Утром, продвинувшись еще километров на десять, вновь приступили к поискам. По правую руку от Германа двигался Славка Клыков, по левуюМакс. Время от времени они перекликались, дабы не потерять друг друга в этом во всех отношениях подозрительном месте. За два дня бесконечных переходов Воронин попривык к лесу и теперь уже гораздо реже цеплялся ногами за торчащие из земли там и сям корни деревьев. В этот раз он все-таки споткнулся, не устоял на ногах, но едва не раскроил голову о приличных размеров железку, которой по всем приметам нечего было делать вдали от человеческой цивилизации. Воронин, присмотревшись повнимательнее к железке, без труда определил в ней обломок лопасти винта вертолета и застыл в предвкушении удачи.
На радостный вопль Германа прямо из кустов потревоженным медведем вывалился Славка Клыков. Следом прибежали Бубнов с Максом.
Кажется, нашли, сказал Славка, опасливо разглядывая обломок.
Вертолет, развалившийся на огромные фрагменты, лежал неподалеку, на краю небольшой полянки. Падая, он задел деревья и повалил два. Если судить по характеру разрушений огромной железной птицы, в ее поврежденном чреве вряд ли кто-то уцелел. Счастье еще, что при падении у вертолета не взорвались баки с горючим, иначе на месте обломков сейчас бы было большое грязное пятно.
Подожди, остановил Бубнов Воронина, двинувшегося было к вертолету. По-моему, здесь топь. Видишь, хвост уже наполовину ушел в землю.
Под ногами у Воронина действительно захлюпала вода, и он поспешно отпрянул назад, нащупывая твердь.
Но ведь там могут быть люди, предположил Макс.
Живых, скорее всего, нет, покачал головой Бубнов.
Все равно надо проверить, поддержал немца Славка. И извлечь трупы.
Воронин решил воспользоваться упавшими деревьями. Их кроны накрывали зеленым саваном разбитый вертолет, тогда как комли лежали на твердой земле.
Резиновые перчатки наденьте, посоветовал предусмотрительный Петр Сергеевич. Во избежание трупного яда.
Воронин первым ступил на ненадежную опору и, балансируя словно канатоходец, двинулся вперед. Добрался он до вертолета без приключений и осторожно заглянул в его поврежденное нутро. Запах здесь был весьма неприятный, тем не менее Герман рискнул продвинуться дальше в салон машины, навсегда отучившейся летать. Вертолет сохранил устойчивость, даже когда примеру Воронина последовал Макс.
Первый труп лежал у входа, второйчуть дальше. Герман не знал в лицо ни Звонарева, ни Непряхина, а потому не сумел определить, кто из них кто. Вертолетчики остались сидеть в креслах. Голова одного из них лежала на приборной доске, зато второй скалил зубы прямо в лицо Воронина, застывшего в оцепенении. Опомнившийся Герман щелкнул несколько раз спуском фотоаппарата.
Он тонет! Тонет! раздался вдруг снаружи встревоженный голос Славки Клыкова.
Воронин почувствовал как под ним дрогнул железный пол и крикнул замешкавшемуся Максу:
Уходим!
В последний момент Герман все-таки склонился над лежащим у самого входа человеком, заглянул в его позеленевшее от тлена лицо и сорвал с руки часы. Вертолет стремительно погружался в болото. Воронин с Максом едва успели спрыгнуть на твердую землю, когда последняя надломленная лопасть винта скрылась с глаз, а на месте вертолета всплыл огромный пузырь.
Повезло вам, покачал головой Бубнов. Еще несколько секунди конец.
На краю коварной топи собрались уже все участники, экспедиции, включая Светлану. Воронин протянул Бубнову фотокамеру.
Все четверо, вздохнул Бубнов, разглядывая снимки. Жаль, что не удалось их похоронить по-человечески.
Бледная Светлана резко развернулась и почти бегом бросилась прочь от страшного места. Игорь и Маша поспешили вслед за ней.
