Под ногами троллей - Александр Александрович Змушко

Саша ТэмлейнПод ногами троллей

А знаете ли Вы историю Аррен?

О, тогда вам непременно стоит послушать!

Ибо печальнееи прекраснееистории не случалось в подлунном мире.

Садитесь ближе к костерку, придвигайтесь теснееи я расскажу Вам историю, что принёс мне восточный ветер. Имена в этой историисказочные; землипридуманные края Мира фантазий; героирождены между сном и явью; и лишь сама историянастоящая. Пожалуй, я бы не осмелился рассказать её, но Аррен попросила меняа разве я могу отказать?

Часть 1. На пристани

Глава 1. Мальчик и девочка

Аррен сидела на крыше небольшой халупки на краю города и смотрела на свинью, развалившуюся в соседском дворике. Свинья была чрезвычайно важная и самодостаточная. Задними ногами она лежала в сарае, а переднимив луже с грязью. Недавно прошёл дождь, и земля раскисла. Аррен подумала, что она бы и сама не отказалась этак завалиться в лужу помоев, похрюкивать и блаженствовать до конца дней.

И тут ей в нос ударил острый камешек.

 Ай!  пикнула она, потому что было больно.

Ухватившись на торчащий кусок стропила, она свесилась с крыши и увидела «доброхота». Внизу стоял донельзя довольный мальчишка с непослушными вихрами и бесовской улыбкой.

 Слазь давай, королевна!  крикнул он, потрясая деревянным клинком.

Аррен показала ему язык и уселась поудобнее.

В бёдра впивался всякий мусор, сидеть на покатой крыше неудобноно оно того стоило. Домик стоял в небольшом овражке: города с крыши почти не видно, зато открывался отличный вид на заливные лугатрава шла волнами, ветер гладил её, как большого зелёного котёнка.

 Слазь, кому говорю!  возмутился мальчишка.  Мы же договорились, пойти к кладбищу!

 Сам проспал,  буркнула Аррен, обращаясь к угольному коту, возлежащему рядом. Девчонки он не боялся, лениво урчал и изредка подёргивал хвостом. «Доброхот», видимо, и сам понимал, что виноват, а потому сменил тактику.

 А я кизила принёс,  сказал он.

Девочка фыркнула и зажмурилась. Солнце едва поднялось, но так шпарило, что Аррен буквально ощущала, как загар ложиться на неё слоямиодин, другой, третий.

И нос подозрительно зачесалсятого гляди, облупится.

Она опёрлась о прохудившуюся крышу локтями, откинулась назад, и ей открылось небобескрайнее, голубое. Облака были двух видов: одни мчались по небу, подобно куче кудрявых барашков; наверно, за ними гнались какие-то небесные волки. А другие были тоненькими, выстиранные, как потасканные привидения.

Паренёк потоптался на месте и решил прибегнуть к последнему аргументу:

 Место здесь дурное,  вкрадчиво поведал он.  Занозу вгонишь.

Аррен фыркнула и чуть съехала вниз, вовремя ухватившись за обломок доски.

Спускаться она не собиралась.

 Ну всё,  возмутились внизу.  Сейчас я сам заберусь.

Послышался треск и изобретательное сквернословиемалолетний «разбойник» ломился через малину, раздвигая колючие ветви руками и оцарапавшись. А заодно изодрав рубаху. Сама-то Аррен взобралась на крышу с другой стороныперепрыгнув с невысокой кирпичной стены в конце тупичка.

Хозяева дома возмутились бы такому вторжениюно уже более тридцати лет пребывали в Царстве Льва. А слава у халупы и впрямь, была дурная: горожане прозвали её «ведьминым логовом»; место было жутковатое. Когда-то давно, стоял на окраине бревенчатый домобычный, из одного этажа: не то, что резные «замки» в серёдке Пристани.

А потом он сгорел.

Не так, чтоб сгорелАри видела пару таких домовот них остались чёрные опоры; но будто бы угорел: почернел, скособочился. Завалился набок, точно пьяница; а крапива, шиповник и малина до того разрослись, что подойти к сенцам стало невозможно. Вдобавок, земля под ним слегка проселатакое случается со старыми домамии халупа словно утонула: крыльцо заросла трава, а пышно распустившаяся календула заслонила окна.

Ставни давно рассыпались, и заглядывать в окна было жутковатотам стояла темень даже в солнечный день. Комнаты поросли пылью и паутиной. Взрослые не любили «ведьмино логово»; зато оно совершенно не пугало котов, обожающих греться на крыше или покосившемся плетне.

