Тома не искал Бедламаон разорял округу в назидание всем, кто осмелится защищать возможных врагов Королей-Драконов. Сайрус, вместе с другими оставшимися в живых, захватив то, что смог спасти, отправился в Талак. В Талаке радушно приняли беженцев из Мито Пика, ибо король Меликард разделял их ненависть к драконам. На время Сайрус даже присоединился к рейдерам (которых поддерживал король), убивавшим драконов с помощью древней магии. Но вскоре Сайрус понял, что тоскует по прежней жизни. Тем более что трактирщикзанятие поспокойнее, чем рейдер. Ведь даже король получил увечья при налете на дом Бедлама и его невесты. А выводок покойного Дракона-Императора, за которым охотился король, ускользнул от Меликарда.
Ни одной живой душе Сайрус не рассказывал, что когда-то волшебник Кейб Бедлам служил в его гостинице в Мито Пика. Слишком хорошо он помнил, чем это закончилось для его трактира, да и для всей округи. А началось все вполне обыденночеловек в плаще с капюшоном сидел в дальнем углу, терпеливо ожидая, когда его обслужат
Как и этот, что сейчас сидит за столом в темном углу.
Не будь Сайрус седым, он поседел бы тотчас. Он быстро огляделся по сторонам, но, похоже, никто не замечал ничего особенного и никто не обслуживал таинственного незнакомца.
«Только я обосновался здесь, и вот» Трактирщик, вытирая руки, пробился сквозь толпу к дальнему столу. Он украдкой осмотрелся, недоумевая, почему так темно, хотя рядом горит светильник. Похоже, что тьма сгустилась с приходом незнакомца.
Что вам подать?
«Закажи что-нибудь попроще, мысленно взмолился он, и побыстрей уходи, ради Хирака, пока здесь все цело!»
Из-под плаща появилась левая рука в перчатке. По столу покатилась монета.
Эль. Еды не нужно.
Сей момент!
Благословен будь Хиракбожество, покровительствующее торговцам! Сайрус поймал монету, протолкался к стойке и налил кружку до самых краев. Волшебник выпьет эль, а потом трактирщик с радостью распрощается с ним. Сайрус в спешке кого-то задел, кого-то толкнул, расплескав эль, но оставил это без внимания. Главноепоскорее обслужить и выпроводить этого опасного гостя.
Готово! Он поставил эль перед темной фигурой и направился было обратно, но посетитель с удивительным проворством схватил его за руку.
Присядь на минутку. От голоса, звучащего из-под капюшона, Сайруса бросило в холод. Он грузно опустился на скамью. Волшебник отпустил руку трактирщика, словно приглашая бежать.
Что это за город?
Странный вопрос. Как волшебник мог не знать таких простых вещей? Но, не додумав до конца, Сайрус незамедлительно ответил:
Талак.
Гм-м. Я заметил, что местные жители чем-то взволнованы. Что случилось?
Сайрус вздрогнул от страха и изумления, когда его язык самостоятельно выдал ответ:
Эрини Суун-Аи, принцесса из Гордаг-Аи, невеста короля Меликарда, прибыла сегодня в город.
Незнакомец несколько растерялся. Во всяком случае, так показалось трактирщику, хотя рассмотреть лицо колдуна ему никак не удавалось. Видно, что-то неладное с глазами.
Король Меликард? А что случилось с Реннеком?
Реннек давно умер. В последние годы он совсем рехнулся.
«Где же он был, если не знает таких вещей?»подумал Сайрус.
Я был очень, очень далеко отсюда, трактирщик.
Сайрус вздрогнул, поняв, что вслух он ничего не спросил. Волшебник перегнулся через стол и коснулся лба Сайруса затянутым в перчатку пальцем.
Я хочу побольше узнать о некоторых известных людях. Расскажешь мне о них, а потом займешься своим делом.
