Наконец-то Лучемир. мы поручкались. Пришлось пару часов круги по полям понарезать. На всякий случай. Подозрения у меня были, что за мной слежку устроили. Потому что на утреннем допросе, слишком мало меня расспрашивали. Будто только для проформы, с ленцой. Не похоже это на них.
Михаил, я уж было запереживал. Что только не подумал. Пока здесь тебя ждал. Хорошо, что ты приехал, один.
Ладно, помоги вытащить своего коня. Арбалет пока бросай под пассажирское сиденье. Чтобы не мешал. Мотошмотки потом оденешь. Шлем накинул и поехал. Проедешь километров двести сначала, а где нибудь перед выходом, на автостраду, переоденешься попутно.
Я тоже так думаю. Не будем тянуть время.
Скатив мотоцикл на тормозах по захваченной доске, я быстро повесил кофры и надел шлем. Сел, стал заводить. Не заводиться. Так холодный пуск, подсос, нейтралка. Поворот ключа. Залилась «ямаха» песней славной. Камень с души долой. Я улыбнулся, повернулся к Михаилу, чтобы пожать ему его медвежью волосатую лапу и проститься. Но он стоял у открытых в салон дверей УАЗа и разломив двустволку, торопливо засовывал в неё патроны. Раздалась автоматная очередь. Михаил остановился. Моя улыбка пошла на нет. Я рванул ручку газа, дорогу мне загородила, знакомая, развернувшаяся чёрная иномарка с измятым боком. Объехать не проблема, но из окон на меня уставились, пара стволов автоматов. Сзади подъехала другая машина, не так сильно побитая, но не в самом новом виде. Через потрескавшиеся окна, на меня смотрел Никон. На его небритом лице играла улыбка.
Лучемир! обрадовался Никон. Какая неожиданная встреча! Признаться, я не ожидал тебя здесь встретить. Мишаня, будь добр, отдай берданку моему другу. Не искушай его делать в тебе огромную дырку.
Два автоматчика с пиджаках, выцеливали нас, а позади к нам подходил Никон с пистолетом и Палень с неразлучным дробовиком.
Мне говорили, что преследовать Михаила пустая трата времени. Но я чувствовал, он будет моим пропускным билетом в упущенные возможности. Я бы выпытал всё из тебя сам, но боюсь, у меня нет на это времени. Мне проще будет тебя просто застрелить. Палень всё время торопил меня.
Слышь, Никон, у тебя на нас ничего нет. Едь со своими ребятами по добру.
Француз подошёл к нему и коротко ударил прикладом по голове. Теряя сознание, Михаил осел на землю. Никон продолжал.
Я смаковал момент, ждал до последнего. Хотел, чтобы вы, а я не знал, кто это будет, ощутили вкус победы. Так горечь поражения, станет сильнее. Как это было у меня, когда вы выкрали мои честно добытые сведения, а потом бестактно взорвали мой вездеход, с ценной тушкой волчка. Ну что же, я рад, что вышло именно так. Не знаю, как вы зазомбировали нашего часового, чтобы он всё вам добыл, но вышло у вас это почти профессионально. Где он теперь? Кстати, а где эта баба? Я ожидал встретить здесь именно её.
Я слез с мотоцикла, снял шлем. В лесу, я заметил странное, но знакомое движение. Словно серая тень промелькнула мимо.
Ладно, крендель. Твоя взяла. Хочу рассказать тебе всё, прежде чем последний раз плюну в твою рожу. Это я залез к вам той ночью и выкрал инфу. Я видел, как ты предложил серому пиджаку винца за победу. Как же приятно мне было слышать взрыв ночью и осознавать, как ты рвёшь не себе волосы. Мне говорили, ты там настоящее представление устроил. На коленках ползал. Плакал как баба. Ты кстати знал, что твой дружок настоящий француз, он лапки жабам откусывает. договорить длинную речь я не успел.
Никон выстрелил в меня. Тяжелая пуля ударила в грудь. Я упал на землю, хватая ртом воздух.
Дальше всё происходило словно во сне. В нашу сторону шла Яра и громко пела. Из леса выбежал разъярённый Грум. Шерсть на нём отросла, а рычал он так злобно, что я не сразу узнал его. Пиджаки с перепуганными лицами, стали поливать его длинными очередями. Никон и француз не растерялись и стали выцеливать Яру, но она обернулась лисой и стала прыгать так ловко, что они не могли в неё попасть. Ну, уж нет, только не Яра. Я пополз к УАЗу. Достал арбалет, сквозь боль зарядил его и покачиваясь, стал целиться в Никона. Щелчок. Болт насквозь пробил руку Никону в районе запястья. Он вскрикнул и выронил пистолет. Француз подловил лису и вовремя выстрелил.
