Нет, Кэрис, останься, мягко приказал Айвор, и девочка замерла на полушаге. Иди сюда, похлопал фейри по дивану мыском сапога. Киллиана покоробило от небрежности жеста так подзывают обычно маленьких салонных собачек. Тебе тоже наверняка есть, что сказать. А ты не молчи, колдунья. Говори, с чего всё началось.
Женщина обречённо наблюдала, как Кэрис робко садится на диван справа от Киллиана, чтобы оказаться как можно дальше от фейри. К воротнику детского платья была приколота маленькая гроздь сухих ягод бузины, но Айвор, нагнувшись, сорвал её и бросил на ковёр.
Это было необходимо? сухо поинтересовалась Кореен, уже не улыбаясь и не изображая радушную хозяйку.
Конечно. Чтоб у тебя не возникло соблазна солгать, прищурился Айвор.
Может, не стоит так начал было Киллиан, чтобы хоть как-то разрядить обстановку, но заработал чувствительный пинок в бок и понял, пока следует помолчать.
Всё началось девять дней назад, громко произнесла колдунья, не отводя взгляда от дочери. Кэрис ушла играть к реке и не вернулась. Я не волновалась, когда она пропустила обед В нашем лесу нет того, кто смог бы причинить ей вред посреди бела дня. Но когда и к ужину она не вернулась, я испугалась. У реки Кэрис не оказалось, а след терялся на камнях у брода. Когда я поняла, что уже темнеет и время моё на исходе, то решилась спустить гончих.
Киллиана охватил озноб. Свет в комнате словно померк; воцарившийся зеленоватый полумрак напоминал омут в солнечный день, если смотреть со дна на поверхность.
«Откуда я могу знать это?»
Гончих?
Когда будем выходить, обрати внимание на водосточные трубы и столбики перил на пороге, мой ненаблюдательный друг, лениво посоветовал Айвор. Кто их сотворил? Не ты и дураку ясно.
Моя бабка, Краген, неохотно ответила колдунья. Гончие встали на след и вывели меня к Кэрис. Она лежала на поляне среди земляники и кислицы и словно бы спала. Руки у неё были испачканы в земле по локоть. Я попыталась разбудить её, но она не просыпалась, и тогда я отнесла её домой. Но не помогали ни чары, ни отвары, ни заговоры, ни обереги. Корень проклятия я найти не сумела, потому что не знала, кто проклял мою дочь, а сама она не просыпалась и не могла ничего рассказать. И когда на восьмой день я поняла, что полнолуния Кэрис не переживёт, то отправилась в Дублин и стала бродить по городу, чтобы увести кого-нибудь и передать ему недуг моей доченьки. Но был дождливый день, и все прятались по домам, а кто не прятался, тот гнал меня прочь или бежал сам
Из-за облика? спросил Айвор таким тоном, будто уже знал ответ.
Да.
А почему именно старуха-горбунья?
Таков мой гейс, призналась Корсен. Я родилась слабой, куда слабее моей матери и бабки, а им также было далеко до их предков Мы вырождаемся. Для того чтобы сотворить сильные чары, я обязана выполнить два условия. Первое мне нужно войти в свой истинный возраст. Второе тот, на кого будут наложены чары, должен вслух дать согласие.
Истинный возраст! рассмеялся Айвор. Ах, вот оно что И эта девочка твой первый ребёнок?
Да, опустила голову Корсен, некрасиво сгорбив плечи. Мне уже девяносто лет, но я не старею, пока живу здесь, в доме, который построила сама Канайд Оллен. И я не могу покидать дом больше, чем на три часа каждый день, и выходить за пределы владений Оллен чаще, чем один раз от новолуния до новолуния.
И вы за всю жизнь ни разу не нарушали этого правила? не поверил Киллиан. В груди у него противно царапало, словно вместо сердца был колючий болотный огонёк. Вы всё время живёте здесь?
Да, просто ответила она. Джонсон раз в две недели уезжает в город, привозит с рынка всё, что нам нужно, и продаёт купцу мои кружева. Я плету их из лунного шёлка летом, из последней паутинки осенью, из инея на стекле зимою и из облаков весною, и нигде во всей Ирландии нет мастерицы лучше меня, похвалилась Корсен.