Сайрус стал рассказывать человеку в капюшоне обо всем, что знал. Имена, которые он называл против воли, пугали еготакими могущественными и смертельно опасными были их обладатели. Язык сам выбалтывал истории, которые трактирщик когда-то слышал от посетителей и даже не предполагал, что еще помнит их.
Наконец он выговорилсяи испуганно почувствовал, как мутнеет сознание.
Волшебник равнодушно наблюдал, как трактирщик с помутневшим взглядом встает из-за стола и возвращается к своим обязанностям. Он ничего не запомнит. Никто не узнает, что здесь появлялся Сумрак. Можно спокойно допить эльволшебник не прикасался к нему десять лет, и оттого напиток казался еще вкусней.
«Десять лет. Сумрак размышлял, глядя в кружку. Прошло всего десять лет. Я думал, гораздо дольше».
В памяти вспыхивали воспоминания о бесконечных схватках в Пустоте, которая была частью сущности его друга и одновременно врага. В Пустоте, которая была его тюрьмой. Он думал, что никогда уже не увидит Драконье царство.
«Десять лет. Он сделал еще глоток и улыбнулся. Невысокая цена за то, что я получу. Чертовски малая цена».
Голову пронзила резкая больи тут же утихла. Так было уже не раз со времени его возвращения, и Сумрак перестал обращать на это внимание. Он сделал еще глоток. Ничто не сможет омрачить его торжества, и уж конечно, не какая-то головная боль.
ГЛАВА 3
Одинокий факел, оставленный смертными, давно догорел, но Темный Конь и не нуждался в нем. Он даже не заметил, как свет замигал и погас. Ярость и страх переполняли его. По Драконьему царству в полной безопасности бродит Сумрак, и ничто не мешает ему сеять свое безумие по беззащитной земле.
«А я валяюсь здесь, беспомощный, как младенец, в плену у болвана-смертного, который даже толком не понимает, что натворил!»издевался над собой Темный Конь.
Вечно он недооценивает человеческую изобретательностьвпрочем, как и человеческую глупость!
Меликард остался глух к его мольбам. Король Талака был одержим лишь одной мысльюочистить континент от драконьих кланов, от союзников и противниковот всех подряд. Король не желал понимать, что Сумрак может стереть с лица земли и драконов, и людей, и эльфоввообще все живое!
Что значит один волшебник по сравнению с кровожадностью Королей-Драконов? спросил Меликард.
А про Азрана Бедлама вы забыли? взревел Темный Конь. Бедлама, который поразил своим ужасным клинком, Безымянным, столько драконовдаже самого Красного Дракона!
Король холодно улыбнулся:
За что и заслужил благодарное восхищение людей.
Ему могли попасться под руку и люди, смертный! Азран был так же опасен для драконов, как и для своих соплеменников!
Существо, которое ты называешь Сумраком, известно людям с древних времен, а мир все еще цел. Можешь заняться своим Сумраком после того, как послужишь мне. На мой взгляд, это справедливое решение.
Не было смысла объяснять, что всегда находился кто-то, кто сдерживал Сумрака, и этим кем-то чаще всего был именно Темный Конь. Другие волшебники тоже сражались с Сумраком и побеждали его, но Конь-Призрак всегда был рядом. Сейчас же он беспомощен!
Итак, демон?
В бессильной ярости Темный Конь ревел и брыкался в прочных стенах своей невидимой клетки.
Безумец! Ты что, не слышишь меня? Или у тебя не хватает ума понять мои слова? Твоя дурацкая мечта истребить всех драконов никогда не сбудется; а пока я сижу здесь, Сумрак сметет с лица земли и драконов, и людей!
Король Меликард повернулся к колдуну и холодно повелел:
Проучи его.
Старый колдун Дрейфитт произнес несколько заклинаний, и Темного Коня обожгло нестерпимой болью. Боль все нарасталаи наконец Темный Конь растекся по полу черной лужицей. Меликард развернулся и ушел, задержавшись в дверях лишь для того, чтобы дать заклинателю новые распоряжения.
