с сестрой, увидеть, как та удивленно округлила рот и заблестела зелеными глазами, в этом тоже имелась своя прелесть.
Радостное любопытство сменилось на лице Эскивы беспокойством.
Но ведь тыначала она и замолчала.
Гайфье внезапно ощутил неловкость.
Что?
То, как госпожа Горэм это выразила Что мы не родня
Глупости! Гайфье уперся кулаком в бодро. Выбрось это из головы. До тех пор, пока тебе нужен брат, он у тебя есть, Эскива.
Она опустила глаза.
И что этот человек рассказывал тебе о твоей матери?
Что она переодевалась куклой Много интересного.
А, протянула Эскива. Ну ладно. Познакомишь меня с ним как-нибудь при случае.
И убежала.
Длинная светлая галерея во дворце была разрисована фигурками девушек, танцующих с лентами в руках. Если быстро мчаться по этой галерее, не отводя глаз от фигурок, то начинает казаться, будто девушки действительно двигаются, а ленты извиваются, как живые.
Ветки деревьев проникали в галерею через раскрытые верхние окна, и, когда ветер раскачивал их, по противоположной стене двигались причудливые резные тени.
А посреди этого призрачного царства шевелящихся теней и пляшущих настенных росписей бежала эльфийская девочка с золотистой кожей и темными волосами, и только очень яркое солнце могло вызвать медный отлив на ее туго заплетенных косичках.
И вдруг все оборвалось. Эскива запнулась о что-то невидимое и упала, раскинув руки, точно собираясь взлететь.
Она рухнула на пол. От боли, а главноеот обиды у нее потемнело в глазах. Круги и искры затмили ей зрение. Но самое ужасное и обидное было то, что она расквасила себе нос. Кровь закапала на пол, на одежду девочки.
Она села, схватилась за голову. Покачалась из стороны в сторону, надеясь, что так скорее придет в себя. Голова гудела, нос испытывал острую боль, а из глаз лились слезы.
Как такое могло случиться? прошептала Эскива.
Она всегда не ходила, а бегала. И быстрее всегопо своей любимой галерее. Об этом всякий во дворце скажет: ее величество летает, как птица, чуть-чуть приподнявшись над землей. Юность и кровь Эльсион Лакаркипучее сочетание.
И вот теперь ее величество упала и расквасила себе нос. Скоро набегут фрейлины, начнут причитать, вытирать ей лицо, потащат умываться, переодеваться, уложат в постель, принесут сладости. Почитают ей вслух книжку, если она попросит.
Ой, нет. Она не может предстать перед ними в таком виде. Ей нужно привести себя в порядок. Онакоролева, она должна вызывать к себе почтение.
Эскива провела рукой вокруг себя и вдруг нащупала то, обо что она споткнулась. Тонкий, выкрашенный черным шнурок, натянутый поперек галереи. Она не заметила его, потому что во время бега смотрела на расписные стены. И, что самое неприятное, возле места ее падения имелся кинжал.
Воткнутый рукояткой в пол и повернутый вверх острием, он находился как раз там, куда Эскива бы упала, если бы бежала по самой середине галереи. Лишь по случайности она оказалась в шаге от смертельной ловушки.
Несмотря на то что день был жарким, девочка ощутила пронизывающий холод. Все выглядело так, словно ее хотели убить.
Но ведь этого не может быть!
Для людей она всегда была желанной эльфийской владычицей. Она давала кровь Эльсион Лакар Королевству. Без нее Королевство погибнет. Онавеличайшая ценность страны.
Мысль о том, что есть кто-то, ненавидящий ее настолько, чтобы попытаться убить, показалась Эскиве противоестественной. Она расплакалась снова.
Она не знала, сколько времени просидела на полу, глотая слезы. Должно быть, не слишком долго, потому что ни одна фрейлина так и не появилась в галерее. Свидетелей ее падения и горя не было.
