Жестокий властелин Уккастрога глядел на свою жертву с изуверской улыбкой, а к Фульбре, королю Иороса, пришло ужасное и долгожданное избавление. Серебряная Смерть долго дремала в нем, сдерживаемая волшебным кольцом Вемдееза, но теперь вырвалась на свободу. Тело молодого короля окоченело в холодной агонии, лицо приобрело металлический блеск, словно его покрыл иней, и юноша заснул вечным сном.
В ту же секунду леденящее дыхание Серебряной Смерти коснулось Ильвааыы и всех Мучителей, пришедших насладиться колесованием. Они упали замертво там, где стояли, и исцелились от терзающей их жажды, которую могли утолить, лишь причиняя боль ближним. Чума запечатлела свой сверкающий поцелуй на их лицах и пронеслась по огромному залу, избавляя от страданий других пленников. Она мгновенно облетела весь дворец и весь остров Уккастрог, невидимая, но неотвратимая.
Только Ильдрак, охраняемый талисманом, был неуязвим. Не понимая причин происходящего, он ошеломленно глядел на страшную гибель подданных и освобождение жертв. Минутой позже страх перед неведомым, губительным колдовством заставил его броситься прочь. В беспредельном ужасе король заподозрил, что именно перстень стал источником враждебной магии. Лучи восходящего солнца осветили его стремительный бег к берегу моря, где обезумевший властелин сорвал с пальца кольцо Вемдееза и швырнул его далеко в пенистые волны.
Умиротворение Серебряной Смерти настигло теперь и его. Он опустился на землю: кроваво пурпурное одеяние подчеркивало неестественную белизну застывшего в предсмертной судороге лица. Король разделил судьбу своих подданных, и остров Уккастрог был предан забвению, а Мучители стали единым целым с теми, кого они мучили.
Путешествие короля Еворана
Корона королей Юстаима была сделана из самых редких материалов, которые только можно достать. Волшебное могильное золото обруча было добыто из огромного метеора, который упал на южном острове Цинтром, смертоносным землетрясением встряхнув тот от берега до берега. Это золото было тяжелее и ярче, чем любое золото из недр Земли. Цвет его менялся от пламенно-красного до желтого, в цвет молодой луны. Корону украшали тринадцать драгоценных камней, каждый из которых считался уникальным сам по себе. Драгоценные камни вызывали удивление, а внешне этот звездный обруч со странными, беспокойными огнями сверкал ужасно, как глаза в глазницах. Но самым замечательным было чучело птицы газолбы, которая собственно и формировала структуру короны, зацепившись стальными когтями за обруч, чуть выше бровей того, кто носил корону. Птица восседала по-царски, раскинув великолепное оперение из зеленых, фиолетовых и ярко-красных перьев. Ее клюв имел оттенок темно-красной меди, глаза походили на маленькие темные гранаты в гранях драгоценного серебра. Семь кружевных, миниатюрных игл торчали из эбонитовой головы, а белый хвост ниспадал сзади, с обруча короны подобно лучам белого солнца. Последнюю газолбу, согласно рассказам моряков, убили на почти легендарном острове Сотар, далеко на востоке Зотика. Девять поколений взирало на корону Юстаима. Короли рассматривали ее как священную эмблему их благосостояния, и как талисман, неотделимый от королевской власти, чья потеря будет сопровождаться серьезным бедствием.
Еворан сын Карпума, был девятым королем, унаследовавшим эту корону. Он гордо носил ее в течение двух лет и десяти месяцев, после смерти Карпума от неумеренного потребления фаршированных угрей и студня из яиц саламандры. Во время всех государственных церемоний, на утренних приемах и ежедневных публичных аудиенциях, в суде, корона сверкала на голове молодого короля, придавая ему невероятное величие в глазах подданных.
Также, она отлично скрывала обидную раннюю плешивость короля
Все случилось осенью третьего года правления Еворана. Король поднялся из-за стола после завтрака из двенадцати перемен блюд и двенадцати вин, и отправился согласно традиции в зал правосудия, который занимал целое крыло его дворца в городе Аромоам, творении из многоцветного мрамора, взиравшего с цветущих холмов на слегка колеблющиеся воды лазурного восточного океана.
