Хромой потерял к Альфи интерес и демонстративно отвернулся, а он закрыл глаза и все-таки задремал.
Время до вечера каторжники скоротали и невдалеке от очередного придорожного поста остановились на ночевку. Штрафников по одному вывели из фургона, позволили оправиться и приковали с внешней стороны повозки. Потом покормили и напоили, выдали рваные тюремные одеяла, и наступила ночь, которая прошла без происшествий.
С утра завтрак и снова в дорогу. Сайват находился неподалеку и после полудня они прибыли в город.
Как и говорил Хромой, каторжников определили в местную пересыльную тюрьму. Альфи здесь уже бывал, перед отправкой в Серую пустыню. Впрочем, как и остальные каторжники. Поэтому они ничему не удивлялись.
Солдаты передали каторжников тюремной охране, которая, понимая, что перед ними добровольцы, отнеслась к штрафникам равнодушно. Сегодня они здесь, а через день-другой отправятся дальше и их судьба никого не интересовала.
После обыска каторжников выгнали на огороженную высоким каменным забором площадку, где уже находилось около семидесяти заключенных, и сразу началась драка. От общей массы отделилась группа из десятка крепких мужиков и двинулась встречать новеньких. По внешнему виду типичные разбойники и быки городских криминальных кланов. Здоровья много и крепкие кулаки, а с мозгами напряг.
- Вот он!один из быков, указывая цель, ткнул пальцем в Хромого и попытался его ударить.
Надо отдать должное старому вору, с реакцией у него полный порядок. Он быстро пригнулся и когда кулак громилы просвистел над головой, нанес противнику резкий удар в горло.
Бычара захрипел и отшатнулся. Одновременно с этим слева от Хромого встал Кровавый Эмир, а справа Шило. Трое против девяти и целитель позади штрафников, как резерв. Перевес на стороне местных заключенных, которые выглядели гораздо крепче вырвавшихся из пустыни каторжников. На взгляд Альфи, шансов у Хромого и его товарищей было немного и они, скорее всего, проиграют. Но тут их противники допустили ошибку. Увидев, что у старого вора есть поддержка, они всю группу каторжников определили как врагов. После чего выбора у Ойгерда не было. Хотел он защищать Хромого или нет, никого уже не интересовало. Поэтому дворянину пришлось биться за собственную жизнь и драться в полную силу.
Один из быков решил обхватить его горло и провести удушающий захват. Но лишь только он протянул вперед руки, как Альфи ударил его ногой в грудь. Бычара, конечно же, упал, а дворянин навалился на него сверху и нанес добивающий удар. Кулак впечатался противнику в нос, раздался хруст хрящей и от болевого шока бык потерял сознание.
Тем временем драка разгоралась. Неизвестно, что пообещали местным бандитам за убийство Хромого и кому старый вор насолил, но они себя не жалели. Словно безумные, не обращая внимания на охранников, которые наблюдали за действиями заключенных с вышек и уже подняли тревогу, они пошли в атаку и выхватили заточки.
Бой! Битва! Не на жизнь, а на смерть! Вот чего не хватало Эрику, чтобы окончательно прийти в норму, он закричал:
- Карро!!!
На миг древний боевой клич его семьи ошеломил нападавших и они замялись. Всего на секунду. Но именно она дала возможность Хромому, Эрику, Шиле, Кровавому Эмиру, Кувалде и остальным «новичкам» перехватить инициативу. Действуя вместе, словно давно бились бок о бок, они отбросили бандитов. А потом на площадку ворвались стражники, которые стали молотить дубинами всех подряд.
- Лежать!
- Не вставать!
- Заткнулись!
Стражники быстро навели порядок, и когда Альфи упал на землю, он обнаружил рядом Хромого, который подмигнул ему и сказал:
- Ты все-таки вмешался, офицер. Пусть даже не по своей воле. Видать, это судьба, и я об этом не забуду.
Альфи промолчал.
Больше их никто не трогал, а спустя двенадцать часов после стычки в пересыльной тюрьме, избитый и голодный, вместе с другими штрафниками Ойгерд брел по городским улицам. В драке погибли четыре местных бандюгана, которых на Хромого натравили конкуренты. Со стороны каторжан убили всего одного, и это оказался Кувалда. Человек, который наводил ужас на столичных богатеев, садист и маньяк, получил заточку в шею, истек кровью и скончался. Такова его судьбасдохнуть в тюрьме провинциального приморского городка на окраине Серой пустыни. И, каким бы мерзким человеком он ни был, можно сказать, что Кувалда отмучался, а остальным еще корячиться и корячиться.
