Неделя. И ни слова Марглу о нашем разговоре.
ГЛАВА 14
Если судьбой руководит кто-то сверху, то я совсем не понимаю смысла его игры. Нашу неслучайную встречу предрекали жрецы и даже деревенские старушки подтверждали, что она не случайна, так почему же никто из них не сказал, что делать с этим «счастьем», так неожиданно свалившимся на голову?
Говорят каждый сам творит свою судьбу. Где же я так оплошалась, что натворила это безобразие, происходящее с моей жизнью? Какими действиями я загнала себя в тупик? В какой момент я сама зашла в угол, села коленями на горох и накрылась с головой колпаком неизбежности?
Мир рухнул, а япод завалами. Что-то ледяное, острое пронзает насквозь сердце, заставляя от боли скрутиться пополам, но каменные глыбы сдавливают грудную клетку, не давая даже шанса на вдох. И из-под этого гнета нет возможности не то что выбраться, даже пошевелиться. Где же вы, золотые колокольчики в розовом тумане, которые так настойчиво звенели о моей любви к Марглу? Некоторые считают, что всплыть можно только, оттолкнувшись ото дна. Неужели, я еще его не достигла? И, если сейчас еще не дно, что в таком случае меня ждет дальше?
Упорно внушаемый веками бред про вторую половинку заставляет людей с упорством маньяка искать того, кто станет источником твоего счастья. А он лишь становится второй половинкой огромной задницы, в которую со временем приходят ваши отношения. И это говорю я, дважды наступившая на грабли под названием «люблю, но женат», уже не веря в счастливый финал.
Я смогла бы простить мужчине многое, подчинилась, обуздала свой нрав, но смириться с тем, что я не единственная выше моих сил. Не смогу целовать, зная, что эту ночь он провел с другой женщиной. Не смогу касаться, чувствуя чужой запах на его ладонях. Не смогу молча глотать обиду, и прятать слезы. Бороться за любовь мужчины с его женойхудшее занятие в жизни женщины. Пусть даже, если она приняла его новое увлечение, но она-то остается женойа я какой-то леей.
Но стал бы он домогаться землянки просто так? Да и почему, когда на его предложение согласится каждая вторая, выбор пал именно на меня, на ту женщину, которая не согласна безропотно следовать за ним, заранее соглашаясь с каждым его действием. Можно было бы предположить, что ради секса, но секс со мной не возможен в принципе. Я даже не смогу родить ему ребенка. А вот Нуайа, наверняка, успела осчастливить мужа в этом плане. Что еще с меня взять? Только таскать за собой как карманную собачонку.
Шутка про три выхода из депрессии в моей ситуации казалась злорадной усмешкой судьбы: уверена, что даже в здание аэропорта не успею войти, как меня развернут обратно. Мне же оставили один выход, и тот не к посадочному терминалу: смиренно выполнять желания мужчины, который, якобы, любит меня.
Можно попробовать бежать, но какой смысл, если я на резиновом поводке. Чем дальше попытаюсь убежать, тем сильнее рванет обратно. Как же тяжело осознавать неизбежность!
Я судорожно, захлебываясь, вдыхала прохладный воздух. Тело пробивала противная дрожь, переходящая в тупые безжалостные спазмы, больно скручивающие мышцы. Я стояла, опираясь о перила балкона, и не могла успокоить сердце. Оно трепыхалось, то учащаясь, то совсем останавливаясь. Не могуНе могу так больше. Вот бы просто исчезнуть Бах! И никто даже не помнит, что была такая Это решило бы многие проблемы: из-за меня не пострадают люди, их жизнь пойдет своим чередом, они погорюют немного, а через год будут вспоминать лишь по праздникам.
Всего шаг отделяет меня от свободы. Ноне могу.
Мару мерила комнату тяжелыми шагами, остервенело сдирая лак с ногтей.
Ну что, увидела дариев во всей красе? Он до сих пор тебе нравится?
Прекрасно зная, где в доме Мару хранится спиртное, я, не спросив разрешения, откупорила бутылку виски.
От резкого запаха зачесалось между лопаток, и спина покрылась мурашками. Борясь со спазмами в гортани, я залпом выпила полстакана. Огненная бурлящая лава растеклась по жилам, снимая спазмы.
Это был не он. Но сестра его та еще сука! Тоже мне, потомки богов. Это сущая дьяволица! Стерва, мать ее. И меня приплела.
Мару, морщась от неприятного запаха, цедила виски из своего стакана, и покусывала дрожащие пальцы.