Не боялась его и Аррен.

Было, конечно, ощущение жутиосознавать, что здесь некогда случилось Страшное. А под крышей, может, живут одичалые домовые или ещё какая нечисть. Но солнышко грело, из города доносился людской говор, и страх расползался, истаивал в голубом небе, лишь изредка подкрадываясь лёгкой приятной дрожью.

 Ох, ведьмина сыть!

Послышался очередной трескна этот раз громкий, сочный, словно над ухом раскусили яблоко. Паренёк наступил ногой на крылечко, и гнилые доски лопнули, издав душераздирающий стон и подняв в воздух тучу трухи и пыли. Нога непрошенного гостя провалилась в вязкое нутро.

 Благие боги!

Аррен свесилась с крыши.

 Къертар, ты там живой? Кончай валять дурака!

Он поднял к ней смеющееся конопатое лицо.

 Я тебя достану!

 Дуралей! Кости переломаешь!

Он осторожно высвободил стопу из западни, пощупал щиколотку.

 Сама-то как забралась?

Девочка в ответ фыркнула.

 Ещё чего! Нашла, какзначит, место моё!

На самом деле особой её заслуги в этом не было. Она обнаружила проход, когда за ней гналась ватага Рябого Горда.

Протиснулась меж неказистыми доминами, и оказалась в тупичке, отгороженном стенойкирпичной, заросшей вьюном. Вскарабкалась наверхи поняла, что до «ведьминого дома» недалеко. Между кустами шиповника (в человеческий рост), стеной соседнего дома (тоже заброшенного) и крапивой, был свободный пятачок.

Он весь зацвёл роскошными гладуиолусами.

Туда она и спрыгнула.

И обнаружила, что ничего страшного во внутреннем дворике нетего так же, как и весь остальной город, заливало солнце; розы, которые никто не стриг, лебеда и картошка росли вперемешку; мак зацветал среди мать-и-мачехи и чертополоха. Города отсюда, изнутри, не было видноона нашла крохотное потайное убежище.

Она слышала голоса Горда, Флина и всей их шайкинедоумевали, куда она подевалась. В конце концов, порешили, что её утащили призраки. Они ушли, а она обнаружила, что с крыши покосившегося амбара можно перебраться на крышу домаветхую, в дырах.

Но какой с неё открывался вид!

 Я тоже найду,  упрямо заявил мальчишка.

Аррен состроила ему рожицу.

 Призраков не боишься?

 Ногу сломать боюсь,  искренне посетовал он.  Кто ж меня, без ноги, в воины возьмёт?

 Ну и сиди дома, с ногой,  обиделась она.

 Дома и без ноги сидеть можно,  возразил он, и ухватился пальцами за край крыши.

Домик порядок осел, так что ему лишь пришлось подпрыгнуть. Пальцы соскользнули, и он рухнул в крапиву. Аррен хихикнула и чуть не покатилась кубарем вниз. Къертар поднялся с серьёзным лицом, посасывая пальцы. Философски вытянул занозу. Обошёл дом по кругу, похрупывая травоймокрица и вьюнок так густо оплели землю, что казались сплошным ковром. Чертыхнулся, провалившись в невидимую канавку.

 Вроде здесь можно ухватиться,  с сомнением сказал он.

 Вроде можно,  согласилась Аррен.

Он поставил ногу на осклизлую поленницу, в незапамятные годы наваленную у стены дома. Дрова заскрипели, но выдержали. Мелькнула юркая теньиз щелей выбежала и скрылась в траве ящерица. Поленья заросли мхом, и противной чёрной слизью. Мальчик поморщился. А затем резко перенёс на них вес и ухватился за торчащее вверху бревно. Дрова заскрипели и поехали под ногами, но он ухватился второй рукой, громко фыркнул, подтянулся и оказался рядом с Аррен. Кот лениво потянулся и посмотрел на него одним глазом.

 Я забрался!

Къертар выпрямился горделивони дать ни взять, король, ведущий войска в захваченный город.

 Герой,  серьёзно сказала девочка.

 А то,  осторожно он ощупал доски под руками.

И уселся рядом.

Старые доски скрипнули. Мальчик замер, а потом, когда осознал, что крыша под ним проваливаться в тартарары не спешит, облегчённо выдохнул. Слева открывался вид, от которого захватывало духгромадная равнина аж до самых гор: они прорывали укутывающее их зелёное покрывало и обнажали меловые склоны. Между горами и городом в траве блестела змейкато текла река Быстроюжная.