И Эскива взяла себя в руки. Встала. Взяла кинжал, обрезала шнурок. Спрятала его вместе с кинжалом в рукаве. Ей нужно побыть наедине с этими вещами, чтобы хорошенько все обдумать.
И она ушла к себе, стараясь держаться так, чтобы ни у кого не возникло и тени подозрения.
Комнаты Эскивы представляли собой своего рода «цветок» с большой круглой «сердцевиной» и четырьмя «лепестками». «Сердцевина» была приемным залом, с полукруглыми диванчиками и маленьким фонтаном посередине. В стене приемного зала имелись двери: одна вела в спальню королевы, другаяв ее будуар, третьяв кабинет, четвертаяв комнату для занятий и рукоделия.
Туда и направилась Эскива. Эта комната была самой светлой. Кроме того, там можно было разложить самые неожиданные вещи и не вызвать ничьего подозрения. Эскива занималась вышивками, немного мастерила, отдавая предпочтение созданию игрушечных фантастических зверей. Но чаще всего она писала красками или ткала.
Вид шнурка ничего не говорил Эскиве. Разве что его цвет Она потерла шнурок пальцами. Так и есть! На пальцах остались следы краски. Скорее всего, тот, кто готовил покушение, позаимствовал черную краску у самой предполагаемой жертвы. Что ж, усмехнулась маленькая королева, в таком решении имелось некое изящество.
Кинжал мог поведать девочке куда больше. Она провела пальцами по лезвию, потрогала рукоятку. Она уже видела эту вещь раньше. Рукоятка, парная к шпаге Тот же узор, те же тонкие металлические хитросплетенияловушка для кончика шпаги. Любимый кинжал Гайфье.
Глава пятаяДЕЛИКАТНОЕ ПОРУЧЕНИЕ
Бальяну минуло шестнадцать, когда он свел дружбу с гномами. Точнее, с одним гномомно тот, кого назвал другом хотя бы один гном, может рассчитывать на подобное же отношение со стороны всего народа.
С вязанкой хвороста сын Эмеше поднимался к своей хижине. Утром он вынул из силков зайца и теперь готовился отменно закусить. У него еще оставались пряности, купленные в поселке, и полмешка овощейрепы, моркови, капусты. Несложные мысли текли в голове Бальяна, и меньше всего он готов был к неожиданной встрече, которая подстерегала его возле самой хижины.
Эй, ты! услышал он резкий голос, звучавший как будто ниоткуда.
Бальян выронил вязанку, схватился за кинжал, висевший у него на поясе.
Держи руки при себе, сказал голос, я тоже умею размахивать ножом, да толку от этого не бывает. Ясно?
Ясно, сказал Бальян и наклонился за своей вязанкой. Хватит прятаться, добавил он. Если ты такой храбрый, покажись.
Здесь никто не прячется, кроме злых намерений, если таковые имеются, сказал голос.
Из-за приоткрытой двери хижины выступил невысокий коренастый человечек с бородавками на лице и особенно на носу, с жесткими растрепанными черными волосами и бородой и непомерно длинными ручищами.
Егамин, буркнул он.
Меня зовут Бальян, сказал юноша. Входи.
Да я уж и вошел, кстати, сообщил Егамин.
После приглашения входить слаще, сказал Бальян.
Егамин подвигал густыми бровями, пошевелил носом и сказал:
Ну, наверное, ты прав.
Они устроились в хижине. Бальян разложил огонь в очаге и принялся жарить зайца. Егамин беспокойно наблюдал за тем, как мясо покрывается золотистой корочкой, шумно втягивал ноздрями воздух, вертелся и время от времени бросал на Бальяна испытующие взгляды, как будто хотел заглянуть в самое нутро своего будущего сотрапезника.
Бальян истолковал эти взоры по-своему:
Если ты голоден, могу угостить тебя лепешкой, только она черствая. Я сам хлеба не пеку, беру у горняков в поселке. Для меня нарочно делают лишние.