Лучше ей это не показывать, сказал Славка, пряча фотоаппарат в карман куртки. Жаль мужиков.
Воронин Перевернул часы крышкой вверх и прочитал вслух выгравированную надпись: «Любимому Косте от Светланы»
Костей, если не ошибаюсь, звали Звонарева? спросил он у Славки.
Да, мрачно кивнул головой Клыков. Но ты эти часы спрячь. Следователям, что ли, отдай. Как вещдок.
Не учи ученого, вздохнул Воронин.
Дело, в общем-то, было сделано. Однако никто из присутствующих особой радости по этому поводу не испытывал. Ибо вместе с вертолетом, ушедшим в чрево земли, утонула надежда на счастливое возвращение людей, еще недавно живых и полных сил. Правда, памятуя о вчерашней ночи, Воронин не был уверен, что Звонарева так уж ждали. Но, в конце концов, кто поймет женское сердце. В любом случае горе, написанное на лице невесты покойного в этот летний солнечный день, было вполне искренним. Да и не каждая женщина решится отправиться в глухое место, рискуя жизнью и здоровьем, не говоря уже о комфорте, чтобы найти пропавшего жениха.
Глава 8ВОЗВРАЩЕНИЕ ЗВОНАРЕВА
Деньги, оговоренные в контракте, Воронину принес Славка. Клыков был слегка пьян и отчего-то грустен, словно это он потерял близкого человека. В этот раз вместо французского коньяка при нем была бутылка водки. Ее содержимое он разлил по граненым стаканам. Воронину пить не хотелось, но и отказывать Славке было неловко. Тем более что повод был.
Вечная им память, сказал Славка и опорожнил стакан не морщась. Такие вот, старик, дела. Светка предлагала сто тысяч, но я взял только пятьдесят. Все-таки тело нам извлечь не удалось.
Правильно сделал, кивнул головой Воронин. Я бы и эти деньги брать не стал.
Ну это ты брось, рассердился Клыков. О благородстве раньше думать надо было.
Это ты о чем? насторожился Герман.
О вашем со Светкой ночном свидании. Все-таки ты кобель, старик. Ну ладно Людмила, но к Светке-то ты зачем подкатился, да еще в такую минуту. Теперь бабу совесть мучает. Места себе не находит.
Воронин с трудом пересилил желание запустить в Славку граненым стаканомтоже мне моралист.
Не я с ней был, а Игорь.
Кому ты лапшу на уши вешаешь, опер! в свою очередь рассердился Славка. Игорек храпел рядом со мной. Я ведь собственными глазами видел, как сначала Светка скрылась в кустиках, а вслед за ней туда отправился ты.
Воронин, собравшийся разлить остатки водки по стаканам, замер на полпути.
Ты не врешь?
Это ты врешь как сивый мерин, взвился Славка. Маньяк сексуальный.
Не ори, тихо произнес Воронин. Это был не я. Сначала я увидел силуэт мужчины на краю поляны. Потом услышал стоны в глубине леса. А потом увидел их. Светлану и рослого обнаженного мужчину. Я решил, что это Игорь, поскольку ты, Макс и Петр Сергеевич гораздо ниже ростом.
Вот черт. Славка, вскочивший было на ноги, вновь упал на продавленный диван. А кто же это тогда мог быть?
Может, все-таки Макс или Бубнов? предположил Воронин.
Исключено. Я не был уверен, что это ты, а потому проверил все спальные мешки. Игорь, Макс и Бубнов спали. Ладно, старик, не разыгрывай меня. Скажи, что был с нею, и мы все забудем.
Это был не я, раздельно и твердо произнес Воронин, и рука его, разливающая водку по стаканам, не дрогнула.
Так, протянул Славка. Интересное кино.
Возможно, Клыков сказал бы и еще что-нибудь, но в эту секунду взбесился его мобильник и зашелся в совершенно паскуднейшем лае. Воронин вздрогнул и выругался. Есть же приятные для уха мелодии, так нет, Клыкову обязательно надо соригинальничать. А Герману в эту минуту только собачьего лая не хватало.
