И правдауволю, вздохнул Лен. Как дети малые
Даша заметила, что я с удивлением уставился на разыгравшуюся сцену, быстро пояснила:
Лен недавно неделю гостил на «Марс-3» у японцев в секторе. Там подчиненные обычно кланяются начальству и исполняют распоряжения, ну, и попытался привить их обычаи нашим охламонам.
Неужели получилось?
Ага, результат сам видишь. Ты бы посмотрел, как эта парочка поклоны бьёт!
Лен между тем распекал нерадивых подчинённых:
не в кафе и не на вечеринке. И девушек тут нет Он сбился и покосился на Дашу. То есть, ваших подружек. Так что будьте любезны выполнять мои распоряжения, Ханс!
Яволь, херр начальник!
Кроме меня никто не обратил внимания на их пикировку: Хрулёв, поджав губы, отчего выражение на его костистом лице сделалось ещё суше, вынимал из глубин аэромашины кейсы и передавал их Герду. Последний аккуратно складировал их небольшим штабелем.
Кончилось тем, что оба техника загрузились в аэрокар и улетели, предоставив нам самим волочь в МОУ тяжёлые кейсы.
И этонаше начальство! негромко ворчала Даша, с натугой перевалив ферропластиковый контейнер на пандус. Нет, припрячь работать лишнюю мужскую силу
Не ворчи, тебе не идёт. Лен, оказывается, всё прекрасно слышал. Там они нужнее. Ночью в пяти квадратах вышли из строя киберплуги, и все техники вылетели на поля.
А что случилось? Даша казалась встревоженной. Герд остался равнодушнымдела ИКП его не трогали. А Сергей, похоже, уже знал.
По южным округам марпоника будто валом прокатилась, и вся тамошняя техника попала под удар.
Прокатиласьэто как? не поняла Даша. Я, признаться, тоже. Волной?
Поднялась и опустилась, будто Марс вздохнул.
Очень понятно.
Так у вас ЧП, сказал я. Извините, что сорвал с места.
Хрулёв лишь махнул рукой и скрылся в недрах модуля.
Лен скривился.
Да у нас таких ЧП по десятку на неделю, фыркнула Даша. Сначала дёргались все, переживали. Теперьобычная рутина.
Ну-ну.
Нам пришлось потрудиться, прежде чем рассесться в жилой зоне модуля. В одних кейсах были припасы: вода и пищаотправились в буфетную стойку. А большую частьвоздушную смесь, кислород, по-старомуДаша с Леном установили в специально изолированном боксе, подключив последовательно к внутренним воздушным фильтрам. Затем расположились в пилотских креслах.
Сергей к тому времени уселся в кресле перед голографическим интерфейсом и что-то проверял, наверное, технослужбы МОУ. В наше с Гердом распоряжение поступил диванчик, обтянутый псевдогубкой. Сидеть было довольно удобно, если только модуль не начнёт трясти или переворачиватьтогда не удержаться.
Глухим хлопком запустился М-генератор, оживляя системы модуля.
Даша окинула взглядом засветившийся экран и дала команду на взлёт. МОУ плавно поднялся на несколько десятков метров, втягивая посадочные амортизаторы и убирая пандус.
Будем минут через сорок, предупредила Даша.
Что так долго? возмутился сержант. Мы сюда почти столько же летели.
Девушка промолчала, вводя данные в компьютер, зато откликнулся Хрулёв:
МОУ не аэрокар, он спроектирован для космоса, на планете только взлётпосадка.
И?..
И чтобы перелететь на пару километров, нужно чуть ли не в стратосферу выходить.
Герд со вздохом откинулся на переборку и прикрыл глаза.
Модуль завис ненадолго и рванулся вверх, меня ощутимо вжало в сиденье.
Мне не было видно экран перед Дашей и Леном, в отличие от голографической проекции МОУ перед Хрулёвым. И модулируемой поверхности Марса под ним.
Модуль тряхнуло. Раз, потом другой. По краю полки выдвинулся бортик, в который я и вцепился. Раскрывший глаза Герд последовал моему примеру, тихо ругаясь сквозь зубы. Краем глаза я отметил зеленоватое плетение линийспроецированные изображение марпоникитолщина её массива впечатляла. Хотя чего ж ещё ожидать? Восстановление атмосферы целой планеты по масштабности сравнимо лишь с терраформированием последней.
МОУ пошёл на снижение.
Приземлились мы мягко. Снаружи посёлка и чуть поодаль от аэромашины с эмблемой LE, сослуживцев Герда.