Вместе с королем ушел и скользкий человечек по имени Кворин.
Темный Конь попытался убедить старого колдуна. Бесполезно Дрейфитт был воплощением слепой преданности, свойственной лишь представителям его расы.
«И вот я здесь», расстроенно пробормотал Темный Конь.
Однажды со мной случилось нечто очень похожее, издевательски произнес знакомый голос. Попался в ловушку, из которой невозможно убежать. Наверное, сейчас ты можешь представить, как я себя тогда чувствовал.
Темный Конь напрягся, готовясь к новым испытаниям.
Факел вспыхнул вновь кроваво-красным пламенем. Посреди малиновых теней появилась фигура в плаще с капюшоном.
Сумрак!.. Или Мадрак!.. заревел Темный Конь. Ты пришел поиздеваться, зная, что твоя шкура останется цела!
Волшебник картинно раскланялся, словно актер после удачного выступления.
Если хочешь, зови меня Мадракили как угодно. Мне все равно. Я пришел сказать тебе кое-что. Я сидел в таверне, пил эль и снова впитывал в себя жизнь. И мне удалось вспомнить все! Я вспомнил каждую свою жизнь до мелочей. Я вспомнил тот роковой день, когда на меня пало проклятие. Я вспомнил больше, чем могу рассказать тебе!
Сколько Темный Конь был знаком с человеческой расой, столько же он знал и Сумрака. Волшебник возрождался к жизни вновь и вновь, обреченный быть рабом то темных, то светлых сил. Но каждый раз он был лишь тенью прежнего чародея. О своих прошлых жизнях он помнил немногое, а то и вовсе ничего. Его способности всякий раз менялись. В каждом новом воплощении он мучился от невозможности обрести цельность. Может быть, поэтому он каждый раз брал новое имя, надеясь, что когда-нибудь все-таки станет цельным человекомСумраком. Минула вечность, и вот что-то изменилось. Может быть, теперь наконец-то сбудется его мечта! Темный Конь искренне надеялся на это.
Значит, с тебя снято проклятие, и ты можешь жить спокойно!
Сумрак горько засмеялся и шагнул вперед. Он поднял капюшон и показал Темному Коню свое лицоточнее, расплывчатое пятно на месте лица.
Еще нет, дорогой друг, еще нет! Но Мадрак уже исчез, и я пока не знаю, что за личность заменит его. Но не та, что была в прошлом, это совершенно очевидно. Я почувствовал, что мне нужно поговорить с тобой.
Если ты освободишь меня, я сделаю для тебя все, что смогу, Сумрак.
Освобожу? Не смеши меня! Забавно, как переменились наши роли! Какая ирония судьбы!
Непривычные интонации волшебника насторожили Темного Коня, пробудив в нем дурные предчувствия. Может, на смену проклятию пришло что-то еще более темное и зловещее? Не повредился ли он рассудком? Этого еще не хватало
Приложив руку ко лбу, словно пытаясь унять головную боль, Сумрак продолжал:
Вот что я еще хотел тебе сказать: я понял, в чем была моя ошибка, после которой заклинание пошло вкривь и вкось. Я знаю, почему «бессмертие», которого я достиг, превратилось в нескончаемое мучение. Я могу все исправить. На этот раз я не ошибусь. Он шагнул к магической клетке. А тытебе не остановить меня. В этой западне ты бессилен. Заклинатель, который создал для тебя эту милую, уютную клетку, пользовался колдовством враадов. Тебе понятно, что это значит?
Темный Конь не сразу ответилпоследние слова волшебника ошеломили его.
Я знаю враадов. Но их больше не существует в этом мире! Враады исчезли, породив людей, а магия враадов уступила место магии этого мира!
Сумрак слегка поклонился.