Я прикончила остатки горькой, жгущей горло жидкости в стакане, и покачиваясь пошла на выход. Я должна обезопасить жизнь моих близких. Любой ценой. Мару, сестренка, папаони не заслужили того, во что обещала превратить их жизни Эриния.
Куда ты? Не уходи! Мару пыталась задержать меня. И если бы она видела ключи от авто в моих руках, она не выпустила меня из своей квартиры любой ценой. Но она не видела.
Я обняла ее, мою родную и верную, словно напоследок, и молча ушла.
Машина стояла у подъезда. Без единой мысли в голове я прыгнула за руль, завела мотор и погнала.
Визг колес вернул меня в себя. Только что, прямо перед моим капотом большая машина резко вывернула вправо. Я мчала по чужой полосе, а встречные автомобили рассыпались, избегая столкновения.
Что я натворила? Хоть бы никто не пострадал! Господи, помоги!
Никаких чувств. Только холод в спине и боль в пальцах, вцепившихся в руль.
Еще один лихач, обгоняя всех на своем пути, несся мне на встречу. Он заметил меня слишком поздно. Сворачивать было некуда. Если я не уберусь с его пути, погибнут люди. Единственное, что я смогла сделатьвывернуть руль. Как в замедленной съемке я видела, что моя машина пробивает ограждение, и я лечу В ту же секунду меня обдало жаром, и невидимая волна ударила под дых, как тогда в замке. Это было защитное поле. И сейчас оно меня удержало? По лицу потекло что-то горячее, а тело погружалось в ледяную мглу. Вдохнуть я так и не смогла.
Мамина улыбка и теплая рука на моей щекеИзумрудная лужайка и россыпь солнечных одуванчиков у ветхого домишки. Глаза, сияющие плавленым серебром Бархатный шепот: «Моя лея»
Мозг начал работать, пока тело безвольным мешком, забитым костями и мышцами, находилось где-то в пространстве. Я не чувствовала его. Совсем. Мне не было холодно, не было больно. Его вообще не было. Внезапно, я стала смотреть на себя со стороны. Больничная палата со стеклянными стенами. Мое тело, лежащее на кушетке, мониторы, провода. За одной из прозрачных стен сидел Маргл. На полу, опустив голову на согнутые колени. Странное зрелище: некогда мощный, большой, сильный, сейчас он был уязвимее ребенка. Сгорбленная спина, опущенные плечи, бледное, безжизненное лицо. Неподалеку, грациозно сидя на коридорных скамейках, находилась его сестра. Вымученный вид лица никак не сказывался на ее красоте и величественности осанки. Ее глаза смотрели на брата с такой болью, с таким сочувствием. Неужели этой жесткой женщине не чуждо сострадание?
Я не могу на тебя смотреть! Соберись! Я умоляю тебя! Эриния подошла к Марглу и присела, опустив острые колени на пол. Он лишь поднял глаза, не шелохнувшись.
Если она не выживет, я тоже уйду. Вслед за ней.
Она выживет. Ты сделал все, что смог. Эриния села на холодный белый кафель и обняла брата.
Она дала мне шанс, и я снова пошел на поводу у своего нетерпения. Я сделал ей больно, Маргл потер сухие воспаленные глаза, словно вытирая слезы, которых не было.
Эриния молчала. Да и что она могла ему ответить? То, что это ее визит повлиял на меня? Ее угрозы мне и моим близким подтолкнули? А, впрочем, кому я вру? Не она заставляла меня садиться нетрезвой за руль. Моя вина. Ничья больше. И все же, она отлично понимала, что, если о том разговоре станет известно Марглу, для нее это кончится плачевно. Поэтому она запретила говорить о нашей встрече. Такое причинение добра: она угрожала мне, чтобы ее брат стал счастлив. В итоге
Стук каблуков, эхом отражающийся от стен реанимации, становился громче.
ТыВеликий Сын Неба, потомок создателей небес и земель! У тебя нет права на слабость. Ты должен принимать свою судьбу с благодарностью и гордо поднятой головой!
Ах! Какая речь! Двуличная женщина, действительно ли она переживала за счастье брата?
Маргл в миг поднялся с пола и к нему вернулось его величие. Лишь потухший взгляд свидетельствовал о ранах на душе.
Нуайа. Глаза, полные слез выражали скорбь и тоску. Как только она увидела Маргла, за считанные секунды подлетела к нему и кинулась к его груди. Она крепко жалась к мужчине, но он был отстранен.
Мне так жаль Могу я помочь?
