И вдруг Зойка увидела, как три гарпии вцепились в левую руку Бестиария, которой он держал щит, и вырвали из тела кость с клочьями мышц, всю в дымящейся крови. Тут же гарпии бросили кость на землю, где ее подхватило какое-то круглое многоногое существо вроде черного осьминога, сунуло под мышку и куда-то помчалось, но Зойка не видела куда, потому что Бестриарий закричал от боли, и крик его был так мучителен и ужасен, что Зойка отпрянула от окна и скорчилась на полу, зажав уши.
Она снова потеряла ощущение времени, была почти без сознания от жалости и собственного бессилия.
С трудом удалось справиться со слезами.
Было жаль и Бестиария, которому она не может помочь, и себя, которой не придет на помощь Бестиарий. Ему не до нее! Вон как он ранен. И сколько вокруг него чудовищ!
Никто не придет, это верно, послышался мурлыкающий голос Кошкодузы, и Зойка увидела ее совсем рядом. Никто, кроме нас. А мы уже пришли, милая девочка. Мы уже тут!
Она повела своими отвратительными ластами по сторонам, и один из углов, в котором только что царила темнота, осветился, как будто луна переместилась туда и полностью залила его своим мертвенным сиянием.
Не Страх, а просто Страховсовершенно такой, каким он был в травмпункте, без малейших признаков змееголовости, панцирности, чешуйчатости и без этих своих выдвижных глазок (вот только зеленоватая врачебная роба была кое-где прожжена!)сидел на полу, скрестив ноги, и надувал какой-то белесый мяч.
Уж, казалось бы, много чего повидала Зойка за последнее время, но все же она не поверила своим глазам, разглядев, что Страхов надувает, будто воздушный шарик, тот потрепанный, прожженный «гриб-навозник», который служил нижней частью тела Матери Страхов!
Ее верхняя и средняя части были в полном порядке, глаза закрыты, ручонки повисли. Она словно бы крепко спала, окруженная смирно лежащими гипсовыми бинтами.
«Может, сдохла? с ненавистью подумала Зойка. И бинты сдохли?»
Но Страхов подмигнул с таким выражением, что Зойка поняла: надежда напрасна!
Видишь, как я люблю свою мамочку? спросил Страхов невнятно, продолжая придерживать губами край белесой мамашиной оболочки. А ты свою мамочку любишь?
Зойка не могла слова вымолвить.
Конечно она меня любит, а то как же? послышался мамин голос, и она выступила из другого угла, тоже осветившегося по мановению Кошкодузиных ласт.
Это была мама-лиса, с руками, нетс шерстяными лапками, прижатыми к груди, с хвостом и коварным выражением остроносой лисьей морды. Ее ноги оканчивались коровьими копытами.
И я ее люблю, Зойку-Зоиньку свою зайку-заиньку! сказала маманочной кошмар и облизнулась длинным красным языком, показав мелкие, необычайно острые зубы.
Никогда мама не называла Зойку ни зайкой, ни заинькой, никогда не смотрела на нее с таким видом, словно готова сожрать и косточки обглодать!
Зойка сразу поняла, что мамин облик приняла Мать Страховвылезла из своей белесой навозной оболочки и притворилась мамой! С визгом отшатнулась она от чудища и кинулась куда-то, сама не зная куда, только бы не видеть родное и любимое лицо, ставшее жадным, кровожадным, чужим, опасным!
Доктор Страхов хохотал вслед, мурлыкала-заливалась Кошкодуза К счастью, ни маминого, ни лисьего смеха слышно не было, не то Зойка, наверное, разревелась бы в голос, разрыдалась бы в три ручья и лишилась бы последних сил, а силы ей, конечно, еще понадобятся.
Легко догадаться, что жуткари ее в покое не оставят.
Что еще предстоит увидеть, чему еще ужаснуться?
Ответ не заставил себя ждать
Из темноты к Зойке приближались шаги. Кто-то двигался тяжело, приволакивая ноги, словно башмаки спадали с него, а он пытался их удержать.
И вот в лунном свете показался, волоча ноги и придерживая боты, норовившие удрать, «электрик Петров», вернее, Мертвый Труп. Одной рукой он придерживал веревку, свисавшую с шеи, другой держал какой-то деревянный обломок с торчащим из него гвоздем и с явным наслаждением облизывал этот гвоздь.
Зойка пригляделась и обнаружила, что это был не просто обломокэто был кусок перил с гвоздем, на который она буквально вот-вот, недавно напоролась пальцем.