Из группы будущих штрафников только четверо могли продолжать марш: Ойгерд, Хромой, Кровавый Эмир и Черныш. Остальные получили ранения разной степени тяжести и оставались в тюрьме до излечения. А уцелевших влили в маршевую колонну таких же каторжан, которые изъявили желание искупить свои преступления пролитой кровью на поле боя, и пешком погнали дальше в порт.
Горожане провожали их равнодушными взглядами. Каторжники здесь не редкость, а привычный фон. Все спокойно и обыденно. Но когда голова колонны заходила в порт, вышла заминка. На перекресток выкатилась телега с кирпичами. Образовался затор и пока хозяин телеги ругался с охранниками, а потом освобождал путь, под ноги Хромого из окна ближайшего дома метнули кусок материи, который он быстро поднял и спрятал под одежду. Позже выяснилось, что это послание от его друзей на воле. Они обещали вытащить своего пахана, но каким образом, не объяснили.
Ойгерд в воровское братство не верил. Впрочем, как и в любое другое. Слишком много плохого и неприглядного видел в своей жизни. Да и как иначе? Как, скажите на милость?!
В юности его, конечно, воспитывали на героическом прошлом предков, на благородных порывах аристократии, прививали верность и честность. Только это все в прошлом и, столкнувшись с реальной жизнью, он осознал, что все не так.
Сначала убивал северян и выжигал их стойбища. Потом резал имперцев. Затем его предали, развели на любовь и ревность, едва не казнили и он был вынужден стать изгоем. А дальше служба в наемном отряде и армия Ассира. Жизнь заставила его пересмотреть свои взгляды. Но самое большое влияние оказала каторга. Говоряттюрьма, как и армия, школа жизни. В этом есть определенная правда. А каторга гораздо хуже любой тюрьмы. Там среди отбывающих наказание каторжников нет людей. Есть трудовые единицы, которые являются легко заменяемым инструментом. Голод, холод, пытки, тяжелейший физический труд, наркотики, произвол охранников и надсмотрщиковвсе это направлено на подавление человека, на его уничтожение как личности и превращение в тупое животное. Альфи смог сохранить себя. Наверное, просто повезло, слишком незначительным был его срок пребывания на каторге. А если бы он провел в Серой Пустыне год? Или два? Об этом он не хотел даже думать. Лучше смерть, чем такое
- Альфи вар Ойгерд!разнесся над колонной каторжников чей-то сильный и уверенный голос.
Бывший полковник поднял голову, осмотрелся и увидел конного армейского офицера на превосходной лошади. После чего Альфи поднял руку и сказал:
- Я! Заключенный Альфи вар Ойгерд, приговорен к десяти годам каторги по статьям
- Вольно!сказал офицер, указал на него охранникам и приказал: - Именем командующего экспедиционным корпусом! Расковать! Живо!
Следуя инструкции, стражники должны были проигнорировать приказ армейского офицера, который не являлся их непосредственным начальником. Однако они подчинились. Под изумленными взглядами каторжан освободили Альфи от кандалов и погнали колонну дальше.
Сопровождающие офицера солдаты подвели Ойгерду лошадь и, взобравшись в седло, он услышал приказ следовать за своим освободителем.
Разумеется, Альфи подчинился и спустя четверть часа офицер, солдаты сопровождения и Ойгерд въехали в полевой армейский лагерь. Никто не собирался ему что-либо объяснять, а он не торопился задавать вопросы. Тюрьма и каторга отучили его от этого и притупили любопытство. Поэтому он плыл по течению и ждал дальнейшего развития событий.
В центре лагеря находилась просторная штабная палатка. Офицер провел каторжника внутрь и здесь он столкнулся с человеком из прошлого, с крин-генералом Лотаром Эвриго.
Генерал смотрел на карту, но услышал доклад и обернулся. Он смерил Ойгерда цепким оценивающим взглядом, нахмурился и сказал:
- Ты сильно изменился, Альфи. Если бы я встретил тебя на улице, не узнал бы.
Ойгерд опустил голову и промолчал, а генерал спросил:
- Ты в порядке?
- Более-менее - еле слышно ответил Ойгерд.
- Разумом не помутился?