Игорь звонил, сказал Славка, пряча телефон в карман. Взволнован до крайности. Я дал ему твой адрес. Будет через пять минут. Слушай, старик, а ты уверен, что трупов в вертолете было именно четыре?
Ты же видел снимки? удивленно глянул на него Воронин.
Не только видел, но даже успел распечатать. Славка потянулся к папочке и бросил на стол пачку фотографий. Сделал я это по просьбе следователя прокуратуры. Ему надо сдать дело в архив.
Воронин взял фотографии и бегло их просмотрел.
А немецкий офицер опять не получился?
Макс упросил меня никому его не показывать. Лишние хлопоты.
Правильно сделал, кивнул Воронин.
Не уверен, криво усмехнулся Клыков. Ты знаешь, о чем мне сообщил Игорь? Костя Звонарев нашелся. Вышел вчера на околицу деревни Световидовки, где и упал в беспамятстве.
Врешь! прошипел Воронин.
За что купил, за то и продаю, вздохнул Славка. Сейчас узнаем подробности у Игоря.
Охранник объявился через минуту, на красивом лице его сомнение мешалось с отчаянием. На предложенную Ворониным табуретку он не сел, а упал. Клыков пододвинул ему стакан с водкой, но Игорь отрицательно покачал головой:
Я же за рулем, мужики.
Пей, махнул рукой Славка. Тебе сейчас эта водка как слону дробина. Кто позвонил Светлане?
Петр Сергеевич Бубнов. Он завершал в Световидовке дела, рассчитывался с рабочими и так далее. Звонарева, лежащего в траве, обнаружили местные жители. Петр Сергеевич вызвал вертолет и переправил Константина в питерскую больницу. Я уже отвез туда Светлану и решил заскочить к вам.
А как восприняла эту весть Светлана Васильевна?
Она вне себя от радости.
Воронин с подозрением покосился на шофера.
Слушай, Игорь, какие у тебя отношения с дочерью хозяина?
Нормальные.
То есть телесной близости между вами не было?
Да вы что, мужики! возмутился Игорь. С какой стати? У меня своя девушка есть.
Одно другому не мешает, задумчиво проговорил Воронин. Значит, это не ты был с ней последней ночью в лесу?
Не пойму, о чем это ты? удивленно посмотрел на Германа Игорь.
Шофер, судя по всему, не притворялся. Но тогда ситуация превращалась из загадочной в фантасмагорическую. Конечно, эта странная встреча в лесу могла Воронину просто присниться. Но ведь и Славка видел, как Светлана покидала лагерь. Видел он и Германа, последовавшего за ней. Значит, любовные объятия, случайно подсмотренные Ворониным, происходили наяву.
А какого сложения этот Звонарев?
Ростом он с меня, пожал плечами Игорь. В плечах не слабее.
Значит, со спины вас можно перепутать, констатировал Герман.
Ты хочешь сказать, что там в лесу Светлана встречалась со Звонаревым? удивленно вскинул брови Клыков.
А по-твоему, она бросилась на шею первому встречному?
Но, выходит, она знала, что Костя жив?
Выходит, знала, кивнул Воронин. При нынешних средствах связи ничего удивительного в этом нет.
А как же это? кивнул на фотографии Клыков. Здесь же четыре трупа.
Значит, в вертолете находились не пять, а шесть человек. В конце концов, вертолетчики могли прихватить с собой знакомого. Или Васильев взял с собой не одного рабочего, а двух.
А зачем им понадобилось столько времени ломать комедию? развел руками Клыков.
Значит, были причины. Скажем, Васильев и Звонарев, чудом уцелевшие в катастрофе, сообразили, что помогли вертолету разбиться. И предприняли защитные меры.
Какие меры? удивился Клыков. Ни черта не понимаю.