Это ее кровь обсасывал и облизывал Мертвый Труп! А когда все вылижетчто сделает?..
В это самое мгновение Мертвый Труп отбросил обломок, чуть не пришибив Зойку, и, обратив свои закатившиеся глаза к доктору Страхову, требовательно пошевелил пальцами, как бы требуя еще кровушки.
Страхов насмешливо покосился на Зойку, словно хотел проверить: понимает ли она, что он может в любой момент отдать ее Мертвому Трупу?
Она понимала. Она отлично понимала, что ей отсюда живой не выйти.
Но неужели ничего невозможно сделать? Она ведь Вершина Ярости!
Только бы понять, что это означает и что Вершина Ярости способна совершить
Вот, возьми, дружище, приветливо улыбнулся Страхов, вынимая из кармана робы небольшую кость и швыряя Мертвому Трупу.
Кость! Это он!
Зойка хотела броситься вперед, отнять Кость у Мертвого Трупа, но тот и сам разочарованно отшвырнул подачку и простонал:
Да он уже дохлый! Мне бы свеженького мясца!
Кость отлетела в угол, растеклась бледной красноватой лужицей и вскоре исчезла, как будто впиталась в пол.
Зойка поняла, что никогда больше не увидит своего бывшего соседа. Ни в виде человека, ни в виде кости Бестиария.
Теперь только красненькая водичка от него осталась, равнодушно подтвердил Страхов. Как увидишь капелькиэто привет от твоего приятеля. Хотя вряд ли ты успеешь что-то увидеть.
И он захохотал.
Мертвый Труп требовательно завыл.
Погоди чуть-чуть, Трупик, сейчас Зверопалый тебе покушать принесет, ласково промурлыкала Кошкодуза, и в это мгновение Зойка услышала какие-то странные звуки.
Что-то шлепало, что-то тащилось из темноты, причмокивая и причавкивая.
Эй, не ешь, оставь мне! взвыл Мертвый Труп, а Кошкодуза так и закатилась заливистым мяуканьем:
Не бойся, он не посмеет твой кусок тронуть! Разве ты забыл, чем он питается? Ерундой всякой, мусором!
В полосу лунного света не то вошло, не то вползло, не то вкатилось какое-то круглое существо, напоминающее черного осьминога, только вместо щупальцев у него было четыре лапы: две сверху, две внизу. У каждой лапы было по десять длинных пальцев, однако вместо ногтей на них сидели маленькие звериные головы.
Зойка сразу поняла, что именно это существо Кость называл Зверопалым, и догадалась, почему он говорил об этом жуткаре без всякой ненависти.
Зверопальцы были похожи на детский пальчиковый театр и выглядели довольно забавно и беззлобно. Крошечные крокодильчики, львы, собаки, обезьяны, воробьи гримасничали, болтали тоненькими голосами, пели, хохотали, чирикали, бранилисьи все что-то грызли: конфетные фантики, веточки, хлебные корки, фольгу от чипсов, траву, огрызок яблока Да, эти обжоры и в самом деле способны были дочиста вылизать мусорный контейнер в Зойкином дворе!
А может быть, это Зверопалый недавно чавкал около мусоропровода в призрачном подъезде, а никакие не девочки-мальчики в платьицах черных?
Значит, Зойка напрасно перепугалась. Перепугаласьи влетела в ловушку-квартиру Бояться тут совершенно нечего, ведь этот уродец довольно симпатичный. У него грустные темные глаза и курносый нос. Его даже погладить хочется по черной матовой, как бы резиновой коже.
Но что это он держит под мышкой? Кость человеческую кость, покрытую клочьями сырого мяса!
А ведь Зойка уже видела Зверопалого! Там, на площади видела. На площади, где израненный Бестиарий сражается против чудищ.
Это Зверопалому бросили три гарпии кость, которую вырвали из тела Бестиария! И он ее притащил сюда!
А Зойка еще хотела его погладить!!!
Она отпрянула с отвращением, а Мертвый Труп жадно выхватил кость Бестриария у Зверопалого.
Черный уродец брезгливо сплюнул, левой верхней лапой смел с себя кровавые ошметки и поглядел на кость с таким же отвращением, как Зойка.
Зойка заметила, что на одном его пальце нет никакой зверюшкион обмотан гипсовым бинтом.
Бинт Матери Страхов! Наверное, Зверопалый сломал палец, и его загипсовали, чтобы вылечить.
Или Или загипсовали, чтобы наказать?..
Кажется, Зойка поняла, что там, под гипсом! ПреступникиЧертополох и его пчела.