Маргл резко отстранил ее от себя, словно стряхнул пыль с одежды. Несмотря на это, Нуайа продолжала преданно заглядывать в его глаза, готовая стать перед ним на колени и целовать землю, по которой он ступал.
Зачем ты говорила с ней? Его тон был груб. Никогда я еще не слышала его голос таким грозным.
Я не могу смотреть как ты мучаешься! Я хотела, чтобы она приревновала, чтобы из-за этого чувства стала дорожить тобой, чтобы поняла, что не хочет тебя ни с кем делить и согласилась на брак.
С чего ты взяла, что она не согласна?
Нуайа виновато мельком взглянула на Эринию, которая уже покрылась нервными пятнами. Маргл молчал, но сжатые челюсти и метающие молнии глаза требовали ответа от сестры.
Брат, она не чужой нам человек! Я думала, это поможет.
Я смотрела на это все и понимала, что хоть на Земле, хоть в других вселенных, женщины играют по своим правилам. Эриния попыталась с помощью Нуайи разжечь мою ревность, Нуайа, в свою очередь, не упустила возможности ткнуть меня носом в ее статус жены. И что-то мне подсказывает, что не ради нашей с ним любви она это сделала.
Маргл, отвернулся от женщин, словно онипустое место, прильнул к стеклу, и его серебристые глаза стали стеклянными. На бледном лице они смотрелись как два хрустальных камешка. Его губы беззвучно шептали, и я смогла разобрать только: «Живи! Только живи, моя девочка!»
Тишину, длившуюся не больше минуты, прервали всхлипы Нуайи. Она упала, преклоняя колени перед Мартом, прижимаясь щеками к его ногам.
Умоляю тебя, прости! Не прогоняй меня! Я согласна на все! Я смирюсь со всем, только позволь быть рядом с тобой. Ты же видишь, она хотела убежать от тебя, она не любит, она не твоя!
Эринии уже не было, предвидя ссору, она поспешила уйти.
Маргл брезгливо поднял Нуайю с колен, а по щекам той катились крупные слезы.
Она не уважает тебя. Она не ценит того, что ты хочешь быть с ней, что ты выбрал ее. Прошу, оставь меня рядом с собой. Я смирюсь с тем, что теперь она твоя жена, а не я, но позволь хоть иногда касаться тебя, любить, проводить ночи с тобой.
И я понимала, почему Нуайа не хочет отпускать мужа. Там действительно было, что терять. Я не могла похвастаться большим количеством любовников, но Маргл не шел ни в какое сравнение с ними. Этот мужчина знал, как сделать хорошо, знал, как убрать почву из-под ног одним только взглядом, что уж говорить о прикосновениях. Но что она только что сказала? «Я смирюсь с тем, что теперь она твоя жена, а не я». Как это? Выходит, что сказав, что Нуайа отступила, Эриния имела в виду развод?
Как ты смеешь говорить все это? Ты совсем не стыдишься? Ты у ее постели предлагаешь мне такое? Как же я ошибся в тебе!
Нуайа захлебывалась слезами и только кричала «Нет».
Сейчас же возвращайся домой. Займись делами. И, если образумишься, будем считать, что я не слышал ничего из сказанного тобой.
Нуайа наспех вытерла лицо от слез, и с легким поклоном, поникнув головой, ушла. Маргл разочарованно вздохнув, снова вернул свой взгляд к моей постели и направился в палату.
Как только Маргл подошел, мое летающее сознание вернулось в тело и уснуло.
ГЛАВА 15
Пронзительные, печальные всхлипы, громкие и еле слышные, вдалеке и совсем близко. Стонут люди? Не похожеЧайки? Точно, чайки. Глухой шелест нарастающий и обрывающийся, повторяющийся раз за разом. Море Кожа, обволакиваемая легким ветром, покрывается острыми мурашками Воздух свежий, почти хрустальный, влажный. Я шевелю рукой, но ее словно нет. Что со мной? Где я?
С каждым новым вдохом в меня заново вливалась жизнь. Глаза едва приоткрылись, как все поплыло. Круги, треугольники, волнысплошная голограмма от которой кружилась голова. Я пыталась сфокусировать зрение, но напрасно, все те же расплывчатые фигуры.
Незнакомые голоса, суета, гомон. Где-то рядом люди, много людей, их язык напоминает дарский. Почему их так много? В солнечное сплетение просачивается ледяной, склизкий страх, я чувствую его гнилое дыхание, мелкие острые зубы уже на моих ребрах. Он нудно сосет под ложечкой, по капле выпивая меня. И теперь он берет в свои когтистые скрюченные пальцы мое сердце и отрывает по маленькому кусочку. Один за другим. «Ты на чужой планете!»истошно орет он в мое ухо. Вспышка! И мое тело подрывается на кровати.