Герман, если сказать честно, и сам мало что понимал, но кое-какие догадки у него появились. Васильеву и Звонареву зачем-то понадобилось, чтобы их какое-то время считали мертвыми. Но здесь была одна закавыка: Василию Ивановичу во что бы то ни стало требовалось встретиться с чиновником из Москвы Останиным или хотя бы передать ему записку. Что он и сделал за несколько часов до своей смерти.
Игорь, почему все-таки Васильев не взял тебя с собой?
Я должен был проследить одного человека, неохотно отозвался охранник.
Петра Сергеевича Бубнова?
Да.
И ты его проследил?
Да. Он встречался здесь в Питере с Михаилом Караваевым. Большим авторитетом в криминальном мире.
Ты рассказал об этом боссу?
Рассказал, подтвердил Игорь. Босс был в ярости. Он не Мишки боялся, а человека, который за ним стоит. Какая-то очень важная шишка.
Судя по всему, шишка была не просто важная, но обладающая большой властью, ибо Васильев не рискнул звонить Останину, а послал к нему девушку с запиской. Машу Морееву недоброжелатели Васильева не знали, а потому она вполне могла проскочить в гостиницу незамеченной. И тем не менее Василий Иванович зачем-то поехал в гостиницу с чемоданчиком, набитым деньгами.
В чемоданчике были деньги? спросил у Игоря Воронин.
Сначала да. Но после того как я доложил боссу о встрече Бубнова с Караваевым, он переложил деньги в сейф, а в чемоданчик бросил пачку бумаг.
Васильев был сильно взволнован, узнав о смерти чиновника?
На нем буквально лица не было, подтвердил Игорь. Я хотел остаться с ним на ночь. Мало ли что могло произойти. Но босс сказал, что все в порядке, и выставил меня за дверь.
Скажите, вы видели Васильева в гробу? спросил у Славки и Игоря Воронин.
Это ты что, фигурально выразился? не понял Клыков. Вообще-то гроб был закрыт. В общем-то, понятно. Светлана, видимо, не хотела, чтобы знакомые и близкие видели изуродованное лицо Василия Ивановича.
Ладно, сказал Герман, поднимаясь с дивана. Поехали в морг.
То есть? ошарашенно уставился на него Клыков. Зачем в морг-то?
Есть одна идея, спокойно отозвался Воронин. Надо проверить.
Воронину, уж такова участь оперативного работника, не раз прежде доводилось бывать в этом скорбном месте. И санитар Веня был ему знаком. Вот его-то он и взял за жабры со всем пылом милиционера, истосковавшегося по любимой работе. В морге было прохладно, несмотря на царившую в городе жару, но Веня при виде рассерженного бывшего опера почему-то весь покрылся капельками пота. Разговор происходил в небольшой подсобке, едва вместившей хозяина и его нежданно нагрянувших гостей. Веня сидел на табуретке, уронив на колени жилистые руки, почти сплошь покрытые татуировкой, а Герман коршуном нависал над ним.
Славка с Игорем растерянно помалкивали, не понимая, чего же хочет добиться Воронин от перепуганного алкаша.
Покойниками торгуешь, Веня? ласково спросил бывший опер, поигрывая желваками.
Дык С чего ты взял?
В глаза смотреть! рявкнул Воронин. В тюряге сгною, скотина! За издевательство над покойниками.
Не издевался я, заскулил Веня. Он сам ушел. Пропал, в общем. А Сенька пристал в одну душудавай и все. Ему заказ-то оплатили.
Какой еще Сенька?
Из похоронного бюро. Они же как воронье. Человек еще остыть не успел, а они уже тут как тут. Бьют копытом, сволочи. Я ему честь по честинету мол, пропал. А он мнеты его, гад, по ошибке в другие руки выдал. Пьешь-де без просыпу. В общем, грозил начальнику пожаловаться. А мне-то что, отдал ему другого. Было у нас тут двое бомжей бесхозных. А Сене все равно, ему только похоронить человека, а того или этогобез разницы. Тем более что гроб закрытый. Ему покойник только для весу нужен был.
А этот пропал до вскрытия или после него?