Хорошо подкрепившись завтраком, Евориан чувствовал себя готовым распутать большинство запутанных клубков пряжи законности и преступлений, приговорить к скорому наказанию всех преступников. Около него, по правую руку от его трона, вырезанного из слоновой кости в форме гигантского кракена, облокотясь на булаву, со свинцовым наконечником тверже железа, стоял палач. Очень часто прямо возле трона он крошил этой булавой кости преступников, стараясь, чтобы их черепа были раздроблены у ног короля на полу, усыпанном черным песком. А по левую руку от трона, стоял профессиональный палач-мучитель, беспрестанно занимающийся винтами и шкивами внушающих страх инструментов пытки. Он казался предупреждением всем злодеям. И далеко не всегда его винты вращались впустую и шкивы сжимали воздух, и не всегда пустой были металлические механические ложа для пыток.
Тем утром констебли города представили королю Еворану только несколько мелких воров и подозрительного бродягу. Не было никаких уголовных преступлений, которые гарантировали бы работу для булавы или использование орудий пытки. Король был разочарован и серьезно сомневался в незначительности преступлений арестованных, в свою очередь пытаясь выдавить из каждого признание в более серьезном преступлении, чем те, в которых их обвиняли. Но оказалось, что воришки повинны только в мелких кражах, а бродяги были виноваты всего лишь в бродяжничестве. Еворан начал думать, что это утро предложит лишь скудные развлечения. Самым тяжелым наказанием, которое король мог наложить на провинившихся согласно законуудары палками.
Уберите эту шваль! приказал король констеблям, и корона его затряслась от негодования. Со стороны могло показаться, что высокая птица газолба кивала и кланялась. И сами с ними убирайтесь. Уберите их. Дайте каждому из них по сотне ударов колючками по голым ногам и не забудьте про пятки. А потом отведите их подальше от земель Аромоама, а если будут упираться, используйте раскаленные трезубцы.
Но прежде чем слуги бросились выполнять его приказ, в зале появились два запоздавших констебля. Они притащили очень странного, подозрительно выглядевшего человека в шипастом воротнике на длинных ручках, которые в Аромоаме использовали для наказания преступников и подозреваемых. Эти шипы, казалось, впились в его плоть, точно так же, как грязные тряпки, заменявшие ему одежды, но, несмотря на это арестованный извивался, как настоящий акробат. Из-за его движений констебли качались из стороны в сторону, словно хвосты воздушного змея. И вот этот невероятный незнакомец предстал перед Евораном. Несколько секунд король в изумлении рассматривал бродягу, быстро моргая, наблюдая как тот метнулся к полу, опрокинув констеблей, которые не ожидали такого. В итоге те растянулись на полу в присутствии Его Королевского Величества.
Ха! И кто это у нас? поинтересовался король зловещим голосом.
Это бродяга, сир, затаив дыхание ответил один из констеблей, чуть приподнявшись с пола и склонив голову в знак уважения. Он двигался по главному проспекту Аромоама на такой же манер, прыгая из стороны в сторону, пока мы не арестовали его.
Такое поведение очень подозрительно, с надеждой прорычал Еворан. Арестованный, как тебя зовут, когда ты родился, чем занимаешься, в каких преступлениях ты виновен?
Косоглазый пленник молчал. Казалось, он оценивающе рассматривает Евориана, королевского палача с булавой и пыточных дел мастера с его инструментами. Он был очень некрасив, а его нос, уши и все остальное обладали нечеловеческой подвижностью. Лицо постоянно кривилось в гримасах, а грязная борода дергалась и извивалась словно морские водоросли в кипящем водовороте.
У меня много имен, наконец ответил он наглым голосом, звук которого неприятно резанул по ушам Евориану, словно кто стал водить металлом по стеклу. Что до моего рождения и занятий, король, даже если ты узнаешь о них, тебе это ничего не даст.
Да ты дерзишь мне, любезнейший! Отвечай, или раскаленное железо развяжет тебе язык, взревел Евориан.
Тогда знайте, янекромант и был рожден в царстве, где одновременно разгораются рассвет и заря, и Луна светит так же ярко, как солнце.