А разве это не запрещено? удивился Егамин.
Почему запрещено? в свою очередь удивился Бальян.
У ваших в поселках такие обычаи, пояснил Егамин. Я нарочно интересовался. Все по счету. Мука по счету, лепешкитоже.
Не знаю. Бальян пожал плечами. У меня есть собственные деньги, так что я просто размещаю там заказ.
Заказ?
Ну да. Нет ничего проще. Договариваешься с мастером и размещаешь заказ, а потом оплачиваешь. Осталось ли что-то из того, что тебе непонятно?
Да, сказал Егамин. Откуда у тебя собственные деньги?
А что?
Молод еще! отрезал гном.
Бальян немного поразмыслил над его словами, а потом спросил:
Разве деньги и молодость каким-то образом противоречат друг другу?
Не знаю, сказал гном, явно нервничая. Откуда мне знать? Я не человек. Ваши обычаи остаются для меня непонятной белибердой. Абракадабройесли угодно.
Да нет, не угодно, сказал Бальян и помрачнел.
Он видел, что его собеседник чем-то сильно взволнован, но не решался задавать вопросы. Из обрывочных сведений о гномах, которые ему удалось получить от горняков, Бальян знал, что этот народец не любит распространяться о своих делах, особенно перед посторонними. Требуется затратить очень много сил и времени для того, чтобы войти в доверие к ним. Обычно людям это не удаетсягномы отвергают любые предложения дружбы и строго придерживаются того договора о мире и сотрудничестве, который первый герцог Вейенто, Мэлгвин, заключил с их вождями.
Стало быть, у тебя есть собственные деньги, хоть ты и молокосос, сказал Егамин.
Ну да. Я ведь только что тебе об этом рассказывал.
Ага. Значит, тызнатный молокосос.
Можно выразить и так.
Егамин воззрился на него с возмущением.
А теперь скажи мне, Бальян, против чего ты протестуешь: против «знатного» или против «молокососа»?
По большому счету неверно и то, и другое. Я не так уж молод, коль скоро в состоянии жить один, сам могу поймать зайца или договориться с другими людьми о том, чтобы для меня выпекали хлеб.
Кстати, дай его сюда, оборвал Егамин.
Он схватил черствую лепешку и в мгновение ока сглодал ее желтыми квадратными зубами.
С другой стороны, неторопливо продолжал Бальян, трудно считать меня знатным
Егамин застыл с последним недожеванным куском за щекой. Потом его бородатая челюсть медленно задвигалась вновь.
Так тыублюдок герцога? выговорил наконец Егамин. О тебе болтали. И люди в поселке, и нашитоже.
Вот против слова «ублюдок» я намерен протестовать, сказал юноша.
Почему? Разве оно неточное?
Слишком уж точное и к тому же оскорбительное.
Прости. Прости. Гном забегал глазками, о чем-то поспешно размышляя. Потом удивленно спросил:А как тебя называть?
Просто по имени. Бальян.
Но герцогтвой отец?
Да.
Ты с ним знаком?
Нет.
Придется познакомиться, сказал Егамин.
Но я вовсе не хочу знакомиться с моим отцом! возмутился Бальян. Для чего мне это? Шестнадцать лет он не желал ничего слышать обо мне, и вдруг я к нему явлюсь: «Милый папа, ятвой ублюдок Позволь тебя обнять!»
Ага! возликовал гном. Ты сам себя так называешь.
Мне можно, тебе нельзя.
Гном опять насупился, потом махнул рукой:
Меня предупреждали, что понять человека практически невозможно. Занятие для слабоумных. А яодин из самых умных. Он понизил голос и добавил:Я посещал специальные курсы «Основы человечьих повадок, их обычаи, бытовое поведение и представления о хорошем». У нас организовали несколько лет назад для желающих.
Здорово! восхитился Бальян. А кто там преподает?