Они пострадали за то, что привели сюда Зойку, а значит, попытались помочь Бестиарию. Живы они или уже задохнулись в тисках засохшего гипса?..
Наконец-то я поужинаю как следует! перебил ее печальные мысли Мертвый Труп. Он поднес кость Бестиария к глазам и разглядывал ее, дрожа от жадности.
«Да чтоб ты подавился!»от всего сердца пожелала ему Зойка.
Давай-давай! Жри его скорей! прошамкала мамаша Страхова (это была снова старушонка-санитарка в белом халате), выбираясь из грибов и расталкивая их ногами, которые оканчивались коровьими копытами. Гипсовые бинты, доселе смирно дремавшие, ожили и потянулись за ней. Пусть полюбуется Вершина Ярости!
Вершина Ярости! захохотал Страхов. Нашли Вершину! Да эта маленькая дурочка сейчас умрет от ужаса! Смотрите!
Теперь он стал медведем на липовой ноге, на березовой клюке. Тем самым медведем, который попался в капкан и смог выбраться оттуда, лишь когда лапу себе отгрыз.
Лапа осталась в капкане.
Охотник вытащил ее, принес домой и отдал жене. Та содрала с лапы шкуру, постелила на лавку, чтобы мягко было сидеть, мясо поставила варитьда и затеяла прясть медвежью шерсть.
А медведь тем временем сделал себе липовую подпорку для ноги, взял березовый сук вместо палкии лунной ночью пошел искать свою ногу по деревням, громко скрипя по снегу деревяшкой, вглядываясь в окна избушек и напевая:
Скирлы-скирлы-скирлы
На липовой ноге,
На березовой клюке.
Все по селам спят,
По деревням спят,
Одна баба не спит,
На моей шкуре сидит,
Мою шерсть прядет,
Мое мясо варит.
Это была самая страшная сказка из Зойкиного детства. Это было самое страшное ее сновидение. Страха перед этой старой сказкой она стыдилась больше всего на свете!
Но сейчас после того как она столько нагляделась, испытала столько опасностей, этот выдуманный, сказочный медведь уже не мог ее напугать, как не может напугать потертый плюшевый мишка.
И Зойка вдруг почувствовала, что ее больше вообще ничего не может напугать. Она ощутила прилив неистовой злобы, невероятной ярости! Она презрительно оглядела четверку жуткарей. Страх, Кошкодуза и Мать Страхов даже отпрянули, встретившись с ее взглядом, а рука Мертвого Трупа разжаласьи кость Бестиария упала на пол.
Что ты наделал, дурак!.. взревел было Страх, но тотчас умолк, словно подавился.
Ударилась кость об поли обратилась доктором тем самым рыжим доктором из травмпункта, который так замечательно вылечил Зойкин палец. Только теперь он был не здоровенный, рыжий, веселый, а худой, бледный, седой и совершенно изможденный, и лицо у него было измученное, вот только на костлявой руке оставалась прежняя татуировка: BES.
Стоять он не могедва нашел в себе силы приподняться над полом.
Вершина Ярости, слабым голосом проговорил доктор, нетСтаршая Кость Бестиария, как называл его бывший Зойкин сосед Костя Константинов, Младшая Кость. Вершина Ярости, я умираю Но мне не страшно, потому что ты здесь, ты присоединишься к нами мы победим жуткарей!
Пока она еще с нами, а не с вами! злобно и в то же время униженно тявкнула Мать Страхов, словно побитая гиена. И ты знаешь, что мы можем с ней сделать!
Вы ничего не можете с ней сделать, возразил Старшая Кость. Нет, Зойке все же привычней было называть его доктором! Вы можете просто морочить ей голову жутью, порожденной вами. Но погубить ее вам не удастся, потому что у нее отважное сердце! Она может испугаться на какой-то миг, но она стыдится своих страхов. Она не поддается им, она их преодолевает! Таких, как она, мало среди людей. И даже среди детей, которые очень любят бояться, потому что бесстрашны по сути своей и боязнь доставляет им радость, таких мало. Я сначала не понимал, почему именно она избрана Вершиной Ярости, но когда она без малейших сомнений пожертвовала медальоном, своим защитником, чтобы спасти Младшую Кость Бестиария, мне все стало ясно. Она ненавидит страх, ненавидит те муки, которые он причиняет, а значит, она ненавидит тех, кто наводит на людей страхи!