Надо же, хмуро заметил Лен, намного быстрей добрались.
Ты будто не рад? поинтересовался Герд, вставая.
Не рад, подтвердил Лен, отстёгивая ремни. Два дня назад на высоте бушевали такие смерчи, что приходилось корректировать курс вакуум-выбросами.
Действительно, если вспомнить нашу эпопею на КППМ.
Атмосфера стала разреженней, сказал Хрулёв, глядя на свой экран. Как бы наша работа не угодила псу под хвост!
Какому псу? удивилась Даша.
Марсианскому! Хрулёв встал и сказал Лену:Необходимы срочные замеры по всей толщине атмосферы по содержанию водорода.
Пожалуй, Лен медленно кивнул. Извини, Илай, но сейчас не время гоняться в космосе за обломками. Выгружайтесь с Максом, а мы пройдёмся вверх по глиссаде.
Думаю, лишний глаз не помешает. Я не собирался покидать модуль. Считай, что я дал согласие работать в ИКП.
Ты извини, но так не делается!
Да какая разница. Хорошо, жалованье и премиальные начнёте с завтрашнего дня начислять, сегодня бесплатно потружусь.
Может, и мне с вами, спросил Герд, останавливаясь перед откатной переборкой и поворачиваясь к нам. Дело-то серьёзное
Ты зачем вообще сюда поехал? поинтересовался Лен. Они с Дарьей что-то быстро вводили в компьютер со светопанели.
Хотел осмотреть посёлок, может быть, какая-нибудь зацепка найдётся. А то в патруле ребята неопытные. Могут что-нибудь и пропустить.
А мне показалось, ты не хочешь Илая с Дашей отпускать, вставил Хрулёв сухо. Он тоже что-то лихорадочно строчил на консоли под разноцветные мигающие вспышки неярких огоньков.
Ну, и это, не стал отрицать сержант.
Ага, ревнуешь, значит, бухнул толстокожий Хрулёв.
Я, кажется, не давал повода сомневаться в своей порядочности и профессионализме.
Замечание Сергея Герда явно задело.
Я встал.
Насчёт профессионализма ничего не скажу, но вот по поводу порядочности кое-кому лучше бы помолчать!
Что? Герд резко обернулся в мою сторону.
Ты чего, Илай? удивился Лен, но его заглушил Дашин возглас:
Не надо, Илай!
А что надо? Женщин бить! Руки им выдёргивать!
Даша попыталась встать, но пристёгнутые ремни не пустили.
Илай, ты не
Вы правы, господин Севемр, перебил её Герд. Он ссутулился, лицо приобрело нездоровый землистый оттенок. Я бы очень хотел вычеркнуть из своей жизни этот позор, и понимаю, что госпожа Лайт меня не простит.
Я вас простила, сказала Даша холодно.
Нет, Герд покачал головой. Вы сказали, что прощаете, а это совсем другое. Я сломал бы себе руку, если бы это помогло.
Но не сломал, сказал я сердито.
Я и тогда сказала и сейчас повторю: не надо ничего ломать, я тебя прощаю.
Даша! Герд вскинул голову.
Госпожа Лайт!
Извините. Прошу ещё раз принять мои самые искренние извинения.
Повисло неловкое молчание. Герд постоял какое-то время, потом откатил панель-переборку и вышел. Показалось или нетДаша облегчённо вздохнула.
Успокоился? спросила она меня. Что ты тут устраиваешь?
Я ему не верю, сказал я.
Зря, вмешался Лен. Мы его всё-таки хорошо знаем.
То есть, вы знали? спросил я Лена.
Тот немного помялся и ответил:
Знали. Народу мало, а такое не скроешь. Проглядели, как у мужика синдром агрессивности развилсятогда защита от космического излучения была лишь в посёлках, а Герд мотался по планете, ну и хватил лишку. Не сразу, постепенно. Вылечили, как видишь.
И что, всё равно оставили в органах правопорядка?
А у нас таких специалистов нет. Тут тебе не Земля. Такие, как наш сержант, на вес водорода.
Угу, взрывоопасные.
Всё! Лен подвёл дискуссию к концу. Взлетаем! Дашуль, готова?
Да.
Сергей?
Рассчитал на семнадцать проб до границ экзосферы. Дальше пока не успел.
Лен, попросил я, давай пройдём над центром посёлка. Времени это не займёт, а я кое-что проверю.
Лен хмыкнул.
Хочешь чёрный прокол найти? Хорошо, но больше никаких отступлений. Слишком серьёзно всё.
