Что до меня, то ни за что на свете. Фу, пакость какая!
Точно, согласился Джефф. Не лучший из здешних типажей.
«Спирос», протянула она. А ты знаешь, что по-гречески это означает «дух»? Что ж, это имечко ему подходит. Самый настоящий злой дух.
Приняв душ, они бессильно рухнули на кровать. Впрочем, сил на то, чтобы заняться любовью, им хватило.
Потом, опустошив чемоданы, припрятав ценные мелочи, разложив или развесив по местам вещи, они переоделись, выбрав одежду полегче и посвободнее, обулись в сандалии, нацепили темные очки и отправились исследовать местность.
А потомна море, обязательно! потребовала Гвен, сунув в пластиковую пляжную сумку свой купальник и полотенца.
Она обожала плавать, Джефф тоже, наверное, обожал бы, только
Едва они вышли во дворик, как лакированная дверь распахнулась и появились их соседи. Прогулку и купание в море пришлось отложить. Выбора не было: пожилая пара, представившаяся как Джордж и Петула, чуть ли не захлебывалась от восторга, иначе и не скажешь.
Дорогая моя, произнес Джордж, куртуазно целуя ручку Гвен, какая жалость, что наслаждаться обществом столь очаровательной юной леди мне остается всего два денька!
Этому Джорджу было лет шестьдесят пять или около того. На несколько увядшем лице еще заметны были остатки былой привлекательности. Высокий, немного сутулый, загорелый как настоящий грек. Седыми усиками и блеклыми голубыми глазами он напоминал летчика Второй мировой (а возможно, и являлся им в действительности). Но, к сожалению, на Джордже были самые цветастые шорты и рубашка из всех, когда-либо виденных Гвен.
Петула была ростом с мужа, но вдвое превосходила его в ширину. Не менее загорелая (так что вряд ли ее волновали объемы) и едва ли не более энергичная. Про таких как она говорят: «За словом в карман не лезет». Довольно странная, если не курьезная пара: «сливки общества», но эдакие простые и демократичные. В общем, если Петула и говорила по-аристократически невнятно, так сказатьс «кашей во рту», то эта каша была щедро приправлена перцем.
Он затрахает тебя своими дифирамбами, дорогуша, гудела толстуха, провожая новых соседей по лестнице на балкон второго этажа. Но хорошенько следи за его руками. Профессиональные фокусники могут брать у Джорджа уроки. Сорок лет назад он таинственным образом материализовался в моей спальне, да так там и застрял.
Неправда! Она сама меня соблазнила, пожаловался Джордж откуда-то из глубины комнаты.
Я? Гнусный поклеп! театрально возмутилась Петула. Он не кто иной, как волк, прикидывающийся невинным Иосифом!
Иосифом? переспросил Джордж, выходя на балкон с подносом, на котором стояли матовый графин с лимонным бренди, емкость с постукивающими кубиками льда, блюдце с дольками лимона, посыпанными сахаром, и подставкой для яйца, в которую была насыпана крупная соль для коктейля. Ах, ты! Стаканы же! воскликнул он и резво метнулся обратно в темную комнату.
Вот именно, Иосифом, сказала Петула, когда муж вернулся, и кивком указала на его бермуды и гавайскую рубаху. «И сделал ему разноцветную одежду».
Короче, наступило веселье, Джефф и Гвен прекрасно проводили время. Они сидели за столом на пластиковых стульях, а Джордж с Петулой их развлекали. В общем, деревня Ахлади оказала им весьма радушный прием.
Что до нас, рассказывал чуть погодя Джордж, когда компания немного успокоились, мы впервые приехали сюда восемь лет назад. Никаких самолетов тогда и в помине не было, только лодчонки. Теперь же все эти летающие туристы он огорченно пожал плечами. Еще пара сезонов, и здесь, как везде, объявятся девицы, отплясывающие танец живота, и ларьки с хот-догами. Но пока Пока это местечко просто идеально. Нет, вы только взгляните!
И действительно, с балкона открывался великолепный вид.
Отсюда видно всю деревню, сказала Гвен. Вы непременно должны показать нам самое важное: приличные магазины, банк или обменник, в общем, все в таком роде.
Джордж и Петула понимающе переглянулись и прыснули.
В чем дело? удивилась Гвен.
Видимо, здесь нет никаких важных мест, ответил Джефф, попытавшись интерпретировать выражения лиц соседей.
