Чуть позже Ди нас познакомила, и разговор как-то очень естественно перешел к моим насущным проблемам. Хотя я всегда старался делиться с окружающими лишь необходимым минимумом, на этот раз почему-то не смог удержаться и озвучил свою главную заботу переехать от родителей хотя бы на время. В ответ, честно говоря, ожидая просто вполне уместную участливую фразу, что-то вроде:
Ну, надеюсь, что с этим у тебя скоро сладится.
А услышал нечто совершенно неожиданное:
А место на кладбище устроит?
Сначала я подумал, что это опять какой-то розыгрыш и даже обиделся всей душой к человеку, а он из этого устраивает какой-то дешевый балаган. Но потом оказалось, что ничего такого в этом нет наоборот, лишь искреннее участие и вполне конкретное предложение, связанное удивительным образом со знакомыми и памятными мне местами.
Давай так. Моя епархия Островцы. Это такое кладбище в ближнем Подмосковье. Добираться не очень удобно, но тебе это все равно и жить, и работать будешь там. На неврастеника или чистоплюя ты не похож, думаю, работы не чураешься, поэтому отлично сговоримся. С деньгами не обижу, что и как подробнее по делам поговорим на месте. И живи себе на здоровье отдельный номер со всеми удобствами, разве что туалет и ванна в коридоре. А вообще романтика.
Он озорно подмигнул и сразу же попросил звать его, как все Исаныч. Я так и не понял это такое своеобразное сокращение имени и отчества или же что-то совсем другое, но выяснять посчитал неуместным. Почему бы не звать человека так, как он просит? И хотя вначале я испытывал в связи с этим некоторые затруднения, главным образом из-за разности в возрасте, но быстро освоился. А вообще, конечно, если это была бы какая-нибудь кличка типа «могильщик» или «гробовщик», то я точно попросил бы разрешения обращаться к дяде любимой хотя бы по имени. Было в этом что-то слишком уж фамильярное и неестественное.
Ой, я бы умерла со страха. Вы это серьезно? Ди прижала ладошки ко рту и смотрела на дядю широко раскрытыми глазами.
Поэтому я и приглашаю его, а не тебя, трусиха. Не дрейфь ничего с твоим ненаглядным там не станется. Я вон сколько лет живу и горя не знаю. Но торжественно обещаю приглядывать и, в случае чего, отгонять от него всякую нечисть.
Исаныч хохотнул и серьезно добавил:
Парню надо разобраться в себе и почувствовать на что он реально способен. И то, что я предлагаю, поверь, поможет ему в этом гораздо лучше, чем многое другое.
Так, в общем-то, и получилось. Выдержав несколько дней предсказуемых истерик со стороны мамы и полного игнорирования от папы, одним ранним субботним утром я решительно собрал вещи и доехал на пригородной электричке до платформы Удельная, откуда ходил автобус в сторону Островцов. Как странно посещая это место с бабушкой, я никогда не мог себе представить, что мне может однажды даже просто прийти в голову фантазия поселиться в таком месте, будучи живым. Но сейчас подобное решение казалось не только нормальным, но и очень уместным в складывающихся обстоятельствах.
Когда я вошел, сгибаясь под тяжестью большой спортивной сумки, в знакомые с детства ворота, то сразу увидел Исаныча, громко и выразительно разговаривающего с неестественно длинным и худым мужчиной, похожим чем-то на вампира. Хотя какие могут быть вампиры на кладбище? Мертвую кровь, насколько я знал, пить им нельзя. Или монстры просто здесь живут, так сказать, арендуя некоторые могилы, не имея возможности поехать в Трансильванию? Какие-то глупости и не отполированный удобный гроб, а вишневая «девятка», куда уселся незнакомец, послужила этому самым замечательным материальным подтверждением.
Исаныч приветствовал меня с искренней теплотой и, заведя в обшарпанное кирпичное двухэтажное строение, усадил за покачивающийся стол.
Ну, рассказывай что ты вообще знаешь про кладбища?