 Ух ты,  сказал Къертар.  Красота.

Она смотрела вдаль, а он смотрел на неё, и самодовольная ухмылка победителя сменилась на обычную улыбкутёплую и славную. Он устроился поудобнее и подставил лицо солнцу. От крыши до города было не слишком и далеко; но вот со стороны равнины начинался небольшой откос холма. Падать было футов двадцать.

Къертар поёжился.

 Страшновато.

Аррен улыбнулась емуа потом ответила, немного невпопад:

 А я не боюсь. Ничего не боюсь.

Мальчик хмыкнул и подвинулся на дюйм ближе к ней:

 Уж я знаю.

Она и впрямь не бояласьничего, чему положено страшить девчонок в её возрасте: змей и пауков, оспы и чахотки, смерти и голода, и презрения подружек. Подружки и без того её недолюбливали, болячки обходили стороной, а пауков с Къертаром они нередко ловили, чтобы попугать других девчонок. Благо, на островах они водились здоровенныечёрно-жёлтые, с орех величиной.

Къер порылся в карманах и вытащил что-то слипшееся и ароматное.

 Держи,  протянул он ей ладонь.  Кизил.

 Спасибо,  сказала она, вытащила из склеившейся массы один плод, и сунула в рот.

Фрукт был кисловатым и очень вкусным.

Мальчишка хмыкнул и отряхнул рукав от трухи и паутины.

 Главное, не провалиться вниз,  мудро заключил он.

Они молчали, как порой бывает с лучшими друзьями: зачем слова, когда языком главного не скажешь? А погода была на загляденьекак раз такая, когда не хочется не то, что говорить, но и думать. Лето выдалось на Островах жаркое. На каменной мостовой (единственной в городе) можно было жарить блины: рукой коснёшьсяопечёт. Хорошо, хоть изредка поднимался ветер: он дул с такой силой, что железные флюгера так и вертелись на крышах: точь-в-точь хвост собачонки, завидевшей угощение.

 А как ты думаешь, приплывёт ли в этом году Король?  вдруг спросил мальчик.

Такое за ним водилось: разморенный на солнце, он напряжённо думал.

 Зачем ему Острова?  отозвалась Аррен.  Других мест разве нету?

 Другие-то места, конечно, есть,  сказал мальчишка.  Но и Зелёные Острова входят в Королевство. Вот бы повидать! В позапрошлый раз я был слишком мелкий, не помню ничегошеньки. А в прошлый меня тётя заперла в кладовке. Я не виноват, что её собака такая кусачая, и я накормил её вареньем.

Они снова замолчали, следя за ползающими облакамиа ведь это такое дело, за которым можно наблюдать бесконечно. И вот тут я понял, мой дорогой читатель, что рассказал Вам много про Къера и Ари, и почти ничегопро Острова. А ведь это непорядокведь именно на них наша героиня родилась и выросла. А коли неинтересно, так пропускайте и читайте дальше: кого же в наши-то дни интересует история и география?

А росла Аррен, надо сказать, немалоцелых пятнадцать лет!

Лежат эти острова в Закатном океане, и солёные воды его горят, точно медь, когда солнце принимает свои вечерние ванны. Холмы на островахзелёные и мягкие, валяйся на травке в удовольствие, а к морю они спускаются обрывисто и неприветливо. Деревья там небольшие, да всё больше кряжистых, по-гномьи приземистых породсплошь яблони да груши, да сливы одичалые. А величавых красавцев клёнов, тополей или буковне найти.

Тихая да мирная это страна: один только городок, на самом крупном островеРыбном: и зовётся он незатейливоКеларден, что говоре островитян значит «Пристань».

Войны, голод и болезни обходят этот счастливый край; сказать по правде, не происходит тут ничего примечательного. Разве что корабль приплывёт из Большой Гавани, что на Западном Берегу. Да и то: лежат острова в стороне от торговых путей. Только если бурей зашвырнёт корабль в местные воды, да бросит команда якорь у Лобастого взгорья, набрать сладкой ключевой воды. Да ещё редкоух, как редко!  приплывают из Гавани короли, и клянутся им старейшины Келардена в верности.

Там, за Гаваньюбольшая страна, да только не видела её Аррен никогда: сказывают, там горы до небес, и рекитакие, что и не переплыть. И вздымаются вверх башни Семистолпного Града, столицы Первого Царства, и сидят на престолах Четверо Благих Королей, и правят этим чудесным краем.