Ха! Некромант! фыркнул король. А знаешь ли ты, что некромантия в Юстаиме является преступлением? И мы с удовольствием отучим тебя от этого позорного занятия.
По знаку Евориана констебли потащили колуна к пыточному столу. К их удивлению, он почти не сопротивлялся, позволив приковать себя к железной кровати, которая вытягивала руки и ноги. Повелитель этих чудес начал работать над чародеем, двигая рычаги, раздвигая кровать, так что скоро стало казаться, вот-вот и пленник будет разорван на части. Дюйм за дюймом прибавлялся к его росту, и хотя через некоторое время его тело растянули на поллоктя, он, казалось, не испытывал никакого дискомфорта. К изумлению всех присутствующих, эластичность тела, рук и ног колдуна оказалась невероятной. Но вскоре и она достигла предела.
Все в зале молча рассматривали этого удивительного человека. Даже Евориан поднялся со своего трона и подошел к пыточному столу, как будто сомневался в том, что видели его глазазрелище оказалось очень необычным. А колдун сказал ему:
Думаю, было бы хорошо освободить меня, король Евориан.
И это ты мне говоришь? в гневе выкрикнул король. Однако, с преступниками в Юстаиме не так обращаются, и он сделал знак палачу, и тут же массивная, тяжелая булава взлетела к потолку.
Испытайте лучше это на собственной голове, посоветовал некромант, и он тут же поднялся на железном ложе, оборвав цепи, словно те были из травы. А потом с высоты своего ложа он направил свой длинный указательный палец, темный и сухой, как у мумии, на корону короля и одновременно произнес иностранное слово, пронзительное и естественное, как крик мигрирующих птиц, подлетающих ночью к неизвестным берегам. И В ответ на это слово над головой Евориана громко захлопали крылья, и король почувствовал, что корона его стала намного легче. Тень упала на короля и все присутствующие увидели в воздухе птицу газолду, которая, по словам моряков, была истреблена на далеком острове более двухсот лет назад. Крылья птицы, блестящие, как у живой, раскинулись, словно она собиралась воспарить, а в стальных когтях она сжимала обруч короны. Несколько секунд она провисела над троном, в то время как король в бессловесном страхе и испуге наблюдал за ней. А потом с металлическим треском ее белый хвост развернулся, подобно лучам восходящего солнца, и птица стремительно вылетела через открытые двери, направляясь к морю, прочь из Аромоама в сторону восходящего солнца.
За ней огромными уродливыми прыжками последовал некромант, и никто даже не попытался задержать его. Но те, кто видел, как он покинуло город, в один голос утверждали, что он пошел на север по океанскому берегу, в то время как птица полетела прямо на восток, словно хотела вернуться на остров, где родилась. После того как некромант пересек границу соседнего с Ютаимом государства. Но команда торговой галеры из Сотара, которая чуть позже прибыла в Аромоам, как один утверждала, что видела разноцветную птицу газолбу, которая пролетела над ними в сторону разгорающейся зори. И еще моряки сказали, что птица несла в когтях обруч короны с тринадцатью одинаковыми драгоценными камнями. И хотя они побывали на многих архипелагах и видели поистине чудесные вещи, они считали появление этой птицы редким беспрецедентным предзнаменованием.
Король Евориан, у которого так неожиданно украли корону, сверкал неожиданно обнажившейся проплешиной, теперь открытой для пристальных взглядов воров и бродяг прямо в зале правосудия. Если бы солнце стало черным в небесах, или стены королевского дворца рухнули, король был бы поражен намного меньше. На какое-то время ему показалось, что он вместе с коронойэмблемой и талисманом отцовлишился своей королевской власти. И, кроме того, происшествие шло в разрез с законами Природы, законами Бога и человека. Некромант словно разом всех их отменил. Никогда прежде, во всей истории королевства никто не слышал о том, чтобы мертвая птица бежала из королевства Юстаим.