Самые мудрые гномы, разумеется.
Вам лучше бы пригласить в качестве консультанта какого-нибудь человека, посоветовал Бальян.
Егамин сильно замахал руками.
Ты что! Ты что! Людям запрещен вход в наши города. Ты разве не знал? Это предусмотрено договором с герцогами Вейенто. Твой отец, кстати, подтвердил эту договоренность. Ни один человек кроме некоторых особых случаевОн задумался. Впрочем, в виде учебного пособия человек был бы на таких курсах очень кстати.
В виде консультанта.
Нет, сказал гном тоном, не терпящим возражений.
Хорошо, согласился Бальян. И вдруг вскинулся:Не меня ли ты хочешь пригласить на эту должность?
Гном замялся.
Ну, раз уж ты об этом заговорил Впоследствии можно было бы подумать и о такой форме сотрудничества Нет, вообще-то я пришел по совершенно другому делу. Необходимо поговорить с герцогом.
Вот ты и поговори. Гномам не запрещен вход в человеческие поселения. И в замок Вейентотоже. Входи да разговаривай сколько душе угодно.
Бальян снял зайца с огня и, положив на глиняное блюдо, начал разделывать. Гном нервно поглядывал то на мясо, то на выход из хижины, то на спокойное лицо юноши. Наконец Егамин снова решился нарушить молчание:
Видишь ли, я не могу.
Ну так пусть этим займется кто-нибудь из ваших мудрейших.
Невозможно.
Бальян отложил нож, уселся удобнее, уставился в лицо своему собеседнику.
Егамин, у тебя есть какое-то важное дело к моему отцу. Я так и не понял, кто все-таки должен обсуждать его с герцогом Вейенто.
Ты, сказал Егамин.
Кажется, я достаточно ясно высказался по последнему вопросу. Нет.
Да, упрямо заявил Егамин.
Почему?
Я открою тебеЕгамин облизнулся. Нет, сперва давай поедим.
Может быть, сначала все-таки объяснишь?
Я боюсь, что после этого объяснения ты меня выгонишь и не видать мне зайчатины, а она на удивление хорошо пахнет. Обычно человечья кухня жутко смердит.
Бальян рассмеялся.
Это потому, что в поселке чаще всего пахнет подгоревшей кашей. Угощайся. Давай разговаривать за едой.
Ты действительно волнуешься? удивился гном.
По правде сказать, да, кивнул Бальян.
Это хорошо Дело очень деликатное. Видишь ли, ваши горняки добрались до одного места, которое им представляется богатым месторождением берилла.
Что-то я не слышал об этом.
Еще услышишь. Они близки к цели. Завтра-послезавтра отыщут.
Если это месторождение находится на землях, которые, согласно договору, людям разрешено разрабатывать, не вижу проблемы, сказал Бальян. Уверяю тебя, герцог Вейенто не нарушит ваших прав ни на йоту.
Так-то оно так, да это мы хотим нарушить ваши прававздохнул гном. Просить об этом герцога лично мы не можем. В герцогстве все по закону. В обход закона можно пойти только в одном случае: если действовать через родственников.
Это ваши мудрейшие на курсах «Основ человечьего поведения» тебе рассказали?
Да нет, просто так делаются дела во всем мире и у всех народов, не только у людей, но и у гномов, и у драконовесли таковые существуют вообще у всех.
Бальян рассмеялся.
Яне самый удачный выбор родственника. А что это за бериллы, если вы не хотите, чтобы мы их разрабатывали?
Гном замялся.
Если ты хочешь, чтобы я переступил через себя и явился знакомиться с отцом, имея на руках гномскую просьбу, сказал Бальян строго, то тебе тоже придется переступить через себя и открыть мне тайну.
Даже постыдную?
Ничего не поделаешь. Ядруг.