Как тебе будет угодно. Испытай эти чары на себе, Темному Коню показалось, что безликий волшебник улыбнулся, и убедишься сам.
Зачем ты пришел, Сумрак? Поиздеваться надо мной?
Я не собирался приходить, но вдруг меня неудержимо потянуло сюда. Можешь назвать это прихотью.
Или совестью, спокойно парировал Темный Конь.
Совестью? Я избавился от этой непозволительной роскоши.
Волшебник отступал, с каждым шагом делаясь все более расплывчатым. Было в нем что-то не правильное, ненормальное, но Темный Конь не мог понять, что именно.
Оставляю тебя в твоих обширных владениях, друг мой. Когда мы увидимся в следующий разесли, конечно, увидимся, я стану хозяином судьбы, и не только собственной.
Сумрак! крикнул Темный Конь, но волшебник уже растворился во тьме. Факел погас, и комната вновь погрузилась во мрак. Но это волновало Темного Коня меньше всего. Короткий загадочный визит старого друга и одновременно противника занимал его гораздо больше.
Зачем он приходил? Сумрак ничего не делал без причины, даже если сам эту причину не знал. Явно не ради того, чтобы подразнить Темного Коня; это было не в привычках волшебника, судя по его бесчисленным предыдущим жизням.
«Сколько же тебе лет?» Он не раз задавал Сумраку этот вопрос, но ответа по-прежнему не знал. Волшебник и сам не мог на него ответить. В самых ранних воспоминаниях Сумрака он, честолюбивый колдун, пытался овладеть силами, известными как добро и зло, свет и тьма. Видимо, введенный в заблуждение простотой этих понятий, Сумрак совершил ошибку в главном, решающем заклинании, и ошибка эта оказалась роковой. Не он подчинил себе эти силы, а они сделали его своей игрушкой. Может быть, волшебство и удалось, но не так, как рассчитывал заклинатель. Неужели ко времени их первой встречи Сумрак уже был стар? Так стар, что мог помнить враадов? Или даже настолько, чтобы самому быть одним из них?
Он выкинул из головы эту безумную мысль. Бесчисленные поколения Королей-Драконов сменились в этом мире со времен краткого и могущественного владычества враадов. Да, люди были их потомкамино не более.
«Пусть даже он враад, все равно его планы обрести бессмертие рухнули».
Но он отклонился от главного. Зачем все-таки Сумрак нанес ему этот краткий и таинственный визит? Если не для того, чтобы поиздеваться над его беспомощностью, то зачем же? Предупредить о чем-то? Может быть
Его мысли прервал лязг ключа, отпирающего дверь.
«Что за суматошный день! Я всегда думал, что в тюрьме ужасно одиноко».
Дверь с протестующим скрипом распахнулась, и свет факела залил комнату. Вошли стражники, обыскали глазами помещение и поспешно удалились из этого жуткого места. Вслед за ними в комнате появился уже знакомый Темному Коню старый колдун. Дрейфитт неторопливо дождался, пока ему принесут стул, и сел посередине между дверью и магической клеткой.
Колдун смотрел куда-то в сторону, словно чувствовал, что кто-то уже побывал в этой комнате до него.
Итак, что скажешь, демон? Ты обдумал просьбу моего повелителя?
Темный Конь подался влево, пытаясь уловить взгляд колдуна.
Так это, оказывается, была просьба! Я должен беспрекословно выполнять его приказы, и он, может быть, когда-нибудь позволит мне спасти этот мир от Сумрака?
Он король, и ему нужно повиноваться.
Тебя неплохо вышколили, старик.
Дрейфитт вздрогнул, но по-прежнему смотрел в ту же точку.
Много лет назад я поклялся защищать этот город. Здесь моя родина. Меликардмой король и повелитель.
Я и говорю, ты отменно выдрессирован. Любой король был бы счастлив иметь на побегушках такого ручного колдунчика.
