Маша укоризненно поцокала языком.
Так почему раньше не сказал?
Я с усилием сглотнула.
А куда он шел?
Наверно, решил забрать тебя из школы, когда услышал, что случилось.
А что случилось?
Так ты еще не знаешь? негромко спросила Маша.
Я покачала головой.
Может, нам лучше подождать, пока твой папа вернется сказала Маша.
Нашли тело, сказал Пабло.
Пабло! оборвала его мать.
Что? Она хочет знать и так или иначе узнает.
Ты хочешь попугать ее.
Я не испугаюсь. Я выпятила подбородок, показывая, что больше не плачу. Можете сказать.
Маша отбросила тряпку, которой терла мои пальцы.
Пабло помялся, потом выпрямился и шагнул в тень.
Сегодня утром в саду нашли девочку, проворчал он.
Неверно истолковав мое молчание, Маша осторожно взяла меня за руку.
Мертвую девочку. Убитую.
Молчание затягивалось, и первой его нарушила я сама.
Кто она?
Маша посмотрела на сына. Он возвышался над ней, как гора. Два года вытянули его вверх, сделали из него мужчину. А Габо? Рос бы он так же, как я, или быстрее?
Ее звали Ката. Ката Родригес.
Несколько долгих секунд я смотрела на него, ничего не чувствуя, слыша его голос через пульсацию в ушах. Вопросы поднимались, как вода у плотины, и мне пришлось прижать ладонь ко лбу, чтобы остановить их.
Маша взяла меня за руку.
Тебе надо отдохнуть.
Я открыла было рот, но соседка предостерегающе подняла палец.
Ни слова больше. Знаю, ты беспокоишься об отце, но он человек умный, и с ним ничего не случится.
Я послушно кивнула.
Губернатор распорядился ввести комендантский час, пока пока они не разберутся со всем этим.
Комендантский час?
Нам всем приказано сидеть по домам. Может быть, твой отец застрял где-то и ждет, когда можно будет вернуться. Он не простит мне, если я оставлю тебя без присмотра. Тем более после убийства.
Мы, все трое, поежились.
Пойду домой и буду ждать там, я поднялась, но Маша решительно заставила меня сесть.
Тебе надо отдохнуть.
Она поднялась, прошла мимо своего сына в сад и стала собирать что-то с приземистого куста у двери.
Пабло повернулся ко мне. Лицо у него было широкое, но уже не круглое, а как будто порезанное углами вокруг щек и подбородка. Только глаза остались прежними, темно-карими. Я вдруг смутилась ни с того, ни с сего и опустила голову.
Маша вернулась в дом, налила воды из ведерка в кружку и протянула мне с двумя темными ягодами.
Вот, выпей и съешь. Они помогут уснуть.
Мне не надо
Ты пережила сильное потрясение. Съешь что-нибудь, а потом приляг в комнате Пабло и поспи, пока отец не вернется.
Он не будет знать, где я!
Я буду поглядывать в окошко. Глаз с улицы не спущу.
Маша положила на стол две ягодки. Я взяла их и прожевала. Ягоды были горьковатые, и от них чуточку защипало язык.
Съев без всякого желания немного хлеба, я прошла за Машей в комнату Пабло и легла на кровать. Мягкая подушка, пахнущие лавандой простыни После ягод появилось ощущение тяжести. Мысли носились по кругу друг за дружкой, как собаки за собственным хвостом.
Ката мертва.
Сад. Драконово сердце. Люпе.
Ката мертва.
Глава 4
Бум!
Я села. Сердце уже колотилось в груди. Комната Пабло была вся в огненных сполохах, но жара не чувствовалось.
Бум!
Я выглянула в низенькое окно. Воздух звенел от огненных искр, разлетевшихся в ночном небе, словно пригоршня сверкающих рубинов.
Бум!
Ну конечно! Фейерверк по случаю дня рождения Люпе. Я даже чувствовала запах, едкий, дымный, щекочущий в носу.
Сера. Люпе говорила, что это сера. Что фейерверки взрываются из-за нее.
Я снова опустилась на подушку. Фейерверки взорвались еще три раза, разрисовывая небо и комнату голубыми и золотыми красками. А когда последние потухли и, пошипев, умолкли, из-за закрытой двери в комнату просочился напряженный шепот.
Сердце дрогнуло и подпрыгнулоя услышала знакомое постукивание папиной палки, а потом и его тихий, раскатистый голос.