Это мы-то наводим на людей страхи?! возмущенно завопила Мать Страхов. Да мы самисоздание человеческого воображения! Даже я, хоть и зовусь Матерью Страхов, не могу сама породить ничего пугающегомне нужен врожденный людской страх, как дрожжи тесту! Страх перед темнотой и неизвестностью, страх перед тем, что может таиться в ночи, страх перед шорохом ветра в сухой листве и светом луны над кладбищем. Люди появились на свет со страхом в своих низких душах, а мымы, жуткариих порождение, мы только лелеем этот их страх, поддерживаем его, взращиваем, кормим им новых жуткарей. Мы связаны с людьми такими тесными узами, что разорвать их невозможно! Люди сами любят бояться. Разве это мы создали Кошкодузу? Нет, ее однажды кто-то нарисовал: какой-то человек запечатлел свой страх. Это мы придумали девочку в платьице черном, которая жрет дохлого коня? Нет, это какой-то человек запечатлел свой ужас перед странными звуками в темноте. Мы оживили мертвецов и заставили их бродить по кладбищам и нападать до глупых прохожих? Нет, их оживило воспаленное человеческое воображение! Мы заставили волков обращаться в людей? Нет! Это сделали они самилюди! Люди боятся всего: и реального, и выдуманного! Они не видят разницы между тем и другим! Они боятся тараканови населяют мир чудовищами в панцирях. Они боятся змейи их воображение порождает трехглавых драконов. Они боятся даже безобидных коз и коров, поэтому у их демонов ноги оканчиваются копытами!
И она, словно в доказательство, потопала своими копытами.
Люди сами отдают нам, жуткарям, свои души на растерзание, замяукала и Кошкодуза. Ни одно привидение не напугает человека, если тот не готов его увидеть. Ни один вампир не вопьется в горло человеку, если тот не готов сам превратиться в вампира которого выдумали люди, до жути боящиеся летучих мышей!
Мать Страхов и Кошкодуза злобно захохотали, им вторили Страх и Мертвый Труп.
Да, это так, тихо сказал доктор по имени Старшая Кость. Все жуткариплоды трусливого человеческого воображения. Но Бестиарий хочет избавить людей от страха перед несуществующим, перед воображаемым! Бестиарий тоже создан людьми. Мы состоим из того же материала, что и вы: из человеческих чувств и устремлений. Но если вас создал страх, если выолицетворение подсознательного ужаса, то Бестиарий воплощает собой бесстрашие и свет разума, попытку людей понять мир и объяснить его. Подобно тому, как бестиарии Древнего Рима сражались со зверьем, наш Бестиарий сражается с монстрами, порожденными человеческими страхами перед непонятным, непознанным. И когда он победит, все пугающее исчезнет. Ведьмы и оборотни, ожившие мертвецы и вампиры, привидения и подушки-людоедкивсе, все они канут в небытие, они будут забыты, забыты навсегда! Люди будут жить в мире, полном света и покоя! Исчезнут ужасные ночные кошмары! Но пока Бестиарий не может победить. Он должен исполниться такой ненависти к страху, чтобы разом покончить со всеми его проявлениями. Для этого нужна тыВершина Ярости. Как только ты присоединишься к нам, мы победим. И я верю, что ты, в отличие от других, дойдешь до конца!
В отличие от других? удивилась Зойка.
Да, история человечества длинна многие бесстрашные были удостоены чести зваться Вершиной Ярости. Но они не могли проникнуть в этот мир. Жуткари ухитрялись погубить их, свести с ума, убить. Тебе повезло, что у тебя нашлись союзники! Теперь ты здесь. И ты поможешь Бестиарию добиться победы!
Но разве я смогу? растерянно спросила Зойка.
Сможешьведь таков выбор судьбы, сказал доктор, Старшая Кость Бестриария. Тебе предстоит смириться с этим выбором и помочь намили предать нас своими сомнениями. Начнешь сомневатьсяи все кончено, страх победит человека. Но ведь ты хочешь, чтобы человек победил свой страх?
Да! крикнула Зойка. Хочу! Бояться стыдно! Бояться глупых выдумок позорно!
Ее голос зазвучал так громко, так сильно, так великолепно, что всех жуткарей от одного его звука размело по углам. Зойка с презрением смотрела, как они там шевелятся во тьме, словно полураздавленные мухи. Она чувствовала в себе необычайную ярость. И эта ярость росла по мере того, как солнце за окном светило все ярче и ярче.
Идем скорей, позвал доктор. Следуй за мной!
Его костлявое тело на глазах наливалось мощью, здоровьем. Это опять был прежний могучий доктор с большими, ловкими, сильными руками. Он уже не полулежал на полуон смог подняться и сделать несколько шагов к окну, за которым вовсю сияло солнце.