- Суши с унаги и эби. Водка. Tea. - Только и мог сказать блондин, который знал японский по распечатке и транскрипциям названий в российских суши-барах.
Он смог лишь практически без акцента произнести 'аригато', когда девушка принесла вторую часть заказа.
Читатель порноманги ни за что не обратил бы внимания на очередных русских туристов, которые заказывали национальные блюда вперемежку с родной выпивкой, если бы не третий столик на террасе слева.
Разгневанный японец мигом очутился рядом с аморальными русскими туристами, которые к тому моменту принялись переставлять бутылку и решать пить или не пить, разогревать как саке, или остудить, и если пить, то в каких количествах.
- Это место занято, господа! - на хорошем русском выразился заскучавший за мангой посетитель.
- А я говорю, пить не будем, пусть стоит непочатой, - не обращая на него внимания, твердил смуглый, - хватит мне того раза.
- Три тысячи лет назад было жарко, теперь на улице пятнадцать, не развезет! - тянул бутылку к себе блондин. - Да и по инструкции, блин, сказано для придания, так сказать
Японцу пришлось кашлянуть и повторить только что сказанное. Но парни все равно были увлечены делением бутылки с национальным русским напитком. И философским вопросом.
- Ладно, уговорил, пить не будем. Пусть стоит для антуража, - фыркнул блондин и с силой поставил предмет спора в геометрический центр стола.
И только после этого он поднял непонимающий взгляд на подошедшего к их столику мужчину, что чуть не взорвался от праведного гнева за игнорирование его персоны.
- Это место занято, пересядьте за другой столик, господа туристы.
Ребята переглянулись, и тот, что пониже, нахально глянул на японца и заявил:
- Это. Наше. Место. Другое. Не. Положено. Инструкцией.
Японец хмыкнул. Ему сообщили, что за этим столиком его будут ждать два специалиста из-за границы, а не придурки, приехавшие из Владивостока или Хабаровска.
Тут официантка принесла чай, и блондин, не вынимая ложки из чашки, принялся его пить большими глотками. Изредка он поднимал нахальный взгляд больших голубых глаз на японца, но не прекращал чаепития.
- Не положено так пить японскую липу! - шипел розововолосый, который совершенно не хотел отходить от зачем-то нужного ему столика.
'Так, что мне сказали? - припоминал он. - Два секретных агента из России закажут бутылку пшеничной и чай. Знаком тому, что это те, кто мне нужен, станет испитие чая с невынутой ложкой'
Искоса посмотрел на бесцеремонного туриста японец. Если это и есть те самые хваленые секретные агенты, но не слишком ли открыто они себя ведут. Да и возраст их не внушает доверия - мальчишки. А что, если попробовать сказать пароль. Нет, не стоит. Скорее всего, эти двое - обычные идиоты из российского Приморья. Говорили же ему по секретному каналу, что агенты будут русскими. А этот малолетка, Хекай-как-там-его-сама, явно на русского не похож. Но розововолосый-таки присел за столик к парням и лукавым голоском пропел:
- Правда, в Нарите хорошая погодка? Просто прелесть.
- Угу, - откусывая от ролла, нанизанного на палочку, словно шашлык, кивнул блондин, а потом ковырнул второй палкой васаби и, намазав его на лимон, съел.
А когда он прожевал лакомство, новый способ поедания которого только что увидел японец, парень заявил:
- Зато в Москве, в Домодедово, туманы, дожди, рейс на три часа задержали. Даж Дедалов не помог, - разочарованно вздохнул смуглый, разводя руками.
- Ээээ, - поглядывая то на одного парня, то на другого, протянул японец. - Мне, конечно, говорили, что этим паролем пользуются уже лет двадцать Но чтобы его знал каждый встречный идиот
- У агентов склероз - профессиональное заболевание, - расправившись со своими сушами, сказал черноволосый, ткнув палочкой вверх. - А чем мы вам не нравимся, Ки-Са-сан?
Японец, услышав такое, вжался в спинку бамбукового стула, а лицо его стало намного ярче его волос. Не могли обычные туристы знать его прозвища! Но как профессиональна была игра этих двух агентов. Он, наместник из фрактального подпространства, поверил, что эти двое случайно зашедших туристов - просто заезжие придурки, коих в последнее время немало развелось в центре Токио. А они так мастерски провели с ним явку. Не подкопаешься.
Если бы кто-то следил за этими двумя, то в жизни бы не догадался, что они явились в 'Веселое щупальце' только для того, чтобы встретиться с ним, наместником подпространства Ниххонии.
- Так, Киномото Санджи-сан, - чуть слышно проговорил японец, - странно, что не узнали.
Блондин достал из-за пазухи пустую мангу и посмотрел на обложку.
- Ну - протянул он, - на этой картинке только и сходства, что цвет глаз и волос. Художник плохой рисовал.
- Извините, как умею, - стушевался Киномото.
- Ладно, мы и так не можем.
- Понятно. Едем в мою штаб-квартиру, а далее разберемся.
Парни кивнули. Но не представились. Довольная улыбка расползлась по лицу наместника. Какими бы наемники не выглядели дураками, а работать они, кажется, умели. Только когда они съели весь свой заказ и расплатились, они предложили уйти. Да-да, по два огромных рольных сета, по две порции супов и еще горячие мясные блюда. И куда только в этих русских столько помещается? Ладно, блондин, высокий и статный, но его напарник - полтора метра с небольшим гаком и худой как скелет. Но съел же! Санджи и сам прекрасно понимал, что сидеть в ресторане после знакомства не безопасно, однако, куда подозрительнее выглядел бы уход двух туристов в компании японца после непродолжительной беседы. Пока русские агенты поедали несметные блюда, Санджи пришлось опустошить три бутылки воды и выкурить всю пачку.
Неб
Еще когда мы уезжали из Москвы, нас предупредили, что в Японии все не так, как везде: правостороннее движение, едят палочками вместо вилок, да и боги у них свои, особенные, никогда не вмешивающиеся в жизнь других кланов. Те три часа, которые Киномото-сан ожидал нас в 'Щупальце', на самом деле не являлись задержкой рейса. Мы с Иваном просто-напросто опоздали на самолет и полетели другой компанией. Почему так произошло - мне на самом деле очень стыдно. Чтобы не оставлять машину на платной стоянке аэропорта на неизвестный срок, мы воспользовались общественным транспортом. А именно, жутким монстром Зеленый Электричко. Была для этого и еще одна более объективная причина: Марго. Дело в том, что я совершенно случайно накануне отъезда услышал разговор ведьмы по телефону, где она что-то говорила о выпавшем шасси и не полностью сгоревшем топливе. А об устройстве летающего монстра Аэробса Ивану пришлось рассказывать мне довольно подробно, чтобы мне не было страшно входить в его чрево. Так что, к тому времени я прекрасно знал, зачем нужно шасси и почему перед посадкой надо сжечь почти все топливо.
Судя по разговору, Марго задумала какую-то гадость против нас. Ладно, сделаем ей неприятный подарок! И мы с Иваном, словно два раздолбая, приезжаем в аэропорт ровно в тот момент, когда белый самолет японских авиалиний скрывается в облаках. И у нас в карманах - билеты на родную Эс-семь до Владивостока. Как оказалось, верная подруга Паранойя не подвела. А самолет, который должен был доставить нас в страну восходящего солнца, только благодаря мастерству японских пилотов сумел совершить посадку без жертв. Да-да, у него в Москве отвалилась какая-то часть шасси. А мы с Иваном, хоть и с пересадкой, без проблем добрались до Японии. Правда, и с задержкой. Но Санджи-то знать об этом не обязательно? Ему хватит нашего звонка из Владивостока, когда мы пожаловались ему на плохую погоду в Москве.
Вот мы и встретились. Я думал, что наместник - человек более серьезный и сдержанный. А он ведет себя словно персонаж одного из просмотренных нами с Ваней для повышения 'образованности' мультика о команде из четырех парней и духах смерти. Вообще, любят эти японцы о смерти для детей снимать. Ничего не поделаешь.
Покинув ресторан, наместник было двинулся вдоль улицы к метро, однако Иван удержал его за руку.
- У нас есть машина из проката, - подмигнув, сказал программист.
Киномото это насторожило, будто он и глазам своим не мог поверить, что двое, секретно прибывших сюда агентов воспользовались услугами обычного проката автомобилей. Но это было так. Я с гордостью стоял у водительской двери красной 'Субару' и ждал, когда же заказчик проследует на свое место.
- Кстати, Киномото-сан, - повернулся я к наместнику, - а почему у вас в Токио все машины неправильные.
Безмолвное молчание и непомерное удивление стали мне ответом.
- Ну, у нас в Москве все машины с левым рулем, а тут - прокомментировал я.
Лицо Санджи вытянулось куда сильнее:
- Это у вас неправильные автомобили, - фыркнул, наконец, он.
А когда Иван устроился рядом со мной, я немедленно тронул 'Субару' с места.
Руки Киномото интуитивно схватились за сиденье, а сигарета оказалась зажатой в зубах. Такой скорости езды по Токио он, похоже, еще не встречал. Наверняка, видал он в своей практике те немногочисленные случаи погони полиции за особо опасными преступниками по ночным улицам столицы.
- Расслабьтесь, - спокойно говорил Дураков, - все будет в полном порядке, потому что 'Субару' в прокате обошлась нам в круглую сумму. Не хотим же мы ее полную стоимость возмещать, правда, Неб?
Он подмигнул и похлопал меня по плечу. Я кивнул, пряча улыбку. Но это не успокоило сидевшего сзади и стучавшего от ужаса зубами Санджи.
- Кстати, - обернулся мой друг к наместнику, - а куда едем?
- Ттттуда - заикаясь, розововолосый ткнул пальцем в правое стекло.
И не прошло и мгновения, как машина свернула в правый поворот. Вслед мне что-то кричали взбешенные моей ездой горожане. Полиция пыталась начать погоню, но как угнаться за авто, несущемся на максимально возможной для него скорости, стражи японского порядка не представляли.
- Вооон, туда, - показал Санджи, когда увидел очередной поворот, - соблюдайте правила, пожаааалуйста.
Взметая клубы пыли на своем пути, 'Субару' резко развернулась и виртуозно вписалась в поворот, не затронув ни одного увольня, плетущегося с допустимой скоростью.
- Гора, - сквозь зубы процедил Киномото, тыкая в переднее стекло. - Моя штаб-квартира прямо на ней
- Отлично, - ухмыльнулся я, не сбавляя скорости.
Люблю резвые машины. Просто обожаю! И когда они несутся на грани возможного, это будоражит меня. И я без ума от сузившегося до размера тощенького коридора пространства. Только я и цель. И ничего лишнего!
- Не больше пятидесяти миль в час, мы разобьемся, - молил наместник, но я словно оглох, и вопли японца прошли практически мимо ушей.
Под откос летели металлические ограждения на виражах, 'Субару' не раз была на волоске от смерти, но я с точностью до миллиметра просчитал свой путь и остановился как раз перед входом особняка, похожего на замок из картинки 'Прага в 21 веке'. Величавое строение возвышалось прямо перед нами.
- Красотаааа! - потягиваясь, Иван вышел из автомобиля, вдыхая чистый японский воздух.
- А что, неплохой у него дворец! - оценивающе заявил я.
С заднего места, покачиваясь, выполз Санджи Киномото, прикрывая рот обеими ладонями. Он еле добрел до урны, стоявшей у входа в дом, и уединился с ней на несколько минут.
- Словно в киношке про 'Такси', - хихикнул Дураков.
- Это не весело, - зеленое злое лицо наместника вовсе не сочеталось с его пурпурно-розовыми волосами, - мы могли разбиться!
- Но не разбились же! - пожал плечами я. - И боги вряд ли мечтают о нашей скорой кончине. Кто ж их тогда развлекать будет на старости лет?
- Кстати, простите, Киномото-сан, - развел руками Иван, - совсем забыл предупредить, что мой напарник всегда ездит на максимальной скорости вверенного ему автомобиля. И это прав у него нет
Узкие янтарные глаза Санджи стали размером с блюдца, наместник безмолвно требовал объяснений.
- Еду как могу! - безапелляционным тоном заявил я, задирая нос к небу, - Если не нравится, ищите себе другого водителя. А права мне не дали только потому, что на экзамене какой-то колдун приказал мне задавить анимешницу на переходе.
- Кстати, Неб, - блондин положил руку мне на плечо, - если не научишься регулировать скорость, я тебе на день рождения 'Оку' подарю. Или 'Ладу-Калину'.
Нет, спасибо! Лады мне хватило на экзамене, который придется пересдавать после командировки, а Калиной я сполна насладился, когда удирал с Дельской от ее смерти. Что же до Оки, то хуже нее только картонный автомобиль. Хватит того, что я иногда встречаю это на дорогах Москвы. Взглядом я готов был испепелить своего товарища, однако, убийства удалось избежать, так как пришедший в себя Санджи пригласил дорогих гостей в дом, а по дороге настороженно поинтересовался о покушении на анимешницу, которое мне пришлось совершить против собственной воли. Не будь я изначальным магом, Дельская была бы мертва.
Каково было наше с Иваном удивление, когда перед ними открылась обычная европейская вилла. Лестница посередине холла, устеленная красным ковром, вела наверх, прямо напротив двери, на уровень выше, висел портрет некой дамы бальзаковского возраста, облаченной в наряды времен русской императрицы Екатерины, о которой я совсем незадолго до командировки прочитал в энциклопедии. А сам холл не радовал гостей ничем, кроме низенького журнального столика, заваленного разноцветными письмами с рисунками.
- Послания фанатов, - махнул Санджи на кучу макулатуры, проходя мимо.
Он поднялся по лестнице и остановился у портрета, тогда как мы так и не отошли от дубовой входной двери.
- Не бойтесь, это не дом с привидениями, это реальный офис японского ведомства странных явлений. А я, как наместник Ниххонии, являюсь единственным представителем этой организации в двух мирах одновременно.
- А как же - Иван не мог от удивления рот закрыть, - ваши сотрудники?
Санджи спустился на несколько ступеней и заявил:
- Все они живут в Ниххонии, потому что основная опасность для японского народа все равно исходит из выдуманной страны, да и Ниххония так сильно похожа на оригинал, что переходы из мира в мир очень просты. К тому же особенности аномалии позволяют очень редко менять кадры. Идемте-идемте, сейчас вы все узнаете.
Мы переглянулись. Боязно было следовать за японцем в неизвестность, но альтернативы не имелось, поэтому сначала Иван, а потом и я, направились к нанимателю.
На втором этаже таинственной виллы расположилась гигантских размеров лаборатория, снабженная не одним компьютером. Датчики и роботы заполонили комнату. Постоянно что-то мигало, пищало или трещало, откуда-то выдавалась длинная лента распечатки периодического графика, или просто на экране громадного телевизора мелькали разные лица. Стоило нам ступить в эту комнату, как щупальца находившихся там роботов опутали обоих по рукам и ногам и усадили в широкие красные кресла.
- Эй, Киномото! Что это значит? - возмутился Дураков, отчаянно пытаясь избавиться от резиновых пут.
Но наниматель спокойно прошествовал мимо нас и уселся перед самым большим монитором лаборатории. Его пальцы забегали по широкой японской клавиатуре, насчитвающей далеко не привычные четыре ряда, как европейская. Каждый щелчок отдавался звуком захлапывающегося замочка капкана в наших душах. Спаслись от Марго и попали к какому-то ненормальному ниххонцу. Недоброе задумал этот наместник, но помешать ему не представлялось возможным. Да и пока мы не поймем его логику, мы не сможем противостоять ему.
- Мне нужно кое-что о вас узнать, - протянул японец, наслаждаясь тем, что теперь выпала его очередь поиздеваться надо мной, сумасшедшим водителем, но при чем тут Иван?
Длинные пальцы Санджи снова забегали по клавиатуре, но мы находились слишком далеко, чтобы уследить, что он там ворожил. Даже хакер Иван дико смотрел на монитор с мелькавшими на нем файлами, что были написаны на языке иероглифов, в ужасе предполагая, что мог нарыть японский дознаватель.
- Итак, - Киномото нажал кнопочку, и роботы выпустили нас из плена, - Иван Дураков, или попросту Бака-сан, добро пожаловать в Ниххонию.
Японец протянул руку блондину, и тот крепко пожал ее.
- Простите за неудобства, - смялся Санджи, - но дело слишком ответственное, не мог я довериться кому попало.
Он вытащил из принтера распечатки и пробежал по ним глазами, остановившись на нескольких строчках внизу.
- Так-так, белорусский подданный, 1984 года рождения, ныне получил прописку в Москве и российское гражданство, место работы - вычислительный центр академии наук, магистр техники и технологий, диплом защищаете через полгода, я правильно говорю? - поднял вопрошающий взгляд на Ивана Киномото.
Я чувствовал, что в душе у Санжди царило недоумение - так молод и неопытен, справится ли этот парень с непредсказуемой Ниххонией? Но ответ на терзающий душу японца вопрос дали нижние строчки досье:
- Пройденные миссии - спасение большого мира от глобального захвата власти темными силами, выведение Лесоморья из смуты.
О русских народных сказках Киномото знал не понаслышке. С этого мирка и начались его скитания по фрактальным аномалиям и прочим подпространствам, только об этом японец пока решил промолчать и, выбросив в голубенький раствор бенький досье на Ивана Дуракова, перешел ко второй распечатке.
Положив ногу на ногу, довольный я с дьявольской улыбкой на лице не спускал глаз с японца в предвкушении того, что тот вычитает в моей анкете. Если ниххонец копался в базе данных отдела странных явлений, то я предстану перед ним девятнадцатилетним Юрием Шаулиным, студентом факультета политологии и сыном начальника. Однако мне не понравилось, что светлые брови Санджи сомкнулись на переносице, как только он начал изучать эту распечатку. Вряд ли банальная информация отдела странных явлений могла его настолько озадачить.
- Что за чертовщина? - изучающим взглядом он уставился на меня, и я понял, что он рылся вовсе не в архивах отдела, доступных для сотрудников международных служб безопасности.
- А что вам не нравится? - не теряя достоинства, ответил я. - Досье как досье, в нем нет ни слова лжи.
- Нно, - заикался японец, - тысяча триста тридцать третий год до нашей эры Это точно не опечатка?
- Не-а! - покачиваясь в кресле, смаковал я.
Хотя в глубине души я метался от объявшего меня страха. Этот слуга Апопа докопался до самой сути, что ж дальше-то будет? Но надо не терять самообладания, этому я научился от жизни за девятнадцать лет. И раз выдалась такая возможность, надо просто пошутить над Санджи и показать ему его место. Мне еще во время гонки на 'Субару' понравилось издеваться над прокуренным японцем. Я не хотел позволять нанимателю манипулировать собой как игрушкой и извлекать настолько личную информацию из архивов отдела. О моем прошлом дозволялось знать мне, Маш-шу, Ире, Ване и Шаулину. Больше никому. Да, еще забыл о Марго и ее дочке, но им многие детали просто не известны.
- Хорошо сохранился, - похвалил меня Санджи, погружаясь в дальнейшее чтение интересной анкеты.
И тут лицо его вдруг стало белее простыни, и он немеющими губами произнес:
- Откуда у русских в отделении мог взяться наследник мадзоку?
- Кого???? - хором протянули мы с Иваном хором.
Да, Киномото совсем забыл, что терминология, используемая в Ниххонии, больше никому не доступна. Мадзоку - темная семья, самый старый и самый опасный клан во всех мирах. С представителями этого рода старались не иметь дела, потому что убить их невозможно, а амбиций у них на китайское войско хватит с лихвой.
- Нет, я не такой, - пожал плечами я, слезая с кресла, - мне не нужно господство над миром. И с вашей Ниххонией ничегошеньки меня не связывает. Я родился в большом мире
- Но зато я понял, мальчишка, почему ты так гнал машину, - подмигнул Санджи, - ты питался моими страхами. И не говори мне, что у тебя тысяча лиц, и ты можешь ходить по астральным полям как по реальности и читать людей как открытую книгу.
- Представьте себе, я живу на этом свете всего девятнадцать лет, у меня всегда было одно и то же лицо, а в астрале я никогда не был.
Этим я вызвал только недоуменный взгляд японца. Хотя очень многое, сказанное им, было прямо-таки про меня. Я потомок Создателя, самого могущественного высшего во всех мирах. И, по какому-то стечению обстоятельств, я могу запросто читать мысли других людей и видеть сквозь стены. Киномото пока не известно о цепях Справедливости. Но это вопрос времени. А астральные поля почему-то они у меня ассоциировались именно с Лесом моей знаменитой бабушки Джуоо. Я аккуратно коснулся разума ниххонского наместника. Что-то не складывалось в его голове в единую мозаику: досье - одно, я говорю совершенно другое.
- Я силшком секретен, чтобы обо мне писать правду, - натянуто улыбнулся я.
'А что, если главный тут не магистр-недоучка, а этот нахальный мальчишка?' - напуганный Санджи думал слишком громко.
- Так, как тебя зовут? - злые янтарные глаза сверлили меня насквозь.
- Неб, - коротко ответил я, врать нужды не было, он и так узнал всю мою подноготную с самого дня рождения на свет. - Небхеперура Хекайнушейма.
- Не верю, - фыркнул Санджи, читая анкету, - отец - правитель Кемета, мать -принцесса Митанни принцесса?
Последнее слово будто подействовало на какой-то переключатель внутри японца. Взгляд Киномото в мгновение изменился. Янтарь его зрачков вспыхнул золотым огнем, и он решил ни за что не отпускать меня из комнаты:
- Познакомь меня со своей мамой!
Я стоял в шоке. В том же состоянии пребывал и Иван. Мы могли ожидать от Санджи всего, но не этого. Женщина - главный враг шпиона, но Киса, оказалось, был падок на принцесс заморских. Он, словно ребенок, бегал по лаборатории и нашептывал себе под нос любовные песенки, что он адресует прекрасной принцессе из Митанни.
Знал бы этот несчастный Дон-Жуан, что госпожа Кия давно мертва, что при жизни они была несчастна, и что вряд ли она пошла за обычного наместника ничем не выделяющейся фрактальной аномалии. Только вопли Ивана Дуракова по этому поводу так и остались неуслышанными адресатом.
Японец, причмокивая, уселся в кресло и принялся рисовать в графическом редакторе розовую с завитушками открытку, пестрящую надписями на японской азбуке.
- Господин Киномото! - потряс его за плечо Иван Дураков. - Давайте ближе к делу. Вы нам объясните, зачем нас позвали сюда, мы все быстренько расследуем, а потом так и быть познакомим вас с госпожой Кией. Кстати, коли ее сыну девятнадцать, то вы должны понимать, что она
- Раза в три меня младше! - Санджи, словно на карусели, повернулся к программисту на своем кресле.
На лице его сияла счастливая детская улыбка, а мы с Иваном смотрели друг на друга вытаращенными от удивления глазами.
- В три раза старше Кии? - хором переспросили мы.
***
Ки-Са, или Киномото Санджи 1887 года рождения, пленник времен русско-японской войны начала прошлого века. Бравым он считался воином, прекрасно владел боевыми искусствами, но судьба распорядилась так, что русская армия привезла его в Хабаровск. Тогда молодому человеку исполнилось от силы восемнадцать.
Так начиналась статья о наместнике Ниххонии, что нашла Катя Дельская в архивах ОСЯ. Документы, касающиеся японского подданного, давно уже устарели и были перенесены в хранилища под Химками, хорошо еще, что кто-то додумался продублировать материал в интернете. Пленнице обстоятельств, Дельской, так и не удалось позвонить мужу и рассказать обо всем, что с ней произошло: о дурацкой службе по борьбе с потусторонними явлениями распространяться было запрещено, а на работу-прикрытие девушка еще не устроилась. Да и телефон потребовали предусмотрительно выключить, на случай, если преступник вычисляет местоположение девушки способом, не требующим использования магии. Утром ей звонил Шаулин и говорил, будто он договорился с руководством Останкино, чтобы Дельскую взяли в группу монтажа. Такое прикрытие Катя даже дар речи потеряла и чуть не выронила трубку, когда услышала предложение для вида работать на самом известном российском канале.
Но пока Катя побаивалась всего и, в первую очередь, автомобилей. Она старалась как можно реже выходить из квартиры, где ее приютили Ирина с Машей, и весь поиск проводить в Интернете. Девушка чувствовала, как проклятье сгущается вокруг дома на северо-западе Москвы, что стоит ей выйти на тротуар, то ее задавит первое механическое средство, находящееся поблизости. Конечно, она скучала по любимому мужу, который так и не узнал о ее беременности. Интересно, как он отнесется к подобной новости, ведь он старался отсрочить момент появления первенца на неопределенный срок. Боялся неизвестно чего, как и многие мужчины. А Катя пошла на небольшой обман. Сказала, что наглоталась таблеток. Он и поверил. Теперь результаты обмана давали о себе знать. Леша будет в шоке, это девушка понимала прекрасно. Возможно, на время обидится. Лишь бы не сорваться и очаровать его невинным личиком: 'Видимо, таблеточка не сработала' Муж себе, наверняка, места не находит, когда его жена сидит в самом центре цивилизации, отрезанная от большинства ее благ. Но стоило ей посмотреть на живущих сейчас в одной квартире Машу и Иру, Дельская говорила себе: 'Мой Леша по крайней мере не на оперативной работе. Я уверена, что он вернется домой целым и невредимым. И он обязательно узнает, что со мной все в порядке'.
- У Санджи было немало шансов сложить свою голову где угодно и как угодно, - читала досье на японца Катя, усевшись в мягкое кожаное кресло рядом с Ириной и положив ноутбук на колени, - в России в те времена имелся большой ассортимент способов уйти на тот свет. Только Киномото было уготовано другое.
После девушки узнали, что, попав в плен, Санджи долго страдал, пока один из российских солдат не обнаружил, что меч японского воина - не обычный. Получалось, меч и его хозяин - единое целое. Пока солдаты пытались выяснить особенности господина Санджи, молодой человек воспользовался случаем и бросился в бега.
- Эх, - вздохнула Катя, - сказки какие-то, неужели наш мир
- Мы тоже не верили, - Ирина с печалью в глазах рассматривала фотографии почти столетней давности.
Шаулин дал девушкам простое задание - найти все о Ки-Са и переслать своим благоверным в Токио. Маша сразу же скривилась, потому что она боялась техники, а та отвечала девушке взаимностью. Да и излюбленная девушкой Википедия на запрос о господине Киномото предложила написать статью о замечательном японце. Зато Ирина прекрасно владела техникой и вызвалась помочь новой сотруднице.
Море переплыть Санджи оказалось не суждено: ему не удалось спрятаться среди ящиков с рыбой, - а потом пришлось скрываться в вагонах со скотиной, чтобы охрана не нашла. Казалось, что русские заметили, как в поезд пробрался некто, и не отходили от железной дороги. Сон сморил засидевшегося в вагоне беглеца. А когда молодой японец высунулся ночью из теплушки, то увидел, что он находится вовсе не там, где был некоторое время назад. Уставший, он проспал неизвестно сколько времени, и теперь находился сам не знал, где, но явно очень далеко от Японского моря. Он забился в дальний угол и жевал сено несколько дней, пока его не скрутило от страшной кишечной инфекции.
- Как все подробно написано, - дивились девушки, - будто сам Киномото конспектировал свою биографию для архивов секретной организации.
- Наверное, просто ОСЯ сами выяснили всю подноготную своего сотрудника, - бросила Маша и отправилась на кухню приготовить немного кофе.
А девичник тем временем продолжался. Пока Дуракова занималась стряпней, Ира с Катей узнали о том, как японец добрался до Читы.
Там ему пришлось остановиться из-за недуга. Он вылез из вагона, чтобы украсть немного денег и подкрепиться, но болезнь одержала над ним верх, и очнулся японец уже в тесной коморке станционного смотрителя. Еще в Приморье Киномото-сан неплохо выучил язык вражеской страны, поэтому легко смог объясниться со спасителем. А то немало задавалось вопросов гостями старика и его жены: почему это у русского такие узкие глаза и белоснежная кожа. Тогда у Санджи были черные волосы, это позже он перекрасился в розовый и вставил в глаза желтые линзы. Но в те далекие дни смотритель сам нашел, как отбрехаться, сославшись на то, что гость его - троюродный родственник, и мать его - эвенкийского происхождения.
Выздоровев, странный русский, назвавшись именем Киса, отправился дальше по железной дороге, прячась в грузовых вагонах. Через некоторое время он осел в казахских степях и пару лет прожил в окрестностях Оренбурга. Вполне возможно, он исколесил все дороги от Омска до Уфы. Только свидетелей этому не нашлось.
- Путешествие из Владивостока в Москву, автор Киса, - ехидно заметила Катя, перелистывая сканы очередных путевых заметок, написанных рукой японца.
Интересного нашлось немного, и девушки равнодушно пропустили несколько лет из жизни японца в центре России. Возможно, и дошел бы Киса до Петербурга, бывшего тогда столицей, году, этак, в 1917. Но судьба его сложилась иначе. В рязанских лесах в одну не очень прекрасную ночь Санджи пришлось спасаться бегством от разъяренного волка.
- Представляю, что было дальше, - жена Ивана Дуракова в ужасе рассматривала фотографию разъяренного оборотня. - Спорим, Лесоморье.
Катя, нахмурившись, глядела на помощницу.
- Погоди, тут что-то про волкодлаков, неужели и они - не выдумка?
Санджи залез на березу, но и хищник не собирался сдаваться. Он вдруг встал на задние лапы и обернулся высоким человеком. Как самураю не знать, что люди, в отличие от собак, прекрасно могут забраться на ветку.