Ну, почему? Пара-тройка найдется, возразила Петула. Даже четверка, если считать таверну Дими. Нет, поесть можно много где, но именно эта тавернабезусловно важное место. К сожалению, у меня такое чувство, что рассказав о ней, я лишила вас развлечения. Вам бы следовало самим ее отыскать. Ведь найти местечко, где отменно кормят, уже половина удовольствия.
А как насчет других мест? настаивала Гвен. Или информация о них тоже испортит нам все удовольствие? В смысле, много мы потеряем, если узнаем заранее?
Боже упаси! Нет, конечно! замотал головой Джордж. Тут речь пойдет о насущных заботах, юная леди.
Тампекарня, Петула указала на голубой дымок, вьющийся над частоколом труб. Свежие булочки каждый день. А во-он там винный погребок, отличная выпивка
И тоже ежедневно, закончил за жену Джордж. Видите, стекло витрины поблескивает на углу? У них имеется выдержанная «Метакса», причем по такой смешной цене, что вы и
А тут перебила его Петула, дорога к морю. Впрочем, оно здесь повсюду.
Кстати, сказал Джордж, меняя тему разговора, вы ведь женаты, не так ли? Или вопрос слишком интимный?
Разумеется, они женаты! возмутилась Петула. Но очень и очень недавно. Погляди на них, Джордж! Словно два голубка.
Жаль-жаль, значит еще одного побега не предвидится.
Знаешь, что я тебе скажу, дорогой? Тыстарый осел, вздохнула Петула. Побеги происходят тогда, когда влюбленные не могут быть вместе. А эти двоеуже неразлучны.
Джефф и Гвен переглянулись.
Побег? спросила Гвен. Здесь? И когда же это произошло?
То-то и оно, что здесь, дорогуша, закивала Петула. А произошло все десять дней тому. Когда мы только-только сюда заселились, нашим соседом снизу был молодой мужчина, некто Гордон. Жил там один-одинешенек. Вроде должен был приехать со своей невестой, но та в последний момент его бросила. Однажды вечером мы все отправились в кабачок Дими, Гордон там перебрал и выложил нам свою историю. И была здесь одна молодая шведка, прелестная блондиночка. Она помогла нам оттащить его на виллу и, как я понимаю, уложила в постель. Но, заметьте, ночевать ушла к себе.
Зато на следующую ночьне ушла! восторженно вскричал Джордж.
А потом они взяли и сбежали, закончила Петула. Смылись! Вот такр-раз и нету! Мы еще разок заметили их утром на пляже, но затем они
Исчезли! завопил Джордж.
Может, у них отпуск закончился, и ребята просто разъехались по домам? рассудительно предположила Гвен.
Не сходится, вновь замотал головой Джордж. Гордон прилетел одним рейсом с нами, его каникулы едва начались. Шведка провела здесь от силы неделю-полторы и собиралась улететь только через пару дней.
То есть, они заплатили за номера, а потом все бросили? нахмурился Джефф. Какая глупость!
Отнюдь, когда ты влюблен, возразила Петула.
Наверное, они влюбились друг в друга, а заоднов Грецию, и отправились в романтическое путешествие, сказал Джордж. Вот как мне представляется эта история.
И Гордон влюбился? Вот так с ходу завел новый роман после разрыва с невестой? с сомнением протянула Гвен.
Если бы та шведка была какой-нибудь серой мышкой, я бы с тобой согласилась, дорогая, заметила Петула. Но девочка была просто очаровательна.
Да и сам Гордон тоже ничего, добавил Джордж. Немного рассеянный, но опрятный, симпатичный паренек.
В общем, те двое были здорово похожи на вас, заключила Петула. Не внешне, а вообще.
С чем я нас и поздравляю, кисло усмехнулся Джефф. Нет, конечно, до мистера Вселенная мне далеко, зато у меня
Крепкая зад в смыслеосновательный фундамент, закончила Петула. Это именно то, на что особенно падки девчонки в наши дни. Так что все у тебя в порядке.
Слышишь? пихнула его локтем Гвен. А я что тебе говорила?
Но Джефф словно бы ее не услышал.
Кто-нибудь пытался их разыскать? спросил он. Вдруг с ними что-то случилось? Авария, к примеру?
Нет-нет, ответила Петула. Их видели, когда они садились на паром. Кстати, в город их отвозил один из местных таксистов, некий Спирос.
Гвен с Джеффом обменялись взглядами.
Странный он типус, этот Спирос, проговорил Джефф.
