Брат Джером с интересом понаблюдал за посетителем, прикидывая в уме, что, по всей видимости, он-то и послужил причиной всеобщего беспокойства. Человек был довольно высокого роста. Его голову украшал прозрачный шлем. Длинный, с высоким воротником плащ окутывал незнакомца, словно пытаясь спрятать от любопытных глаз. Ткань, переливаясь оттенками золотисто-бронзового цвета, напоминала металл. Голова человека, возвышаясь над воротником, напоминала голову орла. На покрытом шрамами лице выделялся хищный, похожий на клюв, нос. Глубоко посаженные глаза сверкали злобно и вызывающе. Он посмотрел на Брата Джерома, но тут же отвернулся, не заметив ничего интересного для себя.
Брат Фран сделал шаг вперед. Из-под капюшона рясы показалось его лицо. Оно было спокойным и хладнокровным.
Брат, сказал он без всякого вступления. Этот человек настаивает на встрече с вами. Но у него не назначено время.
Я требую аудиенции у Верховного Монаха, прогрохотал незнакомец. И я останусь здесь до тех пор, пока не добьюсь своего.
Брат Джером улыбнулся. Все это он находил забавным, хотя его секретарь явно придерживался противоположного мнения. Джером на два шага приблизился к человеку в плаще и спросил:
Ваше имя?
Сентон Френчи. Я живу на Сарде.
Это один из миров вендетты?
Да.
Джером понимающе кивнул.
Если хотите, можете снять свой плащ, предложил он мягко. На Надежде нет необходимости в подобной одежде. Здесь люди не преследуют друг друга, чтобы отплатить за воображаемое оскорбление смертью обидчика.
Следи за тем, что говоришь, монах. В хриплом голосе послышалась угроза. Ты заходишь слишком далеко.
Не думаю, спокойно ответил Брат Джером. Он посмотрел в ту сторону, где двое телохранителей сделали два шага вперед по направлению к ним, и кивком приказал тем оставаться на своих местах. Он знал, что ему не потребуется помощь.
Какое дело привело вас на Надежду?
Я расскажу об этом только Верховному Монаху.
А если он не захочет выслушать вас? Джером внимательно посмотрел в сверкающие гневом глаза. Вы очень упрямы, да к тому же явно не осознаете, чего требуете. Почему вам должны уступать место те, кто, соблюдая установленный порядок, договорились о встрече заранее. Кто вы такой, чтобы указывать здесь, что нужно и что не нужно делать.
Я Сентон Френчи. И моя планетаСард.
У всех здесь тоже есть имена и титулы, спокойно заметил Джером. Назовите хоть одну причину, почему вас следует пропустить вперед.
Сентон метнул полный огня взгляд на монаха, затем на пустой офис, в котором, кроме служащих, не было ни одного посетителя.
Но здесь никого нет, гневно показал он. Кого же я должен пропустить?
Сегодня не приемный день, поэтому нет и аудиенций, объяснил Брат Фран. У Верховного Монаха существуют свои обязанности, а вы мешаете ему.
Мешаю ему?
Вы говорите с Братом Джеромом, Верховным Монахом Всемирного Братства.
Сардиец ошеломленно посмотрел на Брата Джерома. Он не мог поверить в то, что ему сейчас сказали. Это была знакомая реакция со стороны тех, кто проявлял излишнюю любовь к церемониям и всегда настаивал на праве пользоваться своими привилегиями. Такие люди еще могли как-то смириться с его почтенным возрастом, потому как для достижения столь высокого положения требовалось время. Но носить простые сандалии и грубую рясу, как у рядовых монахов, собирающих пожертвования на улицах, это не укладывалось в их сознании.
Хотя, устало подумал Брат Джером, все объяснялось очень просто. Он был не лучше, но, наверное, и не хуже любого монаха в Братстве. Зачем в таком случае ставить себя в особое положение? Облачиться в роскошные одежды и навешать на себя драгоценности? Подобное стало бы насмешкой над всеми его убеждениями. Но разве можно объяснить это такому человеку, как Сентон Френчи? Вряд ли ему дано понять, что надеть на палец перстень с бриллиантом означает лишить кого-то куска хлеба. Цена подобных безделушек измерялась людской болью и страданиями, в противном случае они никому не были бы нужны.