- Нет
- Можешь думать про меня плохо, Альфи, но я не знал, что с тобой произошло. Иные заботы были, и я про тебя не вспоминал. Мой адъютант просматривал списки штрафников, искал тех, кто может возглавить будущий штрафбат и наткнулся на твою фамилию. Только тогда я навел справки и узнал, что с тобой произошло.
- Ну и что теперь?Ойгерд поднял голову и с вызовом, как раньше, посмотрел в глаза Эвриго: - Все забудем и сделаем вид, что ничего не было.
- Узнаю прежнего Альфи, дерзкого и резкого, - улыбнулся генерал, а затем покачал головой: - Нет. Ничего забывать не надо. Будем жить дальше. И для тебя есть предложение. Возглавишь штрафной батальон?
Сомневаться не стоило, и ответ вырвался из Ойгерда сразу:
- Да.
И так начинался новый этап в жизни Альфи вар Ойгерда.
Глава 15
15.
Империя Оствер. Замок Тинхор. 18.07.1409.
- Ван-диль!!! Ван-диль!!!
Голос Мастера Проклятий, который стоял на высокой замковой башне и, раскинув руки, словно сумасшедший кричал непонятное слово в сторону чистых без единого облачка синих небес, разносился по окрестностям. А я смотрел на него снизу вверх, держал под уздцы породистого исанийского жеребца, на котором приехал в гости к чародею, и думал о том, что он, скорее всего, сбрендил. Так бывает, когда живешь слишком долго. Крышка даже у богов, бывает, отъезжает, а тут вообще непонятно кто. То ли демон, то ли полубог, то ли великий маг, разум и бессмертную душу которого Финголиэри хитрым способом заточил в тело эльфийской королевской династии. Отсюда вопрос: «Может, я зря сюда приехал, и пока не поздно, следует убраться туда, откуда меня принес конь?» Да уж Вопрос непростой и надо его обдумать
Впрочем, мое появление в этом месте имеет предысторию:
Мастер Проклятий не хотел жить среди эльфов. Впрочем, как и среди людей. Прав Ганник Корваль, он одиночка. Ему хватало нескольких слуг, которых он знал на протяжении десятилетий, и для комфортного житья-бытья чародею этого вполне достаточно. Поэтому, когда он посетил имперскую столицу, Мастер Проклятий обратился к Иллиру Анхо с маленькой просьбой, выделить ему на имперских землях замок. И не просто замок, а в таком месте, где его никто не станет донимать и тревожить по пустякам.
Как я уже отмечал, существо в теле принца Нергея-орин-Каская и мой учитель быстро нашли общий язык. Так что просьба чародея была удовлетворена, и он получил то, чего желал. После войны многие имперские провинции опустели, и Марк Анхо отдал Мастеру Проклятий владение Тинхор в предгорьях Маирских гор вместе с замком, рекой, лесом и озером. Претендовать на эти территории некому. Все представители славной семьи баронов Тинхор погибли на войне или умерли от старости. А людей там и раньше проживало всего несколько сотен. Сейчас так вообще никого. И, что немаловажно, относительно недалеко имперский город Шихард, а в нем телепорт. Следовательно, если Нергей понадобится эльфам или нам, он сможет быстро добраться туда, где он нужен. Конечно, если захочет.
Новость, что Нергей покидает Аралеш и по милости императора хуманов у него теперь собственный замок, настолько взволновала эльфов, что они сразу заявили нашему государю решительный протест и даже попытались задержать Мастера Проклятий. Вот только кто же его удержит? Приказ отдать не проблема. Главное, чтобы его выполнили. И когда Тейха Мейгэ, которого, кстати, все-таки короновали, отдал такой приказ, все закончилось пшиком. Ни один воин не посмел преградить Нергею дорогу и ни один чародей даже не попробовал поставить на его пути преграду. Вот что значит репутация и легендарная слава.
Чародей переселился в замок Тинхор за один день и, как докладывали шпионы Имперской Тайной стражи, был доволен, гулял по лесу, купался в озере и частенько загорал на берегу реки. Эти доклады навели меня на мысль, что он бездельничает и, наверное, сейчас самый удачный момент, чтобы по совету Иллира Анхо получить от него немного новых знаний. Период пока относительно спокойный и, оторвавшись от Люции, которая стала моей любовницей и проживала невдалеке от императорского дворца, я оставил вместо себя Дина Осколье и отправился в гости к Мастеру Проклятий. Добрался без проблем и тут такое зрелище
- Ван-диль!!! Ван-диль!!!