Она точно спит? При всем этом грохоте?
Я крепко зажмурила глаза. Что бы Па ни собирался сказать Маше, он не хотел, чтобы это услышала я, а значит, мне обязательно нужно это узнать. Дверь скрипнула и чуточку приоткрылась, потом снова закрылась.
Спит без задних ног. Я дала ей кое-что.
Спасибо, Маша. Она знает про Кату?
Я невольно сжала пальцами простыню.
Да. Хотела подождать, пока вы вернетесь, но ей рассказал Пабло.
Па вздохнул, вслед за чем до меня донеслось невнятное бормотаньескорее всего, Пабло извинялся, что не удержал язык за зубами.
С ней все хорошо, успокоила Маша. Где вы были?
Я пытался послать весточку, но
Маша ждала. Я тоже.
Па осторожно прокашлялся.
Сеньора Фелиз сказала, что Изу повезли домой, и я решил присоединиться к поисковому отряду.
А как же комендантский час?
Губернатор ничего не предпринимаетдолжны же мы что-то делать.
Он даже не отменил фейерверк по случаю дня рождения дочери! гневно воскликнул Пабло. Что же это за человек такой!
Маша зашипела на него и снова обратилась к Па.
Куда вы ходили?
В сад. В лес нам не позволено
А почему? снова вмешался Пабло. Если бы я кого-то убил, то уж наверняка бы укрылся
Помолчи! прикрикнула на него Маша, но Пабло не успокаивался.
Адори наплевать на Кату, разве не так?
Пабло! Голос Маши прозвучал испуганно. Обвинять губернатора в том, что он делает что-то не так, было опасно. Те, кто осмеливался критиковать его, вдруг обнаруживали, что у них пропадает скот, который появляется потом на полях губернатора, а в их колодцы кто-то набросал грязи.
Пабло прав, согласился Па. Адори ничего не предпринимает. И я согласен с тем, что тот, кто сделал это, скорее всего, скрылся на Забытых территориях.
И кто же это мог быть? спросила Маша. Какие-то предположения есть?
Я выбралась из постели и тихонько подошла к двери.
Возле тела нашли следы, понизив голос, ответил Па. На мой взгляд, напоминают отметины от лап, но таких больших собак у нас нет. Вмятины глубокие, размером с мой большой палец. А может, убийца сделал так специально, чтобы скрыть свои следы.
Стоять и слушать не было больше сил. Я распахнула дверь.
Па и Маша сидели за кухонным столом. Пабло стоял у окна. Увидев меня, Па неловко, припав на ногу, поднялся. Одежда вся в пыли, глаза покраснели, на рубашке красные чернильные пятна, но цел и невредим.
Я подбежала к нему.
Кто это сделал? Почему губернатор не ищет того Мне пришлось сделать паузу и собраться с силами, чтобы произнести эти слова: Того, кто убил Кату?
Они, все трое, смотрели на меня с одинаковым выражением, как будто понимали что-то такое, что было недоступно мне.
Щеки вспыхнули жаром.
Должен же кто-то что-то делать!
Хватит!
Я вздрогнула и проглотила все мои вопросы. Па никогда не кричал.
Идем, коротко сказал он.
Несколько метров до дома мы прошли в полном молчании, не имевшем никакого отношения к комендантскому часу.
Я отнесла Пепа в мою комнату, легла и прислушалась. Па прибрался в большой, а когда вошел, я притворилась, что сплю, но его не провести.
Извини, что накричал. Не надо было. Просто он тяжело вздохнул. Устал. И Ката так ее жаль. Ну что, годится такое объяснение?
Я буркнула что-то.
Может быть, за извинение сойдет история? предложил он.
Я повернулась к нему. Пеп, недовольный тем, что его потревожили, ворчливо мяукнул.
Почему ты не хочешь рассказать, что случилось?
Как насчет Аринты?
Мифы о спасительнице Джойимои любимые, и пусть даже Люпе дразнилась и говорила, что в моем возрасте сказки на ночь уже не слушают, мне они нравились. Однако я еще не закончила сердиться, а потому повернулась спиной. Пеп снова зашипел.
Ладно, сказал Па. Не буду мешатьспи.
Он начал подниматься, но я протянула руку за спину.
Так и быть, история не повредит.
Па опять сел, а когда заговорил, в его голосе послышалась улыбка.