Чистенький был покойник, без швов. А мне без разницы.
Держи, сунул Вене в руку сотенную бумажку Воронин. И чтобы ни одна душа, ни живая, ни мертвая
Дык, Герман Всеволодович, гражданин майор, когда же я вас подводил. Вамкак на духу, а остальныммогила.
До Клыкова дошло только в машине. Сидя на заднем сиденье БМВ, принадлежавшем бизнесмену Васильеву, он наконец-то произнес заветное слово «Эврика!». Воронин не собирался осуждать приятеля за тупоумие, уж слишком изящно была разыграна комбинация.
Но зачем им все это понадобилось? растерянно спросил Славка.
А ты знаешь истинные цели Васильева и Звонарева? резко обернулся к нему Воронин, сидевший на переднем сиденье рядом с Игорем.
Лес, пожал плечами Клыков.
А зачем из-за древесины такой огород городить? пожал плечами Герман. Где сейчас Макс?
Оформляет бумажки. Вот ведь страна: покойники у нас из моргов пропадают, а чтобы кости вывезти, надо полсотни чиновников обежать. Слушай, Герка, но я же собственными глазами видел заключение патологоанатома с результатами вскрытия! Мне его следователь показывал. Все честь по чести. Обширный инфаркт. А потомведь и бригада «Скорой помощи» констатировала смерть. Игорь, подтверди.
Я к Василию Ивановичу не притрагивался, с сомнением покачал головой охранник. Но по внешнему видумертвее не бывает.
Зачем же он все-таки вышел из леса?
Ты это о ком? не понял приятеля Клыков.
О Звонареве, отозвался Воронин. Притворялся мертвым почти десять дней, и вдругнате вам, ожил. Созвонись с Максом, пусть приезжает немедленно.
Так ведь он в Москве, развел руками Клыков. Человек делом занят.
Это в его интересах. Боюсь, что за ним начнется охота.
А с какой стати? удивился Клыков.
Много знает. Если мне не изменяет память, то его дед искал не только Зверя, но и сокровища нибелунгов.
Герман, я тебя умоляю, засмеялся Славка, эти ребята из Аннанербе были полными психами.
А с чего ты взял, что у нас психов меньше?
В кармане у Клыкова опять загавкал мобильник. Воронин поморщился, но к долетавшему из хитрого прибора голосу прислушивался с интересом. Голос показался ему знакомым. Если Герман не ошибался, то принадлежал он Петру Сергеевичу Бубнову. Тому самому Бубнову, который так резко отреагировал на брошенную Ворониным вскользь фразу о сокровищах нибелунгов.
Петр Сергеевич зовет нас в гости, вопросительно глянул на Воронина Славка.
Спроси адрес и скажи, что скоро будем.
Я знаю адрес, отозвался от руля Игорь.
Тогда поехали.
Бубнов был, вероятно, человеком не бедным. Во всяком случае, такую квартиру за пятьдесят тысяч долларов не купишь. Воронин с интересом разглядывал высокие потолки и мебель, приобретенную наверняка в антикварном магазине. Столь изящные стулья и столы сейчас если и делают, то только на заказ для богатых дядей, хворающих манией величия. Были в квартире Петра Сергеевича и другие занятные вещицы, наводящие стороннего наблюдателя на мысль, что владелец всей этой роскошиколлекционер с очень большим стажем.
Не будучи специалистом в данной области, Воронин не рискнул оценить предметы, стоящие вокруг. Но по всему выходило, что стоят они немало.
Вы давно увлекаетесь антиквариатом, Петр Сергеевич?
Можно сказать, всю жизнь. Многое мне досталось от отца, кое-что от деда. Хотя особо ценных вещей здесь нет. К сожалению, я не настолько богат, чтобы скупать на аукционах понравившиеся мне экспонаты. Кстати, за вашего ворона я бы дал пятьдесят тысяч долларов. Коньяк, господа, или водка?