Снова голос чародея разнесся по окрестностям и, подумав, что отступать поздно, да и вообще интересно, что происходит с Мастером Проклятий, я решил остаться и привлек его внимание окриком:
- Эй!
Чародей обратил на меня внимание, и я отметил, что на его лице счастливая улыбка, а еще обратил внимание на свой подарок, рапиру из метеоритного металла, которая висела у него на боку.
- Привет, Уркварт!он взмахнул рукой.
- Здравствуй, Нергей! Ты чего орешь!? Всех птиц на десять миль вокруг распугал!
- Не зови меня эльфийским именем! Вандиль! Вот мое имя! Наконец-то я его вспомнил! Я счастлив! И хочу, чтобы весь этот мир, и другие миры, узнали, как меня на самом деле зовут! К сожалению, больше ничего пока вспомнить не удалось! Но я уверен, что, отталкиваясь от имени, дальше дела пойдут быстрее!
- Будем надеяться, что это так!
- Не стоит надеяться! Надо ставить цель и двигаться к ней! Каждый сам творец своей судьбы!
Вандиль, именно так мне теперь придется называть Мастера Проклятий, замолчал, а потом указал рукой на ворота замка:
- Ты в гости приехал? Проходи. Там тебя встретят. Я скоро спущусь.
Меня уговаривать не надо. Все так же, ведя жеребца за повод, я прошел через распахнутые ворота и оказался в просторном замковом дворе, где меня ожидал Огелест, старый эльфийский вояка, который, насколько мне известно, относился к своему хозяину со смешанными чувствами. С одной стороны он его уважал и побаивался. А с другой относился к нему, словно добрый дядька к непутевому воспитаннику, чудаковатому, простому и нелогичному.
Эльф принял лошадь и я, кивнув в сторону башни, спросил его:
- Давно это с ним?
- С утра, - осуждающе покачав головой Огелест, и добавил: - Чудит, господин. Полночи смотрел на небо, а на рассвете как заорет: «Вандиль!» И с тех пор не останавливается. Плохо это. Когда на родине были, у него таких приступов не случалось.
Старик хотел выговориться, но сообразил, что я хуман и не стоит со мной откровенничать. Поэтому свободной ладонью шлепнул себя по губам, пробурчал что-то под нос и повел жеребца в конюшню. Зато появился другой слуга, который проводил меня в одну из гостевых комнат, где я скинул пропыленную одежду и ковровую сумку с пожитками, помылся и переоделся. После чего спустился в обеденный зал.
Вандиль уже находился здесь. Не дожидаясь гостя, он рвал на куски молодого запеченного кабанчика и с аппетитом отправлял ароматное мясо в рот. В мою сторону только приветственный кивок. Значит, могу чувствовать себя как дома. И я не стеснялся. Расположился рядом с хозяином, и приступил к разделке поросенка. Все это под хорошее вино, острые соусы и зелень. Отличный обед, после дороги именно то, что необходимо.
Подкрепившись, спустя полчаса, мы оказались в небольшом ухоженном саду, который находился в пределах замковых стен. Слуги принесли еще вина и легкие закуски. Мы расположились за столом под кроной массивного ореха, и я спросил чародея:
- Как ты вспомнил имя?
Он посмотрел на меня, усмехнулся и ответил:
- Небеса подсказали.
- Кто-то из богов что ли?
- Нет. Ты про информационное поле планеты слышал?
В голове ворохнулось смутное воспоминание. Причем не из этого мира, а с Земли. Однако никакой конкретики не было, и я покачал головой:
- Мне неизвестно что это.
- Во-о-от!наставительно приподняв вверх указательный палец, протянул чародей.В этом-то огромная проблема смертных. Они могут получить доступ к огромной силе и великим знаниям. Однако надеются на богов, машины и тянут энергопотоки дольнего мира. Так знай же, Уркварт, что этот мир, как и любой другой, имеет информационное поле. По сути, глобальный банк сохранения данных, от момента сотворения планеты до самого ее конца. И даже потом эта информация не исчезает, так как является частью другого, вселенского информполя, которое не имеет границ, постоянно пополняется данными и расширяется. Просто представь себе объем этих знаний и подумай, каким образом сверхсущества, известные смертным как боги, получают необходимую им информацию, когда угодно и практически в любом объеме.