Аринта была очень смелой девочкой. Она жила тысячу лет назад в центре Джойи, когда та еще свободно, словно живой корабль, плавала в океане. Не было ни лесной границы, ни Забытых территорий, и на каждом дереве пели певчие птицы.
Но однажды живший под океанским дном огненный демон заметил прекрасный плавучий остров и захотел забрать его себе. Демона звали Йоти. Он был длинный, как река, и горячий, как солнце. Демон построил каменную колонну, поднялся по ней и, поймав Джойю, прикрепил остров к морскому дну. Жившие на Джойе люди испугались. Они знали, что он собирается забрать остров под власть Огненной страны, и тогда им придется покинуть свою родину.
Вместе со всеми печалилась и Аринта. Она любила Джойю, ее леса, море, певчих птиц. И вот однажды ночью Аринта стащила отцовский меч, выбралась из дома и пошла туда, где Йоти готовился проглотить Джойю. Девочка спустилась под землю по водопаду, нарочно вымокнув, чтобы уберечься от огня. Добравшись до логова Йоти, Аринта позвала его, но демон, хотя и услышал ее, свое дело не бросил.
Аринта не сдалась и набросилась с мечом на каменные стены, чтобы свалить их и обрушить на демона море. Йоти испугался. Он мог защититься от рек, но море просто поглотило бы его. Демон согласился не забирать остров, если Аринта остановится. На этом и порешили. Аринта ушла, оставив меч в камне, чтобы Йоти знал, что она сдержит обещание.
Па вздохнул.
Думаю, на сегодня хватит.
Но ты же сам всегда говоришь, что истории надо рассказывать до конца, даже если они плохо заканчиваются, сказала я, хотя и слышала эту историю столько раз, что могла бы рассказывать вместе с ним.
Па кивнул и заговорил быстро, так что слова наползали одно на другое.
Йоти был демон ленивый, но и гордый, и не хотел, чтобы островитяне знали, что его перехитрила девочка. Однако и уничтожить остров он, связанный тысячелетней клятвой, не мог. Поэтому демон послал за Аринтой своих огненных псов, которые гнались за девочкой, пока она не заблудилась.
Раз за разом отец Аринты отправлялся в туннели на поиски дочери, но больше ее никто не видел. Одни говорят, что она сама сделалась рекой, другие уверены, что она все еще там и ее дух следит за исполнением Йоти своих обещаний. Так или иначе Аринта заботится о Джойе, и ее жертваэто дар, который сильнее любого огненного демона.
Глава 5
Доброе утро, малышка. Извини, что разбудил. Как себя чувствуешь?
Ответить громко я не моглавнутри затягивался узел беспокойства.
Хорошо.
Я села, и Пеп спрыгнул с кровати.
Мы пройдем сегодня по домам, продолжал Па. Будем спрашивать людей, кто что видел.
А как же комендантский час?
Что-то делать надо. Не беспокойся, торопливо добавил он, заметив, что я нахмурилась. Нас ведь не поймали вчера, правда? Если у тебя возникнут какие-то проблемы, просто позови Машу из окна. И держи дверь на запоре.
На секунду мне стало страшноеще бы, сидеть дома одной. Но Па был прав. Ката заслуживала справедливости, а со мной оставались Пеп и Мисс Ла, а с ними одиноко не бывает.
Прежде чем он ушел, я вымыла и тщательно перевязала ему ногу.
Старый рваный шрам проходил от колена до лодыжки и напоминал красную вену. Прыгая с причала на палубу корабля в Эгипте, Па даже не знал, куда корабль направляется. Вполне могло случиться так, объяснял он, указывая на старинные карты, что мы могли уплыть за край горизонта, и никто бы нас больше не видел. Восточный берег населяют ужасные твари: гигантские рыбы с когтями и чешуей в полоску, как у тигра, одноглазые слоны с клыками и бивнями, острыми, как стекло. Древних картографов эти чудовища пугали все же меньше, чем неведомое.
Мне всегда казалось странным, что люди предпочитают чудовищ неведомому, но теперь я понимала. Там, снаружи, таился убийца, безымянный и безликий. И это было хуже, чем если бы нам сообщили, что у него четыре головы и длинные, как ножи, зубы. Когда Па уходил, я обняла его чуточку крепче, чем всегда.
Ты здесь в безопасности, Иза, сказал он. Запри дверь.
В кабинете Па было полным-полно сокровищ, напоминавших о его путешествиях, но ни телескоп из Европы, ни астрономические таблицы из Китая не восхищали меня так, как то, что висело на стене над его рабочим столом.