А я был бы счастлив никогда не иметь дела с магиейДрейфитт перевел взгляд на потолок, словно что-то вспоминая.
Темный Конь мысленно пробормотал проклятие.
Так зачем же ты за нее взялся?
Королю понадобился волшебник. Шпионы Кворина пронюхали, что уже больше ста лет я занимаю то одну, то другую мелкую должность при дворедольше срока человеческой жизни. Всякий раз, когда мне грозила опасность запутаться в чиновничьих сетях, я объявлял себя собственным сыном или придумывал еще какую-нибудь уловку и использовал магическую силу, чтобы люди мне поверили. Я не пожелал идти по стопам своего брата Ишмира и умереть, сражаясь против Королей-Драконов. Но я не хочу видеть Талак лежащим в руинах, а это более чем реально, если Серебряный Дракон захватит трон Императора-Дракона.
За годы его отсутствия в царстве Драконов произошло огромное множество событий. Темный Конь страшно обрадовался, узнав, что Кейб Бедлам (внук знаменитого Натанавеликого Хозяина Драконов) разбил Императора-Дракона и победил своего отца, сумасшедшего Азрана. Темный Конь дружил с юным волшебником и даже когда-то странствовал вместе с ним. Смерть Золотого Дракона нанесла тяжелый удар всем Королям-Драконам; трудно сказать, кто теперь может претендовать на императорский трон. Кейб Бедлам и его жена, Янтарная Леди, воспитывают потомство Императора-Дракона вместе со своими детьми, стараясь научить две расы жить в мире и согласии. Неизвестно, признают ли драконы старшего сына Императора своим правителем, когда он достигнет совершеннолетия. Но уже по меньшей мере двое из оставшихся Королей-Драконов претендуют на трон своего «брата», утверждая, что нельзя ждать, когда наследник войдет в зрелый возраст. Ни у одного из них нет серьезной поддержки среди других Королей, но Серебряный Дракон набирает силу с каждым днем. Дрейфитт считал, что первым шагом Серебряного на пути к императорскому трону будет нападение на Талакврага в собственных владениях. Но город-государство Талак, получивший настоящую независимость всего лишь несколько лет назад, не склонит голову перед драконами, пока на троне сидит Меликард.
Мэл Кворин подстрекает короля на безрассудные военные походы. Беженцы из Мито Пика, разрушенного драконом Тома, взывают к мщению, и к ним прислушиваются многие. Сам Меликард одержим ненавистью к Королям-Драконам. И я считаю, что должен внести каплю здравого смысла в этот хаос, стать голосом разума для своего повелителя.
Так вот почему ты вызвал демона, сказал Темный Конь с деланным восхищением. Да, ты действительно незаурядный мыслитель! Стратег! Даже я бы не додумался до такого хитроумного плана!
Дрейфитт, задетый за живое язвительными словами пленника, вскочил и гневно посмотрел на него. Их взгляды почти встретились.
Если бы я отказался, Мэл Кворин нашел бы другого, послушного ему человека, который расшифровал бы проклятую книгу! А я хотя бы слежу за событиями и не даю им выйти из-под контроля!
Интересно, как бы на твоем месте поступил Ишмир?
При упоминании о покойном брате Дрейфитт гневно вспыхнул и потерял осторожность.
Старик ринулся к клетке, собираясь наказать Темного Коня.
«Нет, Ишмир бы на это не пошел». Колдун бросил свирепый взор на Темного Коняи застыл на месте, встретив холодный взгляд его синих глаз.
Темный Конь захватил власть над его разумом. Он рассмеялся, радуясь успеху своего замысла, но смех его был неискренним. Дрейфитт был честным, пускай и наивным, человеком. Темный Конь знал почти всех Хозяев Драконов, в том числе и Ишмира, Повелителя Птиц. Сейчас он вывел Дрейфитта из равновесия, упомянув имя его брата, и ему было не по себе.