Сжатая в тиски, я не могу вдохнуть, сердце разрывает своими ударами грудную клетку. Зрение медленно фокусируется, и я вижу огромное полупустое пространство вокруг себя, высоченные потолки, дверные проемы, в который беспрепятственно смог бы войти любой из дарийцев. Распахнутое окно в пол, а за ним десятки космических кораблей, рваным кольцом парящих под кучевыми облаками.
В голову ударила кровь, в глазах снова потемнело, горло скрутило в тугой узел, но это не помешало слезам брызнуть из глаз. Невидимая волна, теплая, звенящая, ослабила удушающую хватку, позволив жадно вздохнуть. Маргл.
Ты проснулась!
В миг он оказался у моей кровати. Как же я ненавижу его! Ненавижу это ощущение рядом с ним! Ненавижу, что нет сил сопротивляться этой любви!
Тебе больно? Почему ты плачешь?
Я попыталась отстраниться. Сидя в постели, я пятилась назад, подальше от него, но слабое, ватное тело не слушалось. Большие теплые руки, обняли меня, прижимая к твердой мужской груди, а я, вдыхая любимый аромат, таяла, и снова теряла опору.
Не прикасайся получилось неуверенно и тихо. Во мне снова боролись две женщины. Одна боялась этого мужчину, ведь она отчетливо помнила, что он обещал сделать за грубость, проявленную в его адрес. Но ее ненависть была настолько сильна, что было уже все равно. Вторая же умирала без его губ, без нежных прикосновений. Она так и льнула к сильному мужчине, желая растаять в его руках, раствориться в нем.
Да что с тобой? Посмотри на меня!
Крепкие ладони нежно вытирали мои слезы, а те, словно жаждали ласковых прикосновений, снова и снова катились из глаз. Маргл взволнованно всматривался в мои потерянные глаза, пытаясь найти в них причину этих непрекращающихся слез, неумело приглаживал растрепанные волосы, убирая их от мокрого лица. Сволочь! К чему эти нежности?
Давай, сделай уже со мной, что хочешь! И убирайся к черту! Я ненавижу тебя! Я не могу больше так жить! заложенный нос делал слабый голос еще тише, слова застревали на губах.
Приди в себя! Ты о чем? Маргл бережно взял мое лицо в свои ладони, и мне пришлось взглянуть на него. Недоумение, беспокойствовот, что я увидела. Неужели он правда не понимает причины этих слез?
Ты увез меня, пока я была без сознания! Я не хотела лететь с тобой, но тебе же плевать на мои желания!
Маргл отстранился и с протяжным выдохом взъерошил свои волосы.
Я понял. Он нервно зашагал по комнате, подняв голову кверху, будто разговаривал с небесами, я понял, эта женщинамое наказание!
Он вернулся к моей постели и наклонился близко-близко, так, что его горячее дыхание обжигало кожу на моем лице.
Кара божья! Он почти что прорычал это, смотря прямо в глаза, не моргая, не отводя взгляда.
Это я что ли кара божья?
Сама не поняла, как оказалась в его руках. Яркий свет больно ударил в глаза, заставляя зажмуриться, а ветер всколыхнул мои распущенные волосы.
Смотри! скомандовал Маргл.
Я осторожно открыла глаза. Мы стояли на длинном, широком балконе, едва возвышаясь над песчаным берегом. Бесконечное темно-синее море переливалось бирюзой и платиной, а шумные волны, накатившись на берег, тут же растворялись в золотом песке. Над ним рваным кольцом в воздухе, как в невесомости, покачивались соляры, которые я уже видела в окне. Некоторые из них парили совсем близко к берегу. Их обшивка сияла на солнце, отражая желтыми зайчиками свет на поверхность воды.
Что ты видишь? В его голосе было столько нетерпения!
То, что ты снова притащил меня в место, откуда я не смогла бы уйти!
Руки, держащие меня, заметно напряглись. Впрочем, так же, как и лицо. Маргл с трудом сдерживал себя. Я чувствовала, как гневная тирада застряла на его языке.
Что ты видишь в небе? почти сквозь зубы процедил он.
Космические корабли! я фыркнула и подкатила глаза. Зачем он спрашивает об очевидных вещах?
Ты не туда смотришь! мне кажется, или из его ноздрей повалил пар? Где Солнце?