Ох, что бы отдала Аррен, только б их повидать!

Да кому она нужнакроха из деревушки рыбацкой?

Нет, никому!

Впрочем, тут я покривил душой.

Был всё-таки мальчик, которому она небезразлична.

И мы с вами его уже повидали. Звали его Къертар (уж такие диковинные имена заведены в Келардене), и был он поварёнком. Работка, конечно, не ахти, но мальчик он был что надостройный, вихрастый, лицо в конопушках, а волосыкак огонь. И глаза его быликак море в полдень, а уж как играл на свирели! Казалось, холмы подходили, чтобы послушать.

И дружили мальчик и девочкане разлей вода!

Весь остров Малый излазали, заглянули в пещеры, шахты посетили, что пустуют ещё со времён Старого Короля: ходы в беловатой, меловой почве, укреплённые балками и деревянными столбами. Удили рыбу в речке Быстроватойкакая там речка, название одно! Устроили убежище на ветвях Согбенной яблониздоровенного дерева, что растёт в рощице на склоне Холма.

На Могилах Прежней поры побывали: на кладбище троллей, что однажды спустились со Студёных гор, и разграбили множество деревень, и дошли до острова Малого. Встретил их здесь отважный король Ригор, и разбил наголову, и немало людей полегло в этой сече. Солдат похоронили за городом, на холме Достославном, а троллейна Заброшенном Погосте, о котором ходила дурная слава, и куда детей не пускали.

Сказывают, будто горят там зелёные огни, и тени ходят, скрючившись в три погибели, и раздаётся хохот из-под земли. А ещё сказывают, будто троллите, что погибли от мечей латников короля Ригорахоть и мёртвые, а ждут: ждут, когда их сородичи спустятся со Студёных гор, и вернутся на Зелёные острова.

Дурное, словом, место, не для детей.

Да разве остановишь их, неугомонных?

* * *

Аррен вдруг поняла, что засыпаета спать на крыше никуда не годится. Обопрёшься о гнилую доскуи поминай, как звали! Она пихнула Къера, который прикрыл глаза и, казалось, о чём-то мечтал.

 Ну что, пойдём на Кладбище Троллей?

 Конечно, пойдём,  охотно согласился тот.  Я такую нору там нашёлзакачаешься! Вроде барсучья, а может и нет. Человек поместится. Наверно, глина обвалилась, а там старые ходы были.

 А к угощению не опоздаем?  засомневалась девочка.

Паренёк задумался.

 Успеем,  беззаботно ответил он.  Пока старейшины расшевелятся

К празднику Первого Глотка с окрестных деревень на Пристань везли на пробу сидр, квас, пиво, брагу и мёд; для детишек тоже хватало угощениямедовые яблоки; груши, тающие во рту; кизил и виноград. Брагу Аррен не любилакак-то дядя Хворт влил ей в горло несколько капель.

А вот квасу бы выпила, по такой жаре.

Но девочка ужасно не любила толкотниулицы будут запружены телегами, ревущими ослами, упрямыми мулами, клячами-доходягами. Вот Къертот в любой толпе, как рыба в воде.

 Ты оставайся, если хочешь,  предложила она, сглатывая комок в горле: без Къертара было бы совсем одиноко.

 Да ладно,  великодушно отмахнулся тот.  Подумаешь, праздник. Экая невидаль. Да и потом, к самому веселью всё равно поспеем.

Аррен ощутила такой прилив благодарности, что у неё защипало глаза. Это было бы совсем уж глупоразреветься при разговоре с лучшим другом, поэтому она упрямо сжала губы.

 Хотела бы я уйти из Келардена,  сказала она.

 Мда, уходить-то особо некуда,  согласился приятель.  Один городок на все Острова. Я вот всё думаюнужно тебе податься За Море.

 Да кто меня там ждёт?  буркнула она, продолжая липучий, как утренняя зевота, давний спор.

 Ждёт, не ждёт,  упрямо продолжил мальчик,  а подаваться надо! Ты только представь! Первое Царство! Горы высотой до небес! Реки шириной с пролив Бальфарас! Леса больше, чем весь остров Малый! Деревья, деревья выше Рыбьего Хребта!

Аррен слышала об этом, но представить не могла.

 Я отправлюсь,  сказал мальчишка.  Вырасту и непременно отправлюсь. Совершу множество славных подвигов, и меня похоронят, как героя.

Девчонка фыркнула.

 Пошли уж, вояка!

Она легонько пихнула его локтем и стала спускаться.