Простите меня оба, пробормотал он, но у меня нет другого выхода.
С лица колдуна исчезло всякое выражение, руки безжизненно повисли вдоль тела. Сейчас он еще больше, чем обычно, походил на мертвеца. Темный Конь не хотел причинить ему вреда и поэтому действовал очень осторожно.
Я завладел твоим разумом, смертный! Я мог бы отправить тебя по той Тропе, которой человек проходит лишь однажды, но я не стану этого делать. Не стану, если ты будешь повиноваться мне!
Дрейфитт не шевелился, но Темный Конь знал, что в глубине сознания он все понимает.
Ты уберешь защитный барьер и откроешь дверь в эту проклятую клетку, и я не трону тебя!
Темный Конь не боялся, что его громоподобный голос взбудоражит стражу за дверью. Меликард приказал Дрейфитту опутать комнату заклинанием тишины, чтобы ни один звук не был слышен за ее пределами. К королю прибыл какой-то важный гость, и на удивление смягчившийся Меликард не хотел, чтобы эта неизвестная персона узнала, чем он занимается. «Королевская власть многолика, подумал Темный Конь. Но кто же это заставил так нервничать» красавчика» Меликарда?»
Дрейфитт действовал спокойно, методично повторяя заклинания. Книги у него не было, и Темный Конь извлекал все указания из памяти колдуна. Будь у жеребца больше времени, он заставил бы смертного говорить заклинания медленнее, чтобы и самому запомнить их. Это была магия враадов, и Темного Коня огорчало, что она не попадалась ему раньше.
Было бы время, Темный Конь отыскал бы книгу, а заодно и того, кто ее нашел. Волшебство враадов опасно, хотя и кажется удивительно простым.
Дрейфитт произнес все заклинания в обратном порядке, и клетка исчезла.
Старый колдун вновь уронил руки вдоль тела и застыл в оцепенении. Темный Конь опасливо шагнул к барьеру. Нога коснулась барьераи прошла насквозь! Темный Конь мгновенно выскочил на свободу, не желая больше искушать судьбу.
Свобода! Ах, как сладок твой вкус! Отличная работа, моя смертная кукла-марионетка! Превосходная работа! Он одарил заклинателя чуть ли не нежным взглядом. За это ты получишь от меня бесценный подарокя уверен, за последние дни ты по нему истосковался! Сон! Глубокий освежающий сон способен творить чудеса! Кстати, когда проснешься, окажи мне еще одну услугу: отыщи источник магии враадовэту омерзительную книгуи сожги ее! А сейчасспать!
Дрейфитт рухнул на пол.
Бросив последний презрительный взгляд на комнату, которая была его темницей, Темный Конь встал на дыбы, открыл туннель в иное измерение и исчез.
Когда день уже готовился прийти на смену ночи, объект тревожных поисков Темного Коня появился в другом месте. Это помещение являлось полной противоположностью той тесной клетке, куда заперли Темного Коня. Оно было чуть поскромней личных покоев короля Меликарда, но не менее изящно отделано и вполне достойно царственной особы.
Сумрак провел пальцем по краю массивной золоченой кушетки. На пальце собралась пыль. Волшебник остался доволен. Сюда уже много лет никто не входил.
Россказни трактирщика оказались правдой. Эти покои некогда принадлежали лорду Грифону, легендарному птицельву, правителю Пенаклесалегендарного Города Знаний. Грифон был ему то другом, то соперникомв зависимости от того, какая сила владела Сумраком. Грифон понимал его лучше всех, за исключением разве что Темного Коня. Стирая пыль с кончика пальца, волшебник почувствовал, что чуть ли не скучает по бывшему сопернику.