Я начал говорить что-то общее и невнятное, пока он не остановил меня, протестующе вытянув вперед руку и забавно расставив толстые пальцы, унизанные массивными перстнями.
В общем, ничего толком не знаешь. Не переживай другого я и не ожидал. Ладно, немного расскажу о том, где тебе предстоит жить и что делать. Обещаю будет коротко и нескучно, тем более что ты интересуешься историей здесь ее хоть отбавляй.
Я кивнул, и, пока приятная, очень молодая девушка расставляла перед нами стаканы с чаем, успевая в то же время открывать принесенную мной коробку шоколадных конфет, Исаныч, развалившись на затертом продавленном диване, начал:
Вообще кладбище это не только и не столько место погребения умерших, сколько сосредоточение памяти о них. Запомни все здесь подчинено именно этому. Кроме того, кладбища неотъемлемая часть культуры городов и сел. Все эти памятники, надгробия, эпитафии, могилы самая настоящая история. Если угодно своего рода музей под открытым небом, созданный тысячами разных людей. У каждого из них собственное представление как должно бытьи разные материальные возможности, но в этом и уникальность окружающего.
Я как-то об этом не задумывался.
Поэтому тебе непременно должен кто-то рассказать посвятить, улыбнулся Исаныч и сложил пальцы на животе, сильно выпирающем из-под темной замятой футболки с мультипликационным изображением пышногрудой красавицы. По могилам судят о религиозном и индивидуальном отношении людей к смерти в разные времена, и любое старое кладбище может рассказать гораздо больше, чем целые тома об истории этого периода. А вообще, это самый настоящий ухоженный парк, где человек может ненавязчиво окунуться в природу и использовать его просто как место отдыха или встреч. Кстати, именно так многие и поступают пусть это покажется странным или смешным.
Что-то мне никогда не приходило в голову погулять по кладбищу и подышать свежим воздухом, неуверенно улыбнулся я, но почувствовал, что такой своеобразный взгляд на вещи действительно невольно меня заинтересовывает и придает оптимизма.
Люди разные, они, как могилы, каждая чем-то не похожа на другую, но это вовсе не значит, что так неправильно. Однако именно кладбище создает такое уникальное явление, как зримая связь живых и мертвых. Хотя сейчас все чаще люди практикуют анонимное погребение.
Разве такое возможно? А документы, уход?
Я говорю о кремации: вынесли человеку урну с прахом, и он хоронит ее в земле на специально отведенном для этого участке. Обычно там нет растительности, а сверху просто выкладывается дерн с травой. Но и это не придает месту такой привлекательности, как обычные могилы скорее, смотрится неприятно и нарочито пустынно. Почему так поступают люди? У каждого свои причины, но многие клиенты еще до кончины опасаются, что родственники не будут приходить на могилу и оставят ее в неприличном запустении. Не правда ли, смешно думать о том, что и кто из знакомых подумает на этот счет после смерти человека? Мне, например, будет вообще все равно, но для некоторых это почему-то становится очень важным. Точно так же, как стоимость гроба или вид могильного памятника. Кое-кто готов потратить много своего времени и денег при жизни, чтобы купить себе на кладбище участок и обустроить его именно так, как хочется ему. Каких только чудиков не бывает, но на этом и живем.
Исаныч озорно мне подмигнул и громко втянул смешно сложенными губами горячий чай.
А вообще-то, здесь тишина, и все всегда нормально. Сколько лет работаю, ни разу не видел каких-нибудь призраков или вылезающих из могил мертвецов, которых так колоритно любят изображать в фильмах ужасов. Честно было бы интересно столкнуться с чем-то подобным, но, боюсь, не судьба уже. Однако я тебе позже дам такую книженцию с правилами внутреннего распорядка. Там все про приемлемое здесь поведение живых посетителей, график, порядок получения разрешений на проведение работ по могильным участкам и прочая общая дребедень. Но по-настоящему рекомендую почитать другое «Правила захоронения» и «Положение о правах пользователей кладбища». Вот это вещь! Там все про разрешенные типы гробов, обряды погребения, порядок траурной церемонии, типы и размеры могил.
Обязательно прочитаю.