Вы живёте на деньги с продажи кружев? уточнил деловито Айвор.
Нет, пожала она плечами, явно обиженная тем, что фейри не оценил её таланты. От Канайд осталось два сундучка с золотыми монетами. И чем дальше, тем больше ценятся эти деньги.
И где они хранятся?
Может, мне вам их сразу отдать? возмутилась Корсен, и Киллиан, приложив руку к груди, заверил колдунью:
Я не возьму у вас ни монеты и ему не позволю. Клянусь своей жизнью.
Балбес, в сердцах отругал его Айвор и досадливо поморщился: Ну, что ж, клятва есть клятва. Но так или иначе, я спрашивал не потому, что хотел получить деньги для себя Вот эта монета из того самого клада?
Он достал из кармана золотой кругляшок и показал его хозяйке. Та кивнула:
Да. А хранятся монеты под старой башней между холмами и лесом. Когда приходит нужда, я отправляюсь туда и беру горсть из любого сундучка. На них лежит заклятие через тридцать лет каждая монета так или иначе возвращается на место.
Сильные это чары, задумчиво произнёс Айвор. Неразменные деньги, пусть срок и велик тридцать лет А Кэрис ты нашла случайно не близко ли от той башни?
В часе пути до неё, хотя направление то самое, задумалась колдунья, и фейри обратился уже Кэрис:
А ты что расскажешь, маленькая красавица? Помнишь, кто передал тебе проклятие?
Девочка вздрогнула и невольно подалась к Киллиану, будто искала у него защиты.
Нет, не помню, звонко произнесла она и передёрнула плечиками по-взрослому. Но я помню, что копала что-то руками и мне обязательно надо было успеть это сделать до того, как солнце зайдёт И ещё я помню мужчину. Он поцеловал меня в лоб. И ещё Ещё он сказал «спасибо».
Корсен гневно засопела, и Киллиан понял, что эту часть рассказа она слышит в первый раз.
Мужчину? заинтересовался не на шутку Айвор. И какого же? Как я?
Нет, замотала она головой только кудряшки заплясали. Не как ты. Он некрасивый был. И младше.
Такой же молодой, как вот этот юноша? хлопнул он по спине Киллиана.
Ещё меньше, решительно сказала Кэрис. Он был как сын мясника, который привозит нам окорока на продажу иногда.
Айвор вопросительно уставился на Корсен. Та задумалась:
Шестнадцать вёсен нет, уже семнадцать.
Ха, мальчишка, а не мужчина, развеселился Айвор. Некрасивый А одет он был как тот сын мясника или как я?
Не так и не так, вздохнула девочка. Во всё коричневое и серое Я не помню! У него ещё шляпа была. С пером таким, полосатым.
Не пойдёт, нахмурился Айвор и прищёлкнул пальцами: Эй, Корсен, принеси-ка мне зеркало. Любое, только маленькое. Ну же, быстро!
Колдунья подхватилась с места и, придерживая юбки, метнулась из комнаты. Послышался топот, потом гневный окрик и жалобное лепетание дворецкого. Зеркало Айвор получил через минуту, не больше овал в ладонь шириной, заключённый в полированную медь.
Подойди-ка сюда, дитя, подозвал Айвор девочку. Та послушно, хотя и не без страха, подсела к нему. Ближе, ближе, что же ты так дрожишь А теперь, когда я поднесу зеркало к твоему лицу, дунь изо всех сил, думая о том мальчи кхм, о том мужчине.
С этими словами Айвор достал платок, в котором Киллиан с удивлением узнал «сестрин подарок», и начал натирать зеркало по кругу, против часовой стрелки. Постепенно гладкая поверхность становилась матовой, шершавой на вид, и переставала отражать что-либо. В глубинах стекла точно поселилась ночная вьюга белёсое мельтешение во мраке. На полированной меди оправы медленно проступал иней.
Сейчас! приказал Айвор и сунул девочке под нос зачарованное зеркало.
Она зажмурилась крепко, до морщинок на лбу и подула.
Вьюга в зеркале замедлилась и сложилась вдруг в осмысленный узор, как в калейдоскопе. Только вместо орнамента было человеческое лицо.