Лиса кувыркнулась на спину, но когда раздался второй выстрел, он уже успела убежать, оставляя за собой розовый кровавый след. Грум приблизился и кружа в ритме смертельного вальса, вскрыл пиджаков, как банки с красной краской. Пока Никон, левой рукой силился поднять пистолет и прицелится, Палень уже навёл свой дробовик на меня. Испытывая жуткую боль, я запрыгнул за машину. Пучок свинца закопался в землю. Когда к ним приблизился Грум, француза уже не мог спасти дробовик. В одно движение когтистой лапы, он лишился и оружия и головы. Никон успел сделать целых пять выстрелов в грудь Груму, один в голову. Пуля только разорвала щеку и обнажила огромные зубы. Огромные когти вскрыли Никона, а голова пропала в пасти зверя. Пожевав его голову, Грум сплюнул то, что от неё осталось на землю.
Лиса обернулась Ярой. Хромая, Яра подошла ко мне. В районе бедра у неё сочилась розовая кровь. В неё попало лишь несколько дробинок. Она склонилась надо мной, аккуратно раскрыла куртку. Сунула руку и достала сильно деформированный латунный кастет. Пуля не смогла его пробить и оставила в нём крупную вмятину. Она закатала всю одежду на моём торсе. Во всю грудь у меня был кровавый синяк в форме кастета. Она засмеялась и обняла меня.
Ай яй яй! предупредил я её о том, что мне очень больно.
Не смертельно. радовалась она. Выпишу тебе по своему рецепту, особую мазь. Заживет лучше, чем на собаке. Хочешь Грум тебя укусит немножко?
Я посмотрел на Грума, он трогал рваную щёку и тихо рычал. Жуткое зрелище. Никогда к нему не привыкну. Я замотал отрицательно головой.
Лучше не надо.
Ну и зря. Слюна у него лечебная. Да Грум? ответом ей был низкий рык, Грум уходил в лес.
У тебя кровь Яра. сказал я ей приподнимаясь, грудь болела как после удара кувалдой, наверно сломаны несколько рёбер.
Пустяки, мне почти не больно. Главное что ты жив Лучемир. Но тебе надо ехать прямо сейчас. За ними приедут остальные, а нам с Грумом надо успеть спрятать их всех.
Что с Михаилом?
Наверно сотрясение. Думаю ничего страшного.
Яра. Смешанные чувства наполняли меня, я встал и горячо приник к её губам. Ты мой бриллиант Яра.
Ты мой драгоценный Лучемир. из глаз её покатились слёзы.
Я сел за так и не заглушенный мотоцикл и поехал. Прочь из Чертякино. Прочь ото всех, кого я здесь узнал. Прочь от любви всей своей жизни. В полевую даль. Домой. В зеркало я видел, как Яра, без конца вытирает слезы. Накатывающиеся из серых глаз, на прекрасное веснушчатое лицо.
Глава 21: Дорога
Приятно вновь сидеть за мотоциклом и мерно ехать по грунтовой дороге. Когда возвращаешься из трёх недельного отпуска, ставшего настоящим путешествием. Трудно поверить, что всё это могло с тобой случится. Хочется приехать скорее домой, забыться в реалиях повседневной реальности. На одометре, пройденный путь составил двести тридцать километров. В зеркало показалась бегущая за мной лиса. Совершенно такого не может быть, чтобы лиса не шарахалась от мотоциклиста, а бежала за ним. Остановился, осмотрелся сквозь поднявшуюся дорожную пыль. Нет никого. Показалось. Мотоцикл заглох. Да что с тобой не так! Надо тебя в сервисе показать. Раза с десятого завелся. Что я теперь каждый раз буду, пляски с бубном вокруг мотоцикла устраивать чтобы куда нибудь поехать? Чай не пятидесяти летней давности техника. Совершенно новая. Может и должна работать более чем исправно.
В зеркало заднего вида опять показался бегущий за мной силуэт, толи зайца, то ли лисицы. Да к чёрту всё это. Я свернул в еловый лесок, чтобы поставить мотоцикл под тень деревьев. Жидкостное охлаждение достаточно эффективно в любую жару, и закипеть невозможно даже при длительном подъёме в гору. Однако же, я совершенно, никуда не тороплюсь, разве что самую малость.