Давайте коньяк, махнул рукой Клыков. Пить водку в таком интерьере как-то уж слишком по-плебейски.
Бубнов засмеялся, откинув назад голову. Петр Сергеевич, кажется, сильно нервничал, во всяком случае, рука его пару раз дрогнула, пока он разливал французскую роскошь по рюмкам, и несколько капель упали на стол. Бубнов тут же стер капли чистой салфеткой.
Я бы вам его подарил, Петр Сергеевич, вздохнул Воронин, но не уверен, что это понравится хозяйке. Между прочим, точно такая же вещь хранилась в шкатулке Вернера фон Бюлова, того самого офицера, чье тело мы видели у загадочного камня. Макс утверждает, что ворона его предку Фарлафу, жившему более восьмисот лет назад, презентовали жрецы Чернобога в качестве оберега от Зверя Арконы. Во время войны оберег пропал.
А как он попал сюда? удивленно вскинул бровь Бубнов.
Меня смущает фельдфебель Рильке, единственный немец, уцелевший в той бойне. Не говоря уже о том, что именно Рильке написал то самое письмо, которое привлекло внимание Аннанербе к глухой деревушке, стоящей на краю реликтового леса. Сдается мне, Петр Сергеевич, что вы знаете об этой истории гораздо больше, чем я.
Вы, кажется, в чем-то меня подозреваете, Герман? улыбнулся Бубнов.
Я подозреваю, что и вас, и Васильева в этом глухом углу интересовала не древесина, а нечто более существенное.
Например?
Сокровища нибелунгов. Точнее, сокровища, вывезенные с острова Рюге накануне взятия Арконы крестоносцами. Я только не понимаю, из каких источников вы почерпнули сведения о том, что в этом глухом углу спрятаны огромные ценности.
Вы фантазер, Герман, покачал головой Бубнов. Смею вас уверить, что я ничего не слышал о Звере или Машкином сыне до того, как мне рассказали о нем световидовские старожилы. А о сокровищах нибелунгов я услышал от вас.
Значит, это не вы подстроили аварию вертолета?
Слушайте, Герман, вы переходите все границы, обиделся Бубнов. Вы отлично знаете, что меня не было в Световидовке, когда Василий Иванович отправился в свой последний полет.
Надо признать, что город Санкт-Петербург очень благотворно подействовал на Петра Сергеевича, и если в Световидовке он смотрелся измученным проблемами управленцем среднего звена, то сейчас перед Германом сидел утонченный эстет. У него даже цвет лица изменился, не говоря уже о его выражении. Прямо хамелеон, меняющий обличье в соответствии с окружающей обстановкой. Неизменными оставались только глаза Бубновахолодные и умные.
Я знаю, Петр Сергеевич, что вы встречались в это время с криминальным авторитетом Михаилом Караваевым.
Ну и что, усмехнулся Бубнов. Я знаю Мишку еще с тех времен, когда он был обычным учителем физкультуры, даже не помышлявшим о том, что когда-нибудь станет королем преступного мира. Тогда это знакомство не выглядело предосудительным. Так что винить в этом следует не меня, а время, которое перепутало все фигуры на шахматной доске. Встретились, посидели в ресторане, выпили вина, вспомнили прошлое.
Значит, бояться вам нечего? ослепительно улыбнулся собеседнику Герман. Мне, например, сдается, что Константину Звонареву не за что вас любить.
Со Звонаревым у нас действительно плохие отношения, но не настолько, чтобы всерьез опасаться за свою жизнь.
Жаль, вздохнул Воронин. А я хотел вам предложить свои услуги.
В качестве кого?
В качестве охранника, Петр Сергеевич. Мне кажется, что человеку, рассердившему Зверя, никак не помешает заручиться поддержкой бывшего майора милиции.
Не надо меня запугивать, Герман, откинулся на спинку стула хозяин. Я уже давно не мальчик.