Клянусь! Я поднял правую руку. Даша засмеялась, искоса поглядывая на меня.
Ты сейчас на индейца похож, сказала она.
Хау, согласился я.
Даша поднимала модуль под углом, проходя над центром вахтового посёлкакрохотная окружность чёрно-красного прокола на светопанели, задавленная колоссальным плетением стеблей.
Я поспешно вынул нейрочип и поднес и прижал за ухом. Псевдоплоть выбросила едва ощутимые тонкие усики и почти растеклась по коже, оставив чуть ощутимое под пальцем вздутие.
Воображаемый хлопок, который мы с Дашей наблюдали в виртуал-центре, вызвал ответ: где-то глубоко внутри засиял и взорвался клубок света, раскидывая и сжимая пряди крохотных огоньков, которые в свою очередь разбухали и опадали. Меня корёжило: кажется, в конвульсиях бились все внутренние органы и все части тела.
Краем глаза отметил, как вздыбился и рухнул внутрь, сам в себя, участок окружающего центр посёлка поля марпоники, обрывая по кругу стебли и едва не зацепив стоящую чуть поодаль аэромашину отдела правоохраны.
Но нам так не повезло, как модулям посёлка. Скребя трясущимися пальцами по лицу и срывая нейрочип, я ещё увидел, как МОУ, кружа, затягивает вглубь планеты. Перед глазами застыла картина нашего нескончаемого падения, а слух сверлил бесконечный звук.
А затем я осознал, что лежу, пристёгнутый к полке, рядом сидит Даша и гладит меня по щеке, устроив мою голову у себя на коленках. Тут же стоял встревоженный Хрулёв, сжимая в кулаке нейрочип.
Я машинально провёл пальцами за ухом.
Я его сняла, сказала Даша. Успела, к счастью. Ты! вдруг рявкнула она. Экспериментатор марсианский! Думаешь, я своему мужику помереть дам? И не надейся! Она вдруг всхлипнула и, отвернувшись, соскочила с дивана, скинув мою голову с колен. Шагнула к пульту, но сразу вернулась, наклонилась и поцеловала. Не делай так больше!
Даша, давай сюда! позвал её Лен.
Я только сейчас обратил внимание, что корпус МОУ сотрясает дрожь нескончаемых вакуум-выхлопов. Столь беспрерывная работа М-генератора используется при бешеных ветрах, как в верхней атмосфере Юпитера, где скорость их достигает 100 метров в секунду, не говоря уж о давлении больше 20 атмосфер и прочих радостях в виде температуры в 900 кельвинов. Или при работах на выносных меркурианских гелиостанциях вокруг нашего светила.
Как ты? спросила Даша, прежде чем отойти к начальству.
В порядке. Говорить было трудно, словно не пользовался голосом долгое время. Будто голосовые связки одеревенели. Надолго я отключился.
Минут двадцать тут летим, ответил Хрулёв. Дарья уже устраивалась в кресле пилота.
Интересно, а у меня картина в голове только сейчас сменилась. И как такое возможно? Чтобы глаз не принимал поступающую извне информацию, а застыл на одном полученном виде. Как стоп-кадр.
Я перевёл взгляд на экран наружного обзора.
Такого просто не могло быть. Разумеется, в толще земли есть пустоты и достаточно большие, те же полости карстовых пещер, например. Но встретить под землёй многокилометровый участок пустоты под проросшей сквозь почву марпоникой. Да и какой это участок? С другой стороны, конечно, и океан можно назвать местом для хранения воды.
Плоское небонебесная твердьнад головой и пустота под ним. Она тянулась во все стороны прозрачными километрами неохватного взглядом пространства. А снизу, параллельно небесной тверди, словно отображался её двойник, твердь земная. Точнее, подземная. Такая же плоская и неохватная, как и сверху. И их постоянно пронизывали зарницы: верхнююярко-белые, нижнююприглушённо-багровые. Отблески невидимых бурь в глубине.
Постепенно зарницы подобрались из глубины к краям, высветив белым цветом всю небесную плоскость и багровымнижнюю. И они не остановились: сверху начали падать раскручивающиеся плети свитого белого света. Всё это, если не брать белизну, очень напомнило прорастание побегов марпоники при ускоренной прокрутки отснятого видео. А снизу навстречу им потянулись тупые багровые вздутия-волны.