Действительно, потеря была страшным бедствием, и Еворан, нацепив объемный тюрбан фиолетовой парчи, устроил совет с самыми доверенными министрами относительно возникшей государственной проблемы. Министры были не менее обеспокоены и озадачены, чем король: птица и золотой обод были незаменимы. Но если слухи об этом расползутся по Юстаиму, среди людей начнутся брожения и беспорядки; некоторые станут плести заговоры против Еворана, говоря, что никакой человек не может быть законным правителем этой страны без короны с газолбой.
Тогда, согласно традиции королей, как положено во время национального кризиса, Еворан отправился в храм, в котором обитал бог Геолбог живущий на Землеглавное божество Аромоама. Один с непокрытой головой и босиком, в соответствии с архиерейским законом он вошел в тусклое святилище, где находился образ пузатого, словно вылепленного из коричневого, в цвет земли фаянса, Геола, вечно сидящего, словно откинувшегося на спину, освещенного через многочисленные дыры в потолке храма. И, упав в пыль, которая собралась вокруг идола за многие годы, король воздал дань уважения Геолу. Он умолял оракула просветить и направить его. Через какое-то время, голос, исходящий из пупа бога и больше напоминающий подземный грохот стал членораздельным. И оракул сказал королю Еворану:
Иди вперед, ищи газолбу на тех островах, что нежатся в лучах восточного солнца. Там, король, на далеких побережьях рассвета, ты снова увидишь живую птицу, которая является символом и благосостоянием твоей династии, и там собственной рукой, ты должен будешь убить ее.
Еворан успокоился, услышав слова оракула, так как предсказания того считали безошибочными. Королю казалось, что оракул простыми словами сказал ему, что он должен оправиться за потерянной короной Юстаима, которую унесла возвращенная к жизни птица. Возвращаясь в королевский дворец, он послал за капитанами самых больших и грозных кораблей, которые стояли на якоре в спокойной гавани Аромоама, и приказал, чтобы они быстро подготовились к долгому путешествию на восток к архипелагам восходящего солнца.
Когда все было готово, король Еворан поднялся на борт флагманского судна флотавысокий квадриреме с веслами древесины казуарина и парусами крепкой ткани из бисусса окрашенных в желтовато-пурпурный, с длинным знаменем на вершине мачты, с вышитой птицей газолбой в ее естественных цветах на поле небесного кобальта. Гребцы и моряки квадриремы были могучими неграми с севера, а солдаты, поднявшиеся на бортжестокими наемниками из Ксилака с запада. Кроме того король взял на борт своих любовниц, шутов и других придворных, также как достаточный запас ликеров и редких вин, чтобы в течение рейса не испытывать недостаток ни в чем. И помня пророчество Геола, король вооружился длинным луком и колчаном, заполненным стрелами, оперенными перьями попугаев; еще он прихватил пращу из кожи льва и духовую трубку черного бамбука, которая стреляла крошечными отравленными дротиками.
Казалось, боги одобряют путешествие, потому что в утро отъезда свежий ветер дул с запада. Флот, насчитывающий пятнадцать судов, подняв паруса, понесся навстречу встающему из моря солнцу. И прощальные вопли и крики людей на причалах, приветствовавших Еворана, скоро стихли, приглушенные расстоянием и мраморные здания Аромоама, раскинувшиеся на четырех пологих холмах, растаяли в лазури береговой линии Юстаима. И после того, в течение многих дней, окованные железом деревянные клювы галер мягко рассекали море цвета индиго, которое нетронутым расстилалось во все стороны к безоблачным, темно-синим небесам.
Доверяя оракулу Геола, богу спустившемуся на Землютому, кто ни разу не подвел его отцов, король повеселел, стал таким, как обычно. Развалившись под шафрановым навесом на корме квадриремы, он жадно пил из изумрудного кубка вино и бренди, которые прихватил из подвалов дворца. Они хранили тепло лучей горячего древнего солнца и холод черного инея забвения. Король смеялся над грубостью своих шутов, неисчерпаемых в древних непристойностях, которые вызывали смех других королей на утонувших континентах былого. И женщины отвлекали его, используя приемы флирта, которые были древнее, чем Рим и Атлантида. Но он все время держал под рукой, возле своего ложа, оружие с помощью которого он собирался охотиться и надеялся убить снова птицу газолбу, как предсказал оракул Геола.