Когда пьянчужку наконец выпроводили, в зале стало пусто и грустно.
Вот бы что-нибудь взорвать, сонно пробормотала Кэндл, тасуя визитки, точно колоду карт. Эй, прекрасная блондинка, ты сегодня никуда прогуляться не хочешь?
Меня сестра позвала на ужин, откликнулся Морган рассеянно и только потом сообразил, что Кэндл спрашивала о Шасс-Маре. Слушай, ты
Ничего, ухмыльнулась она беззаботно. Смазанная красная помада в уголке рта походила на свежую кровь. Я найду, чем заняться.
Уже после приёма, покупая пирожные в кондитерской на углу, Морган набрал номер Кэндл.
Абонент недоступен, с укором ответил мягкий женский голос. Или находится вне зоны действия сети.
Морган вернулся в машину, завёл двигательи уткнулся лицом в руки, сложенные крестом на руле. В груди ворочалось какое-то новое, незнакомое чувство.
Сам виноват.
Снова начал идти снегмягкими огромными хлопьями, похожими на клочья сахарной ваты. К кондитерской выстроилась целая очередь; давешний турист, протрезвевший на холоде, азартно торговался с индийцем-лоточником из-за простенького кожаного браслета; за погнутой вывеской, вдали от желтоватого света фонарей целовались двоес короткими стрижками, в почти одинаковых спортивных куртках и узких джинсах.
Морган всё яснее чувствовал, что ему здесь не место.
Хватит, заставил он себя заговорить вслух и нажал на педаль. Шерли тронулась с места. Сэм ждёт. Нельзя опаздывать.
Расселы жили далеко от центра и, похоже, наслаждались уединением. Ещё до свадьбы Саманта переехала в крохотный дом Джина на берегу реки, в квартал, отстроенный на месте выгоревшего после войны. Весной и летом, несмотря на слабый запах гнильцы от Мидтайна, здесь было сказочно красиво. Цветущий шиповник на пустырях; в низинахтимьян и клевер, сплетённые так прочно, что нельзя распутать стебли, не разорвав; одичавшие яблони и вишни, приносящие в срок мелкие, но удивительно сладкие плоды; простенькие дома, увитые едва ли не до самых крыш девичьим виноградом и плющом В последние двадцать лет почти все жители перебрались из здешнего захолустья в более оживлённые районы, и на прежнем месте остались лишь три-четыре семьитакие же убеждённые мизантропы, как Расселы. Гостей тут не любили и не привечали
Впрочем, для родственниковза исключением отца, конечноСаманта делала исключение.
Едва Морган подъехал к воротам, как она выскочила на крыльцо, как была, в домашнем костюме из серого флиса с капюшоном в виде кошачьей головы, и приветственно замахала руками. Следом вышел и Джин, тоже расслабленный, сонный и к тому же в очках. Не слушая возражений, он отправил Моргана в дом, а сам припарковал его машину в узком загоне под навесом.
Долго ты добирался, проворчала Сэм, близоруко щурясь. Она была совершенно не похожа на редактора Форест Сан. Этакая слегка инфантильная домохозяйкарыжая, с безупречно женственной фигурой, ворчливая и улыбчивая, но никак не леди-босс, которую боялись даже небритые циники из отдела криминальной хроники.
Забыл, как к вам ехать, отшутился Морган. Вы меня сто лет в гости не приглашали.
Мог бы и без приглашения заявиться, фыркнула Сэми наконец-то обняла его. От флисовки слабо пахло горьковатыми духами. Как там мама?
Вся в музыке. Ты могла бы чаще звонить.
Трубку либо Донна снимает, либо Годфри, а их я и слышать не хочуСаманта отклонилась, заглядывая Моргану в лицо. Глаза у неё были тёмно-карие, в бабку по материнской линии, и потому прямой взгляд всегда казался сумрачным и недовольным. В четырнадцать-пятнадцать лет, когда она ещё оставалась тощим, голенастым подростком, это органично вписывалось в образ.
Сейчас контраст между обликом и взглядом бил по нервам.
Тогда приезжай лично. Я могу тебе намекнуть, когда отца нет дома, вздохнул Морган, поглаживая сестру по напряжённым плечам. Она так и не простила Годфри попытки сорвать свадьбу и лишить Джина работы, даже спустя столько лет. Ну, ладно. Не будем о грустном. Вы меня вроде бы на ужин приглашалитак давайте его скорее сюда. Я в обеденный перерыв не успел толком ничего перехватить, героически соврал он
О! Тогда ты удачно попал! оживилась Сэм и потянула его в столовую. У нас паста по-средиземноморски, салат с горячими креветками и да не бледней так, не я готовила. Джин.