Да, а то многим кажется, что получил участок и твори там все, что только заблагорассудится. Нет, дорогие мои, свободно самовыражайтесь, но не забывайте и про уважение к этому месту и другим посетителям. Помню, однажды приехал к нам такой весь «распальцованный» и стал тыкать пачкой денег, чтобы ему, дескать, непременно вырезали на могильном камне слова «смерть жидам». Насилу его выдворили. Кстати, забавно, что по паспорту этого «нового русского» звали Адольф Аллоизович бывают же такие совпадения. А еще один экземплярчик хотел сделать памятник в виде нацистского креста со свастикой, и это прямо напротив могил воинов-героев. Ну, что за люди? Думают, денег без счета, так хозяева жизни. Но здесь-то территория смерти.
Исаныч громко звякнул чашкой о блюдце и развел руками.
Или вот некоторые совсем отказываются понимать, что любые постройки на могиле надо согласовать с нами, а не городить все подряд, как на своем садовом участке. И даже просто переместить каменную ограду, бордюр или надгробную плиту нужна бумажка. Это касается и размеров памятника, в зависимости от типа могилы, закладки фундамента под него и сноса. А сколько воплей можно услышать, когда родственники плохо ухаживают за могилой и мы выписываем штраф. Уму непостижимо. Хотя, что там говорить, некоторые даже представить себе не могут, что за аренду могильного участка взимается плата.
Честно говоря, тоже не знал всех этих деталей, виновато промямлил я, чувствуя, что, возможно, не так уж все здесь и просто.
Ничего, ты парень с головой научишься. Еще на выставку памятников вместе поедем есть там на что посмотреть, перенять опыт, повосхищаться. Искусство, понимаешь! А вообще, работа у тебя не пыльная: в чем просят помоги да приглядывай за порядком. В праздники народа всегда много, в будни день на день не приходится. Шугай разных подозрительных и праздношатающихся типов, алкоголиков сам не буди просто скажи мне. И не пугайся они часто пьют водку, которую так любят оставлять посетители в пластмассовых стаканчиках, и лежат на могиле в таком виде, словно действительно выбрались из-под земли. Кстати, наш настоящий бич шелуха от яиц на Пасху, на них очень падки бомжи. Приметишь кого-то, выдергивающего цветы с могил, не мешай иногда удается перепродать их даже десятку посетителей. А вот если какие личности будут что-то копать, ломать, разрисовывать или еще чего подобное, сразу беги ко мне это могут быть вандалы, бандиты, да кто угодно. На этих типов другие люди у меня есть.
Сложно все запомнить так сразу, но я буду стараться.
После этого короткого разговора мы «ударили по рукам», и все оказалось действительно несложно это даже вначале немного разочаровало. Помню, будучи школьником, я с какого-то момента начал относиться к взрослым с большим уважением только из-за того, что они работают. В самом деле, учеба, секция и разного рода общественные мероприятия казались больше затянувшейся игрой, какими-то обременительными пустяками, никак несравнимыми с настоящей работой. Однако, благодаря усилиям родителей, мне в старших классах не составило труда понять, что на самом деле все гораздо банальнее.
Первая ночь на кладбище далась мне тяжело. Старый незнакомый дом был просто переполнен необычными звуками, которые становились все таинственнее с наступлением темноты. Я старался не напоминать себе, в каком месте поселился, и, хотя всегда со смехом относился к разного рода «байкам из склепа», особой бравады не испытывал. Ведь именно здесь и сейчас казалось вполне возможным, даже естественным, появление зомби или летающие между крестами призраки. Поэтому я более-менее задремал только к рассвету, а потом выбросил из головы все эти глупости и спал спокойно до одного случая.
Ты видел когда-нибудь некрофила? спросил однажды Исаныч и как-то нехорошо ухмыльнулся.
Нет. Это тот, который любит трупы? робко поинтересовался я и замер.
Да, один из таких грязных извращенцев. Я понимаю еще все эти плетки и наручники с бабами, но такое Представляешь, спросил у него презервативом-то он хоть воспользуется? И что же? Вежливо так улыбается, глазки бегают, и мямлит зачем, мол, это ей, она и так не забеременеет. Ну, мертвая девка. Каково?