Я жду, повторил он терпеливо. Если вы не можете убедить меня в необходимости нашего разговора, в таком случае я попросил бы вас удалиться. Вы можете договориться о встрече в другое время через моего секретаря, добавил он.
Монахи, пристально наблюдавшие за их беседой, начали приближаться, готовые в любой момент приступить к действию. Сентон посмотрел сначала на них, затем впился глазами в Джерома. Воздух со свистом проходил сквозь его ноздри, как будто легкие с трудом выпускали его из своих недр.
Я всегда поддерживал Церковь, чуть скованно выложил он очередной аргумент. Временами мои пожертвования были очень щедрыми.
А теперь вы требуете что-нибудь взамен, отметил Джером. Меня это не удивляет. Однако то, что вы надеетесь получить, и что люди хотят вам датьне всегда совпадает. Я могу предложить вам аудиенцию только в общем порядке.
Джером отвернулся, чувствуя себя разбитым и опустошенным. Гордыня, подумал он горько. Человек выстраивает себе тюрьму и называет ее гордостью. Иногда она оказывается такой прочной, что вырваться оттуда просто невозможно. Снова послышалось свистящее дыхание. Кто-то схватил его за рукав.
Брат! Голос Сентона изменился до неузнаваемости. Помогите мне, Брат! Из любви к Господу, помогите мне!
Джером повернулся и знаком приказал монахам удалиться из комнаты. Он прикоснулся к большой, покрытой шрамами руке, которая удерживала его за рясу так крепко, что костяшки пальцев побелели от напряжения.
Конечно, брат! ответил Верховный Монах. Для этого я здесь и нахожусь.
Внутренние покои офиса представляли собой своеобразное убежище, где Брат Джером проводил большую часть времени, отведенного на отдых. Это было очень удобное помещение, которое удивительным образом сочетало в себе ультрасовременное и примитивное. На стеллажах наряду со старыми ветхими книгами можно было увидеть катушки с видеолентами, записывающие кристаллы, поражающий воображение пластик и сосуды с очищенными на молекулярном уровне жидкостями, которые при определенной стимуляции превращались в подвижное трехмерное цветное изображение в полную величину.
Имелись здесь и другие предметы, большей частью очень маленькие. Монаху приходится носить с собой то, чем он владеет, поэтому вес и размер являлись ограничивающим фактором. Обломок камня, раковина, часть изогнутого пластикового провода, коряга причудливой формы, побитый ветрами, и дождями кусок мрамора и, как ни странно, нож из спрессованного слоистого стекла. Сентон с удивлением посмотрел на нож, потом на спокойное и безмятежное лицо сидевшего за широким столом старца.
Необычный для этого места предмет, заметил он. Вы сами его сделали?
Да, ответил монах. На планете Гельд. Это далекий примитивный мир, который открыли совсем недавно. Жители планеты забыли многое из того, что было им известно. Ониязычники и выбрали объектом для поклонения металл. Когда я находился там, они конфисковали мои хирургические инструменты. Я сделал этот нож для медицинских целей и использовал его как скальпель. Он решительным движением отодвинул нож в сторону. Итак, брат, сказал он мягко, ты просил меня о помощи. Я внимательно слушаю. Расскажи мне о своем горе.
Сентон приблизился к столу и остановился. Плащ, отражая падавший на него свет, переливался металлическим блеском.
Мне нужно найти свою дочь.
Джером молчал.
Она покинула дом много лет тому назад, продолжал Сентон. А сейчас мне необходимо разыскать ее.
И вы действительно думаете, что мы сможем помочь?
Если не вы, то больше никто! Сентон в волнении сделал шаг, однако его ноги передвигались как-то странно. Казалось, что это движение далось ему с большим трудом. Я принадлежу к одной из самых знатных семей Сарда, сказал он быстро, но тут же поправил себя:Принадлежал В его голосе прозвучала горечь. Разве может один человек претендовать на право называть себя семьей? Мы владеем обширными имениями, фабриками, заводами, фермами. Пятая часть богатств Сарда принадлежит нашему роду. Но мой младший брат поссорился с третьим сыном Борга. Из-за ерундыне поделили девчонку. После состоялась дуэль, и мальчик Боргов погиб. Он помолчал. Все происходило неофициально. Мне стоит объяснять вам, что это значит?
В мирах вендетты подобные события влекли за собой кровь, насилие, череду зверских убийств со стороны обеих семей.