Это успокаивает, хмыкнул Морган.
Столовая уже была украшена к Рождествуомела и остролист, наряженная ёлка в углу, сплошь в бантах и бело-розовых леденцах, гирлянды вокруг лампы и фонарь в виде феи на подоконнике. На полосатом диване валялась незапакованная плоская коробка со стопкой желтоватых листков. Моргану сперва примерещились мемуары ОКоннора, и в груди болезненно кольнуло, но затем он разглядел ноты.
Это маме, пояснила Сэм, плюхаясь за стол и сходу вооружаясь вилкой. Раритетный рукописный экземпляр Детского уголка, не авторский список, но примерно того же периода. Достала на аукционе ещё летом.
Тогда вряд ли у нас могли совпасть подарки, улыбнулся Морган краешками губ, предчувствуя занимательную беседу. Но ты ведь меня не за этим позвала?
А то ты не понял? поинтересовался Джин, закрывая дверь. Оглядел столовую, обменялся взглядами с Самантой и вновь посмотрел на Моргана:Ну, что, будем портить аппетит гадкими подробностями или сначала всё же поужинаем?
Сэм поёрзала на месте, глядя на брата исподлобья. Покосилась сперва на ёлку, затем на венок из омелы и остролиста над дверью, на уютно мерцающий электрокамин
Оставим сплетни на сладкое, решился Морган. В смысле, за чаем обсудим.
Хорошо, понимающе кивнул Джин. И хитро сощурился:Учти, количество новостей зависит от качества комплиментов повару.
Ты ещё в долгу останешься, муженёк, фыркнула Сэм, толкая его в бок.
Это мы посмотрим
Впрочем, готовил Джин божественно, поэтому с комплиментами у Моргана проблем не возникло. Хотя ничего сложного в рецепте не было: паста в томатном соусе с пассерованным луком, запечённая в духовке с черри, базиликом и моцареллой. Салат оказался и того прощете же помидоры, креветки, руккола, твёрдый сыр тонкой стружкой и бальзамический уксус, который Саманта обычно на дух не выносила, но тут почему-то пришла в восторг. Джин травил байки из своей богатой практики. Морган в лицах излагал историю восточной дивы и её горячих братьев
Похоже на Рождество, пронеслось у него в голове, когда Сэм начала убирать грязные тарелки со стола, чтобы освободить место для чайника с чашками. А потом как-то вспомнился следующий вечер после Рождества, когда праздник уже позади, и его снова нужно ждатьцелый год.
Понравилось? поинтересовался Джин, лениво хрустя перчёными гренками.
Изумительно, восхитительно, волшебно, рассеянно кивнул Морган и придвинул к себе чашку с чаем. Тёмное отражение пошло рябью. Слушай, я хотел тебя спросить кое о чём Зачем ты Сэм втянул?
Джин покосился в сторону кухни, где его обожаемая жена насвистывала песенку под нос, выкладывая пирожные на красивую тарелку, а затем ответил, понизив голос:
Потому что она тоже имеет право знать. Её тоже коснулось всё это.
Морган пожал плечами. Головоломка пока не складывалась.
Отец ей не поручал ничего такого. Да она бы и не стала выполнять
Ты не понял. Джин тоскливо обернулся в сторону кухни, снял очкии с усилием нажал большими пальцами на точки над бровями. Всё началось гораздо раньше, чем мы думали. Чем даже я думал. Тебе говорит о чём-нибудь имя Гарри Майера?
У Моргана к горлу подкатила тошнотарезко и беспричинно, как рефлекс.
Здесь темно, прохладно и слегка пахнет гнильцой. В углу старый сундуккуда старше, чем сам дом. Над сундукомзахламлённая вешалка, где зимние куртки висят вперемешку с летними футболками на пластиковых плечиках.
Дядя Гарри в гостиной. Он зачем-то сидит в кресле, накрыв лицо газетой. Тошнотно-сладковатый запах здесь такой густой, что слюна во рту становится вязкой.
Газета падает на пол.
и даже в скудном освещении, с закрытыми жалюзи, видно, как в глазах что-то шевелится.
Да, Морган с трудом заставил себя разомкнуть губы. Говорит, конечно. Он умер.