Да, ты друг, согласился Егамин, жуя зайчатину. Еще какой друг! Ладно, слушай. Как тебе известно, каждый гном после смерти превращается в камень Мне продолжать? с откровенной надеждой на отрицательный ответ спросил он.
Бальян сделал строгое лицо и кивнул.
Ладно, сдался гном. В зависимости от нрава, степени добродетельности, законопослушности, мудрости, трудолюбивости и других качеств гном превращается в гранит, рубин, изумруд, кварц Мне продолжать?
Перечисление камней можно остановить, сказал Бальян. Продолжай о главном.
Жил среди нас мудрый по имени Алестир, вздыхая на все лады, сказал гном. Нрав у него был тяжелый, но он многое знал, а чего не знал, то провидел. Словом, он насмерть разругался со старейшинами, нарушил подряд десяток законов, если не более, и в конце концов был изгнан. По слухам, он жил с любовницей из человечьего рода. По счастью, у него не было детей, не то мы бы вообще не знали, куда деваться от стыда!
Так может, и любовницы не было? предположил Бальян.
Нет, любовница былаЕгамин тяжело вздохнул несколько раз подряд и потянулся за новым куском мяса. Когда настала Алестиру пора умирать Мне продолжать?
Бальян молча кивнул.
Разразившись новой серией хриплых вздохов, Егамин наконец подступился к главному:
Великая мудрость превратила плоть Алестира в берилл. Гигантский монокристалл берилла. Почти без трещин. Перед смертью старый хрыч решил подарить гномское каменное бессмертие и своей любовнице. Он попросил ее обнять себя в последний раз. Доверчивая дура так и сделалаи застыла внутри кристалла, как муха в янтаре!
Стало быть, не сегодня-завтра наши горняки найдут огромный монокристалл берилла, внутри которого находится тело женщины?
Бальян, казалось, не мог поверить услышанному. Егамин кивнул.
Ты выразил в нескольких словах то, о чем мы на большом совете всего народа пытались сказать в течение пяти суток непрерывного совещания!
И этот кристалл находится на человеческой земле?
Точно. Ведь Алестир умер в изгнании!
Кошмарная ситуация.
Весь наш позор выйдет наружу! Гном разволновался так, что забегал по тесной хижине, мелко жуя на ходу. Люди узнают о том, что мы изгнали мудреца! Люди будут глазеть на застывшую женщину! Люди поймут, что гном взял себе любовницу из вашего племени! Словом, это будет общий крах нравственности.
Ты хочешь, чтобы я отправился к Вейенто и шепнул ему на ухо просьбуне разрабатывать участок, который я ему укажу?
Точнее не выразишь От имени нашего совета старейшин я приглашаю тебя на наши курсы «Основ человечьего поведения» в качестве учебного пособия. Оплата почасовая.
Бальян сказал:
Я выполню вашу просьбу. Мне очень хотелось бы дружить с народом гномов, потому что общение с людьми почему-то мне не дается, а жить в одиночестве иногда бывает утомительно.
Гном остановился посреди хижины. Глянул на Бадьяна совершенно обезумевшим взором, а затем преспокойно произнес:
А, ну вот и хорошо. Я знал, что ты согласишься.
* * *
Первая встреча Бальяна с отцом состоялась, таким образом, по просьбе народа гномов. Герцогу Вейенто доложили, что его желает видеть представительство его союзников по совершенно личному, конфиденциальному и, можно сказать, тайному делу. Вейенто, чрезвычайно дороживший отношениями с подземным народом, сразу отложил все дела и согласился принять их представителя.
Каково же было удивление герцога, когда к нему ввели не бородатого гнома с могучими ручищами, а юного представителя рода человеческого! Юноша, костлявый, крепкий, со скуластым лицом и волосами цвета соломы, очень просто одетый, поклонился герцогу, и по этому поклону Вейенто сразу понял: паренек кланяться не привык.
Я ждал гнома, сказал Вейенто вместо приветствия. Кто ты?
