Яэтопойду пока огляжусь, тактично потупила глаза журналистка, поднявшись наверх к площади.
Светик! я присел рядом с женой, заключив ее в объятия, прижал к себе как мог сильно, вместив в это объятие всю свою нежность, на которую был способен. Родная моясолнцепрости меня! Я все исправлю! Обещаю, я все исправлю и верну Мишку домой! Только успокойся
Они забрали его, забрали моего сына! маленькими кулачками Светка забарабанила по моей груди. Конечноесли бы он был твойты бы не был бы так спокоен
Света! встряхнул я ее, пока ту не занесло совсем уж далеко.
О чужом можно и не переживать такрассуждать, планировать! А может у вас с этой Красовской того? Свой на подходе?
Я еле удержался, чтобы не залепить ей от всей души пощечину. Понимаю, что женщин бить нельзя, но такого нагородить! Сплюнул и встал с колен. Отряхнулся.
Тебе пора домой
Выгоняешь? Куда? Ты что ли будешь моего сына искать?
Я.
Не смеши
Свет!
Пойдем уж дальше жена смахнула последние крупные слезинки замерзшие на щеках, поправила легким касанием прическу. Я с вами! Лучше вспоминай, где вход в эти катакомбы.
Плюнув на все, решив, что поговорю об этом всем с ней в более спокойной обстановке, я снова закрыл глаза, и, как ни странно, перед мной возникла улица, ведущая куда-то наверх, в гору, новая брусчатка, красивые одноэтажные дома харьковской знати и пылыхающее пламя пожара напротив места, где я стоял.
Сюда! побежал вперед, огибая редких прохожих. Позади довольно споро бежала Света, а чуть дальше ковыляла на своих шпильках Красовская.
Это не здесь, тут тоже нет номера домов мелькали перед глазами, как в причудливом калейдоскопе. Я не замечал ничего вокруг. В голове крутился образ особняка с объятой пламенем крышей.
Я больше не могу выдохлась Янка, держась за бок, тяжело дыша, будто загнанная лошадь. Идите без меняух
А больше и не надо я увидел прямо перед собой старинный дом из красного кирпича с маленькими узкими окнами-бойницами. Вокруг усаьбы потрепанный каменный забор, крыша со шпилем, покосившаяся на одной петле калитка. Не ожидал я, что в центре Харькова еще такие сохранились.
Это он? спросила жена, переводя взгляд с меня на дом и обратно.
Я думала, что он выглядит как-то попрезентабельней, выдохнула Яна, с трудом разгибаясь.
Вход здесь! уверенно указал я на домишко, производивший впечатление нежилого. Окна были нараспашку, скрипели под холодными порывами пронизывающего ветра. Крыша прохудилась, на ее коньке важно расхаживал черный, как смоль, ворон. Участок зарос повителью и хмелем.
Как его наши бизнесмены еще не выкупили у муниципалов? Янка дотронулась до калитки и та, словно именно ей этого толчка и не хватала, с шумом обрушилась назад. Здесь очень давно никто не живетВойдем?
Свет, остановил я жену за локоть, уже перешагнувшую через поломанное заграждение. Может подождешь нас здесь?
Еще чего! разозлилась она, вырвав руку из захвата. Веди
Я оглянулся по сторонам. Улица была пуста. Далеко на перекрестке мелькали дорогие иномарки, бурлила жизнь первой столицы Украины, а здесь, будто время замерло на какой-то одной ей ведомой отметке. Выдохнул, отгоняя наваждение и ощущение того, что вот-вот и в начале улицы появится тот самый городовой, телега с пожарными, что все окажется по-настоящему Машина, и правда, появилась, та самая, что подвозила нас к Бурлацкому спуску, и номер тот же. Заблудился он что ли? Замерла в начале улицы, а потом начала сдавать назад. Видимо, действительно, хотел срезать, да не туда повернул.
Пошли! предложил я со вздохом.
Нескошенная трава путала ноги не хуже южноамериканских лиан. Ветки канадского клена. Лезли в глаза. Где-то мяукнула кошка. Ворон слетел с конька крыши, громко каркнув.
Жутковатое место прошептала Красовская.
Обвалившийся сарай, покосившийся на одну целую стену, съехавшая вниз крыша, вокруг гниль, запустение и паутина. На крыльце вывешены старые тканные дорожки, каким-то чудом за столько времени не превратившиеся в труху. Дверь внутрь дома распахнута и покачивается под порывами сквозняка.