Нужно признать, что вы сами виноваты в случившемся, спокойно заметил монах. Ваш брат платил бы кровью за нанесенное им оскорбление, и на этом все могло закончиться.
Закончиться? Каждый из Боргов пришел бы для того, чтобы снова и снова надругаться над мертвым телом. И вы думаете, я стал бы терпеть это? Пол задрожал под ногами Сентона. Я пробовал остановить их, признался он. Предлагал денежное возмещение, которое равнялось трети всего, чем мы владели. Я предлагал себя для участия в смертельной дуэли вместо брата. Но им был нужен только он. Борги потеряли одного из своих и жаждали расправы. Три недели спустя они поймали моего младшего брата. Его подвесили за ноги на дереве и развели костер у головы. Тем же вечером брата нашла жена. Должно быть, от горя у нее помутился рассудок, и она, сев на флайер, уничтожила с воздуха их посевы и фермы, сжигая все, что находилось в пределах владений Боргов. Ответ не заставил себя долго ждать, но в этот раз мы уже были наготове. Он замолчал и задумался. Все это случилось пять лет назад. Вот почему мне необходимо разыскать свою дочь.
Чтобы она продолжила кровавую бойню и в конечном итоге погибла? Брат Джером отрицательно покачал головой. Если только для этого, можете на нас не рассчитывать.
Вы отказываетесь помочь мне найти ее?
Даже если бы она сейчас находилась в соседней комнате, я бы не обмолвился об этом, сурово проговорил монах. Служители нашей Церкви не вмешиваются в социальную систему других миров, но это не значит, что мы положительно относимся ко всему, что видим. Возможно, вендетта и способствует тому, чтобы посредством сокращения количества членов знатных семей предотвратить господство тоталитарной диктатуры. Однако подобная жестокость просто отвратительна и неприемлема. Брат Джером замолчал. Он был недоволен, что позволил своему гневу вырваться наружу. Имеет ли он право осуждать и ненавидеть? Он тихо промолвил:Простите, если мои слова обидели вас.
Вы нисколько не обидели меня, Брат.
Вы великодушны. Но почему вам так необходимо разыскать дочь? Для того чтобы закончить вендетту?
Ответ прозвучал резко:
Она уже закончена.
Но зачем тогда?
Для возрождения семьи. Япоследний из рода Френчи на Сарде. От Боргов осталось только воспоминание.
Брат Джером помрачнел.
Но какое отношение ко всему этому имеет ваша дочь? Вы можете снова жениться, даже завести несколько жен. Можете усыновить кого-нибудь и дать ему свое имя.
Нет!
И снова раздался грохот шагов Сентона, когда он начал беспокойно ходить по комнате.
Это должно быть мое семя, провозгласил он. Я должен сохранить свой род и обеспечить самым бессмертие своим предкам. Для меня нет смысла жениться снова. Ни при каких обстоятельствах я не смогу больше стать отцом. Не считая моей дочери, я последний из клана. Но пользы от меня немного.
Он стоял лицом к столу и вдруг распахнул полы плаща, из-под которого сверкнуло металлическим блеском что-то гладкое и круглое, что, казалось, заполняло все пространство защитного материала. Брат Джером был не в силах оторвать взгляд от получеловека.
Сверху остались только голова, плечи, руки и частично ребра. Нижняя же часть тела была заключена в металлическую оболочку. Похоже на яйцо, невольно подумал монах. Человеческая часть покоилась в металлической скорлупе с металлическими ногами. Брат Джером взял себя в руки. Слишком часто ему приходилось сталкиваться с последствиями насилия, чтобы проявлять признаки щепетильности. Металлическая чаша содержала, конечно, какое-то подобие желудка и жизненно важных органов. Ноги, по-видимому, использовали для движения собственные ресурсы. В большинстве случаев протезированные части прекрасно заменяли живую плоть, однако они не могли заменить железы. Было очевидно, что Сентон никогда не сможет больше стать отцом ребенка.
Мы истреблены, объяснил гость печально. И во всем нужно винить только меня. Я думал, что все Борги мертвы, но проглядел их девчонку. Она была совсем ребенком, лет четырнадцати. Когда началась вендетта, девчонка отсутствовала на планете. Она оказалась очень умна, да и выглядела старше. Она нанялась в служанки к жене моего племянника. Мэри ждала в то время ребенка, сына, и до его рождения оставалось около месяца. Мы дали обед в честь приближающегося знаменательного для нашей семьи события, и эта сука дождалась своего часа!