Послышался, какой то шум. В шлеме достаточно хорошие, шумоподавляющие внутренности. Для того чтобы на трассе, на высокой скорости, не глохнуть от свиста ветра, перекрывающего шумом даже рёв двигателя. Когда так долго едешь, на скорости выше ста километров в час, ощущается только вибрация и бесконечный, но умеренно тихий свист. Шум не показался. Кажется вертолёт. Причём, судя по направлению, летит, в ту сторону, из которой еду я. Я присел. Мотоцикл матовый, еловый лапник такой густой, что спрячет хоть танк. Дождался, когда вертолёт пролетит мимо. Стал переодеваться в привычный мотокомбинезон. Оставлять здесь военную форму и берцы посчитал не разумным. Всё-таки дорога, какая никакая, а рядом. Да и форма с обувью практичная. С трудом запихал по забитым до отказа кофрам. Оля постаралась не на шутку. Верно там одни подарки и сувениры.
Мотоцикл опять не хотел заводиться. Что за напасть. Хотел одеть шлем и повторить попытки уже сидя, как услышал новые звуки. На этот раз наземные. Ну точно, едут в мою сторону, по дороге. Опять присел. Черно-красная мотоэкипировка уже позаметней будет. Залёг в корнях ели, рядом с мотоциклом. Сквозь листву было видно, как едут три тёмно-зелёных, военных джипа. Вот так переполох я там устроил. Надо скорее на трассу выходить. Там слиться, в потоке машин и таких же мотобратьев, как два пальца окропить. Именно меня, конечно, не ищут, но подстраховаться не мешает. Дождался, когда военный транспорт удалится. Даже вышел, посмотрел, не едет ли кто ещё. Нет, всё на этом. На этот раз завелся без проблем, выехал. Кто-то меня точно оберегает. Благо земля в последние дни, приобрела твердую поверхность от сильной жары и потрескалась. Следы покрышек почти не читаемы.
Ехал не быстро, не более полусотни. Часто присматривался вдаль. Через час, через просветы между деревьев, замелькала дорога. Наконец-то. Асфальтовая дорога быстро вывела меня на главную трассу. Ехать стало веселее. Скоростной режим я старался соблюдать, чего обычно за мной не водилось, особенно на условно скоростных дорогах. Для мотоциклиста, режим скорости всегда другой. Разгон и ускорение всегда происходит быстрее. Масса мотоцикла меньше во много раз, чем машина. Потому любой мотоциклист, на более-менее серьезном мотоцикле, чувствует себя окрылённым. Это не значит, что он обязательно, нарушитель скоростного режима. Вовсе нет. Просто восприятие скорости так таковой совершенно иное. Особенно когда вокруг тебя, нет жестяной скорлупы и комфортабельного кожаного салона с натуральным деревом, как в случае с машиной.
За час, без особых сложностей, двигаясь в общем потоке, до города, я долетел, как на крыльях. Сначала возникло лёгкое чувство отторжения. Так происходит всегда, когда длительное время находишься на природе. Сама суть города, она такова, что противна человеческой сути. Просто люди настолько отравлены ей, что чувствует в его среде себя как дома. Но она уже по своей природе, агрессивна, по отношению к человеку. Взять тот же блокпост, который мне встретился на пути. Пришлось объехать его стороной, дав не малый крюк. Потому что документы свои на привале я так и не нашёл в рюкзаке. Копаться в туго набитых кофрах не было, ни времени, ни желания. Когда над тобой летает вертолет, а по земле ездят джипы военного образца, об этом как то не думаешь.
Теоретически, узнать о том, что я в чём-то замешан, никто не сможет, последние свидетели моего здоровья благополучно скончались несколько часов назад. Хотя теоретически узнать можно всё что угодно. Михаил, думаю уже уехал достаточно далеко, чтобы на него пала тень. Лесник он, ему можно и нужно разъезжать по округе, следить за сохранностью природы. Потому, он может вернуться домой, а может уехать, хоть до вечера куда подальше. За него беспокоиться точно не надо. За Яру и Грума, тем более. Мысль расставания саднила как свежая рана. Ничего-ничего, надо привыкать, на первое время, нужно смириться с этим моментом.
Назад нельзя. Не возвращаться же теперь по первому пустяку. Без документов конечно нельзя, но первое время можно. А вернёшься, как говорит Оля, «дороги не будет». Ладно, попрошу тётю выслать почтой. Как нибудь, когда всё уляжется. Через третьих лиц желательно. Вспомнились слова Михаила «один раз вернуться плохая примета, а двасущий идиотизм». И то правда. Надо внимать мудрому человеку, особенно, когда он тебе друг. Ну вот и дом. Милый дом. Я по тебе скучал. Заехал в подземный гараж, припарковался, слез. Кофры сразу снимать не стал. Поднялся в квартиру. Лёг на пол. Стало значительно легче. Так и заснул, как был, на полу.
Разбудил меня внезапно оживший телефон. Раскладушка разорялась на всю квартиру, стандартным звонком. Не помню, чтобы я его включал. Пришлось вставать.
Ты там не умер часом? это был голос друга художника.
Я даже «алло» не успел сказать. Привет. А ты сразу о смерти моей размечтался.