Они соединились. Багрово-белый свет сменился ослепительно-яркими длинными разрядами, непрерывно змеящимися по всему соединенному объёму, теперь уже не пустотыэнергетической сети одинаковых ячеек из таких же энергоразрядов. Они вспыхивали и гасли, чтобы снова вспыхнуть; некоторые не вспыхивали и висели в сети слабо пульсирующими чёрными клетками, прахом пустоты. И их становилось больше и больше, пока вся эта сеть не превратилась в объём мёртвого праха и не растворилась во вновь раскатившейся пустоте под концами-отростками побегов марпоники.
И где это мы?.. пробормотал, чисто риторически.
В Марсе, это Хрулёв. Под поверхностью.
Ты уверен? Всё-таки зондирование Марса происходит непрерывно всеми мыслимыми и немыслимыми способами. И подобную полость наверняка бы заметили.
Если только она не возникла в последние часы, парировал скептик.
Слишком большая, не согласился я. Времени бы потребовалосьне счесть. Молчу уж о сдвижках коры планеты.
Хочешь сказать, что это не Марс? Тогда что? Точнее, где? И как выбраться?
Хма вообще, прикидывали относительно наземных координат, где мы?
А как же! По кругу летаем. Под посёлком. С километровым радиусом.
А центр?
Любуйся! Сергей пальцем указал в нижнюю левую часть экрана.
Там то увеличивалось, то сжималось бледно-зелёное овальное пятно метров 100 в поперечнике, судя по цифрам. И, судя по тем же цифрам, пятно являлось шарообразной субстанцией, настолько сложной, что электроника МОУ не могла спрогнозировать просчёты для отдельно выделенной 3-D картинки.
Рядом висело окно с транслируемым оптическим изображением. Невооружённому глазу пятно представлялось чем-то вроде медузы с короткими щупальцами. Она как бы ощетинивалась ими на короткий миг и успокаивалась. Очень похоже на ропалии земных сцифоидных[8].
Мне показалось, что при каждом таком «ощетинивании» псевдоропалии втягивают в центр «медузы» на краткий миг застывающие красные линейные проблески, после чего ослепительные разряды делаются чуть темнее.
Фризлайт[9], пробормотал Хрулёв.
Думаешь?
Не знаю. Но туда рушится прорва энергии. Откуда только берётся?
Связь есть?
Смеёшься? Поражаюсь, как модуль-то выдерживает. Тут такая смесь энергии, что она скручивается в топологические объекты, будто в гравитационном коллапсе.
Это как? не понял я.
Сергей снова провёл пальцем по выделенной светопанели, очерчивая сраставшиеся пряди бледно-зелёные корней марпоники с тянувшимися навстречу им снизу красными сполохами. Соединяясь, они втягивались в «медузу», застывая на миг непонятными абстракциями.
Уйти не пробовали?
Не получается, выдохнул Лен. Нас и так с каждым кругом затягивает ближе.
Я сглотнул.
Назовите меня чокнутым, но мне кажется, что это пятно делит материю на кванты времени и поглощает их.
Откуда ты это взял? удивился Лен. И почему именно хрононы, а не фотоны или кварки?
Ты что-то почувствовал, да, Илай? спросила Даша.
Я кинул.
Почувствовал. По-моему, это я затормозил наш переход в хронон. И предлагаю нырнуть внутрь, пока есть свобода выбора.
И зачем? Судя по лицу Лена, ему и хотелось с головой окунуться в творившееся научное безобразие, и удерживала ответственность старшего по должности.
Я вновь прицепил нейрочип. Прислушался.
Лен, времени у наспара вздохов. Поэтому, как дам отмашку, ныряйте в эту «медузу», иначе тут мы и
Меня захлестнуло уже знакомое, но оттого не менее гнусное ощущение распухания, растворения и прочих сопутствующих прелестей.
Давайте, пробормотал, стараясь не отключиться.
МОУ скользнул к центру «медузы» сквозь псевдоропалии. На один долгий-долгий миг меня свела судорога, после чего последовал удар. По модулю. И по мне. По всему.
Одновременно внутри меня снова полыхнул клубок света, разбрасывая в окружившую пустоту тянущиеся в бесконечность пряди. Они тянули меня за собой, разрывая на миллиарды вопящих от боли кусочков и раскручивая в спирали галактик, потом застыли на длинный-длинный миг и погасли. Осколки моего «я», врастая друг в друга, стремительно, но не мгновенно, выпали из того непонятного «где» и «когда», куда растащили их нити света. На долю чего-то, имеющего отношение ко времени, и вместившей в себя существование всей вселенной, вдруг прорезался замысел сущности всего сущего в процессе его зарождения и дальнейшего продолжения. И всё погасло.