Мамина карта Джойи. Сделанная до Изгнания, до прибытия губернатора, даже до того, как папина семья приехала сюда из Африки. Ее составили во времена, когда Джойя еще была плавучим островом. Па сказал, что если Аринта существовала на самом делеа я это знала точно, то она жила на острове, который выглядел примерно так, как и тот, что был на маминой карте.
Пока я смотрела на карту, Пеп запрыгнул мне на колени и удобно там устроился.
Ткань, блекло-коричневая, истончившаяся со временем и по мере пользования, стерлась по краям. Карта была далеко не подробная и основное внимание уделяла странным деталям. Громера представала на ней крошечным поселением, каким она, должно быть, и была когда-то. Болото Марисма обозначалось синей нитью вместе с окружавшим его лесом. Синяя звездочка отмечала Аринтан, тот водопад, через который Аринта, по преданию, спустилась на встречу с демоном Йоти.
Вдоль берега протянулись разбросанные неравномерно шесть деревень, самой северной из которых была Кармента. Центр оставался пустым, но если поднести карту к свету, на ней как будто проступали едва видимые, как прожилки листа, линии.
Интересно, как выглядит сейчас остальная часть Джойи? Я часто задавалась этим вопросом. Может быть, заросла лесом? Что сталось с теми людьми, которых губернатор выслал по прибытии сюда? Может быть, остальная Джойя пустынна и безлюдна?
Я почесала Пепа между ушей, потом потянула листок из стопки использованной бумаги, которую Па оставлял для меня. Картографии он учил меня с тех самых пор, как умер Габо.
Наверно, поначалу ему хотелось просто отвлечь меня, но со временем я увлеклась картографией всерьез. Я окунула перо в синюю чернильницуна красную даже не взглянулаи начала изображать то, что, в моем понимании, представляли собой Забытые территории.
Ноги уже онемели, когда Пеп наконец пошевелился, соскочил с моих коленей и лениво потянулся. Разминая пальцы, я прошлась глазами по законченной наполовину карте. С масштабированием леса получилось не очень хорошо, но река с ее поворотами и изгибами удалась на славу.
Пеп замяукал. Напоминал, что время кормежки уже прошло. День спускался к сумеркам. Я наморщила лоб, стараясь вспомнить что-то, связанное с сумерками
И тут меня словно подбросило. Люпе!
Данное Па обещаниене выходить из домуостановило меня разве что на секунду.
Рыночная площадь выглядела такой же мрачной и жуткой, как и накануне, словно деревню захватили духи. На крышах каркали и дрались между собой вороны.
За пустыми прилавками сидела на бочке Люпе. Длинные ноги свисали из-под розового, пошитого из дорогой тафты платья. Как будто на бал собралась.
Увидев меня, она помахала. Похоже, ей было совсем не страшно.
Я прокралась к бочке.
Думала, ты уже забыла! Хорошо, что договорились, правда? Ты фейерверк видела?
Я кивнула. Она соскочила с бочки, закружилась.
Так тихо. Как-то непривычно, да? Странно.
Все странно.
А будет еще страньше, Люпе вдруг остановилась на полуобороте. Знаешь что?
Что?
Мы собираемся в путешествие! она раскинула руки.
То есть как?
То есть так, сказала Люпе, явно разочарованная моим тоном. Папа, мама и я, мы отправляемся в путешествие. В Африку.
В Африку? Я постаралась переварить услышанное. Так что же, губернатор уезжает?
Когда?
Скоро! радостно воскликнула Люпе. Только ты никому-никому не говори. Папа сказал, что это секрет.
Но это только путешествие? Вы же вернетесь?
Она кивнула, и несколько кудрявых локонов выскользнули из перехваченного лентой пучка.
Конечно, а иначе папа ведь так бы и сказал?
Неужели?
А на чем вы поплывете?
Люпе довольно усмехнулась, предвкушая, должно быть, как сразит меня наповал.
Вот на этом.
Она указала на стоящий внизу, в гавани, губернаторский корабль, но я не могла отвести глаз от лица подруги. Чувство было такое, что передо мной кто-то чужой, незнакомый.
Я знала, что Люпе живет отдельно от других и из-за этого бывает порой эгоистичной. Но она была еще и добрая, и обычно, когда говорила какие-то глупости, у меня не возникало желания повернуться и уйти, жалея лишь о том, что мы вообще знакомы.