Меня зовут Бальян, ответил юноша спокойно, и я действительно представляю перед вашей милостью интересы народа гномов.
Кто ты? снова спросил герцог. Гномский выкормыш? Я слыхал о том, что иногда гномы подбирают человеческих детей и позволяют им вырасти в подземных городах. Такие люди становятся потом посредниками между двумя мирами.
Если таковые и бывают, то мне о них ничего не известно, ответил юноша. Нет, ваша милость, я вырос среди самых обычных людей.
В таком случае объясни, почему гномы обратились к тебе с просьбой говорить передо мной от их имени, потребовал герцог. У тебя есть какие-то особые заслуги перед ними?
Юноша покачал головой.
Они надеялись, что ваша милость прислушается ко мне, потому чтоОн набрал в грудь побольше воздуха и замолчал. Он и не подозревал о том, как трудно будет ему выговорить эти слова, но наконец решился:Потому что я ваш сын, ваша милость. ЯБальян, сын Эмеше. Разве вы забыли о ней?
Вейенто сдвинул брови.
Разумеется, я не забыл Эмеше. Она была чудесная. Замечательная. Она любила меня. Не мой титул, а меня. Старалась во всем угодить, не требовала ничегоОн вздохнул. Сказать по правде, я до сих пор частенько о ней жалею. Как она живет?
Она сошла с ума, спокойно ответил Бальян и с удивлением увидел, что герцог вздрогнул. Неужели вашей милости не доносили об этом? Я думал, вы знаете обо всем, что происходит в герцогстве.
Да Но я не верил, пробормотал герцог. Она всегда была такая здравомыслящая. Любила красивые вещи. Твердо стояла на земле. Как-то не верится
Ну так пусть поверится. Моя мать сошла с ума, потому что слишком сильно любила вашу милость. Бальян помолчал немного, потом добавил со всей силой молодой искренности:Впрочем, если хотите знать мое мнение, ваша милость, она, по всей вероятности, и прежде была не вполне нормальна. Я думаю, она потеряла бы рассудок в любом случае. Только это приняло бы какие-то другие формы. Она слишком страстная, так мне объяснял мой воспитатель. Он говорил, что у некоторых женщин дурная кровь плохо влияет не только на поведение, но и на умственные способности.
Вейенто пробормотал:
Благодарю
Как ни был он взволнован известиями об Эмеше, он продолжал внимательно наблюдать за своим незаконным сыном. За юным незнакомцем. Отметил его речьспокойную, правильную, временами даже книжную. Речь образованного человека. Хорошо, что его обучили читать.
Но почему же гномы облекли тебя таким доверием?
Вероятно, у них больше никого под рукой не оказалось
И Бальян рассказал историю о гноме-изгнаннике. Вейенто выслушал без улыбки, вполне серьезно, и в заключение кивнул:
Согласен. Я выполню их просьбу. Сегодня же отправлю письмо с запрещением исследовать этот район. Без всяких объяснений, разумеется.
Вейенто встал. Несколько секунд он колебалсяне следует ли ему обнять сына, но затем ограничился тем, что протянул ему руку для поцелуя. Бальян взял отца за руку, подержал немного и отпустил.
Я был рад встретиться с вашей милостью, просто сказал он. Прощайте. Благодарю вас за понимание.
Глава шестаяНАМЕКИ И НЕДОМОЛВКИ
Теперь Гайфье обедал в обществе Пиндара. По-видимому, компаньон считал своей обязанностью развлекать молодого господина беседой во время вкушения пищи. Сам Пиндар трапезничал весьма умеренно и при том являл столь изысканные манеры, что у Гайфье кусок застревал в горле.
Мальчик привык есть быстро, хватая мясо руками и орудуя ножом, вилку же оставляя в пренебрежении. Пиндар находил это недопустимым, однако сказать о том прямо не осмеливался и потому решил представлять собою воплощенный укор ухваткам королевского брата.