Ужасно, поспешно кивнул я и, попытавшись представить себе нечто подобное, испытал легкую тошноту и головокружение.
Но от нее, конечно, покойницы, ничего не убудет, а денежки платятся очень хорошие. Вот так вот. Поэтому ты сейчас глянь на него, запомни и не поднимай шума, да и сам не дрейфь, когда ночью заприметишь этого извращенца.
А он с кем будет этим заниматься?
С трупом натурально. Есть тут у нас пара относительно свежих могил, так он выбрал недельной давности представляешь? Я ему советовал ту, что, помнишь, вчера закапывали, а он говорит, что, дескать, ничего в этом человек непосвященный не поймет. Умник. Видите ли, запах там эдакий, еще что-то не так. Каких только уродов земля не уродит.
Так он будет раскапывать, и прям там
Фантазия начала подсовывать мне весьма неприятные образы, и я почувствовал, что больше не хочу продолжать этот разговор.
Конечно. Сам раскопает, сделает свои делишки, и все на место положит. Я в его грязных игрищах участвовать не намерен и никому из своих не позволю. Что случись видом его не видывал, и пусть выпутывается сам.
Я кивнул и задумался о том, что, раскопав могилу и вскрыв гроб, нужно прямо-таки железное здоровье, чтобы еще чего-то хотеть с живыми или мертвыми, да еще и с перспективой очень скоро вернуть все назад.
Знакомьтесь! Исаныч распахнул дверь и пригласил войти хорошо одетого мужчину.
От гостя приятно пахло, и, судя по манерам и словам, это был утонченный и интеллигентный человек. Никогда бы ничего подобного про такого даже близко не подумал. Скорее, тип напоминал стареющего учителя. Воображение же рисовало мне совсем другой образ: эдакого человека-зверя с горящими безумием глазами, огромными цепкими руками и первобытной силой. В реальности все оказалось намного лучше, но одновременно и ужаснее. Почему? Я вдруг подумал какую же отвратительную грязь скрывает множество самых благовидных образов. Вполне возможно, с еще худшими типами я не только соприкасаюсь на улице, но и живу в одном доме.
Очень приятно, молодой человек. Некрофил протянул руку, и я, после некоторого колебания, осторожно ее пожал.
Ладонь гостя была исключительно сухой, а возможно, даже и припудренной, но мне почудилось, что от нее веет могильным холодом и в поры непременно набилась земля, которая не смывается. Даже в благородной седине некрофила я подсознательно выискивал жирных шевелящихся могильных червей, которые незаметно заползли в волосы, запутались и отчаянно барахтаются, чтобы освободиться и проползти столько, сколько потребуется, лишь бы опять добраться до могил. Не знаю, испытывал Исаныч подобные ощущения или просто не принимал такого человека, но они друг другу рук не пожали.
А той же ночью я настороженно выглядывал в окно и видел рассеянный свет рядом со свежей могилой. Кажется, иногда до меня доносились животные рыки и какие-то чавкающие звуки, но, скорее всего, это мне просто чудилось. И на это, конечно, были очень веские причины! Утром я специально сходил прогуляться в ту сторону, но не заметил абсолютно ничего подозрительного. Если бы Исаныч не познакомил меня накануне с этим некрофилом, то, вполне возможно, я вообще ничего такого и не узнал бы. С другой стороны, необычный постоянный свет ночью на кладбище непременно заставил бы меня выяснить в чем там дело, а стать свидетелем сцены извращенного полового акта с трупом мне не хотелось точно.
Позже к нам наведывались еще какие-то маниакальные личности один даже с небольшим хирургическим скальпелем и желанием непременно медленно отрезать пальцы на ногах женских трупов, предварительно коротко состригая с них неровно подросшие в гробу ногти. Но они произвели на меня гораздо менее тягостное впечатление, чем этот первый встреченный мной «разоблаченный» некрофил. А может быть, я просто стал привыкать к кладбищу.