Знаете такого? Айвор небрежно бросил зеркало Корсен, и она едва успела подхватить его над самым полом.
Нет. Никогда не видела. Но я редко выхожу из дома и почти не бываю в деревне. Разве что Джонсон! позвала она слугу.
Но «дворецкий» тоже не признал измождённого юнца, таращившегося из мутных глубин зеркала.
Что ж, придётся прогуляться до деревни, неохотно признал Айвор. Поднимайся, друг мой. До темноты уже не так много времени, и что-то мне подсказывает, что на ночлег нас если и пустят, то без всякой охоты. Корсен, зеркало я у тебя заберу Так сказать, в качестве платы, недобро улыбнулся он. И радуйся, что плата столь мала.
Покидая прибежище последних колдуний из рода Оллен, Киллиан нарочно задержался на пороге, чтоб разглядеть столбики перил. Верхняя их часть действительно была выполнена в виде химер грубоватые поделки из дерева, потемневшие от дождей и солнца. Чудовищные зубы впивались в брусок, и казалось, что он вот-вот рассыплется в щепу под натиском челюстей. Змеиные хвосты сплетались в единый тугой жгут и тянулись по ступеням, повторяя все изгибы так, что издалека их можно было принять за бортик. Едва обозначенные лапы крепко прижимались к столбикам-туловищам, а когти отчего-то были темнее, чем остальное дерево.
Киллиан присел на корточки, заглядывая в пасть к одной из химер, и едва не поседел, когда тонкие руки обхватили его со спины, а губы прижались к уху.
Кэрис? севшим голосом спросил он, не шевелясь.
Не ночуйте под открытым небом, прошептала девочка. Возвращайтесь в Дублин. Мальчика в зеркале зовут Джеми Макги Он мой жених. Будет. Только матушке не говорите.
Почему ты мне это говоришь? только и смог произнести Киллиан.
Потому что ты хороший, просто ответила Кэрис. И ты спас мне жизнь. Колдуньи такого не забывают.
Кэрис, я Спасибо, от души сказал он. А ты знаешь, где корень проклятия?
Нет, выдохнула маленькая колдунья. Знала бы так сказала. Я ничего не помню, что было с тех пор, как я у Джеми проклятие забрала. Но ты найдёшь корень, я верю.
Киллиан хотел сказать, что тоже хотел бы в это верить, но оглянулся на Кэрис и передумал. Брови у девочки были нахмурены, как у взрослой, и мрачное выражение так не подходило к её лицу, ещё по-детски мягкому и округлому, что порядочный человек мог сделать только одно подняться на ноги, похлопать Кэрис по плечу и пообещать, всё обязательно будет хорошо.
Киллиан так и сделал а потом побежал вдогонку за компаньоном, успевшим уже скрыться в лесу.
Поговорил с Кэрис? буднично поинтересовался Айвор, на ходу сплетая из пучка травинок косичку. Что она тебе сообщила?
Так ты знал, что она захочет поговорить со мной?
С той самой секунды, как понял, что бузинный амулет, который был приколот к воротнику её платья, сделала сама Кэрис, а не её мать, подтвердил компаньон беспечно. Знаешь, когда колдунья в четырнадцать лет настолько сильна, чтоб сделать толковый амулет, настолько умна, чтоб скрыть свою силу даже от собственной матери до поры до времени, и настолько хитра, чтоб перед злым чародеем-фейри притвориться испуганным агнцем она наверняка ещё и настолько амбициозна, чтобы вести свою игру. Как видишь, я оказался прав. Так какие вести на хвосте принесла та прелестная птичка?
Юношу из зеркала зовут Джеми Макги и он
Егерь или сын егеря, судя по одежде, человек, на целую ступень выше деревенских по статусу, елейным голосом произнёс Айвор. И, конечно, большая и чистая любовь красавицы Кэрис.
Она сказала, что Джеми будет её женихом Киллиан вздохнул. Слушай, если ты и так всё сам знаешь, может, мне помолчать?
Помолчи, если хочешь, фыркнул Айвор, пряча травяную косицу в карман. Кстати, имя нашего героя я не знал. Джеми Макги Это упрощает задачу.