Ничего не могу сказать, пожал плечами Джордж. Вы с ним встречались, да? Думаю, он может показаться странным из-за своего глаза
И Джефф решил, что Джордж, наверное, прав.
Вскоре после того, как графин опустел, они попрощались и отправились на разведку.
Деревня оказалась лабиринтом мощеных улочек с побеленными оградами. Какой бы крошечной она ни была, тут легко можно было заблудиться, хотя ваши блуждания были бы не длиннее, чем местные улицы. Если спускаться с холма, то куда ни направишься, обязательно выйдешь к морю. А если идти вверхто либо сразу выйдешь на главную дорогу, либо, свернув на каком-нибудь перекрестке, все равно на нее набредешь, разве что чуть погодя. Судя по блеску истертых булыжников мостовой, чаще всего здесь пользовались улицей, ведущей к утоптанной тропинке на пляж. Пару раз пройдя мимо «погребка», вы твердо запоминали к нему дорогу. Стекло витрины было сплошь заклеено этикетками, знакомыми и совершенно неизвестными. Внутри, до самого потолка, тянулись стальные стеллажи со всевозможной выпивкой, даже весьма экзотичных и дорогущих (для Англии) марок. Другое дело, что здесь вся эта роскошь помещалась в трехлитровых бутылях без акцизных наклеек и с подозрительными металлическими пробками, не говоря уже о невнятных этикетках.
«Курвуазье», тоном завзятого сомелье объявила Гвен.
Ты что? Это же «Гран Марнье»! запротестовал Джефф. Нет, ты только погляди! Пять пинт «Гран Марнье» за такие деньги? Глазам своим не верю! Возьмем потом домой, ладно? А что бы купить сейчас?
Кокосовый ликер, предложила Гвен. Или нет, лучше шоколадный с мятой, будем в кофе по утрам добавлять.
Они обнаружили несколько крошечных таверн, где посетители сидели в основном на улице за столиками под вьющимися виноградными лозами. Шипели, стреляя жиром, ломти ягнятины и цыплята на вертелах, на углях поджаривались анчоусы, в длинных противнях дышала ароматным паром мусака
Заведение Дими располагалось внизу, в гавани, там где широкая, приземистая стена защищала прохожих от падения в море. Они заказали порцию греческого салата, разделив ее пополам, ломтики ягнятины на гриле и полбутылки местного вина, стоившего сущие гроши. От еды и выпивки молодоженов немного разморило. Хотя жара уже отступала под едва уловимым напором морского бриза.
Ты точно в состоянии идти теперь на море? спросил Джефф. Я, черт возьми, нет.
Гвен, в принципе, тоже расхотелось, но сдаваться просто так, без борьбы?
То есть мы будем сидеть здесь и любоваться на мокрые рыбачьи сети, я тебя правильно поняла? спросила она.
Расслабься, куда нам торопиться-то? вяло отбивался Джефф. Мы же в отпуске, не забыла?
«Расслабься» в твоем понимании означает «превратись в тюленя», да? Нетушки, сейчас пойдем искупнемся, потом, на время сиесты, вернемся на виллу, займемся там сам знаешь чем, затем
А нельзя ли заняться «сам знаю чем» до сиесты? с невинным лицом поинтересовался Джефф.
устроившись на новом месте и отдохнув с дороги, будем во всеоружии к сегодняшнему вечеру Что ты сказал? Ах, ты ненасытный сатир!
Ладно, проехали, пожал плечами Джефф. Как скажешь. Но с условием: пойдем на пляж, а не к скалам.
Что-то ты слишком легко согласился, Гвен с подозрением посмотрела на него.
Ну, мое дело было предложить, ухмыльнулся он.
Потом, когда они лежали на пляже, еще тяжело дыша после моря, подставив солнцу свои бледные тела, Гвен сказала:
Слушай, я вот чего не могу понять
М-м-м?..
Ты отлично плаваешь, я же вижу. Откуда у тебя этот страх перед водой, на который ты вечно ссылаешься?
Во-первых, плаваю я далеко не отлично. Может, когда речь о сотне ярдов, то да, я плаваю как рыба, но если на большеее расстояние, то уже как топор. В общем, я не умею плавать. Если я прекращаю двигать руками-ногами, сразу иду ко дну.
Так не прекращай.
Ну, знаешь ли, не все от меня зависит, я могу устать.
И все-таки ответь, почему ты боишься воды?