Ходят слухи, что Грифон сейчас за Восточными морями, участвует в какой-то бесконечной войне. Генерал Тоос, которого Грифон оставил управлять Пенаклесом во время своего отсутствия, отказался возложить на себя королевскую мантию, несмотря на мольбы придворных. Вместо этого Тоос объявил себя регентом Пенаклеса. Он пользовался властью, равной королевской, но собирался отказаться от нее в пользу Грифона, когда тот вернется.
Сумрак обошел комнату по кругу, изучив по очереди все предметы, которые здесь находились. По обе стороны от входа стояли два железных человека. Это были големыодушевленные статуи, изготовленные прежним властителем Пенаклеса для охраны своих личных покоев. Поразительно быстрые и подвижные, големы мгновенно убили бы волшебника, если бы он не знал, как с ними обходиться. Нужно было произнести слова, вложенные, как пароль, в самую сердцевину их сущностиуслышав их, големы замирали, точно статуи. Сумрак произнес эти слова, после чего окончательно материализовался. Он воспользовался тем, что Грифон некогда посвятил его в свои секреты. Волшебник довольно хмыкнул и подошел к стене, на которой висел предмет его поисков: большой, затейливо расшитый гобелен, изображающий Пенаклес.
Это была древняя вещь, древнее самого волшебника. Сумрак осторожно притронулся к ней. Регент не забрал гобелен, он оставил его висеть здесь, и это говорило о многом. Генерал Тоос не скрывал своей неприязни к магическим предметам, хотя и мирился с их присутствием.
Сумрак, склонившись, стал внимательно рассматривать гобелен. На нем можно было различить каждую улицу, каждый дом Пенаклеса. Несмотря на то, что он был выткан во времена основания Города Знаний, на нем были изображены и совсем новые дома. Впрочем, сам гобелен был лишь мостиком к еще большему чуду.
Сколько лет прошло, а ты все такой же безотказный, прошептал Сумрак. Создатель этого шедевра был поистине гениемдаже Сумрак признавал это.
Он изучал гобелен несколько минут, отыскивая нужную отметку.
Она менялась со временем, как менялся и весь город. Иногда она выглядела как изображение книги, иногдакак буква. Немало символов сменилось за эти века, и многие из них были весьма замысловатыми.
« Как бы мне пригодились твои зоркие глаза, лорд Грифон! Уж ты-то всегда умел разглядеть нужный символ с первого взгляда!»
И тут его взгляд наткнулся на крошечный изогнутый флажок. Только Сумрак, единственный из всех ныне живущих, встречал такой символ раньше. На лице его промелькнула улыбка.
Ну и мрачный же у тебя юмор! обратился он к гобелену. Даже мой мой отец восхитился бы им!
Отец. Волшебника передернуло. Не все возвратившиеся воспоминания были приятными.
Он вновь нашел значок и слегка потер его пальцем. Комната внезапно дрогнула и расплылась. Покои Грифона сменились длинным коридором. Потом гобелен исчез. Волшебник оказался в коридоре, уставленном бесконечными полками с книгамитолстыми томами, похожими друг на друга по размеру и цвету.
Гобелен действовал по-прежнему. Сумрак стоял в легендарных Библиотеках Пенаклеса, которые возникли даже раньше самого города. Память постепенно возвращалась к Сумракуон вспомнил странное подземное здание под Пенаклесом, которое никогда не оставалось на одном месте. Его происхождение было неизвестно даже Грифону. Сумрак предполагал, что оно, как и чары, использованные колдуном Меликарда, осталось от давно ушедшей в небытие расы враадов.
Здесь не было ничего, кроме бесчисленных книжных томов. Коридор, в котором стоял волшебник, и другие, видневшиеся впереди, освещались непонятным образом. Полы были покрыты отшлифованными мраморными плитами. Полки казались совсем новыми, хотя Сумрак знал, что это далеко не так. Здесь, в Библиотеках, время словно остановилось.
Наконец-то ты вернулся.