Воронин бросил на стол фотографии, сделанные в кабине погибшего вертолета. Лица трех покойников были видны очень хорошо, их удалось сфотографировать в анфас, зато лицо четвертого, лежащего ничком у выхода, было снято в профиль, что создавало некоторые трудности при его опознании. Кроме того, все четыре тела были тронуты тленом. Рядом с фотографиями Герман положил часы, с выгравированной на них надписью. Бубнов взял часы и повертел в руке. Бледнеть ему вроде бы было некуда, но тем не менее он побледнел.
Вы уверены, что этот лежащий ничком человек не Звонарев? прямо спросил Герман.
Допустим, не уверен, криво усмехнулся Бубнов.
Кто же, в таком случае, вышел из леса? А главноезачем?
Вы хотите сказать, что нынешний Звонаревэто совсем не тот человек, который сел в вертолет десять дней тому назад? Бубнов ошалело уставился на Германа.
Как честный профессионал, я просто обязан проверить и эту версию.
Но это же черт знает что!
Тем не менее и вы, Петр Сергеевич, не можете отмахнуться от этого, на первый взгляд фантастического, предположения. Кроме того, я полагаю, вы знаете о Машкином сыне гораздо больше, чем я. И надеюсь, что рано или поздно вы поделитесь с нами своими сведениями. У вас есть номер моего мобильника?
Есть.
В таком случае звоните, если вам потребуется моя помощь. Я не откажу. Всего хорошего, Петр Сергеевич.
Озабоченный Бубнов явил себя любезным хозяином, проводил гостей до порога квартиры и собственноручно закрыл за ними массивную дверь. Воронин эту дверь с интересом осмотрел и пришел к выводу, что далеко не каждый вор сумеет с ней справиться. Тут нужен профессионал высочайшего класса. А сам хозяин вряд ли пустит в квартиру незнакомого человека.
Так ты всерьез считаешь, что Звонаревэто не совсем Звонарев? спросил Клыков, когда они вошли в лифт.
Меня обуревают сомнения, Слава, усмехнулся Герман. Уверен я только в одном: Бубнов и его всесильный босс очень скоро начнут охоту за выходцем из леса, кем бы он там ни был. Кстати, организуй-ка ты мне встречу с Сашкой Волоховым и не забудь про Макса. Мне немец нужен здесь.
А зачем ты вообще лезешь в чужие разборки, где запросто можно голову потерять?
Я профессионал, Клыков, а профессионал не бросает расследование на полпути к истине.
Глава 9ГЕНЕРАЛ САБУРОВ
Проводив гостей, Бубнов в задумчивости провел рукой по лицу, допил остатки коньяка и потянулся к телефону. Нужный ему человек откликнулся далеко не сразу, но Петр Сергеевич терпеливо ждал, когда в трубке наконец зазвучит уверенный чуть хрипловатый баритон.
Аркадий Валерьевич, это я, Бубнов. Надо бы встретиться.
Чрезвычайные обстоятельства?
Да.
Хорошо. Я вас жду.
Бубнов вздохнул с облегчением и отключился. Нервное напряжение потихоньку спадало. Возможности Аркадия Валерьевича во много раз превышали его собственные. На такого человека всегда можно опереться в критической ситуации. А ситуация, по мнению Петра Сергеевича, была из ряда вон. В жизни ему не раз доводилось попадать в переделки, но никогда еще его оппонентом не выступали потусторонние силы. Бубнов почти не сомневался, что тело Звонарева ушло в проклятую топь вместе с вертолетом.
Он еще раз внимательно изучил фотографию, оставленную Ворониным. Лицо было Костино, фигура его. И даже одежда была той же самой, в которой его видел в последний раз Бубнов. А потом часы, Светланин подарок, они-то как могли оказаться на руке постороннего человека? Справедливости ради надо сказать: Аркадий Валерьевич честно предупредил Бубнова, что им придется столкнуться с явлением малоизученным, но Петр Сергеевич тогда не придал этому значения. Слишком уж его увлекла идея поиска древнего клада. Конечно, он отдавал себе отчет в том, что его доля в случае удачи будет невелика, но, во-первых, Бубнов не был излишне корыстолюбив, а во-вторых, даже небольшая доля столь грандиозного пирога сулила расторопному человеку вполне обеспеченную старость.