Нам надо внутрь? уточнила жена чуть дрогнувшим голосом.
Не знаю расстерялся я от такого простого вопроса. В моем видении тут вообще была когда-то обычная улица, а на этом месте провалПровалЯ резко развернулся на месте, ища глазами то, без чего такой особняк существовать раньше не мог.
Погреб остался нетронутым. Сверху засыпанный липкой красной глиной, он был построен из добротного крепкого камня, привезенного бывшим хозяином усадьбы откуда-то издалека. Только дверная коробка сгнила, а дверь вывалилась наружу.
Нам сюда! указал я на потрескавшиеся ступеньки, ведущие в непроглядную тьму.
Дворкин, ты уверен? со сомнением покосилась на меня Красовская.
Почти на сто процентов! первым нырнул внутрь. В нос ударил запах сырости и гнили. Под ногами заскрипела раздавленная каменная крошка. На голову что-то капнуло.
У кого-нибудь есть фонарик? продуманно спросила журналистка. Тут же Света зажгла свой телефон.
Ну хоть что-то я перехватил его поудобнее. Все равно связь тут сразу же пропала. Сделал несколько аккуратныхъ шагов вниз. Никуда не провалился, не исчез и то хорошо! Спустившись на десяток ступенек, я с девчонками оказался в большом круглом помещении, уставленном по периметру всякими ящиками, закромами и прочей хозяйственной ерундой. Воняло ужасно. По полке, виляя хвостом, пронеслась огромная крыса, от вида которой мои спутницы чуть не заорали во весь голос.
И где книга?
Это не то место, луч фонарика забегал отчаянно по стенам, ища еще какой-то проход, выход в катакомбы или еще что-то похожее, но вокруг был каменный монолит, усыпанный слизняками и грибком Мишке бы тут точно понравилось бы
Кажется, я ошибся я рванул к противоположной стене к одному из самых больших закромов, где когда-то хранилась картошка. С треском выломал деревянную гнилую стенку. На ноги полилась вонючая жидкость, крысы с писком разбежались в сторону.
Твою ж мать, Дворкин! выругалась Светлана осипшим голосом. Либо ищи вход в эти ваши мифические катакомбы, либо давай уходить отсюда.
Сейчассейчас я разгреб остатки бревен. Это должно быть где-то тут
Сделал шаг вперед, провалившись по щиколотку в эту гниль. Нога с противным чмоканьем провалилась внутрь. Уперлась во что-то твердое. Посветил фонариком на стену, сложенную из глыб природного камня. Тут хода нет точноПриблизился еще чуть чутьНога вдруг потеряла опору, уйдя куда-то далеко вниз. Я успел только нелепо взмахнуть руками, а потом с криком полетел в какую-то темноту, увидев, как фонарик в телефоне жены мелькнул и погас.
Лететь пришлось невысоко, но я со всего маху обрушился на спину, от удара на секунду потеряв сознание. Воздух из легких вышибло моментально. Сразу же заныло ребро, видимо сломалЗашарил рядом с собой рукой. СухоЧто-то похоже на песок. Потряс головой, приходя в себя.
Ты там живой, Саш? в метрах полутра надо мной замелькал еле заметный огонек фонарика, светящий сквозь дыру с рваными обломанными краями.
Живее всех живых, блин! почесал я ушибленную спину, отозвавшуюся глухой болью. Спускайтесь вниз, я, кажется, нашел вход в катакомбы.
Ты нас поймаешь? уточнила жена.
Я согласно кивнул, хотя в этом сейчас был особо не уверен.
Прыгайте!
По одной я сумел спустить обеих своих барышень вниз. Фонарик на айфоне Красовской тускло светил, готовясь погаснуть.
Разрядился виновато пожала плечами она.
Я огляделся. Помнится последний раз тут были факелы, развешенные на стенах. Так-такВ самом углу провала действительно висело что-то продолговатое. Щелкнул зажигалкой и наше средневековое освещение заработало. Теперь мы могли спокойно рассмотреть место, куда мы попали.
Тушите свет, мадам, посоветовал я журналистке, возможно пламя человеческого прогресса нам еще понадобится.
Меня, если честно, немного подтрухивало. Столько событий за неполную неделю свалилось на мою грешную голову, что просто с ума сойти. Не каждый рэмбо выдержит, а тут несчастный инженер-технолого.