Вы уже побывали на псарне? спросил Гайфье своего компаньона. Мальчик говорил с набитым ртом, потому что но обыкновению торопился.
Нет, мой господин, отозвался Пиндар степенно. Пока что не нашлось времени. Хотя я непременно загляну туда, коль скоро вы на этом настаиваете.
Да нет, не настаиваю, пробормотал Гайфье. Я думал, вам охота поглядеть на рыжего. Помните, я рассказывал?
Разумеется, молвил Пиндар. Однако я прогуливался по саду в поисках достойных тем для разговора. Изысканные застольные беседынеобходимость для
Да бросьте вы! перебил Гайфье. Для меня нет никакой такой необходимости. Япросто Гайфье, помните?
Возможно, когда-нибудь ее величество захочет видеть вас рядом с собой, сказал Пиндар многозначительно. И тогда вам непременно пригодится все то, чему вы были обучены в юные годы.
Ее величество усадит рядом с собой на трон своего мужа, когда придет ее время, сказал Гайфье. А меня ждет веселая жизнь, полная приключений. И собак, добавил он, лукаво блеснув глазами. В моем положении есть кое-что хорошее. Да что говорить, я считаю его наилучшим!
Вы это всерьез? осведомился Пиндар.
Конечно!
В таком случае у вас счастливый характер, мой господин, заявил Пиндар и отрезал ножичком маленький кусочек от мяса, лежавшего у него в тарелке. Он нацепил кусочек на зубчик вилочки и деликатно отправил его в рот.
Гайфье вдруг ощутил отвращение. Он не понимал, откуда взялось это чувство, но оно было однозначным. Вид пса, лопающего из миски, никогда не пробуждал в мальчике подобных эмоций, наоборот. А аккуратно жующий Пиндар с полузакрытыми глазами и отставленным мизинцем почему-то вызывал прямо противоположную реакцию.
Гайфье поскорее проглотил то, что держал за щекой. Схватил кубок, выхлебал сильно разбавленное вино.
Ну ладно, я пойду, сказал он, вскакивая.
Пиндар с кроткой укоризной принялся отрезать новый кусочек.
Желаю вам приятного дня, мой господин. Если я понадоблюсь, позвоните. Я буду у себя.
Угу, сказал Гайфье, спасаясь бегством.
«В принципе, он не так уж и плох, думал мальчик, направляясь к приемной королевы. Над ним можно подшучивать, подсовывать ему лягушек в постель, высмеивать его эстетические принципы или завести разговор о прелестях гниения во время обедаинтересно, поперхнется он или нет? В общем, есть где разгуляться. С няней Горэм такой фокус бы явно не прошел».
Ему хотелось поделиться с сестрой своими наблюдениями. Может быть, она захочет принять участие в розыгрышах, которые ожидали ничего не подозревающего компаньона.
Гайфье вошел в приемную и первым делом сунул жирные пальцы в фонтан. Прополоскав их в прозрачных струях, мальчик вытер руки об одежду и крикнул:
Эскива! Ваше величество!
Он обошел все двери, выходившие в круглую приемную, и постучал в каждую по очереди.
Эскива! Ты здесь?
Она находилась в своем кабинете.
Входи.
Дверь распахнулась. Гайфье ввалился в рабочую комнату сестры и остановился посреди развала. Везде лежали раскрытые коробки с красками, на полу подсыхали только что законченные рисунки.
На одном была изображена летящая девичья фигурка с раскинутыми руками и море кинжалов под ней. Другая представляла девочку с крыльями, танцующую на ножах. Танцовщица стояла, поднявшись на пальцы и едва прикасаясь кончиками пальцев ног к задранным остриям ножей, а крылья ее напряженно трепетали.
Третья работа еще не была закончена. Она явно не получалась; Эскива быстро перечеркнула ее кистью крест-накрест и бросила на пол.