До деревни оказалось немногим более двух часов ходу. Когда показались окраины и на Айвора привычно залаяли угрюмые сторожевые псы, уже начало смеркаться. Киллиан постучался в один дом, в другой открывать никто не спешил. Лишь на шестой раз на порог вышел дородный детина и, оглядываясь на пожилую женщину то ли мать, то ли бабку посоветовал попросить ночлега в церкви.
Тут скривился уже Айвор.
Не сможешь войти? сочувственно уточнил Киллиан.
Смогу, мрачно ответил фейри. Если только церковь не из рябиновых брёвнышек сложена. Смогу даже на службе отсидеть. Только это будет, как бы тебе сказать Гм, нарушение правил этикета?
О!
То-то тебе и «О!», проворчал фейри. Впрочем, если тебе так мил запах ладана и лампадного масла, то я тебя не держу. Поступай, как знаешь.
А ты что будешь делать? поинтересовался Киллиан, почувствовав укол совести. Мысль, что компаньона бросать нехорошо, витала где-то на краю сознания. Вернёшься в Дублин?
Балбес, хохотнул Айвор. Тогда уже нам вдвоём надо возвращаться. Хочешь?
Кэрис сказала, что нам лучше так и сделать, рассеянно отозвался Киллиан, обдумывая предложение. В словах компаньона чудился подвох. И что ни в коем случае нельзя ночевать под открытым небом.
Ах, ну раз так, то мы обязаны поступить ровно наоборот, развеселился Айвор. Не вешай нос, мой недоверчивый друг. В летних ночах есть своя прелесть.
Ненадолго оставив Киллиана, фейри постучался ещё в один дом. Скрипнула дверь, зазвучал смущённый женский голос, потом звякнули монетки Вскоре Айвор вышел со двора, мурлыча себе под нос бодрую песенку, и повёл компаньона за околицу. Отыскав на опушке леса молодой тис, фейри отправил Киллиана за дровами, а сам бессовестно развалился под деревцем, прикусив травинку.
По краешку леса словно корова языком прошлась деревенские выбрали весь хворост до последней веточки. В чащу же по темноте забираться не хотелось. На одной удаче Киллиан за полчаса сумел наскрести только на маленькую охапку, какую и четырёхлетний ребёнок унесёт без труда. Тем временем с востока потянуло дымком, сладковатым запахом запечённой рыбы Вернувшись на опушку, Киллиан с трудом удержался от того, чтобы не вернуться в лес и не надрать рябиновых розог.
Айвор, как ни в чём не бывало, сидел у костерка. На прутиках над углями скворчала рыба, натёртая солью и молодым чесноком. Высились на узорчатых листьях ревеня горки ягод черники и ежевики, заманчиво блестели ссыпанные кучкой орехи крупные, как на подбор. Особняком лежал гладкий обрезок коры, а на нём кусок медовых сот. В кривоватом глиняном горшке закипала вода.
Грхм, звучно прочистил горло Киллиан. Айвор обернулся, мечтательно помахивая пучком трав ромашка, мята Грхм, повторил Киллиан, не зная, что сказать слишком много недостойных джентльмена слов рвалось с языка. Слушай, а разве ягоды и орехи не осенью поспевают?
Право, кого это волнует? царственно пожал плечами Айвор. О, наконец-то закипело! опомнился он и, стащив горшок с огня голыми руками, сунул в воду пучок трав. Присаживайся, друг мой. Трапеза наша, конечно, скудна, но один вечер можно и потерпеть. Кружку с настоем придётся передавать друг другу, если только ты не хочешь отпить из горшка Киллиан? Что за взгляд?
А Киллиан уже не знал, чего хочет больше смеяться или злиться.
Обычный взгляд, хмыкнул он наконец, плюхаясь на землю рядом с компаньоном. В подсохшем плаще было невыносимо жарко, даже с откинутым капюшоном. Ладно, орехи и ягоды Даже рыба меня не слишком удивляет Но где ты добыл соль?
Милая и очень одинокая вдова продала за сущие гроши, признался бессовестный обольститель.
Киллиан не выдержал и рассмеялся.