Вокруг все выглядело монолитом, словно проход был сделан в породе каким-то невиданным чудо-сверлом. На вид стены были из давно слежашейся глины, но я не очень-то силен в геологии. Узкий ход вел куда-то в непроглядную тьму, откуда изредка слышалось хлопание крыльев и тонкий писк летучих мышей. Мы находились в некоем округлом углублении, которое продуманные харьковчане после провала пристроили под подвал. О той истории вообще всем следовало забытьА тут картошка.Ходили ли они сюда? Слышали рокот голосов, топот огромных ног? Цела ли книга вообще? Как спасти Мишку, если книги на месте нет? Сердце на секунду екнуло предательски, но я отмахнулся от плохого предчувствия.
Ну что, дамы? шутливо поклонился я. Проследуем за мной? факел осветил узкий коридор с грубо обтесанными стенами. Мои девчонки замерли на секунду, только потом Светка, поджав губы шагнула вперед.
Надеюсь, Дворкин, ты знаешь что делаешь шепнула она мне, проходя мимо.
И я на это надеюсь, проговорил я про себя, так чтобы они меня не услышали.
Подземелье приняло нас в свои объятия, окунув в непроглядную тьму неизвестности.
ГЛАВА 17
Мишка с любопытством осмотрелся по сторонам. Странное подземелье, больше похожее на секретную лабароторию из приключенческих фильмов окружало его. Толстые стены, обшитые металлическими бронелистами, были сплошь укутан проводами и какими-то мигающими датчиками и лампочками, но все вокруг оставляло признак какой-то ветхости, дряхлости, будто вырванное из пятидесятых годов наследие всемогущего НКВД. Никакой новейшей электроники и компьютеров, только механика и большой черный пульт, за который уселся незнакомый дядька лет сорока, поигрывая в руках черным пистолетом с длинным дулом.
Мишку подтолкнули вперед. Позади с тихим шелестом встала на место огромная металлическая дверь. Шаман ловкими сильными движениями закрытил руль запора на место. Они остались втроем в этой комнате. Вееру было поручено отправиться к Малышу, от которого минут пять назад пришло сообщение, что Дворкин вместе с женой и своей подругой Красовской нашли вход в харьковские подземелья и полезли за книгой.
Наступила томительная пауза. Миша отвел взгляд от янтарных, кошачьих глаз Беса и стал рассматривать странный пульт управления, сплошь усыпанный какими-то тумблерами и лампочками. Некоторые из них мигали, некоторые потухли, судя по слою пыли на них, навсегда.
Михаил Дворкин? уточнил Бес. Пытаясь ласково улыбнуться, но улыбка выходила какая-то страшная, неестественная, словно у хищника, который перед тем, как слопать добычу, пытается ее успокоить, чтобы мясо было понежнее и крови поменьше. Миша отрицательно покачал головой, прямо взглянув на своего похитителя.
Что? глаза Беса округлились. Он недовольно взглянул на Шамана, который попятился к двери. Сердце того испуганно застучало. Мелькнула предательская мысль, что они с Эльзой и Веером ошиблись, что с тещей Дворкина был не ее внук, а какой-то другой мальчик, но пацан сам рассеял их сомнения.
Михаил Коваленко. У меня другой папа, уточнил он, они с мамой развелись, а мама стала
Достаточно! поднял ладонь вверх Бес, останавливая разговарившегося паренька. От сердца отлегло. Но Дворкина ты все равно любишь?
Люблю, согласился Мишка.
Вот видишь обрадовался Бес. Значит ты не хочешь, чтобы с ним или с твоей мамой, не дай Бог, что-то случилось нехорошее?
Мишка испуганно ойкнул, зажав рот ладошкой.
Нет
Вот и я не хочу, Бес закинул ноги на пульт, закурил, пуская колечками ароматный густой табачный дым в потолок. Совсем скоро, он будет так сидеть в своем кабинете и отчитывать нерадивых подчиненных, снова все станет попрежнему, тогда мы можем быть уверенными, что ты нам обязательно поможешь?
Мишка задумчиво почесал вихрастый чуб, нахмурился, ответив совсем серьезно для своего возраста.
Смотря, что вы попросите
Видишь ли, Миша, Бес встал со своего места и стал расхаживать по кабинету кругами, нам с товарищами очень нужна книга, спрятанная в подземельях Харькова очень давно. Твойэотчим может ее нам достать. Мы впишем туда свои желания и они исполнятся. Это что-то вроде детского Деда Мороза Так вот, мы держим тебя здесь только для того, чтобы, если Саша Дворкин не захочет нам ее отдать, мы пригрозили ему, что причиним тебе вред.