Брат Джером нажал на кнопку. Откинулась панель в стене, на которой стояли фляга и стаканы. Он наполнил стакан бренди и протянул Сентону. Тот залпом осушил его.
Благодарю вас, Брат. Он прикоснулся к лицу и посмотрел на влажный палец. Простите меня, но каждый раз, когда я вспоминаю об этом Его руки сжались в кулаки. Почему я был таким дураком? Почему я не понял все сразу?
Сокрушаться по прошломуразрушать будущее, спокойно заметил монах. Еще бренди?
Сентон выхватил из его руки следующий стакан, одним глотком выпил содержимое и поставил его на место.
Званый обед, продолжил он рассказ. Вся семья вокруг стола. Все, кто остался из клана Френчи на Сарде. Я, Мэри, ее муж Келл, восьмилетний Леран и одиннадцатилетний Джарл. Последние пять из ста. Это были самые горькие пять лет для нашей семьи.
Брат Джером ничего на это не ответил.
Эта тварь Боргов прислуживала за столом и ждала, когда Мэри потребуется ее помощь. Она уронила что-то под стол, кажется салфетку, и наклонилась за ней. Раздался взрыв бомбы. Девчонка пыталась бежать, но огонь охватил и ее. Она стояла, горела, но, несмотря на боль, смеялась нам в лицо. Я навсегда запомню этот смех. Она хохотала, наблюдая за тем, как умирает моя семья. Сентон тяжело вздохнул, по телу его пробежала судорога. Они все превратились в пылающие факелы. И я тоже. Огонь обуглил мои ноги, поясницу, но как раз в тот момент я наклонился над столом, чтобы налить вино, это и спасло меня. Каким-то чудом я дополз к аварийному люку. Когда подоспела помощь, комната уже превратилась в топку. Я был полумертв. Он вытер рукавом выступивший на лице пот. Очень часто, когда я находился в амниотическом танке и позже, когда заново учился ходить, я так жалел, что не сгорел тогда со всеми. Понемногу боль утихла, и я начал снова жить. Жить надеждой и планами на будущее. Он подошел еще ближе к краю стола и, оперевшись руками на гладкую деревянную поверхность, наклонился вперед, удерживая таким образом свое тело.
Теперь вы знаете, для чего мне нужна моя дочь. Нужна. Я не лгу вам. Я не хочу притворяться, что в моем сердце вспыхнула любовь к ней. Но без девушки наш род прекратит свое существование.
Все не совсем так, как вы себе это представляете, быстро поправил его Брат Джером. Она могла уже выйти замуж и родить. Тогда линия Френчи продолжится.
Но это должно быть на Сарде! А не за его пределами! Этот мир мы завоевали слишком дорогой ценойценой боли и крови! воскликнул Сентон, но тут же, по-видимому, овладел собой и спокойно добавил:Возможно, у нее еще нет детей или никогда не будет. Она может умереть, ее могут убить или стерилизовать. Я хочу найти ее, пока это не случилось. Я должен найти ее! Его слова прозвучали настойчиво. Я заплачу любую цену человеку, который сообщит мне, где она сейчас находится. Человеку, закончил он медленно, или организации.
Тон Джерома был резким:
Вы хотите нанять для этого службы Церкви?
Я очень богат, уклончиво ответил Сентон. Но я пришел сюда подобно нищему, который взывает о помощи. Помогите мне, Брат. Прикажите своим людям начать ее поиски. Прошу вас.
Монахи Братства находились на каждой обитаемой планете. Глаза и уши Церкви. Являясь источником информации, они появлялись везде: в трущобах и во дворцах, в домах знати и в районах бедноты. Они проповедовали идею о покаянии по всей Галактике.
Монах задумчиво поджал губы:У вас есть ее приметы? Какое-нибудь изображение, по которому мы сможем опознать ее?
Сентон опустил руку в один из своих внутренних карманов и положил на стол пластиковую карточку. Брат Джером увидел копну огненных волос, нежную, почти прозрачную кожу лица, зеленые глаза и благородный изгиб губ. Тонкая кристаллическая пластина давала подробную информацию о росте, весе, пропорциях, а также особенностях голоса и химического состава тела.