Перед Сумраком стоял крохотный яйцеголовый человечек в простой суконной одежде. Руки у него были такие длинные, что почти касались пола, может быть, из-за удивительно коротких ножек. С головы человечка свисала одинокая прядь волос.
Это был гномсможет быть, единственный гномс в мире. Насколько помнил Сумрак, библиотекарями всегда были гномсы, и все они были неотличимо похожи друг на друга.
Десять летне такой уж долгий срок для нас с тобой, поддразнил его волшебник, вспоминая свой прошлый визит в компании с лордом Грифоном.
Гномс услышал насмешку в его голосе и просто ответил:
Нет, не десятьтысяча тысяч лет, вот как. Это долгий срок даже для нас с тобой.
Волшебник застыл, как статуя, хоть на лице его ничего не отразилось. Он попытался что-то сказать, но не смог. Гномс не стал дожидаться ответа.
Здесь нет того, что ты ищешь. Это, наверное, единственное знание, которое Библиотеки не захотели принять в себя.
Он говорил о Библиотеках как о мыслящем существе, и волшебника передернуло. Ему было неприятно чувствовать себя в брюхе живой твари.
Так где же она? Ведь где-то она должна быть! Библиотекарь пожал плечами и пошел прочь, держа книгу, невесть откуда появившуюся в его руке.
Попробуй поискать в пещерах.
В каких пещерах?
В таких пещерах. Гномс вновь повернулся к волшебнику, разглядывая его так, словно он был глупым новичком-подмастерьем. В пещерах Дракона-Императора. На развалинах того места, где все для тебя началось.
Место, где все началось. Если бы Сумрак мог улыбнуться, то улыбка получилась бы невеселой. Он давно позабыл об этом. Воспоминания только сейчас начали возвращаться к немуи он щедро заплатил бы за то, чтобы избавиться от некоторых из них.
ГЛАВА 4
Солнечные лучи ворвались в спальню принцессы и разбудили ее. Она проснулась, переполненная самыми разными чувствамиот радости до тревоги. Эрини захотелось спрятаться в огромной мягкой кровати и ни о чем не думать. Доманет, в бывшем доме! она спала на жестком деревянном ложе под простым шерстяным одеялом. Здесь же спальня ошеломляла роскошью, как и остальные комнаты в ее покоях. Пол, выложенный разноцветными мраморными плитками, устилали пушистые ковры. По углам возвышались декоративные колонны, покрытые позолоченной лепниной. На стенах висели яркие гобелены. Мебель, в том числе и кровать, была резной, из великолепного дубабольшая редкость после лютой зимы, что девять лет назад погубила многие северные леса.
Эрини со страхом вспоминала ту зиму, когда целые полчища огромных когтистых чудищ, покрытых густым мехом, пробивались к югу, оставляя за собой лишь мертвую изрытую землю. Чудовищам оставался лишь день пути до ее родного Гордаг-Аи, когда на них напал мор, покончивший с ними за считанные часы. Странно, что почти в то же время Меликард
Меликард.
Глаза Эрини широко раскрылись, и она мысленно вернулась к прошлой ночи.
Входя в сумрачную комнату Меликарда, принцесса была готова увидеть все, что угоднотолько не руку из эльфийского дерева. Несмотря на то, что рука по форме и цвету не отличалась от настоящей, Эрини с первого взгляда поняла, что этоизделие искусного мастера.
Она испугалась, что все остальное будет еще страшней, и, когда Меликард осветил свое лицо тусклой свечой, вскрикнула, ничего толком и не увидев. Только разглядев своего жениха, она успокоилась, и на смену страху пришли смущение и радость.
Во внешности Меликарда I, короля Талака, самого прекрасного мужчины ее детских воспоминаний, было все, о чем мечталось ей в девичестве. Резкие, мужественные черты лица, атлетическое сложение, властность, приличествующая королю. Король был прекрасени принцесса со вздохом облегчения потянулась к нему, чуть не выбив подсвечник из его руки.