Из-за одной истории на Кипре, когда я был ребенком. Совсем маленьким. Плавать меня учил отец. Однажды я наблюдал, как он ныряет со скал, высотой где-то двадцать-тридцать футов, и вообразил, что тоже так смогу. И вот, когда родители чем-то отвлеклись, я попытался. Наверное, долбанулся обо что-то головой или просто неудачно вошел в воду. Они заметили мое тело, дрейфовавшее по волнам. Отец меня выловил. Он был военным медиком, сразу сделал мне искусственное дыхание, и все такое прочее. Вот так и вышло, что я плаваю паршиво, а про ныряние вообще умолчим. Могу поплескаться на мелководье, вроде как сегодня, но это все. И только на пляже. Никаких утесов и прыжков. Такие дела. Увы, ты вышла замуж за труса, моя дорогая.
Ничего подобного! Я вышла замуж за парня с обалденной задницей. Почему ты мне раньше ничего не рассказывал?
А ты не спрашивала. Я никому не рассказываю, не люблю об этом вспоминать. Пусть я и был маленьким, но все равно прекрасно понял, что чуть не погиб. И решил, что ничего хорошего в этом нет. Меня это воспоминание мучает до сих пор, так что чем меньше я об этом говорю, тем лучше.
Большой пляжный мяч приземлился рядом, подпрыгнул и подкатился к бедру Гвен. Они одновременно подняли головы. К ним вразвалочку приближалась смуглая фигура. Потом они узнали потертые и слишком тесные шорты Спироса.
Приветик, сказал грек, присаживаясь рядом на корточки. Пляж. Мяч. Я плаваю и играю. Ты плаваешь? поинтересовался он, обращаясь к Джеффу. Ты прис-сол поплавать и побросать мяч?
Джефф рывком сел. На пляже загорало с полдюжины других пар, почему этот придурок прилип к ним с Гвен? «Похоже, вздохнул он про себя, сейчас меня начнут втаптывать в грязь. Точнее, в песок».
Нет, я не особенный любитель плавать, ответил он вслух.
Не плавать? Испугаться болс-сой рыба? Акулы?
Где акулы? Гвен тоже села. Даже сквозь черное стекло Спиросовых очков, она чувствовала на себе его шарящий взгляд.
Брось, откуда на Средиземноморье акулы? покачал головой Джефф.
Его прав, Спирос зашелся неприятным, высоким, каким-то женским смехом, без своего обычного клекота. Нету акул. Я пос-сутил!
Оборвав смех, он в упор посмотрел на Гвен. Причем она никак не могла понять, куда именно он смотрит, в лицо или на грудь. Треклятые очки!
А вы, леди, поплавать со Спиросом? Поиграть в воде?
Да что же это такое?! Гвен сердито глянула на него исподлобья, натянула платье на еще влажный купальник, раздраженно побросала в сумку полотенца и подняла сандалии. Когда Гвен решала, что с нее хватит, это сразу становилось заметно всем.
Джефф тоже поднялся, повернулся к греку.
Слушай, ты начал он.
А! Вы уже уходить? Окей-окей, увидимся, Спирос подхватил свой мяч, пробежал по пляжу и швырнул его в море.
Прежде чем мяч коснулся воды, Спирос подпрыгнул и изящно, словно клинок, вошел в воду. В отличие от Джеффа, плавал он действительно как рыба.
Джефф нагнал уходящую жену. Та была словно натянутая струна от гнева. Причем злилась, похоже, на себя.
Сама не понимаю, что на меня нашло, пожаловалась она ему.
Да ничего на тебя не нашло, ответил он. Я почувствовал то же самое, что и ты.
Он такой такой неотвязный! Ведь знает же, что мымуж и жена. «Кровать одна», передразнила Гвен. Ну и чего тогда лезет?
Тебе показалось, нарочито легкомысленно отмахнулся Джефф.
Да ну? А тебе он разве на нервы не действует?
Наверное я тоже всякого навоображал. Сама посуди: вот онгрек, но, скажем так, не красавец. Посмотри на все с его точки зрения. У них в деревне объявляется целая толпа куколок, чьи туалеты более откровенны, чем исподнее его сестры. Ну, он и пытается подобраться поближе, чтоб, так сказать, рассмотреть получше, у него ж бельмо. По сути, он ничем не отличается от остальных местных, просто менее смазлив, и все.
Смазлив! фыркнула Гвен. Он такой же смазливый, как барсучья