Обычно Сабуров встречался с агентом либо в кафе, либо просто на улице, но сегодня Аркадий Валерьевич почему-то изменил своему обыкновению и пригласил его в небольшой особнячок, принадлежавший во времена оны екатерининскому вельможе. А во времена советские здесь размещалось бюро инвентаризации или какая-та иная того же сорта контора. Ныне особняк, ставший частным владением, был приведен в божеский вид и навевал на романтически настроенных посетителей меланхолическую грусть. Всю жизнь тяготевший к старине Петр Сергеевич выбор Сабурова одобрил: этот особняк был хорошим вложением капитала, и ценность его со временем будет только увеличиваться.
С охраной у Аркадия Валерьевича все было в порядке. Двое молодых людей, одетых в строгие деловые костюмы, вежливо поприветствовали Бубнова, как только он зарулил на небольшую стоянку перед особняком.
Петр Сергеевич назвал себя и предъявил документы, после чего был препровожден (правда, почему-то через черный ход) в кабинет Сабурова.
Хозяин поднялся навстречу гостю и широким жестом пригласил его к столу. В кабинете горела только настольная лампа, а тяжелые шторы были плотно задернуты, тем не менее Петр Сергеевич сориентировался в незнакомом пространстве и присел на предложенный стул. Теперь свет лампы падал на него, а Сабуров оставался в тени. Впрочем, этот человек всю жизнь прожил в тени, и даже ветры перемен, задувшие над Отечеством, не заставили его выйти к рампе. Аркадий Валерьевич дослужился до генеральского чина в одной конторе, известной всей стране, но и выйдя в отставку, не затерялся в людском море. Официально он входил в совет директоров очень крупной нефтяной компании и, по дошедшим до Бубнова слухам, был довольно богат, хотя среди долларовых миллиардеров вроде бы не числился. Что, впрочем, ни о чем еще не говорило.
Я слушаю тебя, Петр Сергеевич.
Вы, вероятно, уже знаете, Аркадий Валерьевич, что вернулся Звонарев.
Мне доложили, спокойно отозвался Сабуров.
Взгляните, пожалуйста, на эту фотографию.
Аркадий Валерьевич взял из рук гостя отпечатанный на принтере снимок и принялся с интересом его разглядывать.
Я связался с Козловым, но он утверждает, что на борту вертолета, вылетевшего из Новгорода, не было посторонних, только экипаж из двух человек. Он лично проверял машину. В Световидовке на борт поднялись три человека: Васильев, Звонарев и Непряхин. Их провожал Кузьмин, это наш инженер по снабжению, так вот, он говорит, что посторонних в вертолете не было.
Любопытно, процедил сквозь зубы Сабуров. Очень любопытно.
Воронин и немец Макс клянутся, что обнаружили четыре трупа. Вы их видите на снимках. Кроме того, опер снял с руки одного из них часы с красноречивой надписью: «Любимому Косте от Светланы». Часы очень дорогие, и я действительно видел их на руке Звонарева.
А где сейчас находятся эти часы?
У Воронина. Я держал их в руках всего лишь час назад. Между прочим, бывший опер пришел к тем же выводам, что и я.
А именно?
Человек, вышедший из леса, не Звонарев.
А кто же он?
Не знаю. Но предположения выдвинуть могу, в том числе самые фантастические. У меня к вам просьба, Аркадий Валерьевич, вы бы не могли по своим каналам выяснить, не попадал ли в поле зрения наших специальных служб некий фельдфебель Рильке. Кроме того, меня интересует судьба Белова Северьяна Лукича. Это тот самый старик, который повел немцев к Горюч-камню. Ну и хотелось бы знать всю подноготную Германа Всеволодовича Воронина, вплоть до его бабушек и прабабушек. В частности, нет ли в его родословной мореевского следа.