Миша хитро улыбнулся и покачал головой. В голове у него вдруг возник непонятный туман. Лица Шамана, стоящего позади и Беса, разгуливающего по пультовой вдруг стали расплываться. Комната резко качнулась из стороны в сторону. Лицо парня обдало холодом. И неожиданно, так же как и началось, все это прекратилось, предметы приобрели свои правильные очертания, сизое марево вокруг исчезло. Только в голове звонко зазвучал чей-то голос:
Нельзя, чтобы книга досталась этим нехорошим людям. Тебе надо спасти ее от их лап! Ты хранитель книги, мой маленький друг требовательно закричал кто-то в голове.
Но я вслух произнес Миша, беспомощно оглянувшись по сторонам. Бес с Шаманом настороженно взглянули на парня.
Что ты? спросил, нахмурившись Бес.
Я ничегоПростоЗачем вам книга?
Малыш, а откуда ты знаешь, что мы ищем именно книгу? Шаман присел рядом с мальчишкой на корточки и крепко взял его за плечи. Сильные руки сжали немного рыхлое тело паренька. Мишка всхлипнул. Ты что-то знаешь о ней?
Говори! Бес вдруг резко остановился, вперив в мальчика тяжелый взгляд.
Простопонимаете Я чувствую, что
Говори немедленно! заорал Шаман, грубо встряхнув его.
Вписать что-то в книгу может только хранитель этой книги, а его они выбирают самостоятельно
Кто они?!
Стражи
Какие к черту стражи?!
Их называют вечные стражи, расстерянно огляделся по сторонам Мишка, отпустите, мне больно!
Шаман бросил короткий взгляд на своего шефа. Тот благосклонно кивнул.
Что ты о них знаешь? Откуда это знание?
Это у меня в голове, пожал плечами Мишка.
Ну-ка парень Бес вдруг обхватил крепкими ладонями его голову и повернул к себе. Перед его взглядом возникло бледное мальчишеское лицо с черными мешками вместо век. Огромные темные глаза без страха смотрели на Беса, скорее изучающе.
Расскажи все по порядку
Многие знания приносят многие печали голос Мишки вдруг стал совершенно взрослым. В глазах загорелся какой-то странный огонь, напоминающий пламя костра. Зрачки почти полностью исчезли, превратившись в черное пятно. Бес отшатнулся, бросив плечи ребенка. Много лет назад Книга Судеб была подарена людям, чтобы они смогли изменить прошлое, то, что изменить иначе нельзя. Переписать свою греховную судьбу, но человек алачное и лживое существо начал пользоваться книгой для своего обогащения, тогда вечные стражи укрыли книгу глубоко под землей. Только хранительчеловек с чистым сердцем и доброй душой мог вписать туда свою главу! Последний хранитель погиб давноКнига спит! Но час ее пробуждения близок! голос Мишки зазвенел, срываясь на крик. Стражи уже проснулись!
Мальчишка, словно очнулся, пламя в его глазах быстро погасло. Он принял совершенно невинный вид. Тряхнул головой, прогоняя наваждение.
Откуда пересохшими губами, осипшим от волнения голосом спросил Бес, державший руку на всякий случай на рукоятке пистолета. Откуда тебе все это известно, мальчик?
Шаман потрясенно молчал. Может быть где-то далеко, в глубине души, он и не надеялся на существование книги, но она была! Она спрятана в Харькове! И это не миф Мальчишка только что доказал им это.
Что я знаю? расстерялся Мишка, когда чужой голос звучал в его голове, он плохо помнил, что говорил в этот момент.
Про книгу!
Какую книгу?
Кто хранитель книги? Кого она выбрала себе? Дворкина? глаза Беса загорелись алачным огнем. Он снова схватил ребенка за плечи и затряс, пытаясь добиться от него еще хоть толику информации.
Говори немедленно! у Шамана от открывающихся перспектив закружилась голова. Это же можно переписать весь ход истории. Вернуть все обратно, воскресить Союз, словно не было плешивого реформатора с меткой дьявола на голове, не было перестройки, не было краха их жизи, их карьеры, не было развода с женой, дележки детей Не было ничего! От волнения он стал заикаться. Сердце забилось в бешеном ритме, будто он только что сдал норматив по бегу. Говори! он с размаху залепил Мишке пощечину. Из носа тут же закапала алая кровь. Голова откинулась назад. Он заревел от боли и жестокости окружающих его людей.