Привет Лучемир. Мы тут поспорили! С провидцем нашим. Я говорю, ты там женился. А он говорит, ты под смертью ходил.
Вы оба были правы.
Конкретнее мой дорогой друг! На кону большой куш!
Я.
Всё понял. Я сейчас приеду. Будь дома.
Я вообще-то в сервис сначала, потом в мастерскую. Давай лучше завтра.
Всё понял. Завтра утром буду как штык.
Ладно, давай.
На часах семь утра. Вот как. Не спится художнику. Опять наверно без сна творил всю ночь. Из приличия дождался семи утра и позвонил. Хотя какие там приличия, с него станется и в три утра позвонить. Проспал весь вечер и всю ночь. На полу. Надо сейчас в мастерскую заехать. Давно там не был. В сервис рановато. Но сначала поесть. Что у нас в холодильнике есть. Так специально перед отъездом всё истребил. Чтобы не испортилось. Меня выручил кем-то давно подаренный зеленый чай и мёд. Очень хорошее сочетание вышло.
Оделся, собрался, спустился. С опаской сел на мотоцикл. Завёлся с пол оборота. Как и должен. Ну ладно, в городе встрять не проблема. Доехал до мастерской. Посидел в тишине и одиночестве целый час. Делать совершенно ничего не хотелось. Но это нормально, после отпуска так всегда. Нужен ещё один отпуск, но уже спокойнее первого.
Вдруг в дверь вошли. Две девушки болтушки. Видно, что лучшие подруги. Я пропустил мимо ушей, почти всё, что они мне сказали помимо желаемого заказа. Сказали мне они действительно много. О том, как сложилась их судьба, стать подругами с ранних классов школы. Где они потом учились и как долго. Какие делают друг другу подарки, и как судьба их занесла ко мне, чтобы заказать у меня сразу две деревянные шкатулки. Опять друг-другу, на память, из самых светлых и жизнерадостных побуждений. Объявления нет, что мастерская закрылась, а она постоянна закрыта. Так же быть не должно. А меня им советовали неоднократно. В общем, всё в таком духе.
Чем я больше их слушал, тем больше понимал, что ныне не ощущаю себя тем человеком, которым я, когда то был до отпуска. Соответственно эта профессия, по созданию произведений искусства из дерева в миниатюре, казалось мне чуждой. Я совершенно не мог понять, как я мог настойчиво заниматься этим всю свою жизнь. Я вдруг понял, что больше не могу заниматься резьбой по дереву. Совсем не могу. Совершенно не моё занятие. Вопрос зашёл о цене. Они увлеченно затихли и уставились вдвоём на меня, чего то ожидая.
Эм. Я не смогу выполнить этот и второй заказ. спокойно, но лаконично ответил я.
Почему же? спросила одна.
Да уж скажите на милость. спросила другая.
Я больше не занимаюсь плотничеством и художественной резьбой по дереву.
Но как же, как же? всплеснула руками одна.
Нам о вас столько говорили! Мы видели все ваши работы в интернете. Не может, не может этого быть.
Я пожал плечами, якобы сожалея им.
Мы вас просто не понравились да? Мы тут слишком много всего наговорили и теперь вы из принципа отказываетесь нам их сделать. Это так? Скажите. Эта так?
Точно. Он отказывает часто людям, просто на них посмотрев. Это же написано на его лице.
Уважаемые девушки, я действительно решил сменить направление своей деятельсности.
Но как давно?
С сегодняшнего дня. я начинал уставать от них.
Но вы же ещё здесь! Так сделайте заключительный заказ, возьмите аванс и сделайте. В конце концов, работа мастера боится.
Я здесь, потому что пришёл закрыться.
Да он издевается. Наглец. Настоящий хам!
Нахал!
Они вышли. Я скорее запер за ними дверь и повесил табличку закрыто. Выключил свет. Побарабанил пальцами по столу. Неожиданно как то всё случилось, даже для самого себя. Ладно, девять утра, можно ехать в сервис. Вышел, завелся без проблем. Я не спец, но наверно причина где то глубже, проводка, мозги. Но доверим это дело профессионалам. Заехав к официальному дилеру, я передал мотоцикл и завел беседу со знатоками. Мне сказали, что дело наверно пустяк, раз мотоцикл новый и сейчас они быстро решат проблему. Если я никуда не тороплюсь. Теперь я никуда не торопился. Устроился на кожаном диване, в шикарной комнате для ожидания, с видом на уличный фонтан. Мне принесли, по меньшей мере, четыре чашки чая, а на третьем часу, ко мне вышел главный мастер с косматой бородой и с зататуированными по самые кисти руками. Словно я не к официальному дилеру заехал, а в байкерский клуб.