Интересно, ухмыльнулся Джин и закинул в рот ещё пару гренок, красных от перца. Крошки остались в уголках рта, и от этого тошнота у Моргана усилилась. Знаешь, я люблю наблюдать за подозреваемыми. Точнее, за первой реакцией на имя жертвы. Особенно за глазами. Но и слова тоже бывают занимательные.
Сожалею, но я никак не мог быть убийцей дяди Гарри, слабо улыбнулся Морган и потянулся за гренками. Рот обожгло, почти до боли, зато мысли прояснились. Мне тогда едва восемь исполнилось.
Видел я однажды, как семилетняя девочка укокошила мачеху, насмотревшись Белоснежки, философски откликнулся Джин. Но речь не об этом. Сэм! вдруг крикнул он, повернув голову. Не расскажешь ему то, что рассказывала мне?
На кухне отчётливо звякнул металл о кафель.
Сейчас! отозвалась Сэм после едва заметной паузы.
Хорошо, что мы успели поужинать, подумал Морган, глядя из-под прикрытых век, как в столовую медленно вплывает блюдо с пирожными. Дядя Гарри, надо же дядя Гарри
Саманта аккуратно поставила блюдо на стол, придвинула к себе чашку и зачем-то накинула капюшон, руками прижимая мягкие флисовые уши к голове.
Ну, с чего бы начать Морган, позвала она вдруг, не глядя на него. Ты помнишь, как я иногда уезжала на выходные? В общем, ну, у дяди Гарри не могло быть детей
Да, знаю, мягко перебил сестру Морган, почувствовав, что ей нужна передышка. Мама об этом упоминала несколько раз. А ещё он был твоим крёстным, поэтому хотел сделать тебя наследницей.
Именно, кивнула она. Ну, отец к его словам серьёзно не относился, но не возражал. Он тогда первый год занимал пост мэра.
Морган нахмурился.
Не понял, наконец честно сознался он.
Саманта переглянулась с Джином.
Да-а, протянула она. Иногда разница в три года значит очень много Майеры всегда правили Форестом. С самой войны, а может, и раньше, кто теперь разберёт Иногда эта традиция прерывалась, но очень редкобольше чем на десять лет. Наш дед, Гийом Майер, умер очень молодым. Годфри и Гарри были тогда ещё совсем маленькими, естественно, никто из них и близко не мог претендовать на пост мэра.
Это я знаю, кивнул Морган. История семьи ни для кого не была секретом, однако с его точки зрения увлечённость политикой всегда оставалась чем-то вроде разновидности фамильного таланта: Маккензи прекрасно готовят, Лэнги обладают безупречным слухом, а Майерам власть сама идёт в руки.
Так заведено.
Ничего особенного.
Ну, да, согласилась Саманта. Все знают. Только в мэры по старшинству должен был идти Гарри. Но он слишком любил свои розы и коллекцию пластинок, а вот Годфри как раз не страдал от недостатка амбиций. Чтобы помочь любимому младшему братцу, Гарри тоже сперва устроился в мэрию, потом дослужился до главы советаэто в тридцать пять-то! И начал продвигать Годфри наверх.
И тут Морган начал понимать.
Отца всё-таки выбрали мэром. Но реальная власть осталась в руках дяди Гарри, да?
Вроде того, вздохнул Джин, зачем-то протёр стёкла очков краем рубашки и спросил:Я тут закурю?
Да, пожалуйста, вежливо ответил Морган.
Через мой труп, отрезала Саманта.
За сигаретами Джин так и не полез, зато снова ухмыльнулсядо ушей:
Ну, вот так примерно всё и было. С разрешениями на всякие проекты приходили разговаривать сначала к Годфри Майеру, а затем к его старшему брату. И если Гарри говорил нетпроект клали под сукно.
А разговаривать приходили домой? Иногдав те самые дни, когда ты гостила у бездетного дяди на правах наследницы?
Верно мыслишь, братец, подтвердила Сэм и плавным движением подтянула коленку к груди, покачиваясь на стуле. Знаешь, я ведь тогда видела тех, кто его потом убрал. Виделано ничего не поняла. Паззл сложился, когда я разглядела вчера у Джина на столе тот самый план, которым трясли перед носом у дяди Гарри за три недели до его смерти. Я тогда засела в шкафу, меня не видели Наверно, поэтому и не догадались потом убрать.
Морган поднёс кружку к губам и сделал глоток. Чай оказался совершенно безвкусным. Диетические желейные пирожные дрожали на блюдеСаманта механически и ритмично стучала по ножке стола босой пяткой.
Что за план?
Джин только раз посмотрел на Моргана и фыркнул:
Судя по твоей реакции, парень, ты его уже видел. Но взгляни ещё раз, если уж хочешь.
Он подошёл к книжной полке, достал альбом с детскими фотографиями Сэми аккуратно извлёк из щели под обложкой сложенную вшестеро бумажку. На ней оказался примитивный план города. Чем-то он напоминал старую карту, которую удалось заполучить Кэндл от информатора в архиве, но с одним отличием: часовой башни не было.
Вместо неё по площади расползался тот самый уродливый небоскрёб.
Вот из-за этого проекта, эко-парк и высотный бизнес-центр, твой отец и влез в очень нехорошие делишки, дружок, немного виновато произнёс Джин, внимательно наблюдая за реакцией Моргана.
Держать лицо. Я должен держать лицо.
И он был задуман ещё двадцать лет назад? То есть восемнадцать, хладнокровно уточнил Морган. Внутренности словно кто-то выкручивал, как сырое бельёжутковатая смесь гнева, разочарования, тоски. Что-то не верится.
А придётся поверить, нехорошо улыбнулся Джин. Только Сэм говорит, что раньше был не эко-парк, а что-то вроде тематического парка ужасов. Аттракционы, пластиковые скелеты, настоящие трупы в фундаменте Откуда ты узнал о плане, кстати? И не надо говорить, что видишь его впервые.
Не буду, беспечно улыбнулся Морган. Губы онемели от перца-чили на гренках.
Он рассказал, что успел выяснить, стараясь избегать даже малейших намёков на тени и другой город. Из-за этого история изобиловала дырами, но на сей раз Джин, кажется, списал всё на волнение и ничего не заметил.
А Морган говорили продолжал размышлять.
Сопоставлять.
Конечно, пасьянс у Джина не сходился. Опытный детектив никак не мог понять, зачем сперва убивать одного влиятельного политика, а затем втягивать в тёмные делишки другого, чтобы построить какие-то аттракционы. По его мнению, вся эта авантюра с отбором земель сперва в городской фонд, а затем продажей на закрытом аукционе, и яйца выеденного не стоилав Форесте хватало пустошей и свободных территорий, взять хоть тот же старый госпиталь. Однако Джин и не подозревал о том, что слишком хорошо знал Морган.
Тени. Дело в них. И только.
Теперь уже было ясно, как день: за проектом стояли именно тени, а Кристин была их эмиссаром? Доверенным лицом? И они желали заполучить не просто какой-то пустырь, а именно что Часовую площадь и сокровенное место прямо за ней. А после того, как Шасс-Маре поведала о разломах, сомнений у Моргана не осталось: если пройтись по городу и сверить план застройки с тонкими местами, то границы наверняка совпадут.
Когда рассказ подошёл к концу, навалилась тишинавязкая, тяжёлая, невыносимо плотная.
Джин, произнёс наконец Морган, словно преодолевая чудовищное давление воды. У меня к тебе просьба. Найди хоть какую-нибудь информацию о двух людях. Пауза была едва заметной, и вряд ли бы тот, кто не знал о настоящем положении вещей, придал бы ей большое значение. Первый человекДэрри ОКоннор. На вид лет семьдесят-восемьдесят, пишет мемуары и истории о старом Форесте. У него есть однофамилец или родственник, а, возможно, оригиналто есть тот, у кого он позаимствовал имя. Журналист, умерший много лет назад Второй, точнее, втораянекая Кристин. Она присутствует на всех светских мероприятиях, замешана в делах фонда Новый мир. Такая бесцветная личность, с трудом подавил он новый приступ тошноты.
Живая фунчоза весьма некстати воскресла в памяти.
Понял, кивнул детектив. Ещё что-то сообщить о них можешь?
Морган покачал головой:
Нет. Только предупредить. Ради всех святых, не суйся к Кристин напрямую, она очень опасна. И ОКоннор, вероятно, тоже, добавил он, сообразив, что старик мог быть связан с часовщиком. Я даже не знаю, кто опаснее, вынужденно признался Морган. Может, я вообще зря тебя об этом прошу.
Сэм? выгнул брови Джин. Она подняла руки:
Ясно, ясно. Не лезть в разборки больших мальчиков. Как всегда, ничего сложного, понадобятся информаторы из числа репортёровобращайтесь, пожала плечами она и вдруг бросила на Моргана тёмный, пронзительный взгляд:Скажи Ты ведь найдёшь того, кто